Глава 13 (1/1)

БРАТЬЯ— Он придет около двенадцати, милый, обычно он появляется в это время. Наверное, я резковато разговаривала с ним, но я не была уверена, что этот человек — твой брат. Думала, что это какая-то шутка. Мне так жаль, дорогой, — извинялась перед ним Лусия, чувствующая себя виноватой за то, как она обращалась со старшим братом Хулиана.— Господин Киранос сказал, что Карлос будет помогать Педро, — уныло пояснил Хулиан; он пока продолжал называть Ориона по фамилии, чтобы не привлекать к их отношениям ненужного внимания. — С работой в саду.— Это было бы замечательно. Педро до смерти замучила спина, — заметила Лусия, накрывая Хулиану завтрак. — Ликос очень по тебе скучал. Он страшно обрадовался, когда понял, что мы собираемся на самолет.— Не ждите от Карлоса многого, — пробормотал Хулиан, грея ладони о горячую чашку с чаем.— Он немного отличается от тебя, да? — спросила Лусия, раскладывая купленные утром продукты.— Мы сводные. Разные отцы, — пояснил Хулиан. До него вдруг дошло, что Карлос явится сюда менее чем через два часа, и настроение упало до нуля. От запаха яичницы его затошнило, и он не стал ее доедать.Он прошелся по кухне, чтобы успокоиться, но это не помогло. Схватил с полки серебряную щетку и начал расчесывать Ликоса, прикладывая к этому занятию больше силы, чем необходимо.Услышав низкое предупреждающее рычание, Хулиан отдернул руку.— Ну да, ведь ты не хочешь облысеть, — пробормотал он, увидев, сколько шерсти осталось на щетке.— В довершение всего тут постоянно рыскает тот полицейский, — сказала Лусия, мо?я фасоль. — Пока вас с господином Кираносом не было, он приходил сюда по меньшей мере четыре раза.— О, с доктором Моргентау все в порядке? В смысле, кроме того, что он умер?— Думаю, да. Его кузина очень благодарна господину Кираносу. Он полностью все оплатил.— А, — Хулиан почувствовал, как в груди знакомо заскреблась ревность.— Перевезти тело в Австрию — довольно дорогая процедура, но господина Кираноса это не смутило. Иначе бы им пришлось похоронить его здесь. Какая нелепая смерть!— Зачем он взял это на себя? — Хулиана раздражало, что Моргентау до сих пор присутствует в мыслях Ориона. — Наверняка у Моргентау была страховка.Лусия пожала плечами.— Полицейский спрашивал у меня то же самое несколько раз. Он злился из-за того, что тело отправили в Австрию. Сказал, что теперь будет невозможно провести экспертизу. Как по мне, он ненормальный. Доктор Моргентау погиб в результате несчастного случая. Так сказал коронер, и семья покойного думает так же. Что он хочет выяснить? Что доктор, видимо, выпил лишнего и свернул себе шею на обратном пути домой? Скорее всего, он сел на автобус, потому что был пьян (и поэтому его машина осталась в Лиссабоне), и перепутал тропинки в темноте.Несчастные случаи время от времени случаются, но полицейский не желает этого признавать. Вчера господин Киранос велел Педро построить ограду вокруг того места. Летом там проходит много туристов, и опять может произойти несчастье. Твой брат выглядит достаточно крепким, чтобы заняться этим, а Педро может им руководить.— Угу, Карлос — бычара, — пробормотал Хулиан, но Лусия не услышала его, занятая своей работой.— Он останется на обед? — спросила она, видя, что Хулиан собирается уходить.— Возможно. Его можно кормить всем подряд.Прогулка по лесу не успокоила его. Хулиан был на взводе: наверняка братец не сможет долго держать свой поганый рот закрытым и чем-нибудь оскорбит Ориона.Или, хуже того, начнет насмехаться над их с Орионом отношениями.Хулиан не сомневался, что Карлос будет для него настоящим гемором. Как всегда.— Первый раз в жизни я по-настоящему счастлив, но нет, моей семейке обязательно надо все испоганить, — пожаловался он Ликосу. — Тебе повезло, что у тебя нет шести надоедливых щенят, с которыми надо возиться.Волчак остановился и облизал ему руки. Хулиан удивился — до сих пор проявления привязанности Ликоса к нему заключались в том, что волк игриво бодал его мордой и устраивался на ночлег в его постели.Хулиан наклонился и погладил его по голове, снова теряясь в желтизне волчьих глаз.— Ага, проблема с Ахмедом — моя вина. Хотя мы с Карлосом будем мало видеться, — внезапно сообразил он. — Просто надо стараться не пересекаться с ним. Утром мы ходим в Синтру, а послеобеденное время проводим в библиотеке. Орион сказал, что у меня там будет много работы.Он опустился на колени на влажную холодную землю и прижался лбом к волчьему лбу, гладя его по шее.— Ты, как обычно, прав, Ликос. Это всё ненадолго, — сказал он. — Максимум на несколько лет, а это вообще ничто.Он поднялся и, взглянув на часы, обнаружил, что уже полдень. На секунду Хулиан удивился, как быстро пролетело время, и пожал плечами.— Надо перехватить этого сукина сына, пока он не наделал дел, — сказал он Ликосу.* * *Для Карлоса Хосе Игнасио Сантоса Пардо стало настоящим потрясением снова увидеть своего братишку.Это был уже четырнадцатый раз, когда он шел в особняк Кираноса. На подходе к дому он столкнулся с молодым человеком, выгуливающим огромную черную собаку. Карлос кивнул ему, поскольку тот выглядел как настоящий европеец, не то что та шваль, которую приходилось терпеть в тюрьме.С его точки зрения, не было ничего удивительного в том, что три четверти заключенных являлись иммигрантами, — все они преступники.— Карлос, — окликнул его этот хорошо одетый парень, и Карлос моргнул. Дважды.— Хулиан?Стоявший перед ним человек мало напоминал тощего мальчишку-гота, которого Карлос помнил. Одет он был довольно консервативно: в бежевые брюки, белую рубашку, темно-коричневый пуловер и темно-синий дафлкот.— Да, это я.— Не узнал тебя, — сказал Карлос. — Выглядишь... почти как нормальный человек.— Ты тоже, — пробормотал Хулиан.— Что это за собака? — Карлос показал на притихшего Ликоса. — Огромная какая.— Это Ликос. Принадлежит моему боссу, господину Кираносу. Обходись с ним уважительно, не то он тебя покусает и ты вылетишь отсюда со свистом.— Выглядит грозно.Карлос хотел подойти ближе, но Ликос предупреждающе оскалился.— Просто он тебя пока не знает. Ликос очень серьезно относится к тому, что считает своим. Не лезь к нему, и он к тебе не полезет.Не зная, что еще сказать, Хулиан пошел к дому. Он слышал, что брат идет за ним, но не предложил помочь ему с вещами.— Мама передавала привет, — тяжело дыша, сказал Карлос, нагнав Хулиана.— Правда?— Нет, но так полагается говорить, правильно?— Правильно.— Эй, что ты так ощетинился? — Карлос поймал Хулиана за рукав.В этот момент шерсть Ликоса встала дыбом, и он зарычал так, что Карлос испуганно отшатнулся.— Тише ты! — укорил Хулиан пса, но это не помогло. — Ликос, это мой брат. Успокойся, пожалуйста, — уже мягче сказал Хулиан. Он подошел к волчаку и обнял его за шею. — Прошу, не создавай проблем, — шепнул он ему на ухо, и пес немного успокоился, все еще настороженно глядя на незнакомца, запах которого чем-то напоминал ему Хранителя.— Ну у тебя тут и чудовище, — ухмыльнулся Карлос. — Он что, собирался меня цапнуть?— Возможно, — пожал плечами Хулиан. — Он ненавидит, когда люди подходят ко мне близко. Учти на будущее.— А как же. Послушай, я не хочу проблем с тобой, лады?— Аналогично.Хулиан развернулся и пошел дальше, к дому. Брат последовал за ним, ловя каждое его движение и пытаясь осознать перемены, произошедшие с его младшим братом.Из моря деревьев вынырнула импозантная вилла, и Карлос изумленно уставился на нее, силясь понять, почему всё так сильно изменилось с тех пор, как он приходил сюда два дня назад. Тут ощущалось что-то странное. Словно вокруг него носился электрический ветер. По спине Карлоса пробежала дрожь, и он вдруг вспомнил школьную экскурсию в Авилу, к святилищу святой Терезы. Он чувствовал там ту же удушающую энергию, что и здесь сейчас. Но Карлос отмахнулся от странного чувства, решив, что у него из-за нервов разыгралось воображение: он вот уже четыре года безуспешно искал работу. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от ощущения невидимых ладоней, которые давили ему на грудь.— Как вообще хозяин? — спросил он Хулиана, который, похоже, ничего странного не заметил.— Ты не часто будешь его видеть. Господин Киранос много работает. А твоя обязанность — помогать садовнику и держаться подальше от дома.Карлос стиснул кулаки, умирая от желания вмазать братцу — мелкий паршивец посмел говорить с ним, словно Карлос еще один слуга.— Спасибо, Хулиан, — ответил он с фальшивым смирением, и раздражение Хулиана выплеснулось наружу.— Я это делаю не для тебя. Он сказал, что так нужно. Мама тоже очень хотела избавиться от тебя, отослав сюда.— Дженни или Джесси, не помню, которая из этих мартышек, говорила, что ты изменился, и не в лучшую сторону. Обо всех забыл, никому не перезваниваешь.— Я больше не трачу свое время на ерунду.— Ты просто взял и послал всех к чертям.— Да, так и бывает, когда выберешься из ада, — едко сказал Хулиан. — Никакого, знаешь ли, желания не остается отправлять туда поздравительные открытки.— Ты выглядишь как-то иначе.— Я стал другим. Начнем с того, что я теперь дипломированный выпускник университета со степенью по истории и занимаю должность библиотекаря. Я больше не тот дурачок, который вкалывал в гардеробе, чтобы оплачивать ваши счета.— Да, ты уже не тот сопливый рохля, — пожал плечами Карлос, не особо впечатленный тирадой брата. — Хорошие перемены. Видишь, что произошло, когда ты перестал якшаться с муслимами и стал держаться своих? Лусия сказала мне, что этот Киранос — настоящий француз.— Правильно, прямо как ты, — ухмыльнулся Хулиан. — Как там Меко? (Тюрьма под Мадридом. — Прим. пер)— Что ты всегда такой колючий? Радуйся, что тебя избавили от этого ёбаря верблюдов. Подумай, где ты сейчас, и где бы ты был, если бы до сих пор тряс перед ним задницей.— Займись лучше своими делами.— Конечно.— И следи за языком. Господин Киранос — культурный человек, — ядовито добавил Хулиан. Карлос пожал плечами.Еще раз кинув презрительный взгляд на брата, Хулиан прошел последние метры до кухни и открыл дверь. Ликос метнулся внутрь, чуть не сбив его с ног, чтобы первым добраться до фарфоровой миски с водой, стоящей рядом с духовкой.— Не то чтобы я собирался оттуда пить, — пробормотал Хулиан, глядя, как волчак шумно лакает воду, словно от этого зависит его жизнь.— Да ладно, он умница, — Лусия с нежностью посмотрела на пса. — У девушек сегодня выходной. Господин Киранос в три уедет, Педро повезет его в Лиссабон.— А-а, — Хулиан удивился, что Орион куда-то уезжает, не сказав ему заранее. — Как вы думаете, он успеет поговорить с моим братом сегодня?— Да, он освободится где-то через час. Он сказал мне попросить его подождать. Педро очень рад, что кто-то будет ему помогать.— Карлос, это миссис Ривейру, — сказал Хулиан брату. — Она экономка.— Мы уже знакомы. Здравствуйте, Лусия.— Здравствуй, Карлос. Я рада, что для тебя все сложилось удачно.— Я пока не получил работу.— Думаю, ты ее получишь, — тепло улыбнулась ему женщина. Хулиан посмотрел на брата с недоверием и едва скрываемой ненавистью. С каких пор он стал таким обаяшкой и сколько уже успел рассказать Лусии?Перспектива потерять на него целый час и, что еще хуже, нянчиться с ним, не привлекала от слова совсем.Но еще хуже будет, если Карлос выложит старушке историю его жизни.— Кофе хочешь? — рявкнул Хулиан.— О нет, благодарю, — отвечал Карлос. — Не хочу злоупотреблять гостеприимством господина Кираноса.— Без проблем, — проворчал Хулиан.— Тебе разве не надо погулять с собакой? Кажется, я нарушил ваши планы.Терпение Хулиана лопнуло, и он уже собирался наорать на брата, но в этот момент Лусия широко улыбнулась и сказала:— Ах да, ты еще идешь за журналом. Ликос так ждал, когда ты приедешь, чтобы гулять с тобой. Не волнуйся, я составлю компанию твоему брату.Насмешка в глазах брата вывела Хулиана из себя; кипя от гнева, он довольно грубо схватил и потянул Ликоса за ошейник.Угрожающее рычание, идеальный способ напомнить мальчишке его место в стае, заставило того быстро выпустить ошейник из рук.— Умный зверь, — ухмыльнулся Карлос, которого очень позабавила эта сцена. — Имеет право собой гордиться, — добавил он и грубовато потрепал Ликоса по голове, точно так же, как это обычно делал Киранос.Вопреки ожиданиям Хулиана, Ликос не укусил его, а собственнически положил лапу на его брюки.* * *— Господин Киранос сейчас примет тебя, Карлос, — сообщила Лусия почти через два часа после того, как Хулиан ушел гулять с волком.Немного нервничая, Карлос провел рукой по штанинам, отряхивая брюки, чем напомнил Лусии Хулиана. Хотя внешне они были совершенно разные, все же некоторые детали выдавали в них братьев....Один только вид этого огромного рыжеволосого человека, одетого в консервативный синий костюм, потряс Карлоса — он словно получил удар под дых. Его снова охватило ощущение, что кровь в венах пузырится, как газировка, а вокруг бушует невидимая электрическая буря. Он только и мог, что стоять столбом и таращиться на незнакомца, писавшего что-то золотой ручкой на листе плотной бумаги.— Вы — брат Хулиана, — констатировал мужчина, не поднимая глаз от своих бумаг. Он подписал письмо и снял крышку старинной, инкрустированной розовым деревом шкатулки с письменными принадлежностями.— Да, сэр, — тихо ответил впервые в жизни испугавшийся Карлос, наблюдая, как мужчина привычно льет расплавленный сургуч на бумагу. Затем из коробки появился камушек, которым Киранос воспользовался как печатью.— Насколько мне известно, до того как вы обратились за работой в мой дом, с вами произошел мелкий правовой инцидент, — сказал Киранос, с удовлетворением оглядев изображение, оттиснутое на затвердевшем темно-красном сургуче. Он поднял серые глаза, и его стальной взгляд словно пришпилил Карлоса к полу.— Совершенно верно, сэр. Я… подрался и отбыл за это срок.— Каковы же были обстоятельства этого конфликта?— Я… — Карлос растерял все слова и решил сказать всё как есть. — Я толкнул одного из приятелей Хулиана, он упал с лестницы и сломал пару ребер. Мне не понравилось, что он говорил о моем брате.— И всё же вы не одобряете действий своего Хулиана, — заметил Киранос.— В то время он немного загулял. Путался не с теми людьми.— Какими же?— Людьми не нашей культуры и не наших корней, — гавкнул Карлос, нервничая из-за того, как беспристрастно и настойчиво Киранос допрашивает его.— Вы же понимаете, что с течением времени культуры эволюционируют или сменяются другими, не так ли? Держаться за прошлое не всегда оказывается лучшей стратегией.— Я держусь своих корней, — воинственно повторил Карлос. — Мне не нравятся люди, которые приходят в мой дом и нарушают наши традиции. Мы их не приглашали. Они должны подстраиваться под нас, а не наоборот. Меня раздражает, что наши ценности осмеиваются, нас же обвиняют в нетолерантности и в то же время принуждают платить за их содержание.— Как давно у вас нет работы?— Три года.— Где вы работали до этого?— В строительстве. Я электрик, но занимался всем понемногу.— Хорошо, вы можете начать работу завтра утром. Вашей обязанностью станет помощь садовнику. Трудовой договор подготовят завтра ко второй половине дня, проживание оплачивается отдельно. Я ожидаю от вас присутствия с девяти утра до семи вечера. Указания вам будет давать Педро.— И Хулиан? — вырвалось у Карлоса.— Из вас двоих он младше, разве нет? Его долг следовать вашим советам, но его ждет работа в библиотеке, и вы с ним будете редко видеться.— Как пожелаете, сэр, — Карлос не мог поверить в свою удачу. Этот человек не только был европейцем и джентльменом, но еще и умел руководить.— Для меня большое значение имеют мой образ жизни и мое спокойствие. Я не потерплю ничего, что их может нарушить. Имейте это в виду.— Да, сэр, — сглотнул Карлос.— Я очень высоко ценю общество вашего брата. Надеюсь, это не станет препятствием для надлежащего исполнения вами своих обязанностей.Карлос несколько раз моргнул, пытаясь соотнести слова Кираноса с образом своего хамоватого младшего братца. Потом до него наконец дошло, он вытаращился на Кираноса и громко сглотнул.— Это… не будет проблемой, сэр.Дверь открылась. В комнату ворвался волк, подбежал к своему хозяину и, бросив на пол темный кожаный тубус, ткнулся огромной мордой в его колени. Киранос с любовью погладил животное. Карлос обернулся и увидел Хулиана, стоящего у входа в ожидании приглашения, тогда как раньше он беззастенчиво врывался куда вздумается, считая себя пупом земли.— Препоручи своего брата заботам Педро, — сказал Киранос, и Карлос заметил, что его голос как-то потеплел.— Да, конечно, господин Киранос, — ответил Хулиан. Он первый раз видел на своем любовнике формальный костюм.— Надеюсь, ты не возражаешь поужинать сегодня вечером без меня. Мои дела могут затянуться, но мы обязательно вместе позавтракаем. Сегодня я возьму Ликоса с собой.— Сюда, Карлос, — кивнул брату Хулиан, закрыв за ними дверь кабинета.— Ты с этим парнем? Вы вместе? — Карлос вцепился Хулиану в плечо.— Что?— Я понял это из того, что он мне говорил. И сейчас он тоже это сказал. Ты снова трахаешься со всеми подряд! Господи Иисусе! Неужели ты не можешь получить работу, не перепихнувшись с хозяином цирка?!— Не твое дело! — вскипел Хулиан, но Карлос пригвоздил его к стене, заставив поморщиться от боли. — Это совсем недавно началось! До этого у меня четыре года никого не было, — стал оправдываться Хулиан. — И кстати, он еще больший ариец, чем ты!— Трахаться со всеми подряд неправильно! Ты всё испортишь!— Я не трахаюсь со всеми подряд! Я очень счастлив с Орионом и был бы еще счастливее, если бы ты не появился в моей жизни!— На секунду я поверил, что ты изменился, но ты до сих пор та же шлюшка. Тебе почти удалось меня одурачить.— Просто тебе самому надо больше трахаться, а меня оставить в покое!— Хулиан, неужели ты сам не видишь, что так нельзя?— Будто тебя это волнует. Сказать тебе, кто из твоих друзей-наци был первым, с кем я переспал?— Ты гаденыш, но я всегда знал, что у меня не брат, а младшая сестра.— Иди нахуй! — заорал Хулиан.— Меня не волнует, что ты или твой босс — геи. Что мне не нравится, так это твое блядство. Можешь ты это понять?!— Надо же, как ты изменился, — ухмыльнулся Хулиан.— В тюрьме я многое понял.— Что, уронил мыло не в том месте? — злорадно поинтересовался Хулиан, и Карлос отпустил его плечо, его лицо помрачнело.— Занимайся своими делами, Хулиан, — прорычал он. — Я найду садовника сам.— Да, не нагибайся слишком низко, братишка, — бросил уходящему Карлосу в спину Хулиан.Карлос остановился и обернулся; Хулиан заткнулся, когда увидел на лице брата чистую ненависть.— Может, то мыло упало не по моей вине, — яростно прошипел он.— Мне очень жаль, Карлос, — пробормотал Хулиан, ненавидя каждое слово, которое он сказал до этого. — Я вышел из себя. Прости меня, пожалуйста.— Забудь, — пожал плечами Карлос. — Все закончилось, и я не хочу туда возвращаться. Но помяни мое слово, однажды я сведу счеты с тем козлом, который посмел нас оскорблять.— Карлос, хватит. Всё прошло. Я никогда больше его не увижу. С каких пор ты стал защищать мою честь? Ты первый говорил, что я похотливая сучка.— Я лишь пытался содержать свой дом в чистоте, понимаешь? — Карлос стиснул зубы, чтобы задушить нарастающую горечь, досаду и тоску. — Но общество делает эту задачу все сложнее и сложнее. Телевидение говорит, что ты должен перетрахаться со всем своим классом еще до 14 лет, и если какой-нибудь извращенец делает с тобой всё, что хочет, это совершенно нормально. Это я тот, кто должен избавиться от ?предрассудков?. Я должен мириться с любым извращением и сам становиться извращенцем. Все, даже мама, считали, что это нормально, что ты напиваешься, блядствуешь, не учишься нормально — всё это во имя терпимости.— Карлос…— Ты был совершенно неуправляемым! Ты хоть представляешь, что я чувствовал, когда забирал тебя из реанимации, когда ты упился чуть ли не до смерти? В пятнадцать лет! Ты получил ту работу в ночном клубе, потому что трахался с его владельцем!— Это было всего один раз!— Разве ты не видишь, что это всё части общего плана превратить нас в стадо? В рабов! Ни семьи, ни национальной идентичности, ни зарплаты, только социальное пособие, да и то его отжали эти сраные обезьяны. Их привозят, чтобы работодатели могли платить нам крохи! Они промывают нам мозги с самого детства. В твой класс напихали мини-бандитов из Латинской Америки и муслимов, которые двух слов написать не могут. Но это не страшно — ведь учителя говорят вам, что всё, чего белый человек достиг за тысячелетия, это ерунда и ничто! Их культура лучше нашей. Ты должен отказаться от своих традиций и делать всё, что они захотят от тебя! А они хотят, чтобы мы стыдились того, кто мы есть! Иди и посмотри, что произойдет, если сказать японцам, что они — отбросы! Иди, попробуй, скажи русским, что они должны измениться!Межрасовые связи — для богатых людей. Не для таких бедняков, как мы, Хулиан. Для нас это всегда плохо кончается.— Всё, ты закончил пересказывать Шпенглера*? — проворчал Хулиан.— Господин Сантос Пардо лишь демонстрирует врожденную склонность любого человека защищать интересы собственного племени, Хулиан, — сказал Киранос, прерывая их разговор. Хулиан сердито нахмурился при мысли, что Орион теперь увидел, какой дикарь его брат, и, возможно, начнет думать, что и Хулиан такой же.— Иноземцев всегда старались изолировать, поскольку они могли нанести вред системе ценностей местного сообщества. Как недавний выпускник университета, ты уже должен знать, что контакт между цивилизациями никогда не бывает легким, и он всегда заканчивается тем, что доминирующая культура, та, которая имеет более крепкое основание и уверена в собственной системе ценностей, завоевывает другую. А вы, господин Сантос Пардо, не должны воспринимать состояние общества как результат действий нескольких лиц, как результат ?общего плана?, как вы его назвали. Подумайте лучше о пороках, метастазами разъедающих любое общество, — изнеженности, лености, потакании своим желаниям и эгоизме как о причинах ваших проблем. Когда люди перестают быть настоящими воинами, вся структура рушится.— Я подумаю над этим, сэр, — сказал Карлос. — А теперь извините, я должен поговорить с Педро, пока вы не уехали.Киранос только кивнул, когда Ликос потрусил за Карлосом.— И, Хулиан, прислушайся к советам брата, — невозмутимо обратился к нему Орион. — Он действительно не желает тебе зла.* * *Убийственная ярость — идеальное описание для того, что чувствовал Хулиан, когда в сотый раз за ночь повернулся на другой бок. В своей собственной постели. Один. В три часа ночи — поскольку Орион до сих пор не объявился.Но он не мог понять, стал ли причиной ярости снисходительный тон Ориона; надменное поведение брата, после того как Орион ?наделил его полномочиями?; то, что Орион поддержал все безумные идеи Карлоса; лекция, которую этот нацист прочитал ему о том, что феминизм является корнем всех зол и мужчины должны снова стать мужчинами — ?как Киранос: у этого парня есть яйца?, что в устах Карлоса было эквивалентом Нобелевской премии; или тот факт, что Орион исчез неизвестно куда и неизвестно зачем без единого объяснения или звонка.И поэтому Хулиан отправился ночевать в свою старую спальню.Самоуверенный свинтус может гордиться тем, что он мужчина, и спать один.Увидев, что Ликос запрыгнул на одеяло и устроился у него в ногах, явно намереваясь отдохнуть до утра в его постели, Хулиан тяжело вздохнул. Он повернулся спиной к двери, притворившись, что спит. Через некоторое время он услышал, как Киранос прошел в сторону хозяйской спальни....Кровать заскрипела под весом Ориона, и, прежде чем Хулиан успел повернуться, чтобы послать его к черту, тот обнял его, уткнувшись носом в изгиб шеи.— Почему ты не в нашей постели? — спросил Орион с искренним любопытством и пнул волчака, освобождая больше места для своих длинных ног. — Эта кровать слишком маленькая, особенно когда на нее заваливается Ликос.— Потому что я зол на тебя! — Хулиан ткнул локтем Ориона в живот. — Чего ради ты рассказал моему брату о нас? Почему ты с ним всё время соглашаешься? Ты хоть представляешь, какой занозой в заднице он теперь будет для меня?— Он твой старший брат, и поскольку вашего отца здесь нет, я должен был спросить его позволения принять тебя в свою семью.Хулиан сел на постели и несколько раз моргнул, переваривая услышанное. Он досчитал до десяти. Медленно. Потом до тридцати.— Даже мою мать не волнует, жив я или нет, а ты идешь к моему агрессивному брату-гомофобу, чтобы попросить благословения? Ты… спятил?— Раз он здесь, он глава твоей семьи. Это минимум уважения, который я могу продемонстрировать ему. И как ты сам убедился, он одобрил наш союз и не имеет к нам претензий.Хулиану страшно не хотелось признавать, что Орион прав. Карлос не стал жаловаться на него и затевать скандал из-за его отношений с Орионом. Если подумать, за ужином он держался вполне цивилизованно, лишь разглагольствовал об общем упадке западной цивилизации.И расспрашивал его об университете. Первый раз в жизни его брат проявил неподдельный интерес к делам Хулиана.— Вы оба очень упрямы, — заметил Орион, устраиваясь спать. — Каждый из вас должен прислушаться к тому, что говорит другой, и понять, что вы с ним не такие уж разные.— Тебя там просто не было! Знаешь, сколько раз мне доставалось от него? Как он орал на меня!— Ты заслуживал этого? — невозмутимо спросил Орион.— Никто не заслуживает избиений!— Ты когда-нибудь видел, как волки воспитывают своих щенят? Они разок-другой кусают их, и волчата навсегда запоминают, что должны подчиняться и не наглеть. Как это делал с тобой Ликос. Кажется, это сработало.— Прекрасно, Орион. Давай выбросим все книги по психологии в помойку и будем подражать поведению животных.— Если бы ты обращал внимания на его предупреждения, не было бы необходимости так часто тебя наказывать.— Ты на его стороне?! Снова? Не могу поверить!— Ты же изменился к лучшему, разве нет?Онемев от злости, Хулиан сердито завернулся в одеяло, при этом случайно лягнув уже задремавшего волка. Ликос решил, что с него довольно пинков на сегодня, спрыгнул с кровати и отправился на свой лежак в углу комнаты.— Слушай меня внимательно, Хулиан. Я повторю тебе те же самые слова, что уже сказал твоему брату. Решите между собой свои проблемы, ибо я не потерплю, чтобы наши отношения осложнялись из-за присутствия постороннего человека.Примечание переводчика* Освальд Шпенглер (1880—1936 гг.) — немецкий историософ, представитель философии жизни, публицист консервативно-националистического направления, автор книги ?Закат Европы? (Википедия).