Глава 3 (1/1)

Брат Майкрофта, маркиз Шерлок Холмс, был таким же высоким и стройным, даже чуть худощавым, но у него были черные кудрявые волосы, проницательные серые глаза, острые скулы, красиво очерченные губы, одновременно выражавшие твердость и чувственность. Иногда Шерлок выходил, что называется, в свет: на балы, в оперу, на спектакли. И тогда все незамужние лондонские красавицы взирали на него откровенно тоскующими глазами, ибо, несмотря на цинизм, Шерлока, несомненно, окружал ореол мужественности, что приводило женские сердца в трепет. Но Шерлока совсем не трогали женские томные взгляды. Единственное, что его интересовало в этом мире, это – химия.Майкрофт как раз зашел в дом, когда Шерлок был занят очередным химическим опытом. – Шерлок, нам надо поговорить.– Говори, только побыстрее, у меня мало времени, - сказал тот в раздражении.– Из Америки приблизительно через 2 месяца прибудут дети Уотсонов, это старинные друзья наших родителей, помнишь, мама нам рассказывала о них.– Может быть, и помнил, но видимо, удалил эту информацию из головы за ненадобностью, - произнес Холмс-младший, добавляя белый порошок в чашку с какой-то зелёной жидкостью, - так что там с этими детьми? – Ну, теперь они уже не дети, Гарриет 20 лет, Джону – 19. Их родители скоропостижно скончались и они остались без средств к существованию. Девушка поселится жить у нашей матушки, а Джон будет жить у нас и …В это время к ним подошел лакей, держа в руках кофейник из чистого серебра, собираясь предложить кофе. Шерлок даже не знал имен большинства из слуг, или путал их. Но, по крайней мере, он не устраивал слугам разносы, в отличие от многих аристократов.В случае недовольства он никогда не повышал голос, но в его серых глазах, устремленных на виновника, появлялось такое выражение, отчего тот превращался в камень. Вот почему пораженный лакей чуть не выронил из рук серебряный кофейник, когда Шерлок Холмс с размаху ударил кулаком по столу так, что зазвенели приборы для опытов, и рявкнул:– Нет, только не это! – Вскочив на ноги, он уставился на брата. – Скажи, что ты пошутил.В это время лакей решил, что их милостям будет не до кофе и быстро ретировался за дверь от греха подальше.– Нет, это правда, – неумолимо заявил герцог. – Молодой человек приезжает в Англию, и будет жить у нас, пока я не устрою его судьбу.– Я не хочу видеть в доме чужих людей, – огрызнулся Шерлок, – и если ты поселишь его тут, то, клянусь, я приложу все усилия, чтобы этот юнец сбежал отсюда на следующий день.– Да ты его ещё не видел, а уже выгоняешь. Может, вы ещё подружитесь! – с надеждой произнес Майкрофт.– Мне не нужны друзья, - в голосе маркиза послышалась зловещая нотка, - я уже сказал и повторяю ещё раз, что не потерплю дома чужих людей. Ты понимаешь? Никогда!При этих словах Холмс-старший вздрогнул, но предпринял еще одну попытку:– Почему? Ты же не такой уж человеконенавистник. Всем доподлинно известно, что ты сносно себя чувствуешь в обществе, хоть и называешь себя социопатом. – Нет!– Ну, успокойся и послушай меня внимательно. На правах старшего брата и хозяина этого дома я всё-таки привезу Джона в этот дом. Не хочешь с ним общаться и не надо, но и не мешай мне устраивать его судьбу. Ему и так не сладко, мало того, что лишился родителей, да и ещё в ближайшее время разлучится со своей сестрой.– Ладно, брат, – сказал он теперь уже мягким, убеждающим тоном, – разве тебе не любопытно взглянуть на него?– Нет!– Так, всё, мне надоело тебя уговаривать, - угрожающе сказал Майкрофт, – если ты будешь способствовать выживанию Джона из нашего дома, я лишу тебя наследства. Холмс-младший отреагировал на угрозу испепеляюще-презрительным взглядом.– Мне не требуется никакого наследства.Герцог смягчил тон:– Возможно, я не могу принудить тебя к дружбе с Джоном, но, по крайней мере, не настраивай себя против него. Обещаю, что он недолго задержится в нашем доме… – при этом он осекся, так как Шерлок круто повернулся и быстрым шагом вышел из комнаты, с треском захлопнув за собой дверь.