Часть 10 (1/1)

Значит, Сонхва - музыкант. Ему идет. Его руки, его голос - все это вместе должно давать тот самый "зеленый свет" в мир музыки, о котором грезили родители для Тиен. Но Феликсу музыка идет больше. Ему она, как чувствует Чимин, нужнее. Вряд ли они слушают одну музыку, этому грустному парню совсем не идет то веселое танцевальное, что обычно играет в Stardust, но все же. Он может стать для Чимина самой музыкой, и это и радостно, и печально одновременно.А еще это очень странно - встретиться так, случайно - и почувствовать... что? Родственную душу? Человека, который тебя понимает? Может понять?Прикосновение обжигает, и Пак буквально врастает в свой стул, теряя связь с реальностью. В голове - ни одного цензурного слова, ни одной цензурной мысли. Желания тоже не отличаются скромностью, а эти руки... Зачем я согласился с ним выпить, - мысленно стонет он, понимая, что просто не сможет держать себя в руках, если будет хоть немного пьян. Сонхва слишком хорош, он просто - слишком, и не думать о том, как эти руки прикасаются к его коже, просто невозможно.Потому Чимин даже благодарен уходящим клиентам - на них пришлось отвлечься, они разозлили, и это позволило как-то вернуть уже почти полностью утраченную связь с реальностью. Только вслух он никогда этого не скажет. Пошли они...- Зачем? - предложение Феликса удивляет так сильно, что Чимин несколько секунд просто хлопает ресницами недоуменно смотря на него. Сонхва беспокоится... о нем? - Ты... Что ты, зачем портить вечер этими рожами снова? Они ведь такие же, как всегда. Нет, правда, я смогу за себя постоять, - это почти правда, по крайней мере, он знает, куда убежать, если драка не поможет, да и такое предложение вызывает очень неоднозначные чувства. Он, конечно, "принцесса", но как-то это странно, когда из-за тебя готов лезть в драку посторонний человек. Приятно, что заметил - и в то же время стыдно, потому что он такой, что вся эта грязь ему не идет совершенно. - Меня расстраивает и злит не это. Ты, конечно, уедешь, но не думаю, что они станут к тебе лучше относиться к следующему разу.А еще все это будет выливаться на отца Сонхва, и это тоже плохо. Как бы Чимин ни плевал на жителей этого города, ему не хочется быть причиной негатива по отношению к Сонхва. Кого угодно другого можно было бы даже специально провоцировать, но не его. Никак не его.- Но я эгоист, - это сложно, и все же он снова улыбается. Все уже случилось так, как случилось, и плевал он на все и на всех, но у него есть еще целая ночь. - И рад тому, что ты сюда зашел. Здесь так редко появляются люди, с кем приятно поговорить, что я не готов разбрасываться такими возможностями. Кстати, кажется, мы сможем скоро выпить - эти тоже уходят.Последние посетители действительно скоро уходят, и Пак идет собирать посуду, двигать стулья и закрывать жалюзи. Теперь можно говорить как угодно громко, теперь никто лишний их не видит и не слышит. И Чимин уже не уверен, что это к лучшему.***- Потому что им нельзя так на тебя смотреть, - пожимает плечами Сонхва. Очевидно же! А почему? А потому что он так решил. И никаких других аргументов ему не нужно.Когда-то он часто дрался - почти каждый день, а иногда и несколько раз за день. В школе его ненавидели, пытались травить, но не получилось. Он оказался сильнее этих ублюдков и пошел своей дорогой. Наплевал на них и ушел. Этого тоже никто не понял: он победил тех, кто хотел подчинить его, но не воспользовался этим, не собрал свою тусовку, хотя за ним тогда пошли бы, если бы он стал играть по этим правилам. Но он не стал. Ему никогда не было это нужно.- Прости, - Феликс виновато улыбается и опускает взгляд. Нет, конечно, он не хотел поставить Чимина в неловкое положение. Он хочет, чтобы у него был хороший вечер. - Конечно, ты можешь постоять за себя. Я и не думал сомневаться. Прости, что опять лезу не в свое дело. Просто... Не мог промолчать. Прости.Странно так часто просить прощения. Странно, наверное, так переживать за случайного знакомого. Только сейчас этот человек кажется настолько ближе и понятнее всех остальных, что не беспокоиться о нем невозможно.- Не станут, - соглашается Сонхва. - Неважно, что я делаю или чего я не делаю, они всегда будут говорить гадости и плеваться за моей спиной. Пусть. Этого уже не изменить, да и зачем? Отец не хочет отсюда уезжать, а я не хочу сюда приезжать. Нас обоих это устраивает. Лечиться он не хочет, так что... Рано или поздно он утопит себя в дешевом пойле, и на этом все кончится.Да. Останется только продать его дом и потратить эти деньги на что-нибудь... Максимально чужое, пожалуй. Пожертвовать в какой-нибудь дом престарелых или что-нибудь такое.- Я тоже рад, - Феликс поднимает взгляд и улыбается. - Так что пусть уходят скорее. Выпьем наконец. Отдохнем.Он не помогает Чимину с его делами, но находит второй стакан и разливает виски, чтобы они могли выпить, когда с посудой и всем остальным будет покончено, когда можно будет просто отдохнуть.- Останемся здесь или переберемся за столик? - спрашивает Сонхва, когда Чимин наконец-то возвращается. - Ты, наверное, устал, может, лучше вообще на диван? Ты говорил, что здесь где-то есть...