Часть 11 (1/1)

- Забей, - Чимин машет рукой, потому что что-то говорить опасно. Тогда придется многое объяснять, а он не готов говорить этому потрясающему парню, что в городе его не любят именно за любовь к таким вот красавцам. Ну... не только к ним. Таких, как Сонхва, мало, наверное, во всем мире - сейчас Пак настолько им очарован, что готов видеть единственным и неповторимым. Но все равно не хотелось бы, чтобы он узнал. Его - хочется, очень, но это сейчас кажется неправильным. И кажется, что если даже Сонхва не отвернется, как остальные, он может его пожалеть - и это было бы ужаснее всего.Чимин не может сам себе объяснить, чего он хочет, чего нет. И просто убирает посуду, потому что так можно занять руки и мысли. Настраивается на то, что сегодня ему будет сложно.А Сонхва разливает виски - отказаться не получится, отказываться было бы глупостью, но только бы не испортить вечер! Сейчас Чимин даже думает, что было бы здорово, если бы Феликс быстро уснул. Ну... по крайней мере, так можно будет не прятать глаза. Смотреть. Возможно, даже прикоснуться.А потом - как удар под дых. Мать твою, зачем так-то?!- Как тебе удобнее, - Чимин улыбается, за улыбкой вообще можно спрятать многое. - Я привык так, день как день. Идем, я покажу тебе подсобку, там не слишком просторно, но спать точно можно, - спать, Чимин, просто спать, а не то, о чем ты думаешь! - Если там не понравится, вернемся за столик. Только сначала все-таки выпьем?Виски он пил редко, да и вообще несмотря на то, что работал в баре, к алкоголю был почти равнодушен. Красивые коктейли у них не были в ходу, а пить ради того, чтобы выпить, чтобы забыть прошедший день - это совсем не то, что ему было интересно.- Нормальный виски, - комментирует он чуть позже. - Я не то чтобы специалист, но не зря в свое время эту бутылку припрятал. Как знал, что будет особенный повод.Особенный повод, особенный человек. И на этом стоило бы закончить, потому что ко всему прочему Пак пить еще и не слишком умел, а терять голову сейчас нельзя. Пока он об этом помнит - хотя если быть честным с самим собой, голову он потерял давно. Еще на первых звуках этого голоса.Подсобка оказывается действительно небольшой - старый диван, заваленный бумажным хламом столик, покосившийся шкаф и плотные шторы на окне. Чимин идет открыть форточку - проветрить тут точно стоит, и вопросительно смотрит на Феликса.- Понимаю, что не роскошество, но когда не хочется домой - идеально. Но если не вдохновляет, пить точно можно и в зале.Стула тут на его памяти никогда не было. Только шатающийся табурет у стола, который часто использовался вместо столика, если хотелось что-то поставить, когда сидишь на диване.На диване. Рядом. Вдвоем. Это точно хорошая идея?***Чимин улыбается - и Сонхва улыбается, потому что все уже хорошо. Все уже ушли, никто больше не будет шептаться и плеваться за спиной. Можно наслаждаться вечером, насколько это вообще возможно в их обстоятельствах. Можно просто быть собой, ни на кого не оглядываясь, не ожидая внутреннее, что вот сейчас все-таки придется встать и кому-то врезать. Свобода! Для Феликса все теперь очень просто.- А я устал, - признается он. Для него это была пытка, а не обычный день. Не то чтобы он не привык, но то, что он вляпывается в такое дерьмо не в первый раз, не делает это более простым или приятным. Дерьмо - оно и есть дерьмо. - Не переживай, я неприхотливый. Я же в этой дыре вырос. Подростком часто сбегал из дома и ночевал во всяких шалашах или на заброшенном заводе. Так было легче. Диваном меня не испугаешь.И на кладбище тоже ночевал, потому что там никогда не искали. Там всегда было очень спокойно. Только никогда не было той мрачной романтики, которую воспевают в готической субкультуре. И красоты тоже не было. В этой дыре ее в принципе нигде нет. Ни для живых, ни для мертвых.Он бы, наверное, и сегодня в итоге оказался бы именно на кладбище, если бы Чимин не предложил ему задержаться, но теперь там оставаться тяжело. Там мама. Как будто она узнает и отругает, и будет стыдно. Мама... Конечно, она умерла в том числе и из-за него, из-за того, что он был далеко и не хотел возвращаться. Это правда. Но все-таки не только из-за этого.- Да, давай выпьем, - кивает Сонхва. Перебраться в подсобку можно и позже. Спешить некуда, и это очень приятное чувство. - Виски достойный, да. Здорово, что ты его припрятал. Он нам точно поможет...Поможет. От всего. Отец, наверное, рассуждает так же, когда пьет свой вонючий шнапс.Потом они перебираются в подсобку, и Феликс забирает с собой бутылку и стаканы. Скромная обстановка и всякий хлам его вообще не смущают, он расслабленно плюхается на диван и вытягивает ноги. Может, он смотрится здесь странно, но это ведь правда для него привычно, и он явно не думает о том, что предпочел бы расположиться в более симпатичном и удобном месте. Ему хорошо здесь, и он спокойно улыбается, снова разливая виски по стаканам.- Надо будет придумать какие-то закуски, - запоздало соображает Сонхва. - Ты, наверное, давно ел? И я тоже. Не хочу просто напиться и заснуть. С тобой слишком интересно. Но не позволяй мне тебя заболтать, ладно? У меня-то завтра выходной.Он протягивает Чимину его стакан и улыбается. Хорошо, вот прямо сейчас - хорошо, спокойно, почти легко. Можно вообще не думать, и это так здорово, что почти хочется петь.