Часть 9. (1/1)
- Мистер Айзенберг, мистер Морган, просыпайтесь, - доносится до меня сквозь сон, и я недовольно морщусь. Приоткрываю один глаз и вижу полную пожилую медсестру, стоящую в дверном проеме. - Уже шесть часов, время вставать!Когда она уходит, я мучительно стону и откидываюсь на спину, закрывая лицо руками. Судя по шорохам, Тревор уже вскочил с постели и одевается. Хочешь, не хочешь, а режим нарушать нельзя. Нехотя поднимаюсь с кровати и натягиваю чистую футболку. Приглаживаю руками кудри и смотрю на часы: до утреннего туалета ещё полчаса.- Зачем нас будят так рано? - спрашиваю я у соседа, а тот в ответ лишь пожимает плечами.- Понятия не имею. Может, они все глубоко в душе садисты, и им нравится мучить нас таким образом? - он усмехается и опускается на пол, заглядывая под кровать и ища носки.Я улыбаюсь и окидываю взглядом комнату. Со вчерашнего дня абсолютно ничего не изменилось, но новая обстановка все равно действует мне на нервы. Сам не замечаю того, как принимаюсь тереть ладони друг о дружку. Тревор замечает это.- Переживаешь?- Да, немного, - киваю в ответ. Вру ведь. Немного - слишком мягко сказано.- Ничего, ты привыкнешь. Тут весело, на самом деле. Может, тебе понравится, и ты не захочешь от нас уходить, - он улыбается и залезает с ногами на кровать.- А тебе здесь нравится? - спрашиваю я у него. - Давно ты здесь?- Точно не скажу... - парень делает задумчивое лицо. - Где-то четвертый год. Или пятый, не уверен.Слава актерскому таланту, внешне я остаюсь совершенно спокоен.- Четвертый год? И за это время ты умудрился совершить попытку суицида?- Трижды, если быть точным. Пытался повеситься на ремне, засунуть пальцы в розетку, а в последний раз нарочно подавился в столовой котлетой. Как парень из того извращенного романа. Как же его… "Удушье", точно!Удушье. От этого слова меня бросает в дрожь, а в голове всплывает сцена из моего повторяющегося сна: я медленно, но верно иду ко дну, захлебываясь и задыхаясь. Вода заполняет легкие, голова идет кругом…- Джесс, - зовет меня Тревор, и я вздрагиваю от звука его голоса. - У тебя все хорошо?- Да, все в порядке, - фальшиво улыбаюсь. Кажется, он хочет спросить что-то ещё, но тут снова заходит та медсестра.- На выход, ребята. И возьмите все принадлежности. Я хватаю полотенце, с вечера приготовленное и висящее на стуле, зубную пасту и щетку и выхожу из палаты. Людей в коридоре не мало: все медленно слоняются туда-сюда, подгоняемые врачами и чем-то недовольные. Наверное, им тоже не нравится, что их будят в такую рань. Мы с Тревором идем в душевую комнату. Он что-то говорит мне про баскетбол. Кажется, лос-анджелесские "Лэйкерс" выиграли вчера с разгромным счетом. И когда он уже успел об этом узнать?В половину девятого у нас завтрак. Я долго стою в очереди с пластмассовым подносом, чтобы получить свою порцию отвратительной на вид каши, а когда дожидаюсь, понимаю, что есть-то и не хочу. Иду к свободному столику, сажусь за него и занимаю место своему соседу. Теперь мы не разлей вода. Не люблю новые знакомства, но совсем один я бы тут точно с ума сошел. Окидываю взглядом помещение: все такое белое, аж противно. Много людей, все гудят и что-то обсуждают. Смотрю на календарь: 30 января, среда. Со дня нашего с Софи знакомства прошло уже две недели.Софи… Её имя будто эхом раздается у меня в голове. Увижу ли я её снова? Или она предпочтет больше не общаться со мной? Да, две недели - довольно малый срок, но я успел влюбиться по уши. Жаль, что все так неудачно совпало.- О чем опять думаешь? - Тревор падает на стул рядом со мной. На небритом лице, как и всегда, широкая улыбка, темные густые волосы закрывают половину лица. Несмотря на склонность к суициду, он выглядит довольно жизнерадостным человеком. Странно как-то это все.- Да ни о чем, - качаю головой, отчего кудри начинают колыхаться из стороны в сторону.- Ну же, ты такой таинственный! - парень делает недовольное выражение лица. - Расскажи ты мне, не будь букой."Букой? Сколько ему лет? Семь?" - проносится у меня в голове, но я отгоняю эти мысли. Снова думаю, как старик. Вечно брюзжащий старик.- Сегодня пятнадцать дней с тех пор, как я познакомился со своей девушкой, - мои губы трогает легкая улыбка. Кажется, я сейчас раскраснеюсь.- Пятнадцать? Всего? Как ты так быстро её охмурил? - он непонимающе смотрит на меня, а потом до него будто доходит. - Аа, ну ты же этот, актер. Девушки любят актеров.- Я не думаю, что она из-за этого… - хочу возмутиться, но Морган не дает.- Сколько тебе лет? Семь? - меня передергивает. - Ты что, веришь в чистую и светлую любовь, где девушка понятия не имеет, что ты популярный актер, и встречается с тобой просто так?Мне не нравятся его суждения. Он слишком груб и радикален.- Нечего всех в один ряд ставить. Софи не такая, - звучит и правда наивно.Тревор не хочет продолжать спор. Он просто пожимает плечами и принимается молча есть эту противную кашу. А у меня аппетит теперь пропал вовсе.Днем мы проходили всяких врачей, пили таблетки, потом снова ели. На обед нас покормили лучше, но я снова ничего не ел. Желудок будто говорил мне, что ему не нужна пища, хоть это и было глупо. Желудок же не умеет разговаривать. Я выпил стакан чая, а потом ушел в игровую комнату.Там на удивление мало людей. Я подхожу к Сюзан (она живет в соседней палате) и спрашиваю, куда все пропали.- Сейчас в зале приема приходят навещать. Сегодня же среда, ты что, забыл? - смеется она. Хочу ответить, что я здесь только второй день, но одергиваю себя. Ей эта информация совершенно ни к чему.Выхожу из комнаты, иду по длинному коридору до нужного помещения. По пути на меня налетает радостный Тревор. Видно, что его всего колотит от возбуждения.- Ко мне брат приехал! - почти что кричит он и пулей срывается в сторону зала. Не знаю, зачем я иду туда, ко мне все равно никто не придет. Родителям я ничего не сказал, а Софи… Зачем ей это? Уверен, она даже не знает о днях приема.Но как только захожу внутрь, я чувствую этот запах. Так пахнут Небеса. Так пахнет она. Не знаю, как я его учуял: в комнате куча народа, каждый приносит свой собственный запах, но её я узнаю где угодно. Спустя несколько секунд замечаю её в толпе и, аккуратно протискиваясь сквозь людей, иду к ней. Она видит меня и широко улыбается. Карие глаза блестят, волосы растрепаны и неряшливо лежат на плечах. Стискиваю её в объятиях, припадаю к её губам жадным поцелуем. Они у нее такие шершавые, искусанные. Много нервничает, видимо. Когда отстраняемся друг от друга, она заправляет прядь волос за ухо и смущенно опускает взгляд в пол.- Не ожидал, что ты придешь.- А я пришла, - поднимает глаза и улыбается ещё шире. - И у меня для тебя хорошие новости. - Я уже заинтригован.- Я разговаривала с доктором Фицджеральдом. Он сказал, что сегодняшний осмотр не выявил у тебя усиления болезни. Тебя могут выписать уже на этой неделе.- Что? - я не верю своим ушам. Нет, я, безусловно, рад, но как же мое лечение? Ведь ухудшения действительно есть!- В пятницу, может быть. Как только тебе скажут, позвони мне, хорошо? Я заеду за тобой, - она широко улыбается. - Мне пора бежать. Очень жаль, что не могу задержаться, но ты знаешь мое начальство…Софи с сожалением смотрит на меня, а потом крепко обнимает и, поцеловав в щеку на прощание, скрывается за большими дверями. Я же остаюсь стоять посреди зала, растерянно смотря куда-то перед собой. Мне срочно нужно поговорить с доктором Фицджеральдом. Он не может говорить моей девушке, что я в порядке. Это не так. Я же не могу контролировать себя. Я ходячая катастрофа. Я просто напросто опасен для нее.