Физрук. (1/1)
?Последние песни осыпались летом...Прощальным костром догорает эпоха,
И мы наблюдаем за тенью и светом
В последнюю осень...
Голодная буря шутя разметала
Все то, что душило нас пыльною ночью...Все то, что давило, играло, мерцало
Осиновым ветром разорвано в клочья...?Грузный мужчина неопределенного возраста гордо восседал на облезлой лавочке возле школьных ворот, слегка покачиваясь и кивая в такт песне любимой группы, звучащей в единственном уцелевшем наушнике,перепачканном в пыли и засохшей ушной сере.Чудовищным усилием воли он заставил себя подняться и вяло поковылять в сторону дома, где наверняка его поджидал очередной скандал с женой.Уже давно это тянулось.Он не помнил, с чего все началось и когда... Нужно было постоянно следить за ней, чтобы не наделала глупостей. Дверь была закрыта.Та дверь в её хрупкий внутренний мир, куда она однажды его впустила. Долгие месяцы болезни, вечные объяснения с целью развеять пьянящий туман перед глазами.Как, наверное, тяжело жить, когда на шее постоянно затягивается эта проклятая петля затравленного восприятия мира... Когда каждый раз, выйдя за дверь, готовишься встретить шквальный ветер... Эти злые рты, орущие оскорбления, вздутые вены на лбах безликой толпы.В иные моменты вся картина действительности может зависнуть, гул ярости и удары смешаются в единый порыв, где удаётся разобрать лишь отдельные, наиболее часто повторяющиеся вещи. Арина ему рассказывала, что в такие моменты, когда всё замирает ты вроде как стоишь в стороне, слушаешь, ощущаешь всё это, -глазами украдкой ищешь дверь, ту самую, чтобы вдруг резко и неожиданно для них всех выскочить через неё, безразлично, куда... Когда он спрашивал, что будет этой дверью – она улыбалась и ничего не говорила, а в глазах её он читал ответ и в очередной раз пытался объяснить, что это не выход...Она говорила ему, как видит этот мир...Под ногами только грязь, в небе только дождь.Никакого покоя. Никакого света.В голове одна бессонница и куча выкуренных сигарет за раз.Платком можно перетянуть руку над запястьем, и дотронуться острым лезвием до вен.По самую кровь.Много крови. Как это прекрасно.Как это прекрасно…От этого блаженства закрываются глаза, и хочется опять спать.Спать...Спи...Спи...Засыпай...Виктор Степнов стиснул зубы и со злобой оглянулся вокруг, мысленно повторяя:"Чтоб вы все сдохли.Ненавижу.Ненавижу.Суки позорные.Вы не люди, не люди..."Невидимая армия смыкала свои ряды и атаковала его каждый день... О, как же её бойцы были многообразны...Старухи, которые смердят испражнениями, гноем и нафталином в общественном транспорте, – они прожили свою жизнь и не научились ничему, не видят смысла в прожитом, и оттого ищут конфликта, захлёбываясь в ядовитых парах собственной желчи. Они тащат громадные авоськи просроченных продуктов и, сетуя на плохое здоровье, распихивают всех подряд острыми локтями, попутно высказывая сожаление о прошедших "лучших временах".Разящие потом жлобы среднего возраста, которые явно и трезво ощущают свою дефектность и испытывают экзистенциальный – они стремятся самоутвердиться за счёт противника, заведомо более слабого. Толпы чернорабочих, получающие гроши и стремящихся выплеснуть свою бессильную злобу, но опять же на тех, кто не ударит в ответ.
Больше всего Виктор ненавидел подростков.Молодое поколение, выращенное не родителями, а дегенеративной диктатурой НОВОГО ВРЕМЕНИ и вскормленное кока-колой, вместо материнского молока, – они отродясь ничего из себя не представляли.Немудрёные оскорбления, отпускаемые оравой на одного человека, или же нападение с большим численным перевесом – наилучший способ доказать своё превосходство. Вот будь его воля, весь этот "мэйнстрим", моду, молодёжные течения и прочий бредследовало бы давно запретить, одеть молодых остолопов в чёрную одежду, поголовно побрить налысо и поставить штрихкоды на затылки пустых голов – интересно, какие бы тогда они находили доводы, доказывающие мнимое превосходство им самим?А эти безмозглые молодые мамаши, пихающие в липкие от соплей ручонки своих чад новомодные гаджеты, вместо того чтобы их воспитывать. Зачем, если у них есть новейшие памперсы “ХэппиБэйбиБэдТрип” (Теперь 1 копейка со ста проданных пачек идёт в фонд сирот!Не оставайтесь равнодушными!) ,модные дорогостоящие игрушки, собранные грязными руками вьетнамского рабочегогде-то в подвале спального района, и самое здоровое, богатое витаминами детское питание, сделанное на химзаводе?Лица людей, словно морды дохлых рыб, выглядывали отовсюду. Виктор утешал себя мыслью, что когда он вернется домой, он, как всегда, включит телевизор, где толстомордые политики в очередной раз пообещают, что кризис в стране прекратится, ситуация наладится, и даже в области балета мы впереди планеты всей, и всё будет хорошо! Затем калейдоскоп телепередач - "Пусть пиздят", “Дом 142” (Новый выпуск!Не пропустите!Сашенька просит прощения у Машеньки, за то, что он натянул Глашеньку. Примет ли она его извинения или останется с Вовочкой, которому с горя уже успела дать в тот же день, как застукала своего любимого? А Ниночка пробует соблазнить Ромочку глубоким вырезом блузки, но она не знает, что он уже запал на анус соседского резеншнауцера. Резеншнауцер же, в свою очередь, любит очаровательную пуделиху Дейзи и хочет от неё щенят. Как говорится, всякая любовь прекрасна, лишь бы она была!) .Утомившись, он уснёт напротив экрана со счастливой улыбкой абсолютнейшего дегенерата.
А утром придёт на остановку в ожидании автобуса, который придёт строго тогда, когда наберётся толпа в полсотни рыл и успеет хорошенько выматерится по поводу того, что транспорта как-то долго нет. И вот прибыл автобус. Они вваливаются, визжа, кашляя, чавкая и сморкаясь, распихивая друг друга в стороны. Всех павших топтали сотни пар испачканной в слякоти обуви. Протискивается массивная фигура контролёрши. Расталкивает мощными ягодицами людей в разные стороны, и систематично спрашивает у одних и тех же билет. Ищет, стерва, до чего бы докопаться...В это время некоторые воспользуются тем, что в давке не протолкнуться, и пускают в ход свои шаловливые ручки. Кто-то лишь дабы облегчить излишек веса чужих кошельков, тем самым очень трогательно заботясь о своих братьях и сёстрах, а кто-то самозабвенно хватается за свисающие из глубокого выреза кофты силиконовые помидоры. Входит бомж, и всеобщая политкорректность не позволяет его выгнать, несмотря на его специфический запах. (А может, просто все стоят как бараны и ждут, что действовать будет кто-то другой?) Автобус, как обычно, застревает в пробке из-за утреннего перегруженного движения. Кто-то из пассажиров оказывается членом террористической организации, опаздывающим на место теракта, и поэтому решает подорваться прямо в автобусе. Его пробуют переубедить, но он непреклонен....Ошмётки тел пассажиров долетают до мясного прилавка рынка. Часть теряется среди товара. Мухи роем клубятся над бесформенными грудами плоти, а продавщица Клава голосит, что у неё самое лучшее мясо, ведь все мухи рынка слетаются именно на него, а большинство, как известно, не ошибается никогда! Подваливает полный очкастый парень, и, мерзко хихикая, спрашивает сколько стоит "симпатичная ножка." Клава чешет в затылке и испускает поток ругательств. Так, на всякий случай. Людские массы растекаются по рынку. В основном милые немытые старушки, приехавшие, чтобы купить по дешёвке подпорченные товары. Или цыгане, продающие спирт, наркотики, оружие, СПИД.Или что там они еще продают?Из кабины водителя радиоприемник, шипя, радостно оповещает выживших, что в страну прибыла очередная партия иммигрантов, которые почтут за честь помочь своей дешёвой рабочей силой и готовностью спать вдесятером в полуразваленной однокомнатной квартире. А где-то далеко, там, у них, школьник перестрелял половину своего класса из шестиствольного пулемета.Родители полагают, что это из-за нового шоколадного батончика “Свитти” и подают в суд. У них большие шансы на победу!" Ой пиндосы, ну тупые!Еще нас учат как жить!" - мысленно сплевывает Виктор. И снова экстренные новости - группа людей из двух человек выходит с плакатами к посольству, тем самым показывая свой протест против геноцида империи Хунь-Хунь по отношению к жителям непризнанной, но очень гордой республики Сунь-Вынь. Футбольные фанаты опять избили полицейских. Общество по борьбе с экстремизмом уничтожило само себя за экстремизм в борьбе с экстремизмом. Новая акция в магазине – молодым покупателям низкокачественного алкоголя скидка за каждую судимость в 10 процентов. А чётким пацанам в подарок упаковка семечек прилагается к каждой чётной бутылке водки...В дневной суматохе крутят рекламу различных фирменных товаров. Модели, страдающие от излишка силикона и недостатка питания , улыбаются в камеру, рекламируя модную одежду, которую можно найти в новом торговом центре, который называется “Мне за всё платят родители!”. Очередной клоун приежает в город петь под фонограмму. МакСральня изобрела ещё один новый сэндвич – с добавкой мяса малолетних самоубийц и бездомных собак.Идёт акция по развитию политкорректности в обществе – каждый, кто в специальной палатке поцелуется с представителем своего пола, получает значок – “Я против гомофобии!” и бесплатный обед в модном ресторане “МакСральня”. Там же раздаются маечки – “Гомосексуализм - это стильно, модно, молодежно!” В очередь выстроились целые толпы бездомных, малоимущих, наркоманов, ЭМОбоев, гламурных и просто слабоумных. Чтобы подать пример обществу, многие знаменитости первыми получили значки. Среди них и многоизвестный певец под фонограмму, лауреат премий за ценнейший вклад в искусство - Вася Би, и миллиардер Кристиан Гей, известный своими спичами в поддержку угнетенного народа, название которого он до сих пор не может выговорить. В правительстве рассматривается законопроект об дополнительных пособиях иммигрантам, многодетным семьям, гомосексуалистам и семьям жертв холокоста...Из раздумий Виктора вывела резкая боль в обмороженных ладонях.Нервически сгибая и разгибая пальцы, потерявшие чувствительность, он случайно оцарапал обломанным ногтем ладонь.Тёмные бусинки посыпались в снег, который и без того имел грязный жёлто-бурый оттенок.К которому вскоре добавился зеленоватый...Девочкав куцей куртке, практически не скрывавшей поясницу, скорчилась, выпятив тощую задницу, и дрожала, пошатываясь и издавая странные звуки, напоминающие предсмертные старческие хрипы.Под её разбитыми кроссовками уже испускала тончайшие ароматы луча ссанины и рвотных масс.Сколько раз он обещал себе, клялся, божился не лезть не в свое дело? Однако он знал, что если сейчас он просто пройдет мимо, то никогда себе этого не простит.- Что случилось?Тебе плохо?Ты где живешь, давай отве...- Э, мужик, слышь!Ты не охуел?!Руки, бля, убрал от нее! - завизжала тощая девица с вытравленными перекисью волосами, сжимая в руках банку Ягуара.- Но ей плохо, ей в больницу надо. - растерянно пробормотал Виктор.- Ща нормально все будет!Это тебе бля плохо!Давай, руки убрал от нее, давай, давай, катись отсюда колбаской!Кристина, ты как? - схватив девочку за плечо, она начала протирать её бледное до синевы лицо куском носового платка, на котором даже в вечерних сумерках были отчетливо видны разводы засохших соплей.- "Но...Она же..." - Виктор в десятый раз пожалел, что вмешался.Идиот, полез к дворовой шпане...Девушка действительно была не из простых, она имела честь носить прозвище "Валькирия 1488 Районная" и ни один пацан со двора не дал бы её в обиду.- Эй, блин, Висвальдис, тут маньяк какой-то!Угрожающего вида бритологоловый подросток,который буквально только что, оживленно жестикулируя, вещал:"...Пацаны, да я ж вам говорю, это не какие-то там пидоры волосатые, гандоны в майках типо "аронмаден" и "митолика", которые вжимают головы в плечи и опускают глаза - трясутся все, когда к ним подойдёшь - ну чисто ещё не опущенная петушня, я вам в натуре говорю, пацаны!", откликнулся на призыв, и, грозно нахмурив брови, двинулся в сторону Виктора.- Джафар, пошли глянем, чо за фуфел там трётся, бля! - смуглый парень последовал за ним, как полагал Виктор, тоже с некими недобрыми намерениями.- Слышь, тебе что, больше всех надо? - Висвальдис неожиданно сбил его с ног, припечатав ударом тяжелого ботинка по ребрам.- Ребят, да ей же...ей же, смотрите, совсем плохо - прохрипел он, пытаясь подняться на ноги.- Да нормально все с ней будет, ты не переживая, давай, вали отсюда!Не так что-то?Понимаешь плохо?Вали-вали отсюда! - Джафар отвесил ему несколько пинков.Прихрамывая и мысленно проклиная весь мир, Виктор побежал прочь с проклятого двора.Едва видя дорогу, шатаясь и сразу ощутив холод улицы неприкрытой кожей лица.Сильный морозный ветер приносил массу неприятных ощущений, но при этом прояснял разум. Истерический девичий визг заставил его на секунду обернуться, чтобы увидеть сопящего Славика, на глазах у галдящей компании малолеток, завалившего щуплую Кристину на грязный снег и увлеченно стаскивающего с неё джинсы.Заметив, что Виктор остановился, смуглый Джафар швырнул в него окурок и издевательски расхохотался.Пока Славик запихивал в окровавленное лоно подружки пустую банку из-под Клинского, кто-то из девиц снова врубил на телефоне какой-то паршивый рэп...Запад есть западВосток есть востокТам почётно торговать пиздойТут не стыдно если ты пидорЗапад есть западВосток есть восток***Поднимаясь по заплеванным ступенькам, Виктор пытался унять учащенное сердцебиение и ненавидел себя.Он всегда был эгоистом до мозга костей.Самым любимым его занятием было показушное самобичевание - горячие убеждения в том, что он де не так плох, как думает, тешили его эго.Даже когда онрассказывал о своих мерзких поступках, которых, якобы, стыдился, он был горд собой.Такие вещи, по его мнению, придавали ему мужественный облик.Именно тогда, наверняка, его мужская сущность окончательно укрепилась, когда он в девятом классе, вместе с пьяными друзьями поджёг бесхозный автомобиль, в котором спала бомжиха.Он любовался собой. Он никогда и никого не любил, кроме себя.Неужто он, взрослый мужчина, не справился бы со стайкой трусливых подростков?Неужто...Дверь, обитая дешёвым дерматином, со скрипом распахнулась.Родная квартира встретила его темнотой и абсолютной тишиной, разве что едва слышно было, как потрескивает холодильник.- Аришенька...Аришка...Я дома. - с полубезумным выражением лица, он поковылял на кухню.Тишина была слишком непривычна.Что случилось с соседом?Он знал лишь его голос и голос его жены.Они жили за стеной и время от времени громко стонали. Жена стонала, а он рычал и ритмично грохал.
Виктор иногда восхищался:- Во, ебать, дают! Как он ее дерет!И обращался к жене:
- Давай, сучка, и ты постони.Однажды за стеной появился еще один голос. У них родилась дочка. Теперь круглые сутки из-за стенки раздавался плач ребенка и иногда к нему примешивались стоны, рычание, гроханье. Потом смолк крик маленькой девочки за стенкой.
Петрович говорил, что Толик пердолил свою стонущую блядину и откинул подушку на маленькую сучку, чтобы она заткнулась. Она и заткнулась навсегда. Задохнулась, маленькая плаксивая ублюдина. А баба его повесилась потом- Я думаю, тот самый последний взрыв уже был...- он замолчал, склонив голову тихо,- Люди скоро не узнают друг друга, а у выживших будут львиные когти.Тряхнув головой, мужчина тяжело вздохнул и плюхнулся на колченогую табуретку, грохнув на стол граненый стакан.Он знал,
гражданство - это фетиш, и этот ребёнок все равно стал бынаркоманом со всем своим классом.
- Отчаяние, - пробормотал Виктор, - это каприз, хочет, чтобы ему потакали.Тогда всё ещё было впереди, сейчас иное время...
Ни после глотка горькой отвратительной жидкости, ни после двух выжратых бутылок, легче ему не становилось.И тогда он вспомнил всё....Дело в том, что с детства маленький Витя страдал от ужасной болезни, именуемой "vaginaphobia", проще говоря, "пиздофобия".Так как деньжат на срочную операцию в Германии его родители так и не собрали, несчастный потерял все шансы вырасти полноценным гражданином и членом общества(во всех смыслах).Его первая любовь, МойраШапкина, бросила его, обозвав "чёртовым импотентом", возможно, потому, что он вовремя не начал иметь с ней сексуальные отношения. Это его окончательно убедило в тщетности бытия и жизнь его укоренилась в своём пути под откос. Единственной девушкой, которая оказалась столь милосердна, что связала свою жизнь с таким ущербным и жалким дегенератом, как Виктор, оказалась Арина.Они жили, что называется, душа в душу, но...же давно это тянулось.Он не помнил, с чего все началось и когда... Нужно было постоянно следить за ней, чтобы не наделала глупостей. Дверь была закрыта.Та дверь в её хрупкий внутренний мир, куда она однажды его впустила. Долгие месяцы болезни...Пребывая в подавленном состоянии, он с горя попробовал завести интрижку с собственным учеником, спортсменом и медалистом, замечательным парнем с широкими плечами и брутальной щетиной на мужественном подбородке...Едва лишь их отношения дошли до робкой попытки совершить половой акт (Виктор всегда так говорил.Он не любил лицемерия.Почему говорят "зайти на чашку кофе" или "зайти домой", вместо того, чтобы называть всё своими именами - "совершить половой акт" ?Или, на худой конец, "совокупиться") на матах в спорт.зале во время большой перемены между вторым и третьим уроком, он с удивлением обнаружил, что его юного любовника зовут Еленой, и он является солисткой девичьей поп-группы "Антоновки", или ещё яблоки какие-то.И, едва увидев женские половые органы, он забился в конвульсиях, извергая содержимое своего желудка и подвывая, его штаны в некоторых местах тут же окрасились в солнечный цвет.Перепуганная школьница бросилась прочь, и, как на беду, эту недвусмысленную картину узрели не только одноклассники Лены Кулеминой, но и завуч по воспитательной работе.На следующий же день Виктор уволился.Он уже давно не работал учителем физкультуры.Но каждый день машинально просыпался с утра и направлялся на автобусную остановку...на автобус, который придёт строго тогда, когда наберётся толпа в полсотни рыл...день сурка...Он не заметил, как она пропала.Он так привык к её присутствию рядом, что даже не допускал мысли, что она может исчезнуть на время большее, нежели пять минут.Прошел час, день, неделя, месяц, год...Её не было.Ушла из дома и не вернулась.Став слишком рассеянной, угодила под машину. Мгновенная смерть. Свидетели, правда, утверждали, что дорогой черный автомобиль сбил ее, когда она переходила дорогу на зеленый сигнал светофора...Но откуда знать?Не смог...Не уберег...Предал самое дорогое, что было в его жизни... Вздрогнув, он снова схватился за бутылку, но она выскользнула из его руки и вдребезги разбилась об пол, украсив выцветший линолеум созвездием из переливающихся и сверкающих при тусклом свете лампы стекляшек.Дешёвое пиво, ставшее его религией, дало сбой. Он окончательно протрезвел и понял, что он лишь воняющий перегаром урод.Ничтожество. Он чувствовал себя полным себя идиотом, боль поднималась со дна головы, он чувствовал, что вот-вот опять разболится голова, сильнее, чем когда-либо ранее. Будет новый приступ. Но вопреки этому пробуждению разума, тело ещё плохо слушалось.
- Прости меня - вырвались всё-таки те нелепые слова, которые он хотел сказать ранее, но посчитал глупым, поскольку знал, что подобные вещи не прощают.
- Прости меня! Прости меня! Прости меня! - лихорадочно повторял он, окончательно теряя контроль над собой. Тут неожиданно в прихожей раздался голос жены, она в который раз ушла, взяв с собой заранее приготовленные сумки. Он ненавидел себя за то, что не смог её уберечь, и теперь уже тут было невозможно ничего исправить. Она ушла. Он проплакал навзрыд каких-то пол часа, ревя как ребёнок, чего у него не бывало с десяти лет.
- Не уходи...не..не-не-нет...нет, пожалуйста...прошу...умоляю...не бросай меня...не оставляй меня здесь... - истерически бормотал он, в очередной раз с каким-то мазохистским удовольствием кромсая ножом собственную покрытую шрамами руку, как ветчину.В исступлении, с безумными криками метаясь по квартире, искусав губы в кровь и окончательно потеряв человеческий облик.Как еще может унизиться человек?Не мужчина, кусок слизи, жалкое существо...Виктор невидящим взглядом вперился в фотокарточку жены на стене.Быть фотографией легко, а жить уж точно нет.Если встретишь Бога, попроси, чтобы простил, дорогая.Тогда была рядом, а сейчас тебя нет.Тогда было, как тогда, теперь будет, как будет.- Не дано тебе решать о рождении, не дано и о смерти... - небо заглядывало в комнату через оконный проём.На улице светало.Тело разламывалось на куски от боли, а из глаз катились слёзы.