Зимнее утро в N-ских казармах (1/1)
Вжимая голову в плечи, прихрамывая и нервно оглядываясь по сторонам, Женя Ебунов спускался вниз по чугунным ступенькам, рассыпающимся ржавой крошкой от каждого неосторожного прикосновения.Тяжело вздохнув, он привалился к обшарпанной стене, дрожащими пальцами вынул из кармана куртки помятую сигарету Glamour.Сжав её потрескавшимися от мороза сухими губами, чиркнул зажигалкой, и с наслаждением затянулся, закрыв глаза и стараясь не вдыхать зловоние подъезда. Величественные громады из кровавого кирпича гордо возвышались над "одноэтажным" городком. Собственно говоря, когда-то эти самые дома претендовали на звание архитектурного шедевра... С момента основания N-ского городка прошло полтора века.Это стало важным этапом в развитии градостроительства в городе Х, и одной из первых попыток создания микрорайона в России. Здания казарм до сих пор поражают воображение обывателя, поскольку строили тогда на века - казармы пережили всё, революции, войны, смены социального строя и социального состава населения…Большевики не смогли их разрушить, фашисты не смогли, "перестроечное" время сломало зубы...Но жить в этом ?историческомкомплексе? для людейс каждым днём становится всё тяжелее и опаснее...Вот уже в какой раз жители N-ских казарм требуют от властей города переселить их в нормальное жильё с человеческими условиями, постоянные жалобы, письма гнева во все структуры власти,митинги и пикеты - не приносят никакого результата. Каждый гододни и те же обещания, сменяется власть, приходят новые депутаты, но ситуациятак и остаётся плачевной. Постоянные протечки крыши затопляют квартиры, обрушение стен, перебои с отоплением и светом, грибок, жуткий запах гнили в жилых помещениях, туман от зловонных испарений, затопленные подвалы, - и это лишь часть тех условий, в которыхвот уже какой год живут люди. И с каждым годом эта страшная ситуация продолжает ухудшаться.Дома превратились в интересное и сложное социальное явление: бесценный памятник истории и архитектуры, своего рода ?чемодан без ручки? (который и нести трудно, и бросить жаль), "азартный объект для рискованных инвестиций, головная боль для коммунальных хозяйств, территория социальной напряженности, криминогенное место, зона конфликта и столкновения интересов, место, где разбиваются надежды, но продолжают жить мечты"...Время здесь словно остановилось...Чьи-то громкие шаги отвлекли Женю от печальных размышлений, он вздрогнул и выронил изо рта сигарету.Окурок угодил прямиком на его отглаженные брюки и прожег легкую ткань насквозь."Вот же..." - пробормотал Женя, шмыгнув носом и откинув с лица длинную прядь волос, которая постоянно попадала в рот, стоило только Евгению его раскрыть.Шаги угрожающе приближались, Женя бросился к подъездной двери, но был тут же сбит с ног ударом запыленного кроссовка.В глазах потемнело, с кончика носа, шлепаясь на заплеванный пол подъезда, полетели бурые капли. Угрожающей наружности смуглый парень в спортивном костюме с логотипом "ABIBAS", не спеша подошел к поверженному Евгению, и, склонившись над ним, интимно просипел на ухо прокуренным голосом:"Слющай, кяфирская свиня, казы плевок, гони бумажник и мобильник.Сразу отдашь - личико свое пидорское сбережешь!".Бедного паренька колотила дрожь, истерически хватая ртом воздух, он прохрипел:"Ребята...Ну вы что...ну ребята...да у меня нет ничего...".- Слышь, Сулейман, этот лох опять театр одного актера устраивает!- второй "гоп-стопщик" оказался более стильным, нежели его коллега.Женя заметил на нем джинсы, на которые он сам мог только мечтательно смотреть сквозь равнодушные витрины в местном ТЦ, куртку из натуральной кожи, явно купленную не на рынке,и , неожиданно, совсем неуместную клетчатую арафатку-куфию, повязанную каким-то причудливым образом.В припадке бессильной злобы, Женя хрипло закричал:"Вы же знаете, что я пашу, как проклятый, зарабатываю копейки!А вы не работаете, не учитесь, не приносите никакой пользы обществу, вы паразиты, вы получаете баблишко ни за что!Вы..." - его гневную речь прервал сильный пинок в живот.Каждый удар гулом раздавался в ушах, перед глазами плавали разноцветные круги.Чьи-то ловкие руки обшарили его карманы, вытащив и четвёртый Iphone, на который ушла вся пенсия бабушки-инвалида, и честно заработанные триста рублей, и последние сигареты...-Клоун, блядь, пиздец.Щито несет, вообще охуеть.Считай, что это в рамках борьбы с не...не...это...ну...корректором?- Сулейман сморщил нос, пытаясь вспомнить сложное иностранное слово - Короче, сам виноват, челкарь хуев, неформал.- В рамках борьбы с неполиткорректностью. - услужливо поправил его Джафар, поправляя арафатку, чавкая жвачкой и перекатывая её языком во рту, - Вопиющее отношения к беженцам из Исламского государства!Женя неожиданно нашел в себе силы привстать и прохрипел, с ненавистью глядя на своих мучителей, - Вы за это ответите.Я Богом клянусь, вы, мрази, чурки понаехавшие, отве...", очередной удар в живот не дал ему договорить.Джафар смачно плюнул ему в глаз и налепил на лоб кусок жвачки, на котором еще сохранились отпечатки зубов.Тяжело хлопнула подъездная дверь.Женя безуспешно попытался подняться, по лицу струилась кровь и мучительно ныли рёбра.Соседка Дарья Петровна, грузная женщина в засаленном пуховике поверх цыганистого цветастого платья, брезгливо перешагнула через него, сжав толстыми пальцами, побелевшими от холода, тонкие ручки пакетов, набитых продуктами.- Помогите...тётя Даша...вызовите скорую...
- Тьфу ты, развелось тут наркоманов!Пошёл отседа, пока я милицию не вызвала!Ишь какой! - стук каблуков отдалялся, пока не затих совсем.Евгений закрыл лицо руками и заплакал.С трудом поднявшись на ноги, он доковылял до лестничной площадки.Протерев от пыли толстое стекло, он неожиданно дёрнул за почерневшую от грязи ручку, украшенную витиеватым орнаментом.Окно со скрипом открылось.Евгений свесился вниз, с неожиданным любопытством разглядывая окрестности.Разбитое в хлам лицо обдало морозным воздухом."Улицы города зимой - пути мучеников" - подумал он, перебрасывая через подоконник ногу, обутую в чёрно-розовый кроссовок.Последней его мечтой было, чтобы хотя бы после смерти у него было собственное лицо...Там, внизу, остались стаи гудящих голубей,
под навесом кости не найденного пенсионера...Рельсы звенят и визжат тормоза, солнце слепит, отражаясь в грудах подтаивающего снега, но не согревает.Нет, не согревает...Он любил их, любил эти прогнившие деревья, сварливых старух на полуразваленной лавочке у подъезда, гордых женщин, дефилирующих по родному двору с колясками, это небо цвета нестираной портянки, эти сломанные качели и кособокую карусель, эти комья грязи вместо дороги, эти серые однотипные коробки домов, эту галдящую детвору, этих подростков, которые нюхают клей за гаражами, этот город с на века угробленной экологией, это громоздкое здание педагогического института, куда его трижды не приняли, этих "беженцев", Сулеймана ибн Параша и Джафара Чечен аль-ФриПалестини, которые регулярно калечили и обворовывали его, этого мэра с лоснящимся лицом, регулярно обещающего некие улучшения, и совершенно магическим образом забывающего о своих обещаниях, после очередных купленных выборов, этих наркоманов, которые умирают от холода на улице, этого бомжа Петровича, который постоянно норовит завалиться в незакрытое помещение и мгновенно провонять его концентрированным ароматом ссанины, эту продавщицу из пивного ларька, Дарью Петровну, тайком продающую алкоголь школьникам и однажды простившую Жене долг в тридцать пять копеек наличными,этого соседа, регулярно избивавшего жену( Евгений постоянно вынужден был просыпаться ни свет ни заря и возмущенно колотить по батарее, заслышав ставшие привычными женские крики, пока они однажды не затихли, а конкретнее, - когда женщину вынесли из подъезда в чёрном мешке.Что самое странное, даже детвора и впечатлительные пенсионерки не сбежались поглазеть.Никому не было дела до неё при жизни, нет и после смерти...), и этого соседа сверху, опустившегося гориллоподобного физрука, каждую ночь с животными воплями носившегося по квартире, отчего у Евгения штукатурка сыпалась с потолка(но ему Женя никогда бы не решился сделать замечание), этого президента, ежедневно радующего Женю отчётами об внешнеполитических успехах его Родины... Женя любил их всех.Он не мог жить иначе, против этого восставала вся его душа...Такова уж его судьба.Это его пятьдесят оттенков.Улыбнувшись окровавленными губами, Женя встал с подоконника, и, пошатываясь, поплёлся домой.