Близкий контакт: Творчество (1/1)

Заров курил, вслушиваясь в мерный перестук колес, и рассеянно скользил взглядом по проплывающим мимо деревьям.А Слава в это время уже, наверное, раскладывал Тоню на узкой полке поезда. Славную, умную, серьезную Тоню, которой захотелось немного дорожной романтики. Да еще и с близнецами. Экзотика в наших краях, ничего не скажешь. И ведь Тоня была не плохой девушкой. И ученики ее наверняка любили, и муж, и друзья. И никто из них даже не догадывался, что сейчас она извивается в чужих руках на застиранных общественных простынях. И ждет второго, чтобы ее отымели вдвоем, в две дырки, как последнюю шлюху.Зарову стало тошно. Сигарета прогорела до фильтра, опалила губы. Он сплюнул ее на загаженный пол, прислонился лбом к прохладному стеклу и прикрыл глаза.И ведь он уже готов был развернуться и пойти в купе, присоединиться, опуститься на колени, встать в неудобную позу и взять то, что так щедро предлагала им двоим Тоня. Хорошая и красивая Тоня. Да вот только представил внезапно на секунду, что бы сказала ему сфинга, какую судьбу ему предсказало бы его собственное творение? Его фантазия в массовом, шаблонном романе на потеху публики? Чтобы сказала она ему, если бы он предстал перед ней?Заров не смог представить. И остался стоять на месте. Мерзко. Серая земля за окном, заплеванный пол, горечь табака на губах, глупая сфинга и случайный перепихон в поезде. Мерзко.Он стоял в тамбуре до тех пор, пока у него не кончились сигареты. А потом, переставляя деревянные, негнущиеся ноги, медленно пошел в купе.Заров открывал дверь с опаской, но внутри было тихо. Уставшая Тоня, завернувшись в простыню, лежала на нижней койке. Слава копошился наверху, еле слышно чертыхаясь.Заров сел на полку, неосознанно выискивая глазами какие-то намеки на только что произошедшее. Но все было чисто, даже лифчик — вечный предатель женщин — не висел где-нибудь на краю стола и не валялся на полу.Заров облегченно вздохнул. И в это время сверху свесился Слава. Он улыбался, и белая полоска зубов ярко выделялась в темноте.— Зря ты не пришел, — шепотом, стараясь не разбудить Тоню, сказал он. — Девчонка — огонь! И все время спрашивала про тебя.Заров только устало качнул головой и повалился на полку, сил забраться наверх не было. Он уткнулся лбом в подушку, не желая видеть и слышать Славу. Не сейчас. Не после того, как тот только что переспал со случайной попутчицей.А Слава спрыгнул с верхней полки и, слегка толкнув Зарова, чтобы тот подвинулся, сел рядом.— Я был уверен, что ты придешь, — вдруг серьезным тоном сказал он. — Так было надо, Ярослав. Ты зря не пришел.Сверху на Зарова навалилось тяжелое тело. Точно такое же, как у него. Он слабо взбрыкнул, пытаясь спихнуть с себя неприятную горячую тяжесть и ошеломленно замер, почувствовав, как с него резко стягивают джинсы.— Что ты творишь, Слава? — полузадушено спросил он, холодея от прикосновений чужих — почти своих! — пальцев к ягодицам. — Что же ты творишь, Слава? — как-то обреченно повторил он, пытаясь привстать, но каким-то шестым чувством понимая: не выйдет. Не получится уйти от того, чего хочет от него двойник.А тот тяжело, жарко дышал ему в шею и давил своим весом, не позволяя встать, не давая повернуться, прижимая к полке, распластывая на ней.— Так надо, Ярик, — лихорадочно шептал он. — Так надо, потерпи, все будет хорошо. Зря ты не пришел.На задницу Зарова полилось что-то холодное и маслянистое, он даже не удивился, не понял сначала, что это и зачем. И только, когда пальцы Славы легко скользнули внутрь него, растягивая, смазывая, обрабатывая, подготавливая, до Зарова начал доходить весь смысл действий двойника. Он снова рванулся, пытаясь уйти от отвратительно пошлых толчков внутри, от хлюпающих звуков, которые издавала его задница, когда в нее с силой погружались два — уже три — пальца.— Тихо, — шикнул на него Слава, как на расшалившегося ребенка. — Тоню разбудишь.И Заров замер. Неожиданно для самого себя послушно затаился. А то и правда, девушку разбудит. А она ведь устала, ведь буквально десять минут назад Слава так же пристраивал свой член к ее входу, так же плавно надавливал, ее так же распирала чужая плоть, заполняя, как и его сейчас.Ступор кончился, когда Слава вошел в него резко, одним рывком. Когда Заров почувствовал, как к его ягодицам прижались тугие, налитые яйца, когда они влажно шлепнули его по голой коже.Он утопил лицо в подушке, забил ее углом рот, чтобы не кричать, не орать позорно от боли и от стыда. Чтобы не слышать тяжелого дыхания над ухом, чтобы не понимать, что в его заднице сейчас двигается чужой член.— Тихо, тихо, — продолжал приговаривать Слава, постепенно ускоряя толчки. Как-то совсем случайно они совпали с мерным перестуком колес. Тук-тук, сильный толчок, тук-тук, член выходит с неприятным чавкающим звуком, тук-тук, приподнять задницу, тук-тук, прижаться к влажной простыне. Заров и сам не заметил, когда тоже включился в этот ритм. Когда начал отклячивать задницу, подставляясь под трахающий его член, когда начал постанывать в такт чужого дыхания. И когда повернул голову, чтобы встретиться взглядом с Тоней, которая наблюдала за ними широко раскрытыми глазами.Рука девушки лежала между крепко сжатых бедер, она поглаживала себя, не отрывая от них взгляда, закусив губу. И проносящиеся мимо фонари выхватывали на ее скулах яркий румянец.Заров застонал, не сдерживаясь больше, почти в полный голос. И Слава тоже понял, что скрываться дальше бессмысленно, вздернул Зарова на колени, натягивая на себя до предела, заставляя скользить коленями по шершавой простыне, а щекой по изжеванной подушке. Зарова качало и мутило: его толкали вперед, и он пытался устоять на разъезжающихся коленях, его дергали назад и он чувствовал, как чужой член заполняет его до предела. Его собственный член скользил по простыне, терся об нее головкой, пачкал смазкой. А Слава трахал его, не останавливаясь, все резче и резче, пока, наконец, не вздернул его полностью на себя, насаживая на свой член, как на кол. И Заров забился, кончая и чувствуя, как в него толчками изливается чужая сперма.Они упали на кровать. Слава даже не потрудился вытащить из него обмякший член.— Ребят, — хрипло протянула Тоня с соседней полки. — Вы такие классные.— Мы знаем, Тонечка, — устало отозвался Слава. — Спи. И ты спи, — шепнул он на ухо Зарову. — Видишь, как хорошо все получилось?Зарову было мерзко.