О Господи, Помоги Убежать! (1/1)

—?Куда же вы пойдете? Вам некуда торопиться. ГПУ к вам само придет.И. Ильф, Е. Петров ?Двенадцать стульев?—?То есть, Вы отрицаете свою причастность к деятельности данной организации?—?Отрицаю.—?А найденные в Вашем доме записи отчетов о передачи конфискованного ранее Вами же имущества считаете сфальсифицированными?—?Совершенно так.Берта трет переносицу, снимая пенсне, аккуратно протирает, водружает на нос, а потом срывается.—?Ну тогда потрудитесь объяснить, что у Вас забыли двенадцать бриллиантовых ожерелий, три серебряных самовара, семь норковых шуб, десять шелковых портков, притом что жопа у Вас одна, и пятнадцать тысяч рублей чистыми, черт возьми, банкнотами!Стукнув по столу ладонями так, что подлетает даже чернильница с выпавшей из нее ручкой, Берта вскакивает со стула, едва удержавшись от того, чтобы схватить Низовцева за ворот рубашки. Тот отшатывается, дергается на табурете и опускает взгляд на столешницу, где лежит его смертный приговор. Еще не подписанный, но то лишь вопрос времени, и Низовцев это прекрасно знает. Он уже сто раз проклял собственную оплошность, сто раз пожалел, что присвоил буржуйские цацки, но это бесполезно, ведь чекисты никого не прощают, особенно?— таких же чекистов.Берта смотрит тяжело и сурово, она не выпустит его отсюда, пока он не поставит свою закорючку, хотя это просто формальность, оттягивающая время.Но вдруг в коридоре слышатся стремительно нарастающие шаги, и он даже не успевает обернуться, когда дверь распахивается, ударившись об стену.—?Товарищ Мальцева! —?раздался тонкий высокий голосок Осиненко из связистов. —?Вас Яковлев, срочно!На пороге стоит паренек, тряся в руках какой-то бумажкой. Мальцева тут же преображается.—?Куда? —?бросает она коротко, выходя из-за стола.Предчувствие нехорошие, но она не спешит, двигается плавно, медленно…—?К Красновятскому… Срочно! —?Осиненко взволнован. —?Осадили и берут!Спокойствие?— как рукой снимает. Выхватив из тумбы револьвер, Берта срывает с крючка плащ, набрасывая на плечи.—?Не успею я!—?Отвезут!Поверх плаща нелепо висит портупея, в карманы летит горсть патронов?— нет времени на парад. Низовцев таращится на них двоих, надеясь, что о нем забудут, но зря.—?Разберись с этим… как-нибудь! —?бросает Мальцева у двери, на ходу застегивая портупею, а потом бежит вниз по лестнице, перепрыгивая сразу по три ступени.У ворот конторы уже стоит автомобиль, шофер машет рукой, открыв дверь, и Берта просто вваливается туда, понимая, что времени в обрез.У сотрудников по особым поручениями всегда каждая минута на счету, и неоконченный допрос тут же вылетает из головы, уступая место новым задачам. Если Осиненко сказал ?берут?, значит, началась облава на раскрытых, наконец, английских агентов, за которыми они следили полгода. А если сам Яковлев вызвал её так срочно, значит…—?Приехали! —?рапортует шофёр, тормознув недалеко от горящего дома.Операция идет полным ходом. Кто-то додумался поджечь штаб-квартиру со всеми уликами, документами и, наверняка, людьми, чекисты суматошно бегают вокруг, пытаясь забраться в дом, но жизнью ради бумаг не рискуют. Яковлев орёт матом, он зол, но против огня бессилен. Дом окружен, жильцы уведены подальше, где-то вдалеке гремит пожарная каланча…И вдруг из окна третьего этажа вместе с клубами черного дыма вырывается горе-шпион, крепко прижав к себе какие-то листы. Пройдя по карнизу, он спрыгивает на соседнюю крышу и со всех ног бросается бежать.—?Мальцева! —?кричит ей кто-то, но она и так уже видит это, лишь секунду смотря неподвижно.А потом тоже срывается с места в карьер. Соседний дом ниже, приземистее, зато кривой, в эркерах и выпирающих окнах, и Берта белкой лезет на крышу, ловко потягиваясь на руках и прыгая с балкона на балкон, а потом цепляется ладонями за край крыши, надеясь, что беглец не караулит ее там.?Глупо вот так-то подохнуть!??— только успевает подумать она, ожидая пули в лоб, и подтягивается, залезая, но того уже давно нет на этой крыше, он удирает по соседнему дому, и погоня продолжается.Да, Яковлев точно знал, что без нее тут не обойтись. Без ложной скромности Мальцева не знала никого в их отделе, кто мог бы соперничать с ней в подобной акробатике.Прыжок, подтянуться на руках, держа в зубах нож, подъем, короткий бег, еще прыжок на два метра вниз?— новая крыша?— вперед, вперед, не останавливаться ни на секунду. Она догоняет, стремительно сокращая расстояние, но впереди шумная площадь, где не протолкнуться, где невозможно стрелять, и если он спрыгнет туда, то?— как в омут.Нельзя, нет!На ходу Берта достает револьвер и убирает обратно. Нет, в перестрелке ей не победить, ее точно пришьют прямо на этих крышах, нужно что-то другое, проще, точнее.Нож!Крепко зажатый в зубах, он быстро оказывается в ладони, старый друг, он никогда еще не подводил ее, и, замахнувшись, Мальцева бросает его почти наугад, отсчитав по тени и свету, а потом, словно гончая, замирает напряженно.Беглец падает. Заваливается на крыше, не успев соскользнуть, взмахивает руками и кричит, потому что нож?— какая ирония?— вошел точнехонько в зад, и даже десять шелковых портков не спасли бы. Этого достаточно, чтобы Мальцева нагнала его и заломила руки, обездвижив. Пять минут, и под домом толпятся чекисты, и Яковлев, старина, смотрит взволнованно: жив?Берта поднимает растопыренную руку и улыбается.—?Тащитесь сюда и забирайте, жив он…Беглец вертится и кричит, ругает ее и пытается сбросить с себя, но Мальцева его не слушает. Лишь когда его уводят на чердак, говорит тихо самой себе.—?А я пойду, мне еще Низовцева допрашивать надо…Горькая усмешка, всего на миг, и она лихо спрыгивает с крыши низенького дома на брусчатку, куда так и не успел попасть несчастный шпион.