Глава IV. Спасение? (1/1)

– Ричи, очнись! – Бен испуганно придерживал его, пытаясь концом шарфа погасить дымившийся бок друга. Порвав мышцу на левой руке, пуля неизбежно проникла бы в сердце Ричи, если бы небольшой амулет, невесть когда забытый во внутреннем кармане куртки, – приняв наибольшую часть разящей силы на себя, он развернул ее вкось, и она неглубоко вошла в плечо. Неизвестный камень в кулоне заискрился от удара, и одежда вспыхнула. От боли и уже рвавшегося с крючка волнения Рич потерял сознание, и стрелявший, увидев, как обвисло тело паренька решил, что дело сделано. Кто это был – наемник ли враждовавших с семьей Ричей мафиози, завистник или же просто сумасшедший – никто не знал. Свинчивая в кармане пальто глушитель с парабеллума, стрелок быстро двинулся к шоссе, не оглядываясь назад – он никак не рассчитывал на то, что на него в ту минуту кто-либо обратит внимание.Но робот увидел его. С характерным скрежетом подняв правую лапу, по толщине напоминавшую колонну, он по-свойски ответил ему короткой оглушительной очередью из пулемета. Миг звонкого грохота – и от человека остается обезображенная, брызжущая кровью тряпка…

Кровь – это первобытный знак, по сей день не утративший своего значения; символ разрушения жизни, первое знамя войны. И сейчас он сработал безупречно. Толпа двуногих муравьев кинулись с площади вон, и на этот раз уже бесповоротно – они вопили, запрыгивая в машины и неловко, вереща шинами по асфальту, выруливали прочь. Собаки заливались судорожным лаем, а робот пришел в движение. От его шагов гулко сотрясался асфальт, крепления и стыки в механическом туловище с визгом терлись друг об друга. Словно бы пробуя свою силу, гигант пнул пустой полицейский кар в сторону лайнера, и с фонтаном искр тот врезался в его бок, оставив глубокую вмятину. Потом, развернувшись, он уставился в Бена, тащившего бессознательного друга к своему бледно-лазоревому ?Жуку?. – Не смей! – синтетический громовой хрип приковал тяжело дышавшего юношу к месту,и тот, вращая глазами, уже позабыл всякую надежду на спасение.Но вместо грохота пуль он услышал тот же самый хриплый голос, словно вобравший в себя самые низкие звуковые обертоны: – Отдай мне его! – приказал механоид, приближаясь к ним. Робот был еще довольно далеко, но перейти площадь ему удалось бы в пять шагов и безо всяких усилий… Бен колебался, вцепившись во взмокшую от крови руку Ричи, ощущая тяжесть его беззащитного тела на своем плече. Их непременно уничтожат, и его – и Бена, если они попытаются сбежать. Но вряд ли этот механический монстр, кем бы он ни был, знает о жалости вообще – даже если они сдадутся ему в плен, рассчитывать на помилование может лишь святой или полный кретин, ни одним из которых оба друга не являлись.Асфальт ревел и трещал от шагов механоида, а зубы Бена все яростнее сжимались. Вся жизнь его показалась вдруг ему апофеозом абсурда – к чему все детские путешествия, зачем эта сладостная эйфория от первого свидания – какого черта вообще жить, если тебе уготовано умереть на восемнадцатом году жизни, даже не познав мир, как следует? При слове ?мир? в его сознании почему-то неизменно возникал огромный шар мороженного, копнув который ложечкой можно обнаружить все новые и новые слои, каждый из которых обладает своими неповторимыми вкусом, цветом и ароматом – сейчас, в тот страшный вечер, когда он стоял коленями в холодной луже, придерживая Ричи, и с отвращением вздрагивая, ему стало тошно от осознания того, что он не успел даже толком распробовать верхний слой!И в тот же момент, как это часто бывает с человеком в подобных ситуациях, он страстно захотел проснуться от кошмара, поглотившего его. Хотелось, чтобы чьи-нибудь могучие руки разбудили его, защитили, пощечиной дали понять, что все происходящее – истерика отчаявшегося рассудка. Зажмурив глаза, парень сделал еще один шагв сторону своего автомобильчика – спонтанно, наугад, не обращая внимания на гул какой-то другой машины неподалеку. Вот что-то уже рядом с ним, и кто-то хватает его, снимает с плеча ношу… Но это были... человеческие руки.Спасение явилось неожиданно.Распахнув темные глаза, Бен увидел, что дворецкий Ричей – Герберт Кэдбери, бегом несет мальчика к серебристому роллс-ройсу, приостановившемуся у обочины. Бен бросился вслед за ними, теряя голову от оглушительного рева робота позади – два отчаянных пилота с полицейского вертолета вступили с ним в неравную, заранее определенную в исходе схватку, пытаясь отвлечь внимание гиганта от остатков мирного населения.

– Быстрее, сэр!..Айрона, блестевшая в полумраке автомобиля, безмолвно окинула раненого хозяина светящимися, как синеватые прожекторы, глазами, и, когда все загрузились в салон, резко нажала на газ. Ройс стрелой рванул от площади, и уже через несколько секунд чудовище, сминавшее клешней пойманный вертолет, оказалось далеко позади.

Вслед за ройсом из мрака выскочил огненно-желтый ?камаро?.