Глава третья. Гром (2/2)

Она ведь отстанет только на минуточку!

Ладора подбежала к оленю, который стоял, выкатив грудь, недвижимый и грозный, и смотрел вдаль.- П-простите, - заикаясь, начала Ладора, - а в-вы не скажете, что вы там увидели интересного?

Принц даже не посмотрел на нее: только из ноздрей его вырвался короткий вздох.

Ладора прищурилась и принялась смотреть в ту же сторону, что и Принц, как вдруг вдали, на крайней границе леса, заволновались галки и вороны.

Черная туча взмыла в воздух, галдя и улетая прочь.

Олень грозно посмотрел на детеныша, а затем - в широкую полосу кустарника... На той стороне луга даже лес был другой: опасный, страшный.- Беги, девочка, всему стаду грозит опасность, - сказал он своим глубоким голосом, а следом скакнул в сторону.

Раз!

Раз!

Он ударил копытами о землю и мотнул головой: его рога пронзили воздух.

Рогачи и оленихи с оленятами всполошились и прыснули в разные стороны. Ладора и сама не поняла, как так получилось, что она осталась совсем одна: мимо нее бежали могучие олени и самки с изящными копытцами.

А затем произошло страшное.

Словно небо обрушилось над олененком - вот что случилось. Гром пронзил ее от кончика хвоста до кончика носа, и Ладора очнулась и побежала к краю луга.

Там, в кустах орешника, ее мать танцевала и слезливо звала ее, не решаясь выбежать на луг и бросить свою вторую дочь.

Бах!

Гром настиг одного рогача, и он закричал и споткнулся, ударился грудью... Он рухнул на землю, как подкошенный, и под его телом расползалась кровавая лужа.Ладора никогда еще так быстро не бегала. Но вокруг нее гром сеял смерть: бах! - и олениха упала, жалобно крича. Она еще была жива, но смертельная рана не оставляла ей никаких шансов.

Бах! - и еще один рогач стал мясной тушей с пустым взглядом.

Ладора влетела в орешник, даже не замечая, как острые ветки царапают ее нежную шерстку.

Она прижалась к матери, заливаясь слезами.- Человек пришел, - прошептала мать, - бежим отсюда.

И олени последними из всех скрылись в лесной чаще.