Глава VIII (1/1)

Из крепкого сна Александру выудил грузчик, что разбирал ящики с овощами и фруктами из повозки и перекладывал на прилавок. Протерев глаза, она тут же встретилась с холодным киевским солнцем. Погода на улице оставляла желать лучшего, однако для Алекс это было спасением. Неужели все получилось и она на свободе? Архитектура Киева не давала соврать.Из-за пышного траурного платья ей было довольно сложно вылезать из повозки. Подобрав полы юбки, она аккуратно встала на мощеную дорогу и тут же, опомнившись, прикрыла лицо платком, спешно скрываясь в подворотнях города. Сейчас было крайне нежелательно, чтобы кто-то заметил ее в таком положении, ведь это наводило на определенные мысли, поэтому Вербицкая тщательно скрывала свою внешность. Прижимая к себе мешочек с деньгами, она спустилась в переулки Киева. Идти там было не очень удобно из-за узких проходов, но иного выхода не было: либо так, но на свободе, либо умереть от рук Шеферчихи, как ее называли все крепостные ее и окрестных хозяйств. Дома в переулках были старыми и деревянными, не такими красивыми, как те, что стояли у всех на виду. Более того, девушку чуть было не облили грязной водой из окна, а потому она решила выбраться отсюда как можно скорее.Первостепенной задачей девушка определила найти постоялый дом, где можно провести хотя бы одну или две ночи, обдумывая, что делать дальше. Киев?— достаточно большой город, но находится не очень далеко от Нежина, а потому найти ее будет не очень просто, но все же возможно. А Лидия уж точно будет ее искать, в этом сомневаться не стоило.С такими мыслями Александра набрела на маленький постоялый двор, в котором с виду было не больше четырех-пяти комнат. Но и цены там, наверняка, небольшие и ее денег хватит, чтобы снять на необходимый срок хотя бы каморку. Перед тем, как зайти внутрь, она раскрыла мешочек и пересчитала все деньги. Там было всего сто рублей, в то время, как комната на ночь даже в таком захудалом местечке будет стоить не меньше двадцати и оттого Вербицкой стало грустно.?Но на что я рассчитывала? Что здесь будет тысяча???— Александра попыталась мысленно взбодрить себя. В сказки девушка не верила никогда, поэтому сейчас ей даже стало немного стыдно за себя. Такая взрослая девушка, а подумала, что у крепостных найдутся такие деньги!Уложив деньги обратно, она все же решила выспросить у хозяев заведения про комнаты и цены на них. Во всяком случае, торг никто не отменял. Прикрывшись на всякий случай платком, Вербицкая решительно направилась в сторону входной двери. Внутри здания царил полумрак, все освещение помещения на себя брали свечные огарки, что еще раз свидетельствовало о бедности и скромности постоялого двора. Лестница, ведущая на второй этаж, была винтовой, лихо закрученной и оттого неудобной для дам в пышных платьях, как у нее. По всей гостиной были расставлены небольшие круглые обеденные столы, из чего можно было сделать вывод о том, что весь первый этаж занимала трапезная. У стены стоял письменный стол, за которым сидел грузный мужчина с длинной бородой и что-то увлеченно записывал в своей тетради.—?Прошу прощения… —?тихо дала о себе знать девушка.Бородач, как показалось Александре, ничуть не смутился и не испугался столь резкого вторжения в свое заведение. Он поднял глаза на девушку и отложил перо.—?Что вам угодно, барышня? Комнату али потрапезничать? —?добродушно отозвался хозяин.—?Комнату. —?коротко ответила девушка. —?Сколько будет стоить одна ночь здесь?—?Двадцать рублей.Искать что-то дешевле не было смысла. Как ей казалось, дешевле комнаты уж точно нет в Киеве. Оплатив всего лишь сутки, Александра получила ключи и направилась наверх.На дорогу до Петербурга уже не хватит, а значит, какое-то время ей придётся бегать по подворотням и закоулкам, прячась от жандармерии. Как заработать средства к существованию Вербицкая представляла себе также плохо, но в самом крайнем случае она пообещала самой себе, что обратится к своей крестной или её брату. Александра семнадцать лет прожила в одном доме с человеком, который так и норовил её уязвить и показать, что та, несмотря на барское происхождение, пустое место в имени Червинских, а потому защищаться от нападок, хитрить ради того, чтобы ?выбраться сухой из воды? и носить маску равнодушия ей пришлось научиться ещё в детстве. Одной половиной своего разума Алекс понимала, что здесь, когда она уже, возможно, находится в розыске, ей будет очень тяжело, но с другой… Это была такая вожделенная свобода. Свобода, которую она раньше совсем не ценила, так как думала, что забрать её у неё не получится ни у кого. Теперь же, ознакомившись со всей жестокостью мира, Александра уже не хотела браниться на жёсткий и неприятный ветер, на листья, что валяются под ногами, на неуютную каморку в дешёвой гостинице. В осознании бывшей крепостной это приобрело свои краски, стало частью одного благозвучного слова?— свобода.Девушка сняла накидку и платок, повесила их на обшарпанные деревянные ?плечики?, которые вешались на перекладину за один только погнутый кусок проволоки. Сев в жёсткое кресло темно-зелёного цвета, она почувствовала ужасную усталость, но вперемешку с огромным желанием расхохотаться, когда в памяти всплыли её попытки угодить жестокой помещице и злорадную ухмылку той. Знала бы она, какой хитрый план она вынашивала… Узнав о побеге ненавистной крепостной, Лидия Ивановна, наверняка, рвала и метала. Но отчего-то девушке было спокойно, липкого страха быть обнаруженной и возвращенной назад, как некоторое время назад уже не было. Теперь Александра ощущала только жажду справедливости и выполнения долга перед Павлиной. Она ведь пообещала женщине, вырастившей её, вернуться в имение, выбраться на волю чего бы ей это не стоило и Вербицкая выполнит свое обещание. Теперь это уже стало смыслом её жизни?— вернуть себе то, что у неё так бессовестно отняли.***—?Дрянь! Хитрая, расчетливая дрянь!!!Всё, что лежало на письменном столе Лидии с грохотом упало на пол. Бумаги укрыли собой блестящий паркет в отдельно взятых местах, а хрупкая чернильница разбилась и окрасила пол в темно-синий цвет. Женщина со стороны казалась обезумевшей: голос её был истерически сорван, в голубых глазах собрались горячие слезы, а руки тряслись, словно осиновые листы. Она жадно и глухо вдыхала воздух, будто бы пыталась что-то сказать, беззвучно двигала губами, обрываясь на полуслове.—?Вся в своего папеньку! Такая же лицемерная… —?она снова вздохнула, издав при этом свистящий всхлип. —?Такая же двойственная тварь! Она все продумала, все рассчитала. Она поняла, что я не смогу подать объявление в газету и сбежала… —?новый всхлип. —?Дрянь!Последнее слово она выкрикнул с душой, с чувством, всем своим видом показывая свою раздосадованность. Захар, что все это время стоял рядом и слушал свою хозяйку, которая совсем не сдерживалась в выражениях, с покорно опущенной головой, только коротко кивнул в знак согласия.—?И что же ты, пустая твоя голова, молчишь? —?смахнув слезу, прохрипела Шефер. —?Может, предложишь что-нибудь?—?Я, к сожалению, ничего не могу сказать, пани. —?не поднимая головы, ответил управляющий.—?Правильно, что не можешь! —?снова сорвалась на крик купчиха. —?Потому что голова твоя пустая! Уходи с глаз моих долой!Если бы Захар был чуть менее верен своей барыне и помедлил бы с выполнением приказа, то одна из ваз полетела бы в него. Когда и эта разбилась, Лидия почувствовала ужасную слабость и упала на пол, заходясь в рыданиях.—?Ускользнула… —?рыдала Лидди. —?Змея… Гадюка Александра!.. —?женщина заходилась в собственном плачет, стучала кулаками по полу. —?Лёша… Лешенька, прости меня! Я не смогла… Не смогла отстоять твою честь!.. Лёша, прости!!!***Знаете, есть такие звуки в мире, которые на первый взгляд кажутся успокаивающими и приятными, но если ты сидишь в тишине и следишь только за ритмом того предмета, что и издает тот самый звук, он начинает сводить тебя с ума. Так вот, одним из таких звуков является тиканье часов.Григ и так не был человеком, у которого с душевным равновесием все было в порядке, особенно в присутствии Кати, но теперь он плотно стискивал зубы и кулаки, лишь бы только не расколотить об пол клепсидру и смотрел на Екатерину, которая, в свою очередь, напоминала ему статую. С идеально ровной спиной, прямым и четким взглядом, выражавшим только уверенность в себе. Она так была непохожа на него, сгорбленного, несдержанного, с замыленным взглядом. Если Вербицкая-Жадан за все время своего пребывания в старом доме ни разу не показала ни единой эмоции, кроме, пожалуй, удивления, которое она потом очень тщательно старалась ?замыть?, то он вел себя абсолютно раскованно. Конечно, ведь это дом, где он вырос и где провел самые счастливые годы своей жизни, а для нее это место, где ее держали, как она сама думала, из жалости, да еще и где она совершила самую ужасную и грубую ошибку в своей жизни. Дагерротип этой ?ошибки? она сейчас внимательно разглядывала и лицо ее не выражало ровным счетом ничего.?Так может правы были те ученые, что говорили про противоположности, которые обязательно притянутся друг к другу, когда как абсолютно одинаковые люди будут друг другу неинтересны??—?Она выросла такой красивой… —?наконец подала голос Китти, поднимая свои голубые глаза к его лицу. —?Знаете, Александра?— живое воплощение иронии, я бы так сказала…—?Вы научились разговаривать загадками, Катерина Степановна? Да еще и с такой неприкрытой ухмылкой… —?он повторил ту самую эмоцию, название которой сейчас озвучил. —?Вот уж никак не мог подумать, что вы научитесь раскованности и даже приобретете чувство юмора.—?Да вы, Григорий Петрович, вообще редко думали. —?ее язвительный комментарий к его словам вылетел легко, словно птичка из гнезда, на что Григ удивился безмерно. —?Александра похожа внешне на вас, а характером… —?Катя потупила взгляд. —?Характер ей, к сожалению, передался мой. Терпит издевательства над собой, когда является барского происхождения.При упоминании того, что сделал изверг Петр Иванович с его дочерью, у Гриши все начинало гореть изнутри, а после сводило страшной судорогой. Старший Червинский с радостью бросил имение на него и уехал в Нежин, к очередной актриске, а Григу становилось только хуже от мысли о том, что он не успел преподать отцу урок за такую выходку. Он знал, куда он ее продал, кому и, главное, догадывался, что сделка была сфабрикована, а значит, если надавить на Шефер, она с легкостью отдаст им Алекс.—?Лидия Ивановна в жизни не признается, что ступила за черту закона. —?констатировала Катя, тем самым обрывая все надежды Григория, словно бутоны цветов со стебельков.—?Но если мы пообещаем ей свое молчание или дадим денег, то она запросто отдаст нам Александру. —?все же какая-то часть надежд уцелела и Григорий холил их и лелеял.—?Мы? —?брови русоволосой вздернулись вверх, хотя при этом она осталась абсолютно спокойной. —?Пан Червинский, никаких ?нас? не было, нет и не будет. Прошу вас, поработайте на сей раз именно головой и ничем иным, чтобы усвоить мной все вышесказанное.—?Как раз вы, Катенька, не понимаете, что ?мы? есть и были. И будем. —?улыбнулся Червинский. —?И это ?мы? сейчас нуждается в нашей поддержке и защите.?Катя, Катя, Катерина… Твои ядовитые слова закончились и ты ничем не можешь ответить этому самодовольному выскочке, какая жалость… Даже не пытайся что-то срочно придумать, потому как выглядеть это будет очень глупо и неуклюже?.?— с горечью подумала женщина и потому смолчала в ответ, тем самым дав Григу свободу действий и слов, которой он, впрочем, не воспользовался.—?Я не собираюсь здесь ждать, пока Шефер убьет нашу дочь, поэтому немедля отправляюсь к ней. Вы со мной, Катерина Степановна? —?опираясь на трость, проговорил Григ.—?Конечно, Григорий Петрович. —?Кате, конечно, ехать с ним в одной карете не хотелось, но ради ребенка, своего ребенка, перед которым она была так виновата, женщина была готова потерпеть любые неудобства.До имения Лидии Ивановны ехать было совсем немного, а потому вскоре карета остановилась во дворе поместья. Катя, все это время смотревшая в окно, все также не могла оторвать своего взгляда от пейзажа, открывшегося перед ней. Среди снующих туда-сюда дворовых она так хотела заметить черноволосую голову своей дочери, хотя бы, для начала, просто посмотреть на нее издалека. Катерина очень боялась показываться ей на глаза, хоть и понимала, что Александра ее не помнит и только лишь когда Катя сообщит ей о том, кто она, тогда уже она была готова выслушать от нее все, что у той на душе. Жадан никогда не жаловалась на отсутствие совести и потому сейчас она испытывала двоякие чувства. С одной стороны, она знала, что безмерно виновата перед дочерью и немедленно должна попросить у нее прощения. Сердце и душа Катерины требовали искупления. А с другой стороны, Китти чувствовала, что найдя ее и подойдя к ней, не сможет вымолвить ни слова, так как чувство вины усилится при виде Александры во сто крат.—?Катя, мы пойдем к Лидии Ивановне или нет? —?выудил ее из размышлений Григорий. Тот Григорий, который был совсем другим человеком, таким, каким она всегда мечтала его видеть. Но, к сожалению, только то, что случилось недавно смогло их объединить и приоткрыть друг в друге самые лучшие качества. Хотя Катя, научившаяся за эти семнадцать лет скрывать свои эмоции, сейчас отчаянно этому сопротивлялась.—?Да, Григорий Петрович, простите… Я задумалась. —?кивнула женщина.Один из дворовых помог их вылезти из кареты и передал Захару, который должен был сопроводить гостей к хозяйке. Управляющий ее поместья вызвал у Кати внутренний хохот: он был таким же грозным, как и сама помещица.?Недаром ведь говорят, что управляющий?— лицо господина?. —?припомнила одну фразу, сказанную очень давно, Катя.Когда Захар провел их в просторную?— уже прибранную?— гостиную, где и находилась Лидия, он, сопровождаемый приказом тут же выйти из комнаты, поклонился и исчез. Лидия Ивановна все это время стояла спиной к ним, у камина, словно о чем-то думала. Когда она повернула голову к гостям, то на ее лицо поначалу застыла маска ужаса. Потом она сменилась глуповатой улыбкой и широко распахнутыми глазами, а после Лидия, которая так и не смогла ничего сказать, присела в кресло, не скрывая, что рассматривает посетителей ее имения.—?Боже правый… —?наконец выдавила из себя Шефер. —?Какие люди у меня в гостях, а я толком ничего и не знаю о вашем приезде…После этой фразы хищный взгляд Лидии переместился на Катю. Молодая женщина смутилась, но виду не подала, все также продолжая стоять с прямой спиной и смотреть на давнюю противницу, хотя давалось это Жадан очень и очень нелегко.—?Я соболезную вашему горю, Григорий Петрович. —?Лидия постаралась придать своему чуть хрипловатому голосу какой-то аристократический шарм, с коим говорила всегда. —?Анна Львовна была человеком широкой души и… —?она приостановилась. —?Такие, как известно, редкость в наше время.Для Лидии Кати будто не существовало вовсе и сама Катерина была этому несказанно рада. Сейчас они, возможно, обойдутся без ее привычного ?каждый должен знать свое место? и просто спокойно поговорят, обсудят всю сложившуюся ситуацию и заберут дочь домой. Возможно…—?Благодарю, Лидия Ивановна. —?глухо отозвался Григорий. —?Уход матушки стал для нас всех огромным ударом… Но я приехал вовсе не потому, что жаждал услышать эти слова от кого-нибудь.—?А зачем же тогда? —?нахмурила брови Лидия и тут же вопросительно посмотрела на Катю. —?Да еще и эту мадам,?— она выделила это слово, наградив его неприкрытой иронией в голосе. —?Сюда привезли. Что у вас случилось, Григорий Петрович?—?Мне доподлинно известно, Лидия Ивановна, что в день похорон моей матери между Петром Ивановичем Червинским и вами был заключен договор о купле-продаже одной девушки?— Александры Григорьевны Вербицкой.Григ сделал небольшую паузу, дабы посмотреть на реакцию помещицы. Та нервно сглотнула, несколько раз моргнула, будто бы смахивая с глаз собравшиеся слезы, но осталась все такой же ровной и невозмутимой.—?И в чем же дело, Григорий Петрович? Я открыто купила эту девицу, в этом нет ничего противного закону. —?голос ее был уже не таким уверенным, как раньше. он, скорее. шелестел, подобно листьям на ветру.—?Может быть в том, что эта девушка совсем не крепостная? —?Григорий извлек из кармана фотографию Александры и положил ее на стол. —?Настоящая фамилия Александры Григорьевны?— Червинская. И, как вы понимаете, она является панной, а не дворовой девкой, чтобы ее покупать и продавать, как скот.—?Чего вы хотите, Григорий Петрович? —?Лидия, казалось, была на грани нервного срыва, но всячески старалась держаться. —?Я ничего дурного не сделала. Петр Иванович сам предложил мне ее продать, а я лишь согласилась. Откуда мне было знать, какая у нее настоящая фамилия?—?Полно, Лидия Ивановна, полно! —?наслаждавшийся эффектом Григорий убрал дагерротип обратно. —?Давайте будем решать проблемы поступательно. Я думаю, вы уже поняли, что мы с Катериной Степановной хотим лишь одного.—?Я не могу вам отдать вашу дочь, пан Червинский. —?перебила его Шефер.—?Но мы с вами так хорошо вели дело… —?Григорий очень удивился такому выпаду со стороны женщины, но все же продолжил речь. —?И вы, как я понял, великолепно осознали степень тяжести проступка Петра Ивановича.—?Я не могу вам отдать Александру, Григорий Петрович, по одной простой причине?— я не знаю, где она сейчас. —?почти что шепотом вымолвила Лидия.Сказанное Шефер потрясло гостей до глубины души. Ни Катя, ни Григ не могли долгое время ничего сказать, пытаясь переосмыслить слова купчихи.—?Она сбежала сегодня утром. Куда?— одному черту известно. —?констатировала Лидия Ивановна.Продолжать разговор дальше Григорий нашел абсолютно бессмысленным занятием, а потому, попрощавшись с Шефер, вышел с Катей на улицу. Женщине хотелось сейчас лишь одного?— сесть в карету и уехать куда-нибудь подальше. Сердце ее разрывалось, в нем будто лопались хрупкие пузыри надежды.—?А вы были неправы, Катерина Степановна… —?уже сидя в карете, вымолвил Григорий. —?Вы, впрочем. никогда не отличались особой проницательностью…—?Давайте не будем говорить о моей проницательности. —?жестко оборвала его Катя.—?Хорошо. —?кивнул Григ. —?Вы говорили, будто бы Александра?— живое воплощение иронии. Она похожа на меня внешне, но характер ваш, не так ли? —?его разговор с молчавшей Катей больше походил на монолог. —?Так вот, судя по рассказу Лидии Ивановны, она обвела всех здесь вокруг пальца. Притворилась кроткой и послушной… Великолепно носила маску, не снимая ее даже на ночь…—?Только где теперь ее искать? —?вопрос Кати вклинивался в монолог Гриши, но все же звучал логично.—?Как сказал сама Лидия?— одному черту известно, где она теперь. Киев?— большой город, ее там будет найти очень непросто…***Утреннее солнце пробивалось сквозь ситцевые шторы и ласкало нежную кожу девушки, спавшей на скрипучей и старой кровати так сладко, будто бы это было на самом деле, ложе самого императора. Озорные лучики не хотели, чтобы та продолжала свой сон и старались ее разбудить. Вскоре у них это действительно получилось и черноволосая, потянувшись, раскрыла глаза. Алекс чувствовала себя великолепно, она впервые за долгое время выспалась, да еще и в более-менее приличном месте. Пролежав на кровати некоторое время, она вспомнила, что оплатила только одну ночь, а значит скоро ее отсюда погонят. не желая, чтобы кто-то видел ее лицо, она тут же встала с постели, позвала служанку и, одевшись в платье и накидку с ее помощью, взяла мешочек с деньгами, ключи от комнаты и вышла.С неохотой отдавая ключ от комнаты, Александра не забыла поблагодарить за прием хозяина, на что тот ответил, что всегда ждет ее в этом постоялом дворе. Алекс очень хотелось есть, хотя бы того, что давали у Шефер, но денег не хватало. Сейчас ей необходимо было понять, куда идти, как дальше жить и на что. с такими мыслями Александра бродила по улицам Киева, рассматривая дома и прохожих, изредка заходила в салоны и магазины, дабы хоть как-то скрасить свое нынешнее положение беглянки. Она совсем не замечала указателей с названиями улиц, шла туда, куда глаза глядят, при этом город девушка знала не очень хорошо, так как бывала здесь нечасто. На ее глазах сменялась погода, тучи то светлели, то темнели; то расходились, освобождая место солнцу, то загораживали его собой, оставляя лишь белый круг и не давая лучам проникнуть на кожу людей; когда-то начинал моросить дождик, а потом он превращался в ливень и Александре приходилось прятаться под крышами домов и редкими деревьями. Жалела ли Вербицкая, что сбежала от Шефер? Нет. Даже сейчас, в положении почти что нищенки, она ни за что бы не вернулась туда, где ее убили бы?— и глазом не моргнули. А выход у нее обязательно найдется, по-другому и быть не могло.Когда только-только начало темнеть, девушка почти не обратила на это внимания. Она зашла в какой-то переулок, думая, что там будет безопаснее и, завидев приличную на вид лавочку, присела на нее. За целый день похождений ей очень хотелось есть, пить и спать. Иногда девушка чувствовала, как готова даже утащить что-то с прилавков или вынуть у какой-нибудь достопочтенной особы кошелек, но всегда в эти моменты она вспоминала лицо Анны Львовны. Недовольное и разочарованное. Что касается приработка, то девушка чувствовала, что готова сейчас даже в дом терпимости уйти, лишь бы заиметь кусок хлеба да кровать. Именно так она сейчас и думала, сидя на той лавочке в переулке и комкая в руках подол платья.?Аннушка Львовна, зачем же вы меня покинули? За что мне все эти страдания?!??— Александра пыталась сдерживать слезы, но те никак не хотели ее слушаться и вот уже несколько крупных и горячих слезинок упали на черный подол ее платья.—?Ты почему плачешь? —?вдруг раздался над ее головой детский голос.Александра тут же подняла голову и увидела перед собой мальчика. он был одет бедно, но опрятно и чисто, да и сам он был умытым и причесанным, что говорило о том, что растет он в приличной, но не богатой семье. Его карие глаза смотрели на девушку с интересом и жалостью.—?Ничего страшного, мальчик. —?утерев слезы рукой, пробормотала Алекс.—?У тебя нет денег? —?вдруг выдал мальчишка.—?С чего ты взял? —?нахмурилась черноволосая, все еще утирая слезы и шмыгая носом.—?У богатых есть носовые платки, а у тебя его нет. —?мальчик присел рядом с ней на лавку, не отрывая взгляда от ее лица.Что сказать на это Алекс не знала совершенно. Паренек оказался очень проницательным и сразу раскусил ее.—?И дома у тебя тоже нет, раз ты здесь сидишь? —?продолжал мальчик. —?Тогда откуда красивое платье?—?У меня просто нет денег, мальчик. —?выдавила из себя Вербицкая. —?Я… Я приехала сюда ненадолго и поэтому у меня нет дома…—?Тогда пошли к нам! —?малыш заметно повеселел, указывая на двухэтажное добротное здание рукой. —?Мама, мадам Макарова и другие будут рады прибавлению!—?Мишка! Мишка, поганец, где ты ходишь?! —?вдруг раздался третий голос.Александра, до поры и времени не понимавшая, куда ее зовет мальчик, лишь завидев даму в нижнем белье и укутанную в вязанную шаль, сразу поняла, где живет мальчик и кто такая мадам Макарова.—?Мама, этой девушке некуда идти и у нее нет денег. —?указал на меня Миша. —?Прошу тебя, давай мы ей поможем?Александра перевела взгляд на блондинку с короткими волосами и решительными, несколько грубоватыми чертами бледного лица. Та, в свою очередь, примолкла, оставляя сына за спиной, и тоже рассматривала ее.—?И что же такой мадемуазель, в таком-то платье и идти некуда? —?саркастично заметила она.—?Некуда. —?прохрипела Александра.В голове Вербицкой был целый ворох мыслей. Какая-то их часть требовала от нее пойти в тот дом терпимости, предложить работу, ведь там платят очень хорошо. Да и, к тому же, чем не сцена, о которой она мечтала с детства? Гордость и совесть ее удерживали на месте.?Да к черту тебя, совесть! Одни лишь проблемы были от тебя всегда??— мысленно рыкнула на нее Александра.—?Ты, вроде бы, ничего… —?разглядывала ее проститутка. —?Если тебя приодеть хорошо, да откормить… Станешь звездой дома маман. —?ухмыльнулась блондинка.?Звездой?.. Заниматься таким непотребством за деньги, при этом слава о тебе пойдет, как о девице легкого поведения!??— совесть Алекс буквально ?задохнулась? от подобного.—?И чего ты здесь сидишь? —?продолжила она. —?Давай уже, решайся. Но я тебе говорю, у нас тебя ждет такое будущее…Алекс, все это время спорившая со своими гордостью, честью и совестью, вдруг припомнила, как Петр Иванович как-то сказал ей, что совестливые люди всегда находятся на низшей ступени человеческой иерархии, они бедны и не имеют полезных связей. Позже ей вспомнилась Павлина, которой она дала обещание отомстить всем своим обидчикам и вернуться в Червинку полноправной хозяйкой. И, наконец, побег от Лидии, который она совершила как раз для той же самой мести, для того, чтобы стать человеком и проложить путь к своей мечте.?Чем же не театральные подмостки сей дом терпимости???— спросила мысленно саму себя Александра. ?Танцы, костюмы… Все то же…?—?Я согласна. —?Александра встала со скамьи и, сопровождаемая женщиной и ее сыном, направилась к тому месту, где проведет достаточно большую часть своей жизни, где сможет обзавестись полезными знакомствами. Благо, отринутая совесть ее больше никогда не побеспокоит.—?А зовут-то тебя как? —?усмехнулась женщина.—?Лексана. —?припомнила одну из форм своего имени Алекс.