Глава 59 (2/2)

Лангерман ощутил успокоение, с которым Сергей сказал это, но не был настолько оптимистичен. Он оглядывался в поисках последнего стража, но нигде его не видел.

- Нам нужен центр города,- коротко и тихо произнес он, вытащив из кобуры пистолет с серебряными патронами.

При их виде, Дроздов умолк, и в его ладони заиграл темно-оранжевый огонь. Его чувствительные к темноте глаза высматривали любую деталь, любую тень, в которой мог таиться неприятель, пусть и понимал, что никто не посмеет сунуться к двум профессиональным убийцам.

Послышался еще один крик. На этот раз сердца обоих остановились на мгновенье, а зрачки расширились от ужаса. - Алексис!- бросились оба в сторону, откуда донесся звук.*** Пока стригой тушил загоревшуюся спину и зад, Алексис откатилась, стараясь не обращать внимания на ожоги на бедрах, что оставили загоревшиеся штаны. Вытащив из кармана осколок, она подбежала к нему и вонзила стекло в шею, но то сломалось при соприкосновении с кожей. Его рука схватила ее, но девушка вонзила оставшуюся часть в вену, и чудовище вновь испустило крик.

Она подбежала к обрыву и прыгнула вниз – было слишком высоко, и она летела слишком быстро, надеясь, что сохранит ноги. Резкий удар в голову не позволил полностью сгруппироваться, и девушка упала на плечо и бедро. Боль заслепила глаза, но Алексис не собиралась сдаваться. Едва она открыла глаза, как стригой плавно приземлился рядом и со всей силой пнул ее в живот. Она закашлялась, не зная, выплевывает ли кровь от прикушенного языка или душу. Повернув ее на спину лицом к себе, одной рукой стригой сжал ее лицо, а второй – плечо. Железные тиски сомкнулись, и девочка закричала. Совсем рядом с ее ухом орал убийца, с удовольствием выворачивающий сломанную кость во все направления. От нее пахло кровью, и это в соединении с ее воплями было превосходно. Его пальцы вдавливали в ее лоб осколок кирпича, который бросил ей вслед. Столько крови… волшебно! Схватив ее за шею, он дернул девушку вверх и поставил на ноги. Алексис старалась сохранить равновесие, но от боли была готова отключиться. Она не могла дышать и думать, плечо казалось оторванной конечностью, свисающей на нервах.

Чудовище перед ней любовалось своим творением. Она глядела на него с ненавистью и сжала здоровой рукой спрятанное в рукаве оружие.

Внезапно, как ей казалось, девушка побежала на центральную площадь и развернулась как раз тогда, когда стригой хотел ударить ее в голову. Нагнувшись, она вонзила серебряную иглу для волос в его желудок и резко дернула вниз, отчего убийца закричал и отбросил жертву в сторону. Ее голова раскалывалась от боли, но стригой не собирался отступать. Вытащив обжигающий предмет из серебра, он подошел к ней, придавил ногой больное плечо и зажал ей рот рукой.

Алексис казалось, что умрет от боли, но смерть не приходила. Стригой во второй раз вонзил иглу в ее бедро, и она зажала его ладонь зубами, хотя он этого не ощущал.Насладившись видом вонзенной в ногу иглы, Р-8 погладил ее по щеке и высвободил руку. Ее губы и нос были разбиты, и кровь от них стекала по подбородку и щеках. Он ухмыльнулся и пригнулся к ней. Она была парализована – хотя сознание хотело бороться, онемевшее от боли тело не шевелилось.

Стригой легонько лизнул ее щеку. От крови он ощутил прилив сил. Решив быть нежным до конца, он облизал ее подбородок и губы. Алыми глазами он наблюдал за животным ужасом во взгляде его жертвы. Его рука скользнула под кофту и сжала небольшую грудь. Алексис взвизгнула, по он накрыл ее губы своими и вылизал кровь с ее языка.Девушка ощутила странный прилив эйфории – на фоне боли она казалась абсурдной, но все же присутствовала. Разум старался пробить брешь в затуманенном сознании, но без успехов. Внезапно, она крепко закусила его язык и ощутила вкус его крика.

Оторвавшись от ней, стригой с диким шипением схватил ее за голову и ударил об асфальт. Потом еще раз. И еще. Пока глаза девушки не застелил кровавый туман, и она не упала в бездонный колодец безмятежности.

«Вот и все»- пронеслась в ее голове последняя невинная мысль. Игра была завершена.*** Сергей дернул Лангермана в тень и с ужасом присмотрелся к фигуре, что нависла над его девочкой. Генрих сжал серебряный кол, а огонь в ладони мороя стал ярко-белым, обжигающим самого заклинателя.

Стригой с минуту стоял над ней и наслаждался ее видом, а потом склонился к ее шее и вонзил клыки в сонную артерию.

Дампир с криком набросился на него и отбросил от дочери на несколько метров. Чудовище оскалилось кровавыми клыками и набросилось на стража.

Воспользовавшись отвлечением Генриха, Сергей подбежал к Алексис и нащупал ее пульс. Заметив кровавую рваную рану на ее шее, он прижег ее и вытащил платок. Потом прижался к ее груди, стараясь расслышать стук сердца. - Давай Алексис,- он бил кулаком по ребрам дочери, хотя знал, что этого делать нет смысла. Потом вдруг прижался еще теснее и с ужасом осознал, что слабый пульс пропал. Лангерман нещадно наносил удар за ударом. Стригой орал и бросался на него, стараясь как можно быстрее прикончить стража, прежде чем умерла девчонка. Надо выпить ее кровь прежде чем ее сердце остановится! Внезапно, белое пламя объяло его худощавое тело, и одежда загорелась, прилипая к коже. Стригой заорал, заглушая безумный крик Дроздова. Не обращая внимания на жар, Лангерман вонзил серебряный кол в грудь чудовища и провел длинную линию до живота, из которого посыпались внутренности. Руки дернулись еще раз, и стригой обмяк, свалившись горящим куском мяса на землю.

Генрих подбежал к дочери и замер, не узнавая в кровавом месиве свою девочку.

- Ее сердце не бьется!- закричал Дроздов, отчего пламя стало белым, и камни около него стали трещать. Лангерман взял дочь на руки и прижал ее к себе. Впервые он чувствовал себя беспомощным.

Оставив труп догорать, Сергей подошел к ним и погладил дочь по голове. Его руки были в крови и волдырях от высокой температуры, но ему было все равно. Он наклонился и поцеловал девочку в лоб…и замер. Под губами он четко ощущал слабый пульс. Взглянув на Генриха, он улыбнулся, как ребенок и рванул обратно в лагерь. Обоим отцам казалось, что у них никнут мокрые крылья…