Глава 36 (1/1)
Алексис Из-за тонкой двери, разделяющей больничную палату от медицинского кабинета, доносился отчетливо слышный разговор. Голоса были разные: один женский, другой мужской, но их интонации были на зависть одинаковыми: - Это постравматическое, я так полагаю,- говорила женщина.- Ведь нельзя просто так взять и вскрыть вены,- я закатила глаза. Ну сколько раз повторять: я нечаянно! - Да, гм, да,- соглашался мужчина.- Я просто не знаю, что подтолкнуло ее к этому. Беликова нашли? - Нет,- раздался голос Римского.- Он так ничего и не объяснил,- вот дурак. Я что, напрасно ему бедро показала?! - Хорошо, я зайду к ней. Дверь тихо открывается, и в проеме высовывается знакомая мне голова. Конечно, отец! Именно тебя я и хочу видеть, товарищ. Ну чего ты там стоишь, как истукан?! Подойди, не прикончу тебя, у меня все слишком зашибись, чтобы еще и на тебя бросаться.- Лекси,- тихо произносит отец, подойдя ближе и присаживаясь на стуле рядом с койкой. - Даже не поцелуешь?- угрюмо спрашиваю, садясь в кровати.Находясь выше его, я могу разглядеть отца. Не знаю, поверите вы или нет, но если бы меня спросили, как он выглядит, то я бы не смогла его описать. Потому что никогда не заглядывалась на него, не смотрела ему в глаза и не рассказывала ему стишки. Не то, что папа, то есть, отчим, его-то я до мелочей знаю. Но теперь рядышком сидит Сергей Дроздов. Как ни странно, но мы схожи, как внешне, так и внутренне. У него поразительно правильные черты лица, угловатые, как у представителей старинных аристократических домов. От него у меня высокие скулы и форменные губы. Его волосы темного, коричневого оттенка, в который обычно перекрашиваются все блондинки. На фоне его бледности, шевелюра выглядит странно, и если не ее блеск, выглядела бы париком. Высокий бледный лоб пронзен двумя неглубокими морщинами – свиду ему не дать больше тридцати пяти лет, хотя ему давно уже за сорок. Для своих лет Дроздов выглядит отменно: высокий, статный, без животика, но не и не слишком накаченный, одетый с иголки. На шее у него повязан темно-синий шелковый шарф, который в слабом освещении переливается в золотисто-медный. Иронично, этот я ему подарила, когда приехала в Москву на каникулах. Мама часто говорила мне, что я страшно похожа на него по глазам. Хотя, по мне, его взгляд гораздо выразительнее моего: такой коричневый, глубокий, с зелеными крапинками, а у меня обыкновенный и плоский. Но по характеру я его точная копия. Твердый, дипломатичный, холодный, нежный, добрый, верный, прямой, развратный – это все про нас обоих. Отец никогда не отличался страстной привязанностью ко мне, да и я этого не требовала – тогда я жила с мамой и ее мужем, ставшим мне папой. Зато теперь так обидно, что находясь в России, в его «королевстве», я не могу даже обнять его просто так, без повода.От этого стало как-то не по себе, и я прижала колени к груди, глядя на него. Отец молчал, изучая бандажи на моих руках и изредка вздыхая. В итоге, я задремала. - Я так испугался за тебя,- произнес он тихо,- когда мне позвонил Римский, я потерял дар речи.- Надеюсь, ты не сказал маме?- спросила я, подняв голову. - Нет, пока что.- Не говори ей – и без того дома тоска, не хочу волновать ее дополнительно. - Может, объяснишь мне, что произошло? Наши взгляды встретились. Что я видела в глазах Дроздова? Не знаю, всего понемногу. Даже ненависть и презрение. Конечно, я ведь бастард, незаконнорожденная, а он еще должен делать вид, будто ему не наплевать на меня. Злоба заклокотала во мне, как в вулкане. Слишком много обиды и слишком маленькая доза успокоительного, чтобы меня не прорвало. - Тебе ведь наплевать,- бросила я.- И приехал ты сюда просто для виду. Ведь что иначе подумают люди? - Что ты говоришь? - Правду. Мне было так хорошо в Германии, у меня есть мама и папа, а здесь у меня нет никого! Я сирота!- на глазах выступили слезы.- Ты меня никогда не обнимал, никогда не целовал, никогда не гордился мной просто потому, что я твоя дочь!- отец переменился в лице.- Думаешь, мне не было больно смотреть, как ты играешься с Марианной? Почему ты меня не любишь?!- я закрыла лицо руками. Больно, черт побери, это ведь не я! Некоторое время молчание нарушали только мои всхлипы. Потом послышался скрип старого дерева, и я ощутила странное тепло. Отец крепко прижал меня к себе, я уткнулась лицом ему в плечо, а его руки еще крепче сомкнулись вокруг меня.- Прости меня,- грустно промолвил он, гладя меня по голове,- я всегда был так далеко от тебя, что не знаю, как любить…,- он осекся, больше слов мне не было необходимо. Мы оба не знаем, как любить друг друга. - Моя девочка,- шепнул отец.- Может, я и не знаю тебя, и мне предстоит узнать о многом, но можешь не сомневаться в силе моей любви к тебе. Ты ведь…самое прекрасное воспоминание о твоей маме, о том лете,- он нежно отстранился и приподнял мой подбородок.- Такая красавица,- отец стер слезы,- я никогда не дам тебя в обиду.«Уже дал»- вздумалось мне, но ничего не сказала.- Папа,- произнесла я неуверенно и вновь уткнулась ему в плечо. Как приятно от него пахнет. Таким же был его запах и тогда, когда в два года познакомилась с ним… - Сашенька,- усмехнулся он, распустив мои волосы.Я уснула в объятьях отца. Впервые за долгое время я чувствовала себя в безопасности и тепле. Когда я проснулась под утро, то не могла сдержать смешка: папа похрапывал, обняв меня крепко. Он вздрогнул и лениво взглянул на меня. - Ты храпишь,- я ткнула его локтем в бок.- Это у нас семейное,- он лукаво смигнул. - Неправда!- отец засмеялся.Внезапно он посерьезнел. Я поняла, что разговор предстоит не самый приятный. - Алексис,- он переместился на стул и скрестил руки в замок,- надо поговорить… - Позволь мне все объяснить. Уверена, тебе наговорили о суицидальных наклонностях и прочих глупостях,- он кивнул.- Так ничего такого не было. - А что было? - Меня все в школе шлюхой считают. А потом, несколько дней назад, я получила письмо от…в общем, от недавно умершей тети. А я ее очень любила, понимаешь? И мне было очень больно, это же было прощальное письмо. А потом…- я остановилась и неуверенно взглянула на отца. - Что было потом? - Зеклос…он пытался изнасиловать меня, а я ему ломом по голове врезала,- лицо отца помрачнело. Я никогда не видела его таким и сама съежилась на краешек кровати, сжав одеяло. - Я его прикончу,- прошипел он удивительно спокойно, встал и направился к выходу. Остановившись у двери, он вернулся, поцеловал меня в лоб и ушел.Из больницы меня выпустили тем же днем, в четверг вечером. Учебный день только-только начинался, и я, не раздумывая долго, умчалась на тренировку. Просто хотелось вновь увидеть знакомые лица, но путь к раздевалке мне преградил страж. Я его знаю, он всегда сопровождал меня в длительных поездках.- Вам лучше вернуться в свою комнату, принцесса,- произнес он почтительно и холодно. - Почему? Что там такое? - Принцесса,- он склонился ко мне,- просто уйдите. Сегодня тренировки не будет. Приятного дня.Из-за его спины донесся крик. Кивнув утвердительно, я развернулась на пятках и пошла обратно. Что ж, тогда пойду к Ире. Давно не видела ее.Ира Дверь в мою комнату открывается со скрипом, и я лениво поворачиваюсь, чтобы взглянуть, кто зашел. В полумраке различаю знакомые черты лица и теплую улыбку. - Лекси,- сдавленно шепчу я, не зная, что чувствовать. Ведь она настолько проста, что мне не верится, будто это моя девочка.- Привет,- шепчет она и садится на краешек кровати.- Ну как поживаешь? - Ты мне скажи, как ты.Подруга не отвечает и успокаивающе поглаживает мою руку. - Все хорошо, Ир,- Алекс склоняется ко мне и целует меня в щеку,- все отлично…