Констанц и Моцарт (1/1)
—?Скажи, о чем ты думаешь сейчас?За окном идёт снег, но в доме у камина?— тепло. Цветастый плед колет оголенную кожу лодышек, щекочет живот там, где рубашка выбилась из брюк и задралась. Констанц нежно перебирает его волосы, в то время как Амадей, забравшись котом в ее объятья, смотрит в огонь, беззвучно шевеля губами.—?О чем я думаю? —?отвлекается он через секунду, коротко поднимая голову и встречаясь с девушкой взглядом, чтобы потом вновь вернуться к своему наблюдению. —?О чем я думаю…Ещё бы понять, что творится в его голове в столь беззаботный день. Амадей прислушивается к своим мыслям, вылавливая из свободно текущего потока обрывки каких-то полуоформленных фраз, короткие проигрыши и пятна воспоминаний. Но чтобы прям думать о чем-то… Будет ли ответом, что он думает ни о чем?Нет. Есть кое-что. Наконец-то смутные ощущения, витавшие все это время вокруг, обретают плоть, четкими воспоминаниями представая перед глазами, и Моцарт невольно обиженно надувает губы, как маленький ребенок.—?Я думаю о маэстро Сальери. Он меня совсем не любит! —?признается он с напускным возмущением, вновь находя глаза своей жены, но гораздо больше?— подруги. Та заинтересованно склоняет голову к плечу, кладя руки ему на плечи.—?А за что ему тебя любить? —?лукаво улыбаясь.Вольфганг пожимает плечами, теперь уж точно не зная, что ответить.—?Смотрит всегда так хмуро на меня, аж дрожь берет временами.Констанц, словно что-то зная, хихикает и наклоняется, чтобы поцеловать мужа в лоб. Амадей прикрывает глаза, наслаждаясь мягким прикосновением ее губ.—?Пообещай мне поговорить с ним завтра. Спорю что ты вызываешь в нем похожие чувства.—?Да благослови тебя бог, я не виноват! Буду я ещё с этим хмурым общаться,?— смеётся он, переворачиваясь в ее руках и сильнее прижимая Констанц к софе. Плед спадает с плеч, и ключицы обдает холодом?— не менее колючим. Констанц пытается дотянутся до пледа, поправить, но Амадей отвлекает ее, целуя сначала глаза, а потом и губы.Поцелуй этот скорее шутливый, театральный, преувеличенно страстный, словно они герои какой-то опереттки, и Констанц смеётся ему в рот, кусаясь. Их любовь с самого начала больше напоминала дружбу: они поддерживали друг друга и выступали плечом к плечу против всего мира, когда рядом не было никого. Они товарищи, союзники. Они семья.Поэтому сейчас Констанц кладет ладонь ему на щеку, требовательно прося:—?Пожалуйста, ради меня,?— шепчет она, обдавая его щеки горячим дыханием. Ее взгляд искрится смешинками, и она заглядывает ему в глаза. Моцарту приходится сдаться, но он улыбается.—?Хорошо. Завтра,?— выдыхает он, и Констанц нежно обнимает его за шею.Да, завтра. А сегодня плед, горящий камин и Констанц, такая родная и теплая.За темным окном падает снег, и из темноты доносятся звуки ночного города.