Глава 64 (1/1)

Мы поднялись в библиотеку, где Маттео попытался, было, сесть в кресло, которое, по словам Антонеллы, занимал в плохие дни. Я, однако, решительно его удержала, заявив:—?Ну, уж нет! Сегодня ты больше не будешь думать о том, что сейчас узнал! Я об этом позабочусь. И вообще, мне не хочется, чтобы ты когда-либо еще садился в это ужасное кресло!Маттео остолбенел:—?Откуда ты знаешь, что я всегда усаживаюсь именно сюда, когда мне грустно?—?Ну, во-первых, это кресло само по себе наводит на весьма депрессивные мысли,?— пояснила я. —?Мне, вот, дотрагиваться до него страшно. А во-вторых, Антонелла сказала.По выражению, которое появилась на лице моего парня, я быстро поняла: сейчас лучше, вообще, избегать любых упоминаний о его отце и этой женщине. Ему нужно время, чтобы смириться с истинным положением вещей. Во всяком случае, я уже не сомневалась, что поступила верно, убедив Анхелло рассказать сыну правду. Он отреагировал куда лучше, чем можно было ожидать. А сейчас ему просто нужна была определенная перенастройка, для чего я и увела возлюбленного из столовой. Он должен был свыкнуться с мыслью, что все его догадки оказались верны, и у отца, действительно, уже много лет был роман с управляющей. Но здесь ему могло помочь только время. А сейчас я должна была сделать все, чтобы отвлечь парня от этой проблемы.—?Прости,?— смутилась я. —?Больше ни слова в эту сторону, обещаю. Ты должен прийти в себя. Но сесть в это кресло я тебе все равно не позволю. Оно спровоцирует мрачные мысли. Иди сюда.Я подтолкнула его к дивану, и, когда любимый послушно сел, сама приземлилась ему на колени. Тот со смехом обнял меня и откинулся на спинку дивана, чтобы нам обоим было удобнее.—?Так ведь лучше, да? —?невинно поинтересовалась я, убирая со лба Маттео прядь его кудрей.—?Да,?— признался он. —?Когда ты до меня дотрагиваешься, я забываю обо всем на свете.—?О, поверь мне, это взаимно! Как думаешь, на ?Оупен? не будет проблем?—?С выступлением? Вот уж вряд ли. Амбар в ?Джем энд Роллер? больше не пускают, а, кроме нее, угрожать нам никто больше не посмеет.—?Но мне кажется, Симон и Нина точат на нас зуб.—?Не бури в голову, любовь моя. Во-первых, твой бывший будет занят своим выступлением. А для надежности я еще и Нико попрошу не выпускать его из поля зрения. У него физически не будет возможности сорвать нам песню. А во-вторых, Нина точит зуб, скорее, на Хим с Гастоном. Она ведь жутко ревнует. Хотя, я думаю, если у нее хватит терпения выслушать их совместную песню…—?Да, наверное, ты прав. Слушай, а ты считаешь, у Гастона и Нины еще есть шанс помириться?—?Ну, если твоя бывшая подруга больше не будет делать глупостей вроде поцелуйчика с Симоном, я думаю, есть, и неплохой.—?Может, нам стоит как-то помочь им? Подтолкнуть друг к другу?Маттео расхохотался.—?Луна,?— весело произнес он,?— по-моему, тесное общение с Хим на тебя очень дурно влияет! Это она стремится вечно всех друг с другом сталкивать и всем помогать, вне зависимости от их желаний. Нет, любовь моя, вмешиваться нам точно не следует. Мы только навлечем на себя их общий гнев. Они любят друг друга и помирятся сами, когда придет время. Нам лучше в эти разборки, вообще, не соваться?— проблем меньше.—?Думаешь?—?Знаю. Помнится, нас с тобой, когда мы ругались, тоже по-разному мирили. Что в результате?—?Да, наверное, ты прав. Они, в конце концов, вполне взрослые люди и могут самостоятельно разобраться со своими отношениями.—?Вот именно. Чего нам точно не стоит допускать,?— так это того, чтобы вмешивался кто-то еще.—?Кто, например?—?Например, Хим. Ее привязанность к брату пожжет сыграть с ней злую шутку. Или Симон, который, наверняка, станет убеждать Нину прибегать, ради примирения с парнем, к весьма сомнительным методам. Или Ям. По сути, они с Хим мало, чем друг от друга отличаются. Но больше всего мы должны бояться вмешательства врагов.—?А они-то что могут сделать? Гастон с Ниной без того в ссоре. Как можно испортить все еще сильнее?—?О, поверь, та же Амбар найдет способ. Даже, несмотря на то, что ей запрещен доступ к роллердрому. Конечно, от отношений Нины с Гастоном ей ни тепло, ни холодно. Но из чистой вредности и желания отравить жизнь всей нашей команде она может, например, сделать так, чтобы эти двое больше не пожелали иметь друг с другом ничего общего. И так качественно, что даже мы не сумеем помочь.—?Сомневаюсь. Помнишь, сколько раз она пыталась разлучить нас с тобой? Но ругались мы все равно из-за какой-то ерунды.—?Это потому, что я знаю, на что способна Амбар. Да и ты тоже знаешь. Ей довольно сложно обвести нас вокруг пальца. А теперь мы даже из-за мелочей ссориться не будем?— я тебе обещаю.—?Ну, даже если мы с тобой и ругаемся, любовь побеждает все, правда? Может, так будет и у Нины с Гастоном?—?Возможно. Только я не очень-то горю желанием ставить подобные эксперименты на своем лучшем друге. Поэтому я лично прослежу за тем, чтобы в их разборки не лез никто?— будет только хуже.—?Значит, я тебе помогу.Мы замолчали. Мой парень вычерчивал какие-то узоры у меня на спине, вызывая дрожь в позвоночнике. Я же свернулась на его коленях и уткнулась носом в шею. О, этот волшебный пьянящий аромат! Что-то сладковатое, но не приторное. Крепкое, но не навязчивое. Что-то, внушающее мысль о надежности, защищенности и безопасности. Что-то успокаивающее страх, но возбуждающее совсем другие, более порочные эмоции. Это что-то не имело отношения к парфюму. Нет. Так пахла сама кожа Маттео. Словно это было запрограммировано в его генетическом коде.Причем, этот запах я чувствовала только от своего возлюбленного. От друзей и родителей мне в нос ударяли разные запахи?— парфюм, мятные леденцы (на них был помешан Симон), кухонные приправы (так пахло от приемных родителей), шоколад (им постоянно пахли волосы Нины), и многое другое. Но все это было для меня чужим. Лишь запах Маттео стал для меня наркотиком. Он не бил в нос, а, подобно инъекции, проскальзывал под кожу, растекаясь по венам. Он, также, подобно магии, зачаровывал, притягивал, порабощал чувства. И я уже не могла себя контролировать. Ежедневно я нуждалась в дозе этого запаха. А если этой дозы не было, то начиналась ломка. Честное слово, я бы могла всю жизнь дышать одним только этим ароматом, и больше ничем!—?Луна! —?обратился ко мне мой парень.—?М-м? —?лениво протянула я.—?Если ты не перестанешь водить носом по моей шее, я не смогу удержать себя в рамках приличия.И в то мгновение я поняла, что именно этого и хочу. Не только в эту ночь, но и во все последующие, до конца наших дней. Один-единственный человек в моей постели?— навсегда! Маттео должен быть не только привязан ко мне сердцем, но и быть внутри меня физически! Я хотела его! Невыносимо!