IX (1/2)

?Случайные встречи всегда такие приятные. Особенно теперь. Каждый раз расставаясь с человеком, мы не знаем, увидимся ли с ним вновь. Но ведь мы верим в это глубоко в себе, а значит это обязательно должно случиться. Но странно ждать такой маловероятной встречи.?

- Мама, а куда бы ты хотела уехать? – Устроившись в тёплых объятьях матери, Алёна, беспечно хлопая глазами, рассматривала язычки пламени, плясавшие в маленькой печке. Солдат, приведший их сюда, сидел в дальнем углу помещения, свет огня и керосиновой лампы под потолком почти не освещал его лица.

- С чего ты взяла, что я хочу куда-то уехать, милая? – Поглаживая ладонью девочку по волосам, француженка полулежала на старом диване, оперевшись частью спины на подлокотник и на спинку. Дочку она обнимала со спины обеими руками, прижав к груди.

- Не знаю… - Смущённо протянула девочка, опустив глаза на свои руки, запачканные серой грязью и копотью. – Просто, где бы ты хотела побывать? Куда бы поехала, если бы не было войны?

- У меня болит душа за Парижем. Я бы хотела снова побывать там. Его нельзя видеть постоянно, это слишком красивый город, чтобы жить там. Но увидеть его хотя бы на мгновение снова я бы хотела. А ты куда бы хотела?

- Там ведь тоже сейчас, наверное, война… - Детский голос казался задумчивым и печальным. – Наверное, он очень изменился с того момента, как ты там была.- Милая, я была там слишком давно, чтобы он не изменился за это время. И не война тому виной. Где бы хотела побывать ты?

- Деро рассказывал, что во Франкфурте очень красиво… Я бы, наверное, хотела побывать там.

На несколько минут в комнате повисла неловкая тишина, её разорвал тихий голос солдата сидящего поодаль:

- Берлин красив. Хотя теперь он тоже изменился, наверное.

- Вы из Берлина? – Поинтересовалась Элизе.- Да. Там у меня осталась сестра и девушка.- Чувство долга ничуть не скрашивается одиночества, верно?

- Что Вы! Это просто смешно. Никакое чувство долга не оправдает бессрочного расставания с любимыми. Разве было бы Вам дело, сколько земли у вашей страны, если бы у Вас была счастливая семья, любимый человек, и ради расширения границ нужно было их оставлять? Думаю, нет. Это лишь глупая война за власть, и каждый надеется заполучить себе хоть какую-нибудь часть. Это не имеет ничего общего с любовью к Родине.

- И Вас, конечно, заставили в этой войне участвовать? – В голосе женщины слышалась ирония.

- Нет, я тоже захотел урвать себе кусочек славы.

- Тогда глупо жаловаться на свою судьбу.

- Только потом понимаешь, какова цена этого кусочка. И насколько нереальны мечты его получить.

- Женщине никогда не понять мужских игр за господство.

Дверь комнату распахнулась, в проёме появился высокий силуэт штандартенфюрера. В руках он держал толстую стопку потрёпанных карт, красный карандаш был зажат в зубах.Его взгляд был сосредоточен и строг, брови сдвинуты, губы плотно сжаты. Тот самый образугрюмого солдата, что рисуют читателям книги. В нём было что-то прекрасное и угрожающее. Но для маленькой девочки этот человек не выглядел грозным солдатом захватчиком, она давно воспринимала его как отца.

А в сущность он был просто человеком. Ни плохим, ни хорошим – совершенно обычным человеком, таким же неоднозначным, как и все.На улице уже давно стемнело и ощутимо похолодало. Летние ночи в этом городе умели быть достаточно холодными. Уставшая Алёна крепко уснула на руках у штандартенфюрера. Он, придерживая одной рукой тело девочки, продолжал внимательно изучать выцветшие карты, разложенные словно скатерть на грубом деревянном столе. На лбу у мужчины, казавшемся смуглым в слабом свете, залегла глубокая озадаченная морщина, пальцами второй руки он то и дело потирал переносицу.

Элизе сидела в углу комнаты, обняв себя руками, поджав к себе колени. Задумчивая беседа, которую они час назад вели с немецкий офицером, давно утихла и продолжалась теперь лишь в голове француженки. С этим другим немцем разговор у неё совершенно не ладился, хотя она и не стремилась его наладить. Она не могла даже представить, о чём можно поговорить с этим человеком. Он казался совершенно иным и абсолютно холодным. Все действия, которые он предпринимал, чтобы улучшить жизнь её и девочки, не убеждали женщину в обратном.

Теплая рука коснулась плеча француженки совершенно внезапно. Обернувшись она увидела Деро, стоявшего рядом с ней уже без Алёны на руках.

- Пойдёмте прогуляемся. Алёна? пусть поспит, её никто не тронет.

Вдвоем они вышли из большой походной палатки. Ночь захватила город, на небе раскинулись звезды. Темный пораненный город лишь кое-где светился редкими огнями костров. Кое-где издалека было слышно, как переговариваются солдаты на небрежном немецком.

- Этот город ничуть не менее красив, чем Берлин или Париж. – Задумчиво произнёс полковник. – Хотя конечно, я бы не стал сравнивать красоту столичных городов с более мелкими.