VII (2/2)
В его холодной мужской голове было пусто, она была открыта для новых задач, которые вскоре придётся решать максимально быстро. Это было привычно для него: бои, сражения, опасность, переезды с точки на точку.За окном неслышно шёл снег, и маленькие его снежинки неохотно таяли на замёрзшем стекле.
Сражения у подступов города начались ещё утром, к обеду побоище медленно переместилось на улицы города. Снова, так же как и в прошлый, раз в домах, за широкими спинами стен от пуль прятались люди: женщины, старики, дети.
Было слышно, как нескончаемым потоком тяжёлые сапоги солдат и колёса техникиступали по заснеженным улицам, и недавно белый снег тут же превращался в вязкую жижу, смешиваясь с растаявшей и растоптанной землёй. Звоном в ушах отдавались удары пуль о стены домов, беззвучно падали в грязь пустые гильзы пулемётов. Со временем перестали быть различимыми перерывы между перестрелками, было невозможно понять, с какой стороны стреляют, и сами солдаты были уже слабо различимы, они превратились в единую свирепствующую массу.
Граница борющихся сил медленно переползала вглубь города. Шум выстрелов, криков постепенно становился тише, на смену ему приходила русская речь и мужественные хрипы раненых русских солдат. Между ними сновали худенькие медсестрички, оказывая первую помощь раненым, им помогали женщины, которых всё больше выбиралось из коробок домов. Они поднимали под руки солдат и тащили по замёрзшей земле в ближайшие дома. Дети тоже помогали, девчонки подносили бинты, воду, мальчишки стаскивали пистолеты и автоматы с убитых.Когда начало темнеть, всё постепенно затихло, боевые действия переместили на противоположную окраину города, жители осмелели и начали выбираться из зданий.
Снег прекратил идти. Его грязные, размётанные кучи уже не выглядели так живописно как раньше, на них яркими пятнами алела кровь. Алёна наблюдала за беготнёй на улице сквозь мутные, заклеенные крестамистёкла окон, прижавшись грудью к холодной стене. Из-за подоконника выглядывал только кончик её шапки и напуганные глаза.
Теперь она не решалась выйти на улицу, она опасалась русских, сторонилась соседей. Она потерялась в этом сложном мире людей. Как ей теперь вести себя? Кого боятся? Всё было так странно и сложно теперь. Маленькая девочка обзавелась целой огромной странойврагов в обмен на одного хорошего друга. Ей было и одиноко, и страшно, и непонятно.
Элизе видела страх в этих маленьких наивных глазах и не знала, что им сказать, как успокоить. Женщина была сейчас сама почти в том же положении ходьбы по лезвию, что и её дочь. Она вроде и русская, вроде и своя, но как поменяется отношение к её семье, она не могла предположить. Пока она не показывалась на глаза ни солдатам, ни соседям, всё было тихо, но выйди она или Алёна из дома под громкие стенания соседей о предателях и было неизвестно, что станет дальше.
За окном почти стемнело, они скудно поужинали хлебом с тёплой водой, подогретой на маленькой печке, и легли спать.
К утру в маленькой комнате ещё больше похолодало, чаще Элизе заходилась сухим, назойливым кашлем, сковывавшим намертво горло. Алёна спала глубоким, усталым сном.
Очередной приступ кашля заставил француженку подняться из постели, горло колючими крошками поцарапал кашель. Лёгкими шагами она дошла до стола и потянулась к стакану с настывшей холодной водой. Сделав несколько глотков, она так же бесшумно направилась к окну. Её шаги были неуверенными и шаткими. Мутные стёкла окна расстилал кружевной морозный узор, от них парило холодом. Передёргивая зябко плечами, обняв себя руками, женщина вглядывалась в окно.
Несколько солдат в зелёной форме уже шли по улице, сопротивляясь резким порывам метели. Мелкие снежинки, как песок ветер сыпал прямо в их лица.
Спустя несколько дней мороз сменился слякотью, на улице потеплело, и наваливший снег превратился в вязкую, серую массу, квакающую под солдатскими сапогами.Но потом снова пришла холодная зима…