Глава 55 (1/1)

***Спустя время.Джанетт поднялась с постели, надела очки и, взглянув на Саймона, с нежностью улыбнулась и аккуратно поправила одеяло на нём. Наконец-то шумиха с очередными выпускными экзаменами позади. Он заслужил хорошего отдыха.Джанетт уважала его, удивлялась крепости его нервов и гордилась им: каждый раз под конец года он переносит непередаваемое нервное напряжение и интеллектуальные перегрузки, усердно готовя студентов к экзаменам по своим предметам. Математика и физика?— одни из самых сложных дисциплин, и немалых усилий стоит профессионально, с истинным знанием дела, подготовить к сдаче итоговых экзаменов целую группу, состоящую из двадцати человек. Не так-то просто управляться со столь большим количеством обучающихся, когда ты?— бурундук и даже в свои почти тридцать довольно заметно уступаешь в росте людям. Но Саймон справляется. Он, казалось, был просто рождён для того, чтобы просвещать юные умы и наставлять их на путь истинный. Даже при своём небольшом росте и относительно молодом ещё возрасте он имеет успех в преподавательской деятельности, уважение у учеников и коллег. Он?— ответственный и упорный работник. Джанетт сказала бы даже?— трудоголик. И уровень трудоголизма возрастает критически, когда итоговые работы, зачёты и экзамены только начинают приближаться. Саймон имеет недюжинную выносливость и очень терпелив, но предел есть у всего. Даже безграничное спокойствие в стрессовой ситуации обретает границы и может трансформироваться в нервозность и срывы без повода. Но пару дней назад завершились экзамены, а следом за ними?— и все страдания (и старания) Саймона. Остаётся только отдыхать и восстанавливать бедные нервные клетки. Джанетт понимала его?— и даже скрыто восхищалась им. Она знает его очень давно, она прошла с ним очень многое, если не всё, и блистательно обрела статус его жены три с половиной года назад, но восхищается?— что тогда?— в далёкой юности, что сейчас?— в зрелом и сознательном возрасте?— одинаково. И ведь?— есть, чем. Не только острым умом, проницательностью и тонкой душой, которую он открывает лишь избранным, но и безграничной любовью к семье. Даже будучи практически полностью изнеможённым по итогам тяжёлого рабочего дня, он находит пять минут на то, чтобы побыть вместе с соскучившимся за день маленьким сыном, и ещё пять минут?— на то, чтобы подарить немного ласки и нежности не менее соскучившейся Джанетт прежде, чем предаться неге сна, который с завершением учебного года становится для него самой желанной вещью на свете. Да, он заслужил отдыха. Джанетт знала. И сейчас, стоя у кровати и всё не отрывая взгляда от его лица, на котором так и отражалась безмятежность, улыбалась: он спит, как невинный ребёнок. Он спокоен, умиротворён. Всё хорошо, ей совершенно нечего бояться, пока он рядом. Даже, если спит.Бурундушка вышла из спальни и, прикрыв дверь, прошла по коридору в направлении детской, где сейчас, в восьмом часу утра, также ещё спал Сэм. Осторожно, почти что на цыпочках войдя и мягко, с грацией кошки, ступая по ковру, она дошла до кровати и улыбнулась, любуясь его мирным сном. Здесь она видела аналогичную картину: спокойствие и умиротворение на детском личике?— и ни тени тревоги. Правда, русые волосы взлохмачены, одеяло скомкано, а простыня смята. Ночью он довольно беспокоен, сильно вертится, временами часто просыпается по причине и без. Однако по утрам события всегда схожи: он спит спокойно. И вообще?— спать он любит. В отличие от отца?— это не ранняя пташка. И иногда Джанетт действительно была рада этому: она знала, что до половины девятого может спать или заниматься своими делами, ни о чём не волнуясь. Осторожно, одними кончиками пальцев коснувшись лба сына и расправив одеяло другой рукой, Джанетт вышла из комнаты и прикрыла дверь. Почти каждое утро она делала это. У неё есть два самых лучших мальчика на Земле, дарить свою любовь которым она старается в приблизительно равных, одинаково огромных объёмах.Посвежевшая после бодрящего прохладного душа, Джанетт взялась за готовку. Мельком поглядывая на календарь на стене, она улыбалась.***Саймон заворочался, почувствовав движение рядом с собой. Даже сквозь спадающий сон ему казалось, что его прожигают взглядом. Проснувшийся гораздо раньше всего тела слух улавливал тихое дыхание над самым ухом. Бурундук открыл глаза. Он был прав в своих подозрениях: в первую же секунду после полного пробуждения он встретился с не то серьёзным, не то хитрым взглядом тёмных зелёно-голубых глаз. На незастланной половине кровати Джанетт возле него сидел Сэм. Полусонный, взлохмаченный?— и довольный.—?Доброе утро, пап! —?Сэм улыбнулся и взобрался на отца, обнимая.—?Доброе утро,?— слабо спросонья улыбнулся Саймон в ответ, зевая и приобнимая сына одной рукой. —?А где мама?—?Мама? —?Сэм задумался на пару секунд и повёл взглядом в сторону. —?Не знаю. Там,?— бурундучонок махнул рукой в сторону двери,?— наверное.—?Давай вставать. —?Саймон ссадил сына на кровать и сел, протерев глаза и потянувшись. Нашарив очки на тумбочке, он встал с постели и с помощью сына застелил её.Джанетт встретила мужа и сына тёплой, счастливой улыбкой.—?А у кого это сегодня день рождения? И не один? —?она подмигнула обоим.Вот почему она улыбалась, глядя на календарь. Сегодня?— одиннадцатое июня, и в этот день родились два самых прекрасных для неё бурундука на планете. Одному из них сегодня исполняется двадцать восемь, а другому?— три. А она… Она сегодня просто счастлива. Вдвойне.Этот день был для неё дважды подарком судьбы. Сначала судьба милостиво распорядилась во имя рождения того, кого она ждала и желала видеть рядом с собой полжизни: Саймона. Он приглянулся ей ещё тогда, в далёком детстве. Серьёзный, разумный, спокойный, терпеливый и заботливый, он имел большую ответственность на правах старшего брата. Конечно, стратегией выживания заправлял Элвин, но Саймон был в ответе за сохранение положительной атмосферы в их маленькой компании, воюющей тогда с самой Жизнью. Он разбирал ссоры, гасил конфликты?— даже если участвовал в них сам, помогал братьям выпутываться из тяжёлых размышлений на совершенно различные темы, умело находил разумный выход из бедственного положения и старался выдвигать наиболее правильные объяснения всему, что происходило вокруг них. Он был умён не по годам и так же, как и братья, очень рано стал взрослым. Встретив его, Джанетт на подсознательном уровне почувствовала себя в безопасности рядом с ним. Вся её застенчивость улетучивалась, ей хотелось говорить с ним вечно?— обо всём и ни о чём. Он мог уберечь её от холода не только тогда, когда разгуливалось ненастье, но и тогда, когда холодно было где-то в недрах души. Имеющая задатки психолога, она чувствовала, что из них может получиться хорошая, при обоюдном желании, пара. И она желала этого очень долгое время, она хранила эту мечту, как зеницу Ока. Она умела и умеет мечтать. В ней ещё живёт маленькая девочка, которая тайно верит в позитив, чудеса и магию. Это помогает ей и поныне. Бескорыстная вера в мечту стала ключом к её исполнению: вот уже три с половиной года она носит гордое звание его жены. Но она не могла и подумать, что потом, с разницей в двадцать пять лет, этот же день подарит ей желанного сына и сделает её ещё немного счастливее. Сэм?— ребёнок, рождённый в любви, рождённый от того, кого Джанетт любит, не чувствуя меры. Она считает?— им повезло с ним, а ему?— с ними. Она никому не рассказывала, но ещё тогда, когда их группа была жива и жила, надо сказать, припеваючи (причём?— в прямом и переносном смыслах), она грезила о более спокойной жизни. И ведь?— она её получила, пусть ради исполнения этой грёзы всем им пришлось пожертвовать статусом мировых знаменитостей. Теперь они привыкли видеть себя в повседневной семейной жизни. Может быть, это и есть их истинное предназначение? Может быть, это и называется ?счастье??..Саймон заулыбался: вот уже третий год подряд его день рождения для него?— действительно праздник. С появлением на свет сына он стал уделять больше времени своей семье и самому себе, а не только работе. Раньше он считал, что день рождения?— это сущий пустяк и вполне себе рядовая вещь, которую незачем выносить напоказ или настолько сильно ценить. Он ведь почти не помнил своих родителей, он не знал, что за бурундуки дали ему жизнь, но где-то глубоко в душе всё же был благодарен им. Хотя бы за то, что он жив вот уже двадцать восемь лет и добился некоторых желаемых целей. Однако теперь этот день играет для него новыми красками: теперь есть, за что его ценить, теперь это?— величайший день в его жизни и самый большой праздник. Праздник, которого он действительно ждёт. Три года назад Джанетт по милости матушки-природы сделала ему такой подарок, какого он не мог и желать: в полдень она подарила ему сына. Сын для него?— гораздо дороже любых научных открытий, дороже технического прогресса, дороже всего на свете. Сэм?— это тот, кто переустроил отцовские стандарты и уравнял приоритеты. И отец его не скрывает, что благодарен ему за это.—?Я повторяла это уже множество раз?— но из года в год, до конца жизни, буду повторять снова и снова: вы у меня самые лучшие. Я самая счастливая. —?Джанетт подошла, взяла на руки сына и обняла свободной рукой мужа. —?С днём рождения, мальчики.Отстранившись, она задумалась: так похожи?— и такие разные… Но любви у неё хватает для обоих.Саймон отвлёкся на свой зазвонивший на кухонной тумбе телефон. Отпуская Джанетт, он протянул руку и стиснул пальцами холодный корпус мобильного. На дисплее белым свечением горело ?Элвин?. Кто ещё, если не он? Бурундук усмехнулся и сдвинул слайдер к надписи ?ответить?:—?Да?—?Доброе утро, братишка,?— бодро прозвучало на линии. —?С днём рождения тебя!—?Спасибо, спасибо,?— поблагодарил Саймон, расплываясь в довольной улыбке. Чёрт возьми, сегодня ему как-то по-особенному хорошо. Давно так не было.Сэм, слезший с рук матери на пол, подошёл к отцу и обнял его за ноги, глядя снизу вверх огромными глазами.—?Это Элвин звонит, да? —?спросил он.Саймон кивнул:—?Да. Хочешь поговорить?—?Да! —?Сэм улыбнулся и потянулся к телефону.Саймон присел и включил громкую связь.—?Элвин, с тобой тут поговорить хотят. —?он слегка усмехнулся, поглядывая на довольного сына.—?А оно и понятно?— малому три года исполнилось. Совсем взрослый,?— послышалось из телефона.—?Элвин, Элвин, а ты придёшь к нам сегодня? —?спросил Сэм.—?Конечно. Мы все придём. У тебя и у папы ведь праздник сегодня, да? —?по одному только тону голоса Элвина было понятно, что он улыбается.—?Ага! У нас день рождения!Джанетт, слушая со стороны, улыбалась: ?у нас?. Относительно недавно она как раз объясняла сыну, что они с отцом родились в один день. И, кажется, Сэм остался доволен новой заметкой. Бурундушка мысленно вздохнула с облегчением, не услышав вопроса на тему ?как это получилось?. Ей казалось, что следовало подождать ещё немного, прежде чем посвящать сына в дела столь интимного характера. Она не хотела врать ему и выдумывать небылицы, но прекрасно понимала, что односложный ответ вроде ?ты появился из маминого живота? Сэма не удовлетворит: он уже сейчас упорно допытывается до истины в любом вопросе и хочет знать всё. Пока, ей казалось, знать всё он не готов.—?Что мы решили насчёт празднования? —?спросил Саймон, откладывая телефон на стол и поднимая взгляд на Джанетт.—?Всё в силе, выезжаем на природу,?— заверила она.—?Отлично, я пойду готовить машину,?— кивнул Саймон.—?И я, я с тобой! —?Сэм вскочил с пола.—?А как насчёт завтрака, герой-помощник? —?Саймон усмехнулся инициативности сына.—?Я не хочу есть. —?Сэм нахмурился в преддверии конфликта. Снова сейчас они начнут увещевать, делать что угодно, лишь бы заставить его взяться за завтрак. А что он может, если ему ну совсем не хочется?..—?Ну ладно, сегодня можешь не завтракать,?— благосклонно улыбнулась Джанетт. —?Сегодня твой день, сегодня всё можно.—?И папе всё можно! —?благодарно взглянув на мать горящими глазами, Сэм потянул отца за собой. —?Пап, ну пойдём!—?Иду-иду,?— отозвался Саймон, свободной рукой держа чашку с кофе и делая из неё глоток.Джанетт осталась в доме. С кухни как раз открывался обзор на двор; она могла видеть их?— и одновременно наслаждаться тишиной. Тишины ей время от времени действительно не хватает. Сэм?— это, конечно, не Алекс, который вечно пылает энергией и готов в любую секунду устроить масштабный скандал на пустом месте, но и он довольно активен, а помимо того?— неусидчив и возбудим. Временами его эмоциональное возбуждение нарушает всякие границы и полностью выходит из-под контроля. Так что даже от него необходимо иногда отдыхать.Как всякую мать в это время, Джанетт захлестнула волна воспоминаний. Тот день, когда её сын появился на свет, был так уже далеко от неё, и одновременно?— так близко… Прошло три года, а память свежа, будто это было вчера. И паника, и боль, и его первый вдох, и первое прикосновение?— она помнила всё. И третий год подряд ей тяжело угнаться за ним, так быстро взрослеющим.Она повела взглядом в сторону и остановила его на маленькой фоторамке на стене. Серьёзный трёхмесячный кроха с большими глазами необычного, на фоне родителей, цвета тёмной морской волны. Она помнила. А сейчас это?— маленький ураган эмоций, жаждущий знать всё обо всём и временами буквально издевающийся над родительскими нервными клетками. Саймон и Джанетт давно поняли, что Сэм?— вовсе не паинька и никогда им не станет. Конечно, с младшим братцем, который уже в свои год и десять пытается отвоёвывать себе доминирующую роль, ему ещё придётся потягаться, но факты, так или иначе?— налицо. Тяжело? Да. Но чем тяжелее?— тем сильнее любовь. Джанетт грустно вздохнула: он взрослеет. Уже не прижимается к ней у груди, не сопит, дремая под боком. Деловито обхаживает отцовскую машину и готов помогать ему буквально во всём. Джанетт была влюблена в это качество его характера: с малых лет он любит трудиться. Она горда своим сыном.***…но гордость даётся не так-то просто…—?Нет! Она неудобная, мама! —?вскрикнул Сэм, отбрасывая в сторону кофту и упирая руки в бока. Уже пять минут Джанетт не могла совладать с сыном и уговорить его одеться (и это?— если закрыть глаза на пять минут войны из-за незаконченного обеда и ещё пять минут войны из-за отказа посетить туалет), а ведь они уже должны выехать к озеру…—?Так, понятно… —?констатировал Саймон, которому в лицо прилетело кофтой, только он успел показаться в дверном проёме, без лишних слов разобравшись в ситуации,?— Кто-то у нас сегодня вышел за рамки, не так ли? —?он смерил хмурого сына суровым взглядом.—?Я хочу футболку! —?Сэм обиженно засопел и отвёл глаза, начиная часто моргать. —?А мама… А мама не разрешает!—?Договоримся так: ты наденешь футболку, но когда станет холодно?— без разговоров наденешь и кофту поверх. —?Джанетт достала из ящика комода футболку и протянула сыну. К счастью, разумное решение нашлось само собой. Только слёз сегодня и не хватало…Несколько минут спустя им удалось, наконец, покинуть дом и взять направление к озеру, где сегодня намечалось празднование.***Три бурундушки сидели на покрывале, любуясь закатным солнцем. Сегодня всё прошло на ?ура?: шведский стол, подвижные игры и ни одного конфликта между Сэмом и Алексом. Оба они постепенно растут и взрослеют, учатся уживаться рядом друг с другом. Это, конечно, временами получается с адским трудом, учитывая разность их характеров, но, тем не менее, сотые доли процента от слова ?успех? за последнее время образовались в их отношениях довольно уверенно.С сегодняшнего дня Джанетт про себя начала волноваться: в скором времени ей предстоит возвращение на работу, а сыну?— зачисление в детский сад. Она волновалась и за себя, и за него?— в голове не укладывалось, что декретный отпуск почти завершён, а сын отныне начнёт учиться жить в обществе. Но если посмотреть с другой стороны?— в этом можно найти и положительное. Однако пока на выискивание этого ?положительного? не было никакого настроя: неизвестно откуда взявшийся страх за сына перекрывал ей здравый рассудок. Сэм ещё ничего не знает?— а её уже просто раздирает изнутри противная нервозность…—?Слушай, Джанетт, у тебя волнение прямо на лице написано,?— очень кстати заметила вдруг Элеонора. —?Что-то не так?—?Честное слово, Элли, я хотела бы быть на твоём месте,?— вздохнула Джанетт. —?Снова хочу пребывать в ожидании или, на худой конец, быть беременной. Не хочется его от себя отпускать…—?Поверь мне, я пока и не знаю, получится ли у нас что-нибудь,?— нервно усмехнулась Элеонора. —?Курс завершился буквально три дня назад, а близость будет доступна только через две недели. Организм пока не восстановился после львиной доли всех этих лекарств. А за Сэма тебе волноваться не стоит?— он неплохо адаптируется в незнакомой обстановке.—?Да, но… —?Джанетт хотела было привести сотню аргументов в опровержение, но поняла, что накручивать?— вовсе не самая лучшая политика. Нужно мыслить позитивно. Она ведь это умеет, правда?..***—?When I'm with you, I feel that I can catch a shooting starAnd make a wish that dreams come true, no matter who you are.And I would make a wish for you.Then I would wish that wish come true.There's nothing that compares 'cause this place is a part of me.When I am here, there's nowhere else that I would rather be.This is the place where I belong.I've traveled everywhere, but I don't think it's quite the same.This is the only place I think of when I'm far away.I feel like I was never gone,This is the place where I belong *,?— тихо напевала сиреневоглазая, сидя в изголовье кровати сына и ласково поглаживая русую макушку.Неизвестно, почему?— почему-то?— захотелось нарушить заповедь о запрете на пение. Ей сегодня хотелось петь. Ей сегодня было слишком хорошо. Тем более?— она видела, как умиротворяюще действуют звуки её голоса на беспокойного после богатого на события дня Сэма. Ей ведь никто не может запретить выражать эмоции счастья через пение. Она пребывала словно в другом измерении, мелодия точно пьянила её?— так давно она не упражнялась. Однако опытным путём удалось выяснить, что голос, даже спустя долгое время, ещё ?на месте? и даже нисколько не ослаб. Неплохая заметка. И?— не давно ли она мечтала, что однажды её ребёнок будет засыпать под эту композицию?.. И прямо сейчас её мечта обратилась в явь. Сжимая пальцы матери ладошкой, Сэм спал крепким сном и улыбался. Этот день возымел чудесное завершение.—?Доброй ночи, родной,?— прошептала Джанетт, касаясь губами лба сына, гася свет и выходя из комнаты.Бурундушка вошла в спальню и, беря с подушки свою ночную сорочку, отвернулась к стене.Саймон молча наблюдал, пытаясь спрятать ухмылку.—?Что? —?приподняла бровь Джанетт, наблюдая его эмоцию в зеркало в дверце шкафа.—?Папе ведь сегодня всё можно, да? —?Саймон хитро прищурился и привстал.Бурундушка хихикнула и обернулась, не надев сорочку и до половины. Одиннадцать тридцать. Сегодняшний день ещё не завершился. А Саймон устал за последнее время. Почему бы не усладить его сегодня и не отдаться ему в ночи после длительного воздержания?.. Сэм знает, что говорит: папе сегодня всё можно.Саймон поднялся с постели и, не отрывая пылающего взора от Джанетт, погасил свет. Его чувства не обманули его ещё утром: сегодня ему было как-то по-особенному хорошо. Просто-таки чертовски хорошо. Как не было ещё никогда.