Часть 3 (1/1)

Ога О_о. Один момент из совместных гуляний скандинавов.И позорно стащенный текст песни Т-т

надеюсь вы простите мою новую наглость =)И вот, Дания, Норвегия и Исландия продолжили свой путь к центру города, а Бервальд и Тино свернули к извилистым старым улочкам… Мерно падали хлопья снега, старые улицы наполнялись очарованием и какой-то неземной красотой…. На город спускалась ночь. Тёмно-синие и фиолетовые тени таинственно окутывали улицы, редкие фонари окрашивали снежинки в тёплые, солнечные цвета, превращая их в золотых пчёл… Из маленьких, уютных пекарен пахлохлебом, из музыкальных салонов – прянымипереливами старинной музыки… Вдали послышался лёгкий звон бубенчиков – на мостовой показалась карета. Лошадь, запряжённая в неё периодически встряхивала головой, выпуская в воздух клубы пара… На её похожей на тонкий морозный узор сбруе были нашиты маленькие, сверкающие бубенцы, звон от которых разносился по всей улице.

Снег заметал улицы, оседая на балконах, крышах, трубах… на улицах почти не было людей, лишь изредка кто-то проходил мимо. Время будто повернулось вспять, вновь обнажая исконную красоту древних зданий… Высокий дом с башенкой, рядом – чуть поменьше, но более старый и украшенный резьбой – какая-то лавка, за широкими окнами которой горели мягкие лампы.— Замёрз?.. – тихо спрашивает Бервальд, разглядывая покрытое лёгким румянцем лицо финна. — Вовсе нет! – с улыбкой отвечает Тино, рассматривая стоящие за стеклом старинные часы. Тени сгущаются, и в городе вспыхивают тысячи маленьких огоньков — оставшихся на праздничных вывесках и магазинах. — Идём. – басовито говорит Бервальд, бережно сжимая своей горячей ладонью руку финна. Часы на высокой башне… Большой каменный домик, похожий на миниатюрный замок… Заснеженный двор с хороводом молодых людей, справляющих какой-то семейный праздник. — Мы могли бы гулять так каждый день… Дети – помеха личной жизни. Тино с грустной улыбкой смотрит на шведа. — Мы бы всё равно погрязли бы в делах и политике… Но разве ты не любишь Питера? — Не он для меня на первом месте… Финн улыбается, и отпуская руку шведа, стягивает с руки вышитую рукавицу. — Зайдём в антикварный магазин?..*** Древность… Она манит своим запахом, шёпотом перелистывающихся страниц, отзвуками прошлого… У каждой вещи есть свой вес – ценность определяется годами. Маленькие шахматные фигурки из слоновой костипахнут приятным, тяжёлым запахом ладана, лежащая рядом с ними флейта – сухими летними травами. Ниже— уставленные книгами полки… Вот – старинный, иссохшийся фолиант, стоит открыть первую страницу – лёгкие, изящные узоры и древние гравюры без труда погружают в далёкие эпохи… Вересковый мёд…Шотландская значит… Но, к сожалению, она уже есть в их домашней библиотеке.*** — А где встречаемся?.. – Исландия недовольно оглянулся на плетущегося в хвосте Питера. — Как обычно! У северного края площади. — А долго ещё?.. — Халл! Возьми себя в руки! Неужели не ты упрашивал меня всё это время сходить с тобой в город? Наслаждайся архитектурой! Кетиль, идущий под руку с Хенриком сердито смотрит на него. — Я хотел ехать с братом, а не с этим идиотом… — недовольно бурчит Халладор. — А я с Исландией… — понуро слышится голос где-то сзади. Ещё два часа захватил спектакль, на билеты которого с щедрой руки потратился Хенрик. Спектакль был нудным, длинным, сценарий глупым и запылённым – актёры играли из рук вон плохо, и судя по лицам многих, появившихся на сцене после бодуна. У входа их ждала глухая темнота, с вкраплениями ярких уличных фонарей.*** Наконец подошли Тино с Бервальдом, и вновь объединившаяся компания решала что делать дальше.— Где были? – с явным безразличием в голосе спросил Норвегия. — Да… Гуляли по старым районам. – Тино старательно пытался развязать узел на ремешках шапки Силенда. Питер отчаянно сопел, ухватив родителя за полы куртки, — а вы где были? — Лучше не спрашивай… — из выреза плаща вылез злосчастный рыже-белый котёнок, и тоскливо мяукнув, принялся играть с локоном Норвегии, царапая шею и путаясь в волосах, — ну и на что оно мне?.. – он недовольно взял его за шкирку, отдирая от воротника. — А у меня теперь есть Снусмумрик! Мне Кетиль купил! – гордо демонстрируя пушистую игрушку, произнёс Питер. — На Данию похож. – скептически добавил Халладор, — Ну, куда сейчас? — Метро закрыто – уже без пяти два… — бегло посмотрев на циферблат уличных часов, констатировал швед. — У меня на такси денег не хватит! – протянул Дания. — Ну и зачем ты тогда растратил их на эту чушь? – Норвегия недовольно качнул пакетом. — Перестань! Это для развития твоего таланта! – Дания с усмешкой ерошит ему волосы. — Уйди, — недовольно говорит Норвегия, пытаясь скинуть с себя цепкие руки Хенрика. — Да ладно денег на гостиницу напополам со шведом хватит… Эй, Бер, идём! – он задиристо смотрит на Бервальда, и дождавшись, пока тот что-то тихо скажет финну на ухо, идёт к широким дверям гостиницы. Оставшись одни,скандинавы ещё теснее сбились в кучку, причём Силенд удачно юркнул под руку Исландии. Норвегия, замерзая повёл плечом. — Кетиль… Возьмите пожалуста! – Тино протягивает рукавицы, с сожалением смотря на посиневшие руки Норвегии. Нор недоумённо смотрит на финна, но с благодарностью натягивает варежки на тонкие руки… Фонарь всё так же мягко светит над их головами, Питер, уже засыпая, клонится к Халлу. — Сегодня могла быть такая удачная ночь… Все звёзды хорошо просматриваются, – с сожалением поясняет Нор. Его профиль мягко вырисовывается на фоне окружающей их темноты. — Вы так любите звёзды… — с улыбкой говорит Тино. Норвегия ничего не отвечает, с его губ лишь срывается облачко пара. — …К сожалению более просторных номеров не было!.. – но зато теперь хоть крыша есть! – довольно произнёс Дания, подходя к уже замерзающей компании. Тино – опустив голову на плечо Нора, Исландия – обнимая руку брата и придерживая Питера. — Вы на пингвинов похожи… — протянул Дания и смахнул с капюшона Кетиля небольшой сугроб, — Идёмте, у нас там комната с камином! – и, удостоверившись, что все присутствующие идут за ним, проследовал к дверям здания.***Наверху их уже ждал Бервальд, застилая постельным бельём матрасы. — Хозяин сказал, что больше дать не сможет… У нас их только четыре… В небольшой комнате тут же поднялся шум. — … Я не буду посередине спать! — А подушки есть? — Давайте уложим Питера… Разобравшись с местами, скандинавы наконец-то уютнее уселись и вздохнули спокойно. — А куда пошёл Кетиль? — … За едой. Мы же сегодня почти ничего не ели… — сказал он, садясь и кутаясь в одеяло.Рядом, стянув джинсы, сел Бервальд и усадив у себя в ногах финна, принялся не отрываясь смотреть на огонь, взяв в кольцо рук его талию. Ноги, тяжёлые от усталости, приятно гудели, отдыхая от пройденного днём.От тепла, идущего из камина, тянуло в сон… Хенрик прислонился спиной к комоду. — Всё, Ис отошёл в мир сновидений… — тихо произнёс он. Халладор и впрямь уже спал, и его короткие светлые волосы разметались по подушке. — Еда! – Норвегия медленно прошествовал к ложу и поставил блюдо с булочками на одеяло, — больше ничего не было… Мне и так не хотели продавать – мол, время позднее, не положено…Питер ловко утащил свою порцию, и забравшись в дальний угол принялся кормить норвежского кота, по очереди отламывая себе и ему кусочки хлеба. Вскоре Хенрик куда-то таинственно исчез, но вернулся через десять минут, неся в руках испанскую гитару. — Украл?.. – как всегда безразлично спросил Нор. — Не-а! Взял у туристов в конце коридора… Он вновь сел на своё место и на пробу провёл пальцами по струнам. — Вроде настроена неплохо… — он улыбнулся и обвёл окружающих взглядом, — В такую прекрасную ночь я могу спеть вам одну красивую песню… — он вновь опустил глаза на струны, и глубоко вздохнув, начал петь.В полночь я вышел на прогулкуШел в темноте по переулкуВдруг вижу — дева в закоулке стоит в слезахГде, говорю, тебя я виделКто, мне скажи, тебя обидел…Забыл тебяТы Орландина, ты судьба моя!Признайся мне, ведь я узнал тебя

Да, это я!Да, мое имя ОрландинаДа, Орландина, ОрландинаЗнай, Орландина, ОрландинаЗовут меня!Где говоришь меня ты виделЗнаешь, что сам меня обидел…Забыл меня, но для тебя забуду слезы я!Пойду с тобой, коль позовешь меня…Буду твоя

Ах, как хочу тебя обнять яПоцеловать рукав от платьяНу так приди, приди в мои объятья!И в этот миг…Шерстью покрылся лоб девичийКрасен стал глаз, а голос птичийИ волчий лик. Меня чудовище схватило…И сладострастно испустилоМерзостный крик!Видишь, я и не ОрландинаДа, я уже не ОрландинаДа, я уже не ОрландинаЯ Люцифер!Видишь теперь в моих ты лапахСлышишь ужасный серный запахИ гул огня

Так говорил он и вонзил онВ мой бедный лоб свой древний медный зубСам Сатана! Норвегия не отрываясь смотрел на Хенрика. Даже после конца песни в его глазах плясал голубой огонь… Бервальд, всё ещё находясь под впечатлением от услышанного, смотрел на падающий снег. — Это было… Великолепно! – Тино, весь дрожа от испуга, с восхищением смотрел на Данию. — Неужто понравилось? – Данияс усмешкой посмотрел на финна. — Не трогай его. Сейчас запугаешь до смерти… — недовольно произнёс Нор. Поленья в камине уже догорали. — Да ладно, я ничего такого не хотел… Ну, всё! Давайте спать! Нор уже такой недовольный… — с усмешкой сказал Хенрик. Всю ночь Нора мучили видения – шелест оборок платья, бесчисленные переходы и лестницы, старые руины заброшенных замков. В тщетной попытке избавится от чьего-то преследования, он куда-то бежал, кровь бешено стучала в ушах, преследователь, казалось мог ухватить его за край одежд… — Нор! – слышит Кетиль тихий голос и распахивает глаза. Сердце готово выскочить из груди, он облегчённо вздыхает, и проведя рукой по мокрому лбу, глубоко дыша, поворачивает голову. Рядом с ним, умиротворённо заснув у плеча Бервальда, спит Тино в объятьях своего мужа. Чуть дальше сопит Силенд, почти полностью залезший под одеяло. Где-то на краю неровно дышит Халл… — всё в порядке? – голос Дании всё ещё встревоженный, он напряжённо смотрит на своего друга. — Да… Накаркал, — с нервной усмешкой отвечает Нор. Мутный, давящий ужас наконец-то начал отступать. Сейчас Хенрик похож на сильного лохматого пса, преданно охраняющего своего хозяина у границ сновидений… Нор устало тряхнул головой и вновь лёг на матрас, пытаясь выбросить из головы навязчивый образ.Перезвон колоколов католического храма наполнил безлюдные улицы. А город всё так же заносило снегом, заваливало широкие подоконники и где-то ухали совы – ожившие каменные изваяния, живущие в обрамлении домов стиля модерн. Кот Кетиля медленно прошёл вдоль изголовья их импровизированной кровати. Плавно вильнул хвостом, задев волосы своего хозяина и, свернувшись клубком, лёг на крае одеяла. Он-то знал, что в эту тихую зимнюю ночь на улицы заснеженного городка выходят лишь добрые духи.