Вино (1/1)

Джудаса колотит от ощущения, что им управляет кто-то другой. Кто-то тёмный, кто-то… кто-то настолько ч-у-ж-о-й и пугающий, что внутри всё немеет.Дрожь ещё сильнее становится от жуткого понимания, _что_ этот кто-то пытается совершить.Его, Джудаса, руками совершить.Он с отчаянием на Джизаса смотрит. Джудас маленький, слабый и телом, и духом; Джудас справиться не может никак, пересилить это жуткое, что внутри засело, но Джизас ведь… он ведь может? Он способен, ведь правда? Он на всё способен.Джудас взглядом молит: пойми-пойми-пойми, увидь, что что-то неправильно, что я — не я, что происходит страшное, что спасенья не будет, если всё это не остановить.Джудас как со стороны наблюдает за самим собой, разговаривающим с остальными, как ни в чём не бывало, ругающимся с Мэри, как ни в чём не бывало, идущим к священникам, как ни в чём не…Джудасу с-т-р-а-ш-н-о. Если бы он только мог хоть на миг собой стать; если бы только был способен — он бы к Джизасу кинулся в ноги, умоляя бежать, он бы всё рассказал, он бы… он бы нож вонзил себе в грудь.Чтобы наверняка.Он не может и продолжает лишь наблюдать беспомощно. Джизас ему в глаза смотрит, протягивая хлеб.Джудас осознаёт с ужасом — он понимает. Он всё понимает. Он з-н-а-е-т, что случится; он позволит этому случиться.От этого становится ещё хуже. Апостолы глупы; апостолы не любят его и не поймут, что не так, пока не станет слишком поздно. А единственный, кто может что-то сделать, не сделает ничего.Остаётся только сам Джудас, застрявший в путах этого жуткого, что оплело всё тело и двигает им, как причудливой куклой. Единственный шанс выжить — в его руках, а он только моргать беспомощно может.Он жалок. Джизас вообще не должен был его приближать к себе; он так жалок, он должен был остаться один, и тогда бы…Джудас бьётся отчаянно в собственном теле, рвётся изо всех сил, больно сознание раня о спутавшие его незримые верёвки; Джудас пытается вырваться, почти получается — и……он давится вином.И — господи, это смешно ведь — наверное, он от этого и умрёт. Вот прямо сейчас и умрёт — потому что кашляет судорожно, потому что никак не может вдохнуть, потому что дышать, кажется, разучился вовсе.Как глупо, даже не от кинжала. Как глупо — он как раз ведь смог отобрать контроль обратно себе. Или это, ч-у-ж-о-е, почуяло близкую смерть и сбежало само?Он хватает ртом воздух — теперь не выходит даже кашлять.Сознание меркнет. Всё. Закончилось…По крайней мере, умер ведь только он?…он на лицо Джизаса смотрит с недоумением и постепенно нарастающим отчаянием. Хрипит еле слышно:— Ты всё-таки тоже?.. А я надеялся…Кто-то из апостолов рядом смеётся. Джизас качает головой. Джудас, попытавшись вдохнуть, начинает кашлять и с трудом садится, сгибаясь пополам.Оказывается, очень здорово управлять своим телом. Почему он этого не ценил?На лопатки сочувственно ложится тёплая рука, и все, кажется, живы.Джудас, всё ещё кашляя, в сад уходит от всех подальше. Джизас находит его вскоре; садится рядом.— Они спят, — говорит в ответ на незаданный вопрос.Джудас кивает — и обнимает его судорожно, стиснув худыми руками. Джудасу плакать хочется — от того, что не случилось, от подошедшего так близко ужаса смерти, от облегчения; Джудаса колотить начинает запоздало.Джизас прижимает его к себе, ласково погладив по волосам. От его рук будто спокойствие исходит; Джудас находит в себе силы прохрипеть:— Ты знаешь, что я…— …что ты весь План нарушил? — хмыкает Джизас у него над ухом как-то совсем по-человечески. — Знаю. Всё происходящее должно было случиться, а ты…— А я не позволил, — почти рычит Джудас. Горло болит. — Но я не о том. Ты знаешь, что я тебя люблю, да? Я умру вместо тебя, если нужно, я готов, я почти вот…Джизас кивает, баюкая его в руках.Джудасу почему-то кажется, что в тёплых объятиях то — страшное и чужое — ни за что его — _их_ — не достанет.Джудас сделает всё, чтобы оно не вернулось больше. Джудас правда готов умереть — это ведь не страшно совсем оказалось, а за Джизаса будет, наверное, р-а-д-о-с-т-н-о.Джудасу спокойно впервые за слишком долгое время.(Джудас тридцать монет на следующий день демонстративно швыряет Кайафе под ноги.)