Урок первый (2/2)
– Мои методы, граф, весьма действенны. – с этими словами первый удар тонкой розги обрушился пониже спины мальчишки.Алоис взвизгнул, отчаянно, тонко и недоуменно. Его, графа Транси, да через колено, да по выпяченной заднице, да розгой...Алоис взвизгнул еще раз, отзываясь на жгучую боль.–Я...я граф, вы не имеете...нельзяяя!–граф Транси, хозяин огромного поместья, трех деревень, конюшен и множества акций, яростно извивался под суровой карающей рукой своего нового учителя.–Клод, где тебя черти носят? Анна...тройняшки! Помогите...Не надо, ай!Дверь бесшумно открылась, впуская в комнату Клода. Он на миг встретился глазами с Максимиллианом, и еле заметно приподнял уголки губ. Очевидно, это должно было означать улыбку.
– Работаете, герр Кальдмейер?
– Работаю, герр Фаустус.
– Процесс, как я вижу... – Он внезапно оборвал фразу на полуслове и выглянул в коридор, – Сгинь, чтобы я тебя не видел! Ты еще пожалеть его вздумай, хочешь, чтобы в следующий раз не за палец укусил, а глаз выбил? Брысь! – в коридоре послышался сдавленный всхлип и топот каблучков, а невозмутимый демон вернулся к прерванному разговору.– Значит, процесс идет?
– Идет. Не беспокойтесь, герр Фаустус. – Максимиллиан кивнул, нанося за время фразы еще пару ударов розгой.
– Вам это только на пользу, юный господин. – Клод наконец обратил внимание на своего контрактера, – Не буду мешать воспитательному процессу.
Демон неслышно прикрыл за собой дверь, а судя по тому, с какой готовностью взметнулась вверх рука Кальдмейера, прекращать экзекуцию он не собирался.–Дьявольские отродья, сожри вас всех бездна!–выл мальчишка, пытаясь оттолкнуться ногами от пола, но носки сапожек только бессильно скользили по отполированному паркету. Было больно, было чертовски больно, ягодицы уже пылали огнем, а злобный учитель наносил удар за ударом. И явно не собирался отпускать его просто так. Слезы бессилия и боли капали на пол, растрёпанные пряди прилипали к щекам.–Я не...не надо, садист, сволочь, ублюююдок!–мальчишка вновь взмахнул лапкой, стараясь попасть мучителю хотя бы по ноге, но тут же взвыл–ударился коленкой о кресло.–Отпустиииите!– Надо. – Злобный учитель наконец положил розгу, но не далеко, всего лишь на подлокотник, так, чтобы ее можно было легко достать снова. Взял мальчишку за плечо, ставя на ноги.
– Садист и ублюдок, конечно. Но лучше я тебе мозги вправлю сейчас, чем ты влипнешь в неприятности по самые уши позже. – холодные глаза смотрели твердо и уверенно. В чем–то Алоис Транси был прав. За спиной у этого человека была далеко не только школьная аудитория. Так смотрят те, кто прошел многое.
–Между прочим, это естественная процедура для учеников вашего возраста. В школах за провинности обычно секут именно такой розгой. Не ваша вина, что вами до этого времени никто так и не удосужился заняться. Но я не собираюсь повторять это упущение.Алоис всхлипнул, глядя себе под ноги. Слезы стекали по его щекам, но он молчал, явно не собираясь хамить дальше. То ли дошло, что это бессмысленно, то ли вновь набирался сил перед очередной язвительной атакой. Он прижимал ладошку к пострадавшему месту и кусал губу, явно от боли. Он не выглядел несправедливо обиженным, угнетенным или оскорбленным, он выглядел… поверженным. Да, именно так. Когда натыкаешься на своем пути на достойного противника ,сначала ты не можешь в это поверить, а потом у тебя резко рвутся шаблоны.–Откуда вы, господин учитель?–Алоис поднял красные глазки на Максимилиана.Звук рвущихся шаблонов всегда нравился Максимиллиану. Обычно за ним следовал скрип шевелящихся мозгов, впервые за долгое время начинающих думать снова. А это значило, что ученик не будет катиться по наклонной. Кальдмейер кивнул своим мыслям, отмечая состояние Алоиса Транси. Но какая-то доля внимания не была чужда даже ему. Он протянул руку, приглаживая растрепанные светлые волосы мальчишки.
– Я родом из Германии. Но успел объездить почти всю Европу и был в более дальних странах. – На суровом лице появилось подобие улыбки.Алоис дернулся в сторону, как испуганный котенок, но тут же замер, явно понимая смысловую нагрузку сего импульсивного порыва. Максимилиан был человек неглупый и явно понимал, отчего мальчишка так похож на испуганного звереныша, что все время показывает зубки. Прикосновение жесткой руки было непривычно, но приятно. Его никогда не гладили по голове. Ну, он этого не помнил, по крайней мере.–Значит, там вы этого набрались.–мальчишка вытер глаза рукавом рубашки, вернее только размазал тину по лицу – черепашки сами по себе не появляются. Он снова с опаской покосился на розгу.–Хотите, я покажу вам своих лошадок?– лицо просветлело и стало практически юным – перед учителем был мальчишка, простой мальчишка, а не юноша с невероятно глубокими глазами.