Глава 2. (1/1)

О прибытии заключенного он услышал по тяжелой поступи из коридора. К удивлению Фрэнка, когда дверь распахнулась, он понял, что так громко шагал охранник Гривс. Заключенный же двигался заметно тише, и его шагов не было слышно на фоне поступи его конвоира. Когда Фрейзер входил в комнату, Фрэнк инстинктивно затаил дыхание. Он жадно впился взглядом в лицо того, кого уже долгие годы хотел увидеть. Шотландец смотрел куда-то в пол, не поднимая взгляда, а Фрэнк запоминал каждую деталь его внешности. Голос Гривса в наступившей тишине прозвучал подобно раскату грома — Фрэнк невольно вздрогнул.-Мистер Рэндалл, сэр, — громко проговорил охранник, — Джеймс Фрейзер по вашему распоряжению доставлен на допрос.То, что случилось затем, не поддавалось никакому объяснению. Шотландец вскинулся, резко подаваясь вперед и впиваясь взглядом в лицо Фрэнку. Светлые глаза расширились, яркими пятнами выделяясь на смертельно побледневшем лице. Мгновение — и зрачок почти полностью заполонил радужку, словно взрываясь темной силой внутри глаз. Фрейзер что-то выдохнул на гэльском и рванул вперед. Все это произошло за считанные секунды, ни Гривс, ни Фрэнк не ожидали такой реакции, пребывая в растерянности. Буквально минуту назад ничего не происходило, и тут шотландец, рванув, схватил его за горло, выбивая весь воздух и заставляя судорожно отбиваться. Горло обожгло, в глазах щипало. Фрэнк успел подумать, что он ожидал всякого, но не такого внезапного нападения. Чувство бессилия, которое на мгновение охватило его, заставило кровь прилить к голове, стуча громким набатом пульса в висках. Неожиданно все прекратилось. Надсадно откашлявшись, Фрэнк продолжал хватать ртом воздух, когда сквозь алое марево в глазах он увидел, что охранник оттащил Фрейзера и, осыпая его ругательствами, пристегивал кандалами к стулу с высокими подлокотниками. Сошедший с ума шотландец не сопротивлялся. Он смотрел куда-то сквозь Гривса, не вслушиваясь в его слова. Такое застывшее лицо и расфокусировавшийся взгляд Фрэнк уже видел у пленных во время войны. Так выглядели те, кого успели сломать на предыдущем допросе. Именно они становились идеальными источниками информации, если же новый допрос не ломал их психику окончательно.Закончив возиться с кандалами, Гривс шагнул к Фрэнку и спросил полным сожаления голосом:-Сэр, с вами все в порядке? — и, получив в ответ простой кивок, добавил, словно извиняясь: — Майор распорядился снять с него кандалы. Я не ожидал нападения.-Все в порядке, — заверил его Фрэнк. Его голос после произошедшего звучал еще ниже, наполненный хрипотцой. Шотландец, все еще пребывавший в оцепенении, вздрогнул при его словах. Фрэнк не понимал, что все это означает, но понял, что Гривса нужно отпустить, и как можно скорее. — Мистер Гривс, теперь он не представляет опасности. Это моя вина, нужно было сразу распорядиться о кандалах. Спасибо, что быстро среагировали. А теперь, если вы не возражаете, я бы предпочел, чтобы вы оставили нас наедине.-О да, конечно, сэр. Если вам что-то понадобится, я буду этажом ниже — у входа в тюремные помещения, — сказал тот и, кивнув на прощание, быстро ретировался.Фрэнк расслабил платок на шее, осторожно дотронувшись пальцами до наливающихся болью участков. Подойдя к столу, он заглянул в глиняный кувшин с элем, который ему принесли раньше по распоряжению Бромли. Там еще оставалось достаточно, поэтому он плеснул себе в стакан и осторожно выпил, каждой клеткой воспаленного горла ощущая прохладу травяного напитка.-Кто ты? — глухо спросил Фрэйзер. Его голос, прозвучавший в тишине, разбил зыбкое спокойствие, которое успело вернулось к Фрэнку. Фрэнк посмотрел на него, словно заново знакомясь с резкими чертами лица, и вздохнул. Шотландец выглядел осунувшимся. Его вряд ли пытали, но пребывание в тюрьме оставляло свой отпечаток. Фрэнк не знал, как Фрейзер выглядел до заключения, но сейчас его неестественная для такого телосложения худоба бросалась в глаза. Широкий разворот плеч и массивный подбородок давали представление о том, какое впечатление в былые годы он мог производить как на друзей, так — и особенно — на врагов. И что могла в нем увидеть Клэр. Рыжие волосы шотландца взмокли и беспорядочными темными прядями обрамляли лицо. При этом освещении было сложно рассмотреть оттенок, но Фрэнк и не сомневался, что Брианна унаследовала цвет волос от Фрейзера. Брианна… Сердце пропустило удар. Фрэнк почувствовал, как ненависть волной поднимается в нем, он резко шагнул к нему спросил:-А ты как думаешь, шотландец?-Я же убил тебя, — сокрушенно выдохнул Фрейзер, опуская взгляд и прикрывая воспаленные веки. — Или ты пришел по мою душу? — тихо спросил он, опять всматриваясь в лицо Фрэнку, словно ища подтверждения.-Я Рэндалл, — твердо ответил тот, — Фрэнк Рэндалл. Тот, у кого ты украл Клэр.Голова Фрейзера качнулась, как от удара. Он вжался в стул, напрягая стянутые металлом кандалов руки. -Ты? — вскрик был полон ужаса. — Что с Клэр? Как ты здесь? Где она?На его лице сменялись эмоции, словно красочный калейдоскоп: понимание, сомнение, ужас, надежда, злость, растерянность… Фрэнк опешил. Он не ожидал, что Клэр говорила своему шотландцу о нем. Это было странно и неожиданно.-Клэр жива. С ней все в порядке, — нехотя ответил он. — Я прошел через камни один.-А ребенок? — переспросил шотландец, не сдерживая вздох облегчения.-Девочка. Брианна. С ней тоже все хорошо, — сухо ответил Фрэнк, отворачиваясь. Он начинал злиться из-за этих расспросов.Лицо Фрейзера тронула легкая мечтательная улыбка, но тут же прошла. Он молча обдумывал услышанное. Стало казаться, что он раздумывает, верить в это или нет.-Тогда зачем ты здесь? — спросил наконец он, прищуриваясь. — Что тебе от меня нужно? У тебя там есть все. Для чего ты проделал такой путь?Фрэнк обернулся и всмотрелся в его лицо. Шотландец оказался более смышленым, чем он ожидал. Во всяком случае, его вопрос попал в самую точку.-Ошибаешься, Фрейзер, — слова срывались с его уст глухим каменным стуком. — Брианна — да. Она моя дочь больше, чем твоя. Я воспитываю ее, и она отвечает мне любовью. Если бы не любовь дочери, я не знаю, что было бы со мной. Но вот Клэр...Фрэнк взял второй стул, придвинул его и поставил напротив того, к которому был прикован кандалами шотландец. Тот вздрогнул, отводя взгляд.-Тебе не дано понять, Фрейзер, — голос Фрэнка звучал по-чужому глухо, — каково это — любить и видеть предмет всех своих желаний на расстоянии вытянутой руки, но не иметь даже шанса на ответный отклик. Когда желаешь знакомое тело, которое умеет дарить тебе такое наслаждение, которое недостижимо ни с кем другим. Ты хочешь омыть его своей любовью, но это никому, кроме тебя, абсолютно не нужно, оно желает другого, — горечь колола язык. Фрэнк попытался ее сглотнуть, но стало еще тяжелее говорить. — Но больше, чем это греховное тело, ты жаждешь яркую душу, которая опаляет тебя своим светом и любовью, когда ты глубоко проникаешь в него. И это самое лучшее, что было с тобой. Сами ангелы поют над вами, — он почти перешел на шепот, не обращая внимание на то, что Фрейзер внимательно следит за его словами. — И в этот миг ты счастлив, как никогда. И ты понимаешь, что вместе вы едины: ты и она. Что ты знаешь о такой любви?-Ошибаешься, англичанин, — горько ответил тот после паузы, поворачиваясь к нему и пристально заглядывая в глаза. Фрэнк только сейчас заметил, что по взгляду шотландец выглядит старше. — Моя любовь к Клэр сильна. Мысли о ней не раз спасали меня от смерти. Только с ней я чувствовал не только все оттенки любви — и самую яркую страсть, и почти святое благоговение — но саму жизнь. От ее присутствия мои вены будто бы заполняла какая-то живительная сила. Клэр излучала яркий свет и умело делилась им со мной. Мне казалось, что моя душа купается в этом свете, а он ведет ее за собой сквозь все невзгоды и испытания.-Не может быть, — Фрэнк сокрушенно смотрел на него, ловя каждое слово признания. Его слова были искренни. Было ужасно больно осознавать, что Фрейзер может так же, как и он, нуждаться в любви Клэр. А сама Клэр влюблена в своего шотландца. — Так значит, это не просто какая-то страсть?.. — Фрэнк уронил голову, закрывая лицо ладонями, чуть наклоняясь вперед. — Но что, что ты делал иначе? Как мне вернуть ее? — глухо простонал он.Фрейзер заерзал, отводя глаза.-Я не знаю, англичанин. Я не знаю…-Как ты не понимаешь, она не сможет вернуться к тебе и оставить Брианну. Но и сейчас, со мной, ни ты, ни она, ни я, — никто из нас не будет счастлив! — у Фрэнка в горле стоял ком. Он наклонился, впиваясь взглядом в расширившиеся от удивления глаза.-Отодвинься от меня… Рэндалл, — сдавленным голосом внезапно попросил шотландец, откидывая голову, будто бы пытаясь максимально отодвинуться от него.-Какого черта? — вскричал Фрэнк, не понимая, что произошло.Он взглянул в лицо напротив и удивился: тот сидел весь бледный. Над губой у Фрейзера была испарина, лоб покрывали маленькие капельки пота, а на скулах, покрытых рыжеватой щетиной, горел румянец. Фрэнк хотел было дотронуться до его лба, но шотландец дернулся, уходя от прикосновения.-Ты болен? — беспокойство нарастало. Резкие перемены в поведении Фрейзера были непонятны. — Отвечай немедленно!От его резких слов голова шотландца дернулась, как от пощечины. Тот был словно не в себе, зарождая подозрения в безумии. Фрэнк схватил его за ворот протертого сюртука и попытался зафиксировать. Фрейзер все еще пытался уйти от прикосновений, но поза и скованные руки не оставляли возможности для маневра.-Что с тобой происходит? — выдохнул ему в лицо Фрэнк, всматриваясь.-Лаванда, — сухими губами прошептал шотландец. — От тебя несет лавандовым маслом.Фрэнк отпрянул, вставая. Он принюхался к своему шейному платку, от которого действительно исходил небольшой аромат трав. Он вспомнил свою попутчицу по дилижансу и понял, что ему напоминал тот удушливый запах.-У тебя аллергия? — спросил он, подходя к столу за элем. Налив полную кружку, он вернулся к Фрейзеру и помог ему напиться.Тот жадно выпил до дна, задышав ровнее. Все еще с опаской поглядывая на Фрэнка, он постепенно приходил в себя.-Можно и так сказать, — наконец ответил Фрейзер. — Не переношу запах лаванды. А от тебя он становится просто невыносимым.-Черт возьми, с чего бы это?-Я… — шотландец сглотнул, тряхнув головой, — Я был в тюрьме Вентворт.-Да, я находил документы. Тебя приговорили к повешению. Но ты сбежал, — по памяти сказал Фрэнк. — Но это все равно ничего не объясняет.-Клэр пыталась спасти меня. Но ее поймали. Твой предок, Блэк Джек, — на этом имени голос Фрейзера стал стальным. — Мне пришлось пойти на сделку, чтобы он ее отпустил. С тех пор не могу выносить запаха лаванды. -Странно, — задумчиво протянул Фрэнк, — Лаванда обычно, наоборот успокаивает. В чем состояла сделка, тебе пришлось выдать якобитов? Да и как тебе удалось выбраться?Фрейзер молча смотрел на него, словно взвешивая что-то. Эля почти не осталось. Фрэнк вылил остатки в кружку и передал шотландцу, а сам выпил из прихваченной из дома фляжки. Виски знакомо обволок язык, дополняя вересковую горечь эля новыми нотами. Он на мгновение прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Когда он снова открыл их, Фрейзер внимательно наблюдал за ним.-Почему ты молчишь? — Фрэнк спрятал фляжку во внутренний карман и вернулся к шотландцу. Он возвышался над ним, из-за чего Фрейзеру пришлось откинуть голову и смотреть снизу-вверх, щуря глаза. — Могу еще раз приблизиться, если так тебе проще говорить откровенно, — почти пошутил он. Шантажировать шотландца Фрэнк не хотел, но стойкое ощущение, выработанное еще во время войны, что ему недоговаривают, не оставляло в покое. Он немного наклонился, наблюдая за эффектом.-Рэндалл… он брал меня. Использовал это масло, — едва слышно сказал Фрейзер, когда Фрэнк сильнее нагнулся к нему, нависая в паре дюймов от его лица. Венка на шее чуть подрагивала в такт бешено бьющегося пульса. По всей видимости, шотландца охватили воспоминания пережитого ужаса. — Я поклялся не сопротивляться ему, — твердо добавил он, закусывая губу. — И я свое слово сдержал.Чего-то не хватало до полной картины. Фрейзер уже дрожал, а Фрэнк не спешил выпрямиться. Он всматривался, пытаясь разгадать, что скрывается за этим признанием и подмечал все мелкие детали: капельки пота у висков, расширившиеся зрачки и, внезапно ощутив липкий запах страха, остановился. Ему показалось, или в нем улавливался еще и запах… возбуждения?