Глава 3. (1/1)

Следующие несколько дней можно было охарактеризовать известной фразой ?Работа?— Дом?— Работа?, только заменив значение ?Работа? на ?Больница?.Благодаря освобождению доктора Бреннан от учёбы и работы в хранилище, Эллисон могла распоряжаться своим временем как хотела, а проводила та его в больнице с Заком. Её включили в расписание, исключая из него очень занятых Бута, Ходжинса и Бреннан, проводивших на работе почти круглые сутки. Помощь, как признал агент ФБР, была как нельзя кстати, поскольку оставлять коллегу в одиночестве они не хотели, но продлить двадцатичетырёхчасовой день ещё на несколько?— не представлялось возможным. Но девушку это не тревожило, даже наоборот. Общество доктора Эдди доставляло всё больше удовольствия, с каждым визитом. Они много разговаривали и смеялись, Зак рассказывал забавные случаи из практики, схему работы большей части его теорий и экспериментов, а, когда уставал говорить, Гэмбл читала вслух комиксы или отчёты по нераскрытым убийствам за последнее столетие. Несколько раз он засыпал под них, словно речь шла о приключениях Красной Шапочки, а не насильнике, расчленившего жертву при помощи зубной нити.В один из таких дней, студентка заснула прямо в кресле, расслабленная уютной атмосферой и тихим размеренным сопением Зака. Когда проснулась, была уже глубокая ночь и больница закрылась для посещений. Узнай охрана о незваном госте?— дорогу обратно можно было бы смело забыть. Проснувшись в неудобной позе, поджав под себя ноги и устроив голову на папке с делом, Эллисон заметила, что Зак больше не спит и внимательно изучает её спокойным заинтересованным взглядом. Заметив пробуждение своей посетительницы, тот улыбнулся.—?Надеюсь, что я спала с закрытым ртом,?— дабы скрыть возникшую неловкость, Гэмбл попыталась отшутиться, одновременно выпрямляясь в кресле. Растрёпанный волосы, помятая футболка и глубокий след на лице от папки?— самые явные свидетельства её удивительной ночи. Нахмурившееся лицо молодого человека как бы вопрошало: ?Тебе сказать ?да? или правду??, заставляя залиться краской ещё сильнее. Стыдливо закрыв лицо руками и откинувшись на спинку, та попыталась слиться с предметом мебели,?— Хотя бы не храпела?—?Абсолютно точно,?— Зак с готовностью закивал головой,?— я сплю очень чутко и ни разу не просыпался. Дома я слышал храп Ходжинса из соседнего здания.Это забавное признание подарило немного душевного спокойствия и заставили девушку немного расслабиться, но ненадолго. После сна в позе зародыша спина нещадно болела, заставляя морщиться и пытаться прогнуться в обратную сторону.—?Ты можешь лечь ко мне на кровать.Громкий стук возвестил о том, что лучшая ученица курса самым позорным образом навернулась с кресла и сейчас растянулась на полу. Через секунду она уже могла видеть Зака, лицо которого свесилось над ней.—?Эллисон, ты в порядке? Ничего себе не сломала? —?тот участливо помог, ещё не пришедшему в себя телу, забраться на простыни, в изножье больничной койки.—?Ты удивляешь меня с каждым разом всё больше,?— зелёные глаза выражали смущение и удивление одновременно, а улыбка походила скорее на гримасу боли,?— Не каждый день меня зовут на свою постель мужчины.—?Ну и глупые,?— Зак простодушно пожал плечами, устраиваясь рядом,?— Может поиграем в Скрэббл?И Скрэббл продлился до самого утра, пока пациенту не пришли менять капельницы и не принесли завтрак.Почувствовав, что желудок скоро приклеится к горлу, девушка собиралась сослаться на головную боль, чтобы дойти до ближайшего кафетерия, но бестолковый орган предательски выдал хозяйку, издав громкое и звучное урчание, которое не было слышно, разве что, на Марсе. Заслышав столь жалостливый и голодный ?ур?, Зак осуждающе смерил взглядом собеседницу и протянул ей своё желе. Когда десерт был подчищен целиком и полностью, ложку пришлось вернуть на базу, чтобы молодой человек мог съесть свою овсянку.—?Я могу принести тебе другую ложку,?— Гэмбл с готовностью поднялась с места, но была осажена одним взмахом столового прибора, который демонстративно опустился в кашу, зачерпывая бесцветной, а ещё и безвкусной, злаковой мешанины и отправился в рот Зака. Необычная ложка имела странную загнутую форму, которая была сделана специально для тех, кто не может держать её пальцами. Пациенту лишь нужна была помощь в креплении сие прибора на забинтованную кисть.—?Поверь, есть с тобой одной ложкой?— последнее, что меня беспокоит в этой жизни,?— тот ободряюще улыбнулся, делая глоток из чашки.Эллисон ничего не оставалось, как улыбнуться подобному жесту сближения. Ей было невероятно комфортно с этим человеком. Пока Зак завтракал, она успела привести себя в порядок после сна, поменять одежду на новую и снова устроиться в кресле, под ненавязчивую музыку, доносившуюся из колонки, к которой был подсоединён iPod. Создавалось впечатление, что они соседи по комнате, а палата?— это их небольшая, но уютная квартирка.Доев остатки завтра и разделив напополам шоколадный бисквит, Эдди взглянул на часы.—?Скоро уже должна прийти Кэм, так что ты можешь наконец-то пойти домой.—?Ты меня выгоняешь?Даже на столь шутливый и саркастичный вопрос, юный гений умудрился ответить максимально серьёзно.—?Нет. Пожалуй, из всех возможных людей, с кем я готов делить совместное времяпровождение, ты находишься на втором месте. По желанности общения разумеется,?— в данной ремарке не было необходимости, но антрополог посчитал это необходимым,?— И, выбирая между тобой и доктором Сароян, я, без сомнения, выбрал бы твоё общество и долгое время, но тебе необходима нормальная еда и здоровый сон, а не больничные помои и неудобное кресло.Зная Зака, можно было с уверенностью расценить сие самопожертвование, какпопытку позаботиться, что являлось крайне редким явлением.—?А кто первый в списке? —?любопытство взяло вверх.—?Джек Ходжинс. Он мой лучший друг.Эллисон ожидала услышать имя любой девушки, но никак не штатного энтомолога. Однако, эта новость, почему-то, порадовала до глубины души.—?Ты не женат? И не состоишь в отношениях?—?Нет, общение с девушками даётся мне крайне тяжело,?— тот неопределённо пожал плечами,?— Но я не девственник. Хоть в это никто не верит.—?Я тебе верю,?— староста уже искренне смеялась, приводя серьёзного молодого человека в крайнюю степень удивления,?— Завтра расскажешь подробнее,?— заметив то, с какой скоростью его брови взметнулись вверх, пришлось поспешно добавить,?— Не про сексуальный опыт. А почему трудно общаться с девушками.Теперь они уже вместе смеялись в один голос, заставляя медсестру в очередной раз шикнуть на их палату.—?До завтра, Зак,?— Гэмбл быстро накинула джинсовую куртку поверх лёгкой кофты, выправляя волосы из-за шиворота, и направилась к двери,?— Сегодня буду спать крепко.—?Я надеюсь на это,?— Зак улыбнулся.Когда она уже занесла руку над дверной ручкой, голос антрополога вновь окликнул её.—?Эллисон…—?Да, Зак?На его лице вновь отражались неясные эмоции, указывающие лишь на признаки внутренней непродолжительной борьбы. Тень грусти скользнула в глазах, но также быстро исчезла, как появилась. Подняв голову на собеседницу, тот невесело улыбнулся.—?Спасибо тебе, что провела со мной это время. Мне было очень комфортно с тобой.Казалось, что молодой человек прощается, однако, поводов для подобного умозаключения не было.—?Мне тоже, Зак,?— быстрым движением Эллисон подошла к кровати и легонько коснулась щеки друга поцелуем на прощание. Щека оказалась прохладной, но не ледяной, как его руки. На лице мужчины возникло некоторое удивление, но оно быстро сменилось обратно на улыбку.—?Если б я мог, то обнял бы тебя в ответ.—?Я знаю,?— с этими словами они обменялись тёплыми понимающими взглядами, после чего, студентка покинула помещение.Дорога домой заняла немного времени, из которого почти всё было потрачено на раздумья. Что-то неясное смущало в словах Зака. Смысл сказанного прощания ускользал от Эллисон, вызывая в груди лишь неприятное тянущее чувство и ощущение чего-то нехорошего.Зайдя в квартиру и сбросив верхнюю одежду, Гэмбл устало приняла душ, закинула в себя остатки продовольственных запасов, найденных в холодильнике, и расслабленно опустилась на кровать. Думать о плохом сейчас совершенно не хотелось, особенно, когда голова коснулась желанной подушки. Погружаясь в безмятежный сон, сознание озаряло приятное тепло знакомых шоколадных глаз и улыбки.