Часть 12 (1/1)

Стив считал бы годы, с тоской провожая каждый, добавляющий морщин на лицо окружающих его людей, считал бы. Если бы это его касалось. В ящике стола столько документов, что хватит на сотню человек, и все как один молоды и полны жизни: он стареет настолько медленно, что эти вечные тридцать с хвостиком уже кажутся непосильным грузом, потому что даже Вдова - вечная спутница в этой круговерти убегающих лет - теперь выглядит много старше.Роджерс знает, что Джим в порядке: семейные дрязги не повод правоохранительным организациям, давным-давно заменившим ЩИТ десятками новых организаций, перестать следить за клоном опасного советского солдата. Роджерс знает, что Джим в порядке, но это все, что ему известно о сыне. О Джеймсе, исправляет он сам себя, но детские фотографии Джо, на которых он, Стив и их искренние улыбки застыли насмешкой над настоящим, смотрят на него с полок нового жилища и не позволяют забыть об ошибке, которую он совершил, и человеке, которого он предал. Сколько бы ни было в Джозефе Баки, личность, воспитанная с осознанием, что его отца зовут Грант и он военный в отставке, человек, помнящий пыльную выжженую Аризону, зеленый Портленд, солнечную Калифорнию, бесконечные километры дорог от одного штата к другому и плечо отца, защищавшего от всего, это кто угодно, кроме Джеймса Барнса, и у Стива действительно нет права отнимать прожитую им жизнь в попытке воскресить того, кто давно мертв.Джиму шестнадцать, когда он видит его последний раз. Джиму двадцать семь, когда они встречаются снова, и это тоже жестокая насмешка судьбы, потому что в тысяча девятьсот сорок четвертом году в возрасте двадцати семи лет сержант Барнс погиб на дне ущелья, куда Стив за ним так никогда и не вернулся.*Логан, такой же неубиваемый и вечный, как и сам Стив, зовет его к себе, и Роджерс бы рад отвлечься, но в заснеженной канадской глуши идея вздернуться на ближайшем суку кажется самой верной.- Я знаю, что случилось, - у Хоулетта все те же бакены, проницательный, тяжелый взгляд и прямота падающего на голову свежеспиленного дерева: ни увернуться, ни смягчить удар.- Наташа рассказала? - Стиву совсем не хочется разговаривать о том, что произошло больше десяти лет назад, и он отворачивается к окну, всем своим видом обозначая желание погрузиться в созерцание занесенных снегом деревьев и редких домов, мелькающих вдоль дороги, стоящих так далеко друг от друга, что немудрено, почему Логан выбрал это место своим: много места, мало людей и никто не задает лишних вопросов. - Джимми сам и рассказал, - и если бы Роджерс не знал Росомаху так хорошо, как узнал за годы пройденной плечом к плечу войны, то подумал бы, что тот шутит. - Сразу ко мне заявился, уж не знаю, как нашел. Тощий, мелкий, даже имени моего произнести не мог, но помнил.- Это не Джеймс, Логан, - Стива глушит так, что он слышит, как кровь стучит в висках, - это...- Слушай, пацан помнит даже марку сигар, ящик которых мы нашли тогда в Боварии, - с нажимом произносит Хоулетт, - и если это, по-твоему, не Барнс, значит Джимми был действительно прав, выжидая так долго. Ты сам не готов.- Выжидая?Логан не отвечает, сворачивая на подъездную дорожку. Машина мягко притормаживает возле дома - одноэтажнный коттедж из темного дерева, окруженный упирающимися в небо соснами, как стеной. Над входной дверью горит одинокая лампочка, но это идеальное место, так думает Роджерс, чтобы сбежать от остального мира, было действительно отличной мыслью согласиться сюда приехать.А о Джеймсе они поговорят позже.* Только Джеймс избавляет их от необходимости говорить о себе. Возникает из ниоткуда прямо перед ними, стоит им зайти в дом, и стоит, впиваясь взглядом в лицо Роджерса, замершего, как истукан, и в нем так много Баки, что Стив не справляется с собой и все-таки отводит взгляд.- Надеюсь, я не помешаю двум пенсионерам на запланированной рыбалке своим присутствием? - наконец произносит Джим, и Логан хмыкает, уходя в гостиную и оставляя их наедине. Роджерс благодарен ему за попытку разрядить атмосферу, но он действительно не готов к этой встрече, Логан был прав, а как дать понять это Джиму, он не знает. - Пойдем, я покажу твою комнату, - Джим снова избавляет его от необходимости говорить, забирает из его рук сумку, словно в этом есть необходимость и Стив может устать с дороги настолько, чтобы не суметь донести ее самому.В доме Логана три комнаты, и две из них заняты его хозяином.- Это же твоя, - констатирует факт Стив, когда Джо ставит его сумку возле шкафа.- Моя, - откликается тот, пожимая плечами: две живых руки, ни металла, ни шрамов, и выходит. - Располагайся.Сесть обратно в машину и уехать кажется единственным разумным выходом, но Роджерс заставляет себя выдохнуть и успокоиться. И это срабатывает. Ровно до момента, пока он не переводит взгляд на кровать - единственную в спальне, и тогда у него холодеют руки.* Джим и Логан отсутствуют до самого вечера, и нет ничего проще, чем уйти сейчас, когда некому его остановить, но Стив все равно медлит. Бродит по дому, выходит размяться на задний двор - без ограждений и забора, заканчивающийся лесом - приносит в дом дров, но в итоге все равно оказывается в спальне Джо, среди чужих вещей и преследующей его боли. К стене возле кровати приколоты фотографии: Логана, Романовой, детское фото Джима, сидящего у Роджерса на плечах, и черно-белая, военная. Капитана и его сержанта.