Часть 11 (1/1)

Стив мечется по своей спальне, подбирая слова для объяснения и стараясь не смотреть на разворошенную кровать, собирается с силами рассказать сыну - господи, сыну - всю правду от начала и до конца, только вот рассказывать некому: комната Джима оказывается пуста, когда Стив наконец поднимается на второй этаж, но то, что Джо нет в доме, становится понятным сразу, и где искать его и нужно ли, Роджерс не имеет понятия. Романова объявляется спустя два часа, накидывается на него с кулаками, но Стиву становится легче от ее появления: если Вдова здесь и разгневана, значит, Джим в безопасности, а Наташа уже знает, что произошло, и ему не придется рассказывать все самому. Он не уверен, что Джозеф рассказал бы все прямо, но Романова на то и супершпионка, чтобы довольствоваться крупицами информации.- Это ребенок! - орет она, и Роджерс отступает назад, упрямо поджимая губы.- Это Джеймс, - отвечает Стив совсем не то, что планировал, и глаза Наташи становятся совсем круглыми от удивления.- Я не специально, - он устало опускается на стул, утыкаясь лбом в прохладную поверхность стола. - Это просто произошло. Я воспитывал его как родного, Нат, я бы никогда... Романова не спрашивает, как и почему, может, верит, может, знает, что Стив не стал бы придумывать что-то в попытке избежать вины, но все равно скрещивает руки на груди, всем своим видом выражая свое отношение к произошедшему.- Он сейчас у меня дома. Стив, парень в полнейшей прострации. Что ты собираешься делать?- Расскажу ему правду, - это единственный выход, как ему кажется, но Наташа заметно бледнеет.- Ты представляешь, что с ним будет? Он позвонил, попросил его забрать, доверился мне, кого считает матерью, а теперь ты собираешься обрушить на него правду о том, что он клон из пробирки, что у него нет ни тебя, ни меня, а все прожитое им - случайный набор происшествий, призванный позволить ему дожить живым до момента, когда ваша неубиваемая ничем любовь снова даст о себе знать? Как ты вообще себе это представлял? Надеялся, что Джозеф просто забудет, что считал тебя отцом, и станет старым-добрым Баки? Черт возьми, Стив!..Вдова ждет от него ответа, но у него нет ни слов, ни последовательных мыслей в голове. Стив даже не замечает, как остается в кухне один. Джим не возвращается домой ни на следующий день, ни через неделю.*Роджерс вздрагивает, когда хлопает входная дверь. У него нет настроения видеть Наташу, но та не пришла бы просто так, а значит, новости достойны того, чтобы их выслушать, и он выходит встречать, надеясь, что Вдова уйдет быстро. Стив оказывается не готов к тому, что столкнется в коридоре с Джеймсом. Сын даже не смотрит на него, бурчит только: "Я за вещами" и взлетает по лестнице, как метеор, оставляя его теряться в сомнениях, идти ли следом, умолять ли позволить поговорить. К тому, что через минуту на пороге появится Бобби, Роджерс оказывается не готов тем более. - Добрый день, мистер Роджерс, - здоровается тот, направляясь наверх, и Стив сжимает челюсти: ему-то что тут понадобилось.Они не выходят несколько часов, слишком долгих для собирания вещей - Роджерс успевает сотню раз довести себя до белого каления одними только мыслями о том, что там может происходить, и пристыдить себя за них же столько же: какого хрена он ревнует сына к его бойфренду? Только голос разума истошно вопит, что это Джеймс, который звал его по имени, который помнил момент своей первой смерти, а не кто-то еще, и нужно решить для себя окончательно и перестать разрываться на части между любовью и совестью.И правда, о чем он только думал, соглашаясь воспитывать клон любимого человека в роли его родителя? Почему не догадался сразу, к чему это может привести.*Роберт уходит, но Джим остается в доме, и это вселяет в него надежду. Не то чтобы Стив готов к разговору, но... Баки всегда был смелее. Роджерс надеется на эту его черту характера, и ждать не приходится долго.- Я все знаю, - Джо стоит, прислонившись к косяку двери, и смотрит мимо.- Послушай... - но ему не дают договорить.- Это вы послушайте, мистер Роджерс. Мистер Стивен Грант, блять, Роджерс. Капитан Америка, - Стива тошнит от звуков собственного имени, слетающих с губ Джима, но он затыкается, опуская голову. Джозеф наконец переводит взгляд со стены на него, и в глазах его плещется злоба: - Твою мать, это просто какой-то тупой невозможный сон. Ты знаешь, я ведь, я ведь не хотел верить, но интернет, такая удобная штука, так много информации, так легко найти нужную, так просто набрать номер мамы и узнать недостающую. Про Баки, про тебя, про Вдову. Господи, Бобби понял это еще в двенадцать, если бы я только обратил на это внимание тогда: солдаты, появляющиеся ночью, где бы мы ни жили, русская бывшая. Все было как на ладони, но я верил тебе. Каждому твоему слову.Роджерс молчит, и его молчание выводит Джима из себя.- Черт возьми, дело ведь даже не в том, что ты притворялся моим отцом, - Стиву больно, чертовски больно от каждого оброненного Джо словом, но он лишь крепче сжимает кулаки, приказывая себе слушать дальше, - потому что ты им был, Грант был настоящим. Просто ты должен был мне все рассказать, ты должен был, понимаешь? Дать мне шанс выбрать самому. Я бы все равно выбрал тебя. Я всегда выбирал. Ты не имел права оставлять меня без выбора.И это удар ниже пояса, потому что они оба понимают, что в случившемся тогда по возвращении Стива с миссии никто не виноват: выбора не было ни у одного.- Я просто хочу прожить свою жизнь, Стив, - и это больнее железного кулака Зимнего Солдата, не знающего, что перед ним друг, - вы оба, ты и Баки, вы не имеете права так со мной поступать, не имеете, слышишь? Не преследуй меня, хватает твоего приятеля в голове, - просит он напоследок, перед тем выйти из комнаты, и Стив действительно не пытается удержать, когда Джим сбегает из дома, переставшего быть им с его уходом. *Машина несется по I-5 в сторону Канады, и это его двадцать восьмой переезд. Стиву сорок, судя по новому, паспорту, и у него больше нет сына.