Часть 10 (1/1)

Последняя миссия выматывает так, словно и нет у него в крови никакой сыворотки - выносливость дает сбой, и Стив буквально ползет чертовы десять метров от машины до крыльца собственного дома, радуясь, что оборудовал спальню на первом этаже и не придется тащиться по лестнице. На часах глубоко за полночь, и он старается шагать как можно тише, впрочем, Джим спит так крепко, что вряд ли шум этажом ниже в силах его разбудить. Сил на душ нет, и Роджерс вползает на постель в чем был, разве что спихивает ботинки, правда, по чистой случайности. За окнами июль, и одеяло, кучей сваленное на вечно пустующую вторую половину кровати, остается на прежнем месте - жара такая, что оно не понадобится еще несколько месяцев.*Джим мерзнет как проклятый. Кошмары, полные снега и холода, становятся реальностью, выбираясь за грани сна, вытачивая на юном лице тени заострившихся скул и синяки под глазами, и даже в разгар лета он не засыпает, не укутавшись, как в кокон, в одеяло. Спать в постели отца становится привычкой, потому что в отсутствии Гранта в городе сны о бесконечной зиме сдаются только тогда, когда он ныряет в родной запах и воспоминания об отце рядом.*Ему снится Баки, и это самое хреновое завершение тяжелой миссии из всех, которые могут быть. Джеймс бледный, взъерошенный, измотанный кошмарами и пытками в плену, жмется к нему во сне, дышит надсадно, с хрипом, зовет, сжимая ткань майки дрожащими пальцами - Роджерс отвовевывает право увести Баки в свою палатку, впрочем, воюя недолго: кто откажет герою, спасшему столько людей. Но жалеет об этом сразу же, потому что помочь Барнсу он не в силах и облегчить его кошмары не в состоянии тоже. "Стив", - голос у Джеймса жалобный, скулящий, и Стив утыкается носом ему в висок, прижимая ближе и чувствуя, как холодные пальцы вцепляются ему в спину. Отвлекать Баки поцелуями хреновая затея, но других идей у него нет. Джеймс выныривает из тяжелого сонного забытья моментально, словно надеялся, что Роджерс его разбудит, и первый поцелуй за долгие дни разлуки выходит ласковым и очень нежным. "Я рядом", - говорит Стив, и Баки улыбается, расслабляясь и подставляясь под тепло новых стивовых рук: крепких, сильных, надежных. "Я знаю".*Баки холодный, цепляется за него, шепчет его имя, не переставая, и Стив прижимает его ближе, подминая под себя.- Стив, - зовет Джеймс, утыкаясь ему в шею, - я снова падал. Стив, я снова...- Шшш, - Роджерс большой и горячий, как печка, моментально обнимает его, и это прогоняет холод, въевшийся, кажется, в самые кости. Барнс раскрывает бедра, притягивая его ближе, и расслабляется, чувствуя, как чуткие пальцы бережно оглаживают бока и бедра в попытке успокоить. У него нет сил на секс, но отказывать Стиву не в его правилах, и Джеймс тянет пальцы Роджерса в рот, наскоро их облизывая.- Давай сам, - просит он, - я устал.Его не хватает даже на виноватый взгляд - Джеймс проваливается в сон сразу же, едва чувствует, как Стив крупно вздрагивает, а после осторожно выходит из него и укладывается рядом, накрывая их обоих одеялом. Барнс уверен, что Роджерсу совсем не холодно в его новом теле, но чувствует себя лучше, зная, что Стив делает это ради него.*- Стив, ты куда? - Джеймс перекидывает через него ногу, не позволяя встать, и Роджерсу требуется несколько секунд, прежде чем он осознает, где находится.В глазах Джима, неотрывно глядящих на него, столько ужаса и непонимания, что проще сбежать, чем попытаться что-то с ним сделать.- Пап?..