12. (1/1)

1720 г. Флинт проснулся почти сразу после ухода Бонса. Его мутный взгляд медленно блуждал по свидетельствам устроенного им беспорядка, пока не остановился на Сильвере. На лице Флинта, помятом, в свежих кровоподтеках, проступило недоверчивое, растерянное понимание. Он метнулся к двери и, торопливо заперев ее на задвижку, подбежал к Сильверу и рухнул рядом с ним на колени. В молчании, избегая смотреть Сильверу в глаза, дрожащими руками распутал веревку на его запястьях и помог сесть. Сильвер отдернул руку, когда Флинт осторожно дотронулся до его опухшей кисти, и тот со вздохом отодвинулся, выжидающе глядя на него. - Мне нужен мой костыль, - сказал Сильвер. – И вода. Поспешность, с какой Флинт кинулся выполнять его пожелания, могла показаться признаком вины, но его дальнейшие слова быстро развеяли это впечатление. - Я понимаю, как болезненно ты воспринял все это недоразумение, но я, прежде всего, спасал твою шкуру, - спокойно сказал он, усаживаясь рядом на пол после того, как все, о чем попросил Сильвер, было доставлено. - Недоразумение?! – Сильвер поднял голову, чтобы впервые за это утро посмотреть Флинту в глаза. - Нам обоим повезло, что я успел прийти первым. Эрроу пристрелил бы тебя как дезертира на месте и был бы в своем праве. Он уже давно точит на тебя зуб. Не простил тебе “Эола”, а особенно того, что ты так легко тогда отделался. Надеюсь, это-то ты понимаешь?.. Сильвер продолжил смывать с себя грязь и кровь прошедшей ночи, не удостоив Флинта ответом. Он прекрасно понял, кого Флинт назначил крайним в случившемся кошмаре, неясным оставалось лишь, откуда Флинт узнал о времени и месте побега. - Я не хочу, чтобы между нами оставалась какая-то недосказанность, поэтому говорю прямо: на этом корабле мало что проходит мимо меня, - невозмутимо продолжил Флинт. – Это для тебя хорошая новость. Но есть и плохая. Эрроу тоже держит нос по ветру, так что, если ты не одумаешься, я могу и не успеть тебя защитить. Сильвер натянул штаны и с трудом поднялся, стараясь не морщиться. - Ты в порядке? – в голосе Флинта вдруг прорезалось беспокойство. Нелепость вопроса, больше похожего на изощренное издевательство, на мгновение выбила Сильвера из колеи, и он с трудом подавил вспышку негодования. - Разумеется, я в порядке. Ты нежный, заботливый любовник. Давно хотел сказать, как я ценю это, - ровно проговорил он, наблюдая с чувством злого удовлетворения, как каменеет лицо Флинта. – Представляю, как много потерял Томас Гамильтон, когда ты его покинул. - Ты понятия не имеешь, о чем говоришь! - вспылил Флинт. - Но тебе простительно. Ты не знаком с Томасом, не знаешь, что он за человек. Именно он научил меня быть тем, кто я есть, и не стыдиться этого. - Вынужден признать, ты прав. Твой Томас, видимо, исключительно неординарная личность, раз он сумел избавить тебя от подобных предрассудков, совершенно излишних в случаях вроде этого. Флинт молчал, буравя его тяжелым взглядом исподлобья. В повисшей между ними свинцовой тишине Сильвер со спокойной неспешностью, которая далась ему нелегко, умылся, собрал волосы в тугой хвост, оделся, в завершение подвесил кинжал на пояс и только после этого повернулся к Флинту и заговорил: - Так вот, партнер, если ты с перепоя решил, что это теперь станет нашей с тобой традицией, будь уверен: я больше такого не допущу. И если придется, найду способ тебя убить. Не смогу одолеть тебя в драке - зарежу, пока ты спишь. Но вчерашнее больше не повторится. - Ну и почему до сих пор не убил? – с холодной усмешкой спросил Флинт. Сильвер подавленно умолк. Он вдруг отчетливо осознал, что, по сути, между тем, что делал с ним Флинт в самом начале, и тем, что случилось этой ночью, не такая большая разница. Их связь началась с насилия, так чему удивляться, если к нему она в итоге и вернулась?.. - Ладно, прости. Я был не в себе, признаю, - наконец примирительно произнес Флинт. – И все же, между нами обоими в прошлом случалось много такого, что на первый взгляд казалось непростительным. Но мы смогли преодолеть это и пойти дальше. Надеюсь, ты учтешь это, когда немного остынешь. Оставив таким образом за собой последнее слово, Флинт вышел. Сильвер доковылял до кресла и обессилено упал в него. Этот тяжелый разговор ничем не помог, ничего не исправил, оставив после себя лишь холодный горький осадок. Помимо физических страданий, прошлая ночь принесла и душевные муки. И если отметины на теле, как им и положено, сойдут, то как быть с тем, что Флинт до сих пор не простил его, что считает его виновным во всех своих несчастьях?.. Частично эти обвинения были не лишены справедливости. Когда он забрал у Флинта войну, вместе с нею лишил его и смысла жизни. Но то, что касалось Гамильтона и причин, по которым якобы Флинт с ним расстался, было за пределами понимания Сильвера. Не менее странной была и оговорка Флинта, что именно влиянием Гамильтона он оправдывал свою жестокость. Похоже, пришла пора Сильверу пересмотреть представления о прекраснодушном сиятельном лорде, который своей мнимой смертью породил капитана Флинта, но, оказавшись живым, сделал его намного страшнее. Из этого следовал очень неприятный вывод: отправив Флинта к Томасу, Сильвер своими руками толкнул его в пасть безумия. И теперь пожинает плоды своей же собственной ошибки. Флинт душевно болен, и сомнительно, что здравый рассудок вернется к нему сам по себе. Но кто знает - может, удастся разыскать за всеми его демонами изначального Джеймса Мак-Гроу, каким он был до Гамильтона. Наверное, только отголоскам прежней личности Флинт и обязан тому немногому хорошему, что все еще в нем оставалось. Но вряд ли это будет простой задачей. Сильвер впервые за долгое время всерьез задумался, как быть, если по вине (или по воле, что было бы равнозначно) Флинта он окажется перед выбором – убить Флинта или погибнуть самому. И сам себе ответил: возможно, ему придется выбрать собственную смерть. Он ведь решил остаться с Флинтом до конца, вот до конца он с ним и будет, каким бы этот конец ни был. Флинт вернулся вместе с Эрроу - очевидно раздраженным, что в свете последних событий было вполне объяснимо. - Я рассчитывал на разговор без свидетелей, - Эрроу мазнул по Сильверу откровенно неприязненным взглядом. - От мистера Сильвера мне скрывать нечего, - отрезал Флинт, и Эрроу, помедлив, неохотно кивнул. - Итак. Блэк, Пью, Джонсон, Мортон и Пайк, - деловито перечислил Флинт, обращаясь к Эрроу. – Твои предложения. Что до меня, то я бы вздернул всех на рее. Услышав эти фамилии, Сильвер понял, зачем Флинт организовал этот разговор при нем - чтобы преподнести ему еще один урок. - Их причастность не доказана, - заметил Эрроу. – Команда почти без вопросов проглотила то, как ты разобрался с Дэвисом. Он смутьян и не из наших. На него всем похуй. Но что касается остальных, нужны доказательства повесомее, чем просто слова. - Да, слитки мы нашли только в вещах Дэвиса, - согласился Флинт. – Но они одна шайка. Где гарантия, что эти пятеро не будут мутить воду, если мы спустим им все это с рук?.. - Эти пятеро – моя забота, - с нажимом произнес Эрроу. – Или у тебя есть неопровержимые доказательства и заслуживающий доверия свидетель, или оставь их мне. У тебя есть такой свидетель, а? Сильвер замер. Повисло напряженное молчание. - Увы, нет, - выдержав драматическую паузу, сообщил Флинт. - Следи за людьми лучше, и мне не придется больше делать за тебя твою работу. Отпустив квартирмейстера, Флинт вольготно развалился в кресле, откинувшись на спинку и постукивая пальцами по подлокотникам. На губах его блуждала легкая самодовольная улыбка. - Пообещай человеку много, но дай самую малость, и он будет делать то, что нужно тебе, - промолвил он, глядя поверх головы Сильвера. – А если он еще и не лишен проницательности, то будет даже предвосхищать твои желания. - Это то, что ты делаешь со мной? – не удержался Сильвер, хотя меньше всего желал сейчас вести философские беседы с Флинтом. - Я вообще-то про Эрроу. Ты как-то спрашивал, с чего я так в нем уверен, - Флинт усмехнулся. - За его преданность я плачу вовсе не доверием. Всего лишь несколько жемчужин в качестве задатка и обещание доли в будущих несметных богатствах. Его стариковская жадность и отсутствие иных многообещающих предложений - вот что его при мне держит и не дает сорваться с поводка. Это выгодная сделка, и тебе нечем перебить ее, если вдруг надумаешь поискать новых сторонников. - Даже не рассматривал его в этом качестве, - фыркнул Сильвер. - И ты сам вооружаешь его против себя. Ты дал Эрроу возможность в очередной раз выступить защитником команды от опасного злодея, в роли которого выступаешь ты сам. А меня лишил и шанса хоть как-то влиять на их настроения. Ну и чего ты этим добился? - Считаешь, разумнее было бы все-таки их повесить? – поинтересовался Флинт. - Будь спокоен, я не собираюсь отягощать твою совесть, заставляя других платить за твои ошибки. Я знаю и о припасах в кладовой, и о том, что ключей от нее при тебе нет. И я не буду их искать, так как уверен, что ты это уладишь сам. Считай это моим извинением за вчерашнюю ночь. - И что дальше? Ты мой капитан, я твой первый помощник, и все между нами по-прежнему? Флинт пожал плечами. - Нам еще многое предстоит сделать, и основанные на недопонимании трения неизбежны. Но любые противоречия разрешимы, если оба мы хотим одного и того же. Ладно, отдыхай, - Флинт похлопал его по колену, поднимаясь. – Завтра, надеюсь, ты вернешься к своим обязанностям. То, что заговорщикам ничего пока не грозило, было отрадной новостью. А Дэвис, мир его праху… Жаль его, но такой уж ему выпал жребий. Не первая жертва Флинта и вряд ли последняя. Но все-таки, кто же всех выдал? Первым на подозрении был Бонс, но парни ни на грош ему не доверяли, чтобы делиться секретами. Вспомнился и упомянутый Блэком вахтенный, который задолжал Пью денег и мог вернуть должок таким вот подлым образом. Но, поразмыслив, Сильвер оставил эту версию про запас – если этот вахтенный действительно окажется стукачом, с ним разберутся по-свойски его же товарищи. Если, конечно, не поверят Флинту, что их предал Сильвер. Сильвер кружил по каюте, мучаясь от собственной беспомощности и злясь на себя за то, что утратил власть над ситуацией. Вычисляя предателя, он пытался отвлечься, но это помогало мало. И когда без стука вошел Бонс, разрозненные обрывки догадок и фактов сошлись воедино, и Сильвер с окончательной ясностью понял, кто был стукачом и откуда он мог узнать о времени побега. Первая мысль о Бонсе была верной не только из-за личной неприязни Сильвера к нему. Чтобы вычислить время, Бонсу не требовалось втираться к заговорщикам в доверие, достаточно было ошиваться рядом со штурманом, когда кто-то из них выведывал подробности курса. Это не могло не вызвать подозрений у человека, и без того пристрастно следящего за ними. А при известной наблюдательности и имея под рукой тихого незаметного Ганна, выяснить остальное труда не составило. - Ненавидишь меня? – проницательно спросил Бонс. – Это правильно. А теперь ты будешь меня еще и бояться. Сильвер мрачно подумал, что стоило бы прирезать подонка здесь и сейчас, наплевав на Флинта и его планы. - Капитан на мостике, и будет не скоро, - сообщил Бонс. – Я, собственно, к тебе. Знал, что ты трусливо отсиживаешься здесь. Вот до чего ты докатился, Сильвер. А я ведь предупреждал тебя. Тебя все предупреждали. Но ты же у нас самый умный и хитрый. Бонс неспешно прошелся по каюте, держась, тем не менее, от Сильвера на довольно почтительном расстоянии. - Господи, а я-то думал, ну почему? В чем причина, что он вцепился в тебя, как черт в грешную душу? – с фальшивым удивлением продолжал Бонс. – Да если бы я еще тогда обо всем догадался - предложил бы Роджерсу взять в заложники тебя, а не Мади. И история пошла бы по совсем иному пути... - Поосторожнее, - предупредил Сильвер, с трудом подавляя растущее желание вцепиться Бонсу в горло. - Или что? Натравишь на меня Флинта? - рассмеялся Бонс. - Его я, кстати, много в чем могу обвинить, но в том, что я увидел... Определенно нет. Я ведь хорошо помню, как ты с самого первого дня из кожи вон лез, какие схемы строил, чтобы пристроиться получше. И как оно, пристроился капитану на хуй? И не смотри на меня так. Теперь одно мое слово, и… - И ты покойник, - оборвал его Сильвер. Он больше не боролся с гневом, просто дал ему уйти на самое дно души, чтобы там, под ледяным панцирем спокойствия, этот гнев ждал своего часа. – Ты, я вижу, всерьез возомнил, что обладаешь сведениями, которые можешь обратить против меня - или Флинта, или нас обоих, - и на радостях совсем ослаб умом. И ты даже на секунду не задумался, а как так вышло, что за все эти годы, что ты довольно близко знаешь капитана, только сейчас, и то случайно, ты кое-что узнал о его, так сказать, пристрастиях. Ни единого слуха, ни единого свидетеля. Как думаешь, почему?.. Теперь очередь молчать пришла Бонсу. Пока он слушал Сильвера, улыбка постепенно сползла с его лица, а вместе с ней и самоуверенность. - Ты пойми, Бонс, меня этим шантажировать без толку, - тихо говорил Сильвер. – А я бы на твоем месте молился, чтобы Флинт никогда не узнал, что ты кое-что видел. - Интересно, и почему же ты сам ему об этом не рассказал? Избавился бы от меня его руками, – подозрительно прищурился Бонс. - Может, еще расскажу. - Нет, не расскажешь. И я знаю, почему, - Бонс оскалился, медленно отступая к двери. – Ты боишься, что, как бы ты ни ублажал его, что бы от него ни терпел, для Флинта этого может оказаться недостаточно, если речь пойдет об огласке. Ты не уверен, что он не прикончит и тебя. Вот, чего ты на самом деле стоишь, Джон Сильвер. Бонс ушел, хлопнув дверью. Можно было бы засчитать этот разговор за маленькую победу, но насладиться ею Сильверу мешала апатия и состояние полной разбитости, охватившие его, как только он остался один. Вряд ли теперь Бонс будет трепаться, но вне всяких сомнений попытается использовать то, что знает, для более тонких манипуляций. Бонс не был ни дураком, ни трусом, и по-своему был очень опасен. Но на этом корабле он сильно зависел от расположения капитана, и рискнуть им в открытую вряд ли осмелится. К тому же, Флинт тоже в нем нуждался. Флинт грезил о флотилии, способной отразить любое нападение на остров, где он видел себя королем. Он хотел заполучить еще пару кораблей, капитанами которых сделать Сильвера и Бонса. Когда Флинт был трезв, рассуждал он обстоятельно и логично, и его мечты умозрительно казались достижимыми. Однако стоило ему принять на грудь, как речи его утрачивали убедительность и разумность и больше походили на фантазии помешанного. Но по мере того, как усугублялась болезнь Флинта, вовсе не порожденные его отравленным мозгом грандиозные и безумные планы представляли основную проблему. Теперь даже просто находиться с ним рядом стало небезопасно, в чем Сильвер убедился на собственной шкуре. Но обособиться от него у Сильвера возможности не было. Матросский гамак теперь был для него непозволительной роскошью: во-первых, при его должности это было бы воспринято как откровенный демарш, и, во-вторых, это было небезопасно после того, как Флинт свалил на него вину за смерть Дэвиса. Укладываясь спать, Сильвер взял с собой нож и не забыл подвесить в изголовье перевязь с заряженными пистолетами. А на следующий день все снова вернулось к рутине. Сильвер заступил на вахту, и никто ни словом не обмолвился с ним о том, что произошло позапрошлой ночью. Но он знал, что молчание это было обманчивым. Команда редко страдает забывчивостью на такого рода события, и рано или поздно последствия будут. Единственным, кто пренебрег этой тактикой подчеркнутого безразличия, оказался Морган. - Что, разногласия с капитаном вышли из берегов? – в лоб спросил он. - И как это касается тебя? – вскинулся Сильвер, жалея, что не послал Моргана к черту сразу же, как только тот поздоровался. - Не кипятись. - Морган понизил голос и подступил поближе. – Может, у тебя и сложилось впечатление, что я у Флинта в кармане и ем с его руки, но я один из немногих на этой посудине, кто знает ему настоящую цену. - Рад за тебя. Но мне-то что с того? - Я, кажется, догадываюсь, почему ты полез с ним в драку, - не замечая резкости Сильвера, продолжил Морган. - И, будь уверен, объяснил всем доходчиво, что уж кто-кто, а ты не из тех, кто закладывает своих. Сильвер не знал, что сказать, невольно тронутый неожиданным признанием Моргана. - С Флинта станется соврать всей команде, - с жаром прошептал Морган. - Он так делал много раз, и я почти не сомневался, что так оно и было. Ну, а когда я увидел ваши с ним побитые рожи, все окончательно сошлось. Правда, тебе, насколько вижу, досталось сильнее, верно? - Это уже не важно, - отмахнулся Сильвер, не желая углубляться в болезненную для него тему. - Я признателен тебе за поддержку, но все-таки, к чему ты ведешь?.. - У Флинта отменный ром, Сильвер. Грех отказываться, если наливают, - ухмыльнулся Морган. - Но если вдруг случится буча, ты можешь не опасаться поворачиваться ко мне спиной. Слова Моргана могли ничего не стоить - всего лишь предусмотрительность хитрого приспособленца, желающего заручиться поддержкой сразу двух конфликтующих сторон, - но все же немного приободрили Сильвера, напомнив ему об изменчивости людских мнений, а через них и реальности, какой бы она беспросветной ни казалась. Злополучные ключи Сильвер забрал у Блэка тем же вечером. Этой встречи, пожалуй, он опасался больше всех остальных, чувствуя себя виноватым за случившееся. Ведь было ясно, что Флинт, вооруженный, пьяный и злой, выслеживал вовсе не Дэвиса, и в некотором роде был прав, говоря о том, что Сильвер их всех и подставил. Но Блэк, понятия не имевший об этих тонкостях, истолковал все куда проще. - Хотел бы я знать, что за гнида стукнула на нас капитану, - с горечью сказал он. - Выпустить бы ему кишки да отправить рыбам на корм. Сильвер подавил первый порыв поделиться своими догадками насчет Бонса. Ни к чему было сейчас парням ввязываться в новые неприятности. Эрроу раскидал их всех по разным вахтам и держал под пристальным наблюдением, а Бонс наверняка отрастил глаза на затылке, и убрать его без шума и пыли не вышло бы. Да и Сильвер рассчитывал, что однажды расправится с Бонсом сам, и так, чтобы тот знал, за что. Между тем “Морж” вернулся на остров и встал на кренгование. Сильвер раньше терпеть не мог это место, но теперь оно непостижимым образом гармонировало с его внутренним состоянием. Дикая земля, дикий капитан, которому он присягнул на верность до гробовой доски. Можно больше не строить никаких планов, не терзать себя бесплодными мечтами о несбыточном. То, насколько далеко оказался способен зайти Флинт, чтобы не допустить его ухода, парадоксальным образом подарило Сильверу особую степень свободы - от права выбора и от сомнений. И в рамках этой дозволенной свободы Флинт почти ни в чем его не ограничивал. Так, например, когда Сильвер вызвался нести дежурство на Подзорной Трубе, куда дозорные уходили на несколько дней, Флинт не сказал ни слова против. - От меня не слишком-то много пользы на берегу. А пока “Морж” на якоре, первый помощник тебе не нужен. Так что, если ты не возражаешь... - Не хочу тебя обижать, но тебе туда сутки по горам добираться, - только и заметил Флинт. - Значит, выйду на сутки раньше. Наблюдательный пункт представлял из себя уменьшенную копию форта. Размерами он был не больше хижины, но построен из толстых отесанных бревен, что делало его устойчивым перед сильными на этой высоте ветрами. Дежурство несли попарно, и Сильверу в компанию достался Аллардайс - рыжий парень с яркими голубыми глазами. Спали они по очереди, а в свободное от созерцания морской глади время Аллардайс охотился, а Сильвер разделывал добычу и заготавливал мясо. В этом месте, напоминающем его излюбленный холм на острове марунов, к Сильверу мало-помалу начало возвращаться душевное равновесие и способность к взвешенному, беспристрастному обдумыванию текущих и возможных в будущем событий. С площадки открывался удивительный вид на сливающийся с небом горизонт, а собирающиеся под вершиной облака, скрывающие береговую линию, дарили иллюзию полной оторванности от бренного мира. Даже присутствие Аллардайса, вечно недовольного жизнью и точно знающего, как именно все должно быть устроено, чтобы всем стало хорошо, не мешало Сильверу наслаждаться созерцательным покоем. Главное, что здесь не было Флинта с его неусыпным вниманием и Бонса, не упускающего ни единой возможности осложнить Сильверу жизнь. - Подбираешь себе партнеров по масти? – прокомментировал Бонс, когда они с Аллардайсом занимались сборами перед выходом на дежурство. Сильвер сделал вид, что не услышал, но Флинт, сидящий неподалеку под тентом, кинул в сторону Аллардайса быстрый недобрый взгляд. Точно рассчитав время, за которое двусмысленность могла дойти до всех, кому она предназначена, Бонс добавил: - Вот Хэндс оценил бы твое постоянство. - И, посмеиваясь, пошел прочь, испортив настроение не столько Сильверу, сколько Флинту, судя по его недовольной гримасе. Игра Бонса была примитивной и бесцельной, если не считать внятной целью желание подосаждать Сильверу и заодно прощупать Флинта на предмет его слабостей. Об этом, и о многом другом, Сильвер размышлял в часы созерцательного бездействия, которых у него теперь было в избытке. Оторванность от начальства и ровная приветливость Сильвера расположили к нему Аллардайса. Через некоторое время тот осмелел настолько, что начал задавать вопросы, обнаружив неожиданную для простого матроса проницательность. - Интересно, почему капитан не может вас убить? Вопрос был таким неожиданным, что Сильвер, опешив, замер с ножом в руке над полуосвежеванной козлиной тушей. - Вы сорвали нападение на ?Эол?, прикрывали парней, когда они собирались рвать когти, и не думайте, что кто-то поверил, что вы их и сдали. И чем закончилась та война, я прекрасно помню. Слухи ходили разные, но все они сходились в одном: куда бы Флинт ни исчез, на каторгу, морское дно или прямиком в преисподнюю, его туда упекли вы. Наш капитан - кровожадный деспот, которому убить человека - что муху прихлопнуть. Так почему вам он все спускает с рук? - Не твоего ума дело. - Он вас боится? У вас что-то есть на него? - не унимался Аллардайс. - С чего ты взял, что я тебе все выложу, будь это так? Ты дурак? – искренне удивился Сильвер. - Может, и дурак, но не слепой, - с вызовом ответил Аллардайс. - И что-то мне подсказывает, что у вас с этим дьяволом большие разногласия. Вот мы и решили поговорить с вами... - Мы? Кто эти “мы”? - Сильвер рассмеялся. – И что вы там нарешали? Бунт что ли? Ну, хорошо. Допустим, поднимете бунт. А дальше что? - Как это – что дальше? Положим конец его тирании и заживем, как полагается джентльменам удачи, а не вшивым галерным рабам. И что смешного?.. - обиделся Аллардайс. - Знаю ли я что-то этакое про капитана? - Сильвер пожал плечами. - Ну, допустим, знаю. Флинт не совсем человек, он сила природы. С тем же успехом вы можете бунтовать против урагана или усмирять голосованием засуху. И от него невозможно скрыть свои замыслы, он видит всех нас насквозь. Сильверу заранее было жаль Аллардайса и его наивных единомышленников, обреченных с того самого момента, когда в их глупые головы пришла затея пойти против Флинта. Они еще не знали того, что знал сам Сильвер: единственный способ выжить рядом с Флинтом - это играть по его правилам и надеяться, что буря обойдет тебя стороной. Потому что его демоны реальны. И они не позволят никому навредить человеку, душу которого забрали себе. Слова Сильвера подействовали на Аллардайса угнетающе. Он впился взглядом в Сильвера, будто надеясь, что тот снова рассмеется, обратив все в шутку, не дождавшись же, суеверно перекрестился и отодвинулся. - Может, он про нас и не узнает. Если, конечно, вы ему не расскажете, – осторожно промолвил он. - И зачем это мне? Чтобы вас перевешали, как вешают всех тупых недальновидных болванов? Может, кому и по душе это зрелище, но я не из таких. Сильвер понимал, что несправедлив к Аллардайсу, что попросту срывает на нем долго копившееся раздражение, но его снова толкали к выбору между участием в интригах оппозиции и неведением, и оба этих выбора были для него одинаково опасны. Алладрайс уязвленно промолчал. - Прежде чем вы окончательно перепутаете суровую действительность с мечтами о матросском рае, где текут реки рома и дармовые шлюхи ублажают вас по четверо на каждого, честно ответьте себе только на один вопрос. Что привело вас всех на этот остров?.. И если это не ваша прискорбная неспособность прокормить себя иным способом, то бога ради, бунтуйте. Ни капитан, ни офицеры вам без надобности. Но если ты не хочешь однажды увидеть палубу с грот-реи под хруст собственных шейных позвонков, советую тебе и дальше держать меня в курсе. Может, мне удастся уберечь вас, дуралеев, от петли. Высказав все это Аллардайсу, уже явно напуганному последствиями своей неуместной откровенности, Сильвер не испытал ни удовлетворения, ни гордости. Ведь простаки на то и созданы, чтоб люди поумнее морочили им голову. В конце концов, это было совсем нетрудно. Сильвер был бы не против задержаться на Подзорной Трубе еще на день, месяц, а то и год, но через неделю явились сменщики, и пришлось возвращаться. Кренгование и регулярное подновление ?Моржа? было завершено, и пора было снова выходить в море. Слишком уж хорошо укрыт был остров, пока еще остающийся безымянным, от исхоженных маршрутов, чтобы можно было позволить себе сидеть на берегу и ждать, когда добыча сама приплывет в руки. Но хотя Флинт частенько жаловался, как ему трудно охотиться без наводок, Сильвер подозревал, что он слегка лукавит, и на Тортуге, куда они заходили с позволяющей сделать такой вывод регулярностью, есть прикормленный человек, снабжающий капитана информацией. Это делало очередной визит на Тортугу неизбежным, а нужды команды, уже начавшей обрастать постоянными симпатиями в тамошних борделях, заставляли Флинта продлевать время стоянки в порту. Флинт держал себя в руках после ночи, когда так безобразно сорвался на Сильвере, но чем ближе они подходили к Тортуге, тем заметнее было охватывающее его беспокойство. А как только они встали на якорь, Флинт поставил Сильвера на вахту, назначив ответственным за ?Моржа?. Он и сам не стал сходить на берег и постоянно маячил поблизости, почти не выпуская Сильвера из виду. А когда на вторые сутки с увольнительной не вернулись Пайк и Джонсон, сошедшие с корабля, как выяснилось, со всеми личными вещами, все стало еще хуже. Флинт обрушился на доложившего ему об этом боцмана и, объявив беглецов гнусными трусливыми предателями, пообещал спустить шкуру с каждого, кто последует за ними. Обстановка делалась все более невыносимой, и Сильвер решил не дожидаться, когда подозрительность Флинта дозреет до полноценной паранойи. - Я не собираюсь от тебя сбегать, - обратился он к Флинту, улучив момент, когда они остались наедине. - Во всяком случае, не тайно. Возможно, я ошибаюсь, говоря это вслух, но мне кажется, я должен был внести ясность. Флинт недоверчиво прищурился, изучая Сильвера убийственно серьезным взглядом. - Не ошибаешься, - наконец произнес он. – Но беда в том, что я тебе не верю. - И что, тебе мало моего слова? - Теперь, когда он получил подтверждение своим подозрениям насчет истинных причин дурного настроения и нервозной подозрительности Флинта, этот разговор вдруг показался ему надгробной речью на похоронах их прежних отношений, чем бы они ни были. Сильвер подавил нервный смешок. - Господи, как мы, блядь, дошли до такого? Какого черта мы вообще об этом говорим?!.. - Потому что у тебя есть причины уйти, а у меня – причины не желать этого, - без тени улыбки пояснил Флинт. - Не желать или бояться? - В моем случае это одно и то же. Это, пожалуй, было самым откровенным признанием Флинта о его отношении к Сильверу за все время, что он его знал. Оно пробудило у Сильвера надежду, что Флинт спросит о причинах его решения несмотря ни на что остаться, и это дало бы ему возможность объяснить, что у Флинта нет причин бояться потерять его, а значит, нет нужды и быть жестоким. Но Флинт не спросил. На следующий день на берег они сошли вместе. Они посетили скупщика ради короткой беседы, которую Сильвер, ожидающий Флинта в стороне, не слышал. Зато он прекрасно видел, как скупщик передал Флинту клочок бумажки в обмен на несколько золотых монет. И, судя его заметно улучшившемуся настроению, эту наводку Флинт считал надежной и многообещающей. Призовое судно “Морж” нагнал через пару суток. ?Прекрасный жирный торгаш, доверху набитый специями и слоновой костью?, - сообщил Флинт команде, и та встретила его слова восторженным ревом. Сильвер тоже был среди них, вооруженный и готовый к схватке. Время отсиживаться в каюте, выражая тем самым неодобрение этому способу выжить в доставшемся ему мире, прошло. Нельзя было, всецело приняв Флинта как часть своей жизни, отгородиться от хаоса, что он порождал. Флинта определяли не какие-либо цели, не месть и не прагматичная жажда наживы - его страшная и простая суть была сродни акульей. Как этот морской хищник, гибнущий от удушья в состоянии покоя, мог жить лишь в движении, так и Флинт целиком состоял из битв и насилия, и без них его попросту не было. Торговца нагнали очень быстро. На его палубе не было заметно бойцов, а пушечные порты начали открываться, когда ?Морж? уже почти притерся к нему бортом - похоже, он был застигнут врасплох. Но когда абордажная команда изготовилась к высадке, на палубу “Моржа” с торговца, как обозленная саранча, внезапно посыпались вооруженные люди, видимо, прятавшиеся до этого за бортами. Сильвер оказался в самой гуще боя. Он сосредоточился на ближайших к нему противниках, и некоторые из них даже успели поплатиться за то, что позволили себе обмануться его увечьем, не разглядев в нем серьезного бойца. В пылу битвы Сильвер не сразу почувствовал, что ранен – агония взрывной волной накрыла его с небольшим опозданием, когда, еще не понимая, почему, он упал. От боли, расходящейся от левого колена по всему телу, потемнело в глазах, а время будто остановилось. Сильвер мог лишь беспомощно наблюдать, как его противник с необъяснимой медлительностью заносит над ним абордажную саблю, а потом, будто врезавшись в невидимую преграду, вздрагивает и валится на скользкую от крови палубу с ним рядом. “Господи, спасибо, что не в правое”, - пронеслось в его голове перед тем, как все исчезло.