1. (1/1)

1720г.Известие о том, что Джека Рэкхема повесили в Порт-Ройяле, на остров доставил Израэль Хэндс. И хотя о любом другом событии Сильвер, жадный до любых новостей, был бы не против выслушать обстоятельный рассказ, сейчас он был даже рад, что Хэндс обошелся без подробностей и красочных описаний. Попался, вздернули, точка. Не сказать, что такой поворот событий оказался совсем уж неожиданным. Хотя в том, что на виселице оказался человек, приложивший немалые усилия к искоренению пиратства на Багамах, и была доля печальной иронии, время показало, что новоприобретенная жизнь добропорядочного гражданина Британской империи оказалась не для Рэкхема.Флинт бы позлорадствовал. Не над смертью Рэкхема, разумеется, а над тем, что оказался прав, говоря, что покоя никогда не будет достаточно для таких людей, как они. Впрочем, эти слова предназначались отнюдь не Рэкхему, а тот, кому они были адресованы, был вполне доволен тем, что имеет. Главное - почаще напоминать себе об этом.- И что теперь в Нассау? – Сильвер разлил ром по оловянным кружкам и передал одну Хэндсу, сидящему за столом напротив. – Такое не может остаться без последствий, даже ты способен это понять.Хэндс молча отхлебнул из кружки, буравя Сильвера взглядом водянисто-голубых глаз. Он оказался на редкость верным последователем, - назвать его соратником или другом у Сильвера не поворачивался язык, - но, единожды определившись в своей верности, не утруждал себя какими-либо дополнительными размышлениями, и неважно, был ли он на них неспособен либо предпочитал не делиться ими. Ответов он ждал от Сильвера.- А тебе не похуй? – Хэндс одним глотком опорожнил кружку и подвинул её поближе к бутылке.Сильвер проигнорировал этот жест.- Нет, мне не похуй. И тебе, кстати, тоже не должно бы. - Хэндс склонил набок голову, выжидая. – Если ты помнишь, Британская империя оставила нас в покое при условии соблюдения некоторых договоренностей, гарантом которых выступал, в числе прочих, и наш покойный друг. И тот неопровержимый факт, что его поймали на нарушении этих гарантий, осудили и привели приговор в исполнение с соблюдением всех формальностей, может подтолкнуть власти к выводам, нежелательным для всех нас. А если они решат, что, раз условия не соблюдаются, то и договоренности больше не действуют?- Мне-то что до этого, - отмахнулся Хэндс. – И, раз уж тебя это так заботит, вряд ли ты забыл их главное условие. Флинта больше нет, рабы не бунтуют. А что Ситцевый Джек взялся за старое, так не он один. И ты уже не пиратский король, мальчик. Тебя это больше ебать не должно. Или от некоторых привычек слишком трудно избавиться? - Хэндс ухмыльнулся и, дотянувшись до бутылки, сам наполнил свою кружку.Возразить на эти слова было нечего. После того, как два года назад все закончилось, он решил, что, по крайней мере, это было не зря. Наступил мир, и все пришло в равновесие. Хрупкое, омраченное болью потерь и сожалениями, но все же равновесие. За это время Сильвер почти примирился с последствиями сделанного им выбора и даже убедил себя, что одиночество - не такая уж высокая цена за то, что те, к кому он так сильно привязался, живы. Он знал, что был прав. Но удивительным образом получалось, что прав был и Флинт. Если империя вновь обратит свой пристальный взгляд на Нассау, то окажется, что его ?все было зря? наступило куда как раньше, чем можно было представить. И некому будет защищать отвоеванное с таким трудом - Флинта нет, а теперь нет и Рэкхема.Делиться этими тревогами с Хэндсом не имело смысла, и Сильвер сменил тему:- Надолго ты здесь? Или отправишься сразу со своими?Хэндс пожал плечами.- Пожалуй, смотаюсь до Нассау, как пополним запасы и отгрузим ваши товары. Вижу, тебе ж не терпится узнать все новости, раз мистер Рэкхем больше сюда не заглянет. Хотя почему бы тебе не поехать с нами? Сам все и разведал бы. Или боишься?Сильвер не боялся. Видит бог, он мало чего боялся в этой жизни. Но меньше всего ему хотелось теперь появляться там, где прежде имя Долговязого Джона Сильвера, опасного калеки, жестокого короля пиратов, внушало страх и порождало безумные надежды. Оказаться там без старой команды ?Моржа? - без Флинта, добавил тихий предательский голос, который он все еще не научился затыкать, - и попасть под прицел любопытных и жадных взглядов представлялось ему абсолютно лишенным удовольствия и смысла. Капитан Флинт ушел из мира, было бы честно, если бы Долговязый Джон Сильвер поступил так же.- Ну, как знаешь, - хмыкнул Хэндс. Не в первый раз заходил этот разговор, и всегда с одним и тем же результатом: Сильвер отмалчивался, Хэндс не давил, понимая, что это бесполезно. – Ты не против, если я кину якорь на эти пару ночей у тебя?- Мог бы и не спрашивать, - Сильвер кивнул на топчан в глубине хижины.- Посплю снаружи, если дашь, что постелить на землю.Хотя на язык просилась избитая шутка про ?Долговязого Джона и его сторожевого пса?, Сильвер ограничился кивком. Он уже давно примирился с тем, что некоторые явления, вроде наличия в его жизни Израэля Хэндса, не имеют никакого двойного смысла и скрытых значений. Как и с тем, что этот рыжий ублюдок никогда не был и не станет равноценной заменой другому, тоже рыжему и тоже, без сомнения, ублюдку, которому почему-то было не все равно, жив Сильвер или нет. Но за эти пару лет он все же свыкся со своеобразным присутствием Хэндса и даже черпал в нем некое спокойствие. Примерно такое же, как в наличии хорошо заточенной абордажной сабли под рукой или заряженного пистолета за поясом.Когда скромные поминки по Джеку закончились, и Хэндс, прихватив с собой недопитую бутылку рома, отправился спать, Сильвер еще какое-то время сидел за столом, разбирая бумаги - счета и опись товара, доставленного марунам на ?Эоле?, каперском бриге, где Хэндс теперь служил канониром. Многое изменилось за эти два года, но для поддержания жизнедеятельности острова марунам по-прежнему нужна была связь с внешним миром, товары, лекарства, орудия для возделывания земли и многое другое. Так вышло, что навыки, которые Сильвер приобрел в качестве квартирмейстера ?Моржа?, самым естественным образом нашли свое применение в его новой сухопутной жизни. И хотя это было не так увлекательно, как морские похождения, битвы и головокружительные приключения, Сильверу нравились эти его новые обязанности. Главным образом именно тем, что в них не было места битвам и приключениям.Закончив с бумагами, Сильвер занялся подготовкой ко сну. Он все еще скучал по тем благословенным временам, когда для того, чтобы заснуть, ему довольно было лишь найти укромное место и возможность закрыть глаза без риска получить пинок под ребра. Но тогда у него было на одну ногу больше - и волосы, которые не требовалось заплетать на ночь. И если нога уже практически не причиняла проблем – костыль давно ощущался почти как часть тела, а когда он не хотел привлекать к своему увечью лишнего внимания, то надевал протез, - то с волосами была морока. Они, блядь, росли. Но обстригать их Сильвер не хотел – ему представлялось, что их длина выполняет роль корабельного лага, по которому он определяет расстояние, разделяющее его с тем, что произошло на том проклятом острове. Шесть дюймов – год, двенадцать – два года. Возможно, он их когда-нибудь и обрежет, когда все это окончательно его достанет. Возможно, это могла бы сделать Мади. Но ей уже давно нет дела, как он выглядит и что чувствует.Мади. В моменты вроде этих он часто думал о ней и о том, когда потерял её. В глубине души он знал, что случилось это не тогда, когда она узнала о его ?грандиозном предательстве?, а ещё раньше - когда она не нашла в себе мужества озвучить вслух ответ на его вопрос: будет ли ей достаточно его одного, без великой цели, без войны за свободу, без важного для дела альянса, олицетворением которого он тогда являлся? Слышать ответ ему было не нужно, он прочел его на ее лице. Скорее всего, их связь распалась бы ненадрывно и естественным путем, но случившееся сразу после их разговора пробудило в нем то, чему он не мог, да и не хотел сопротивляться. Его маниакальное стремление отменить собственное прошлое каким-то мистическим образом потребовало сделать подобное и с Флинтом, пусть и против его воли. Может, если бы он не был одержим решимостью любой ценой спасти Мади, если бы не был ослеплен болью, лишившей его ясности рассудка, то смог бы достичь всех своих целей с меньшими потерями, не разрушая то, что было важно для них. Но… Но сейчас это уже не имело значения.Он тогда много чего узнал о себе (и ничто из этого правдой не было): он предал капитана Флинта, чтобы прикарманить золото; он продал революцию из-за юбки; они с Джеком продались бабке Элеонор Гатри за помилование - и так далее, и тому подобное. И неважно, простила его в глубине души Мади или нет, поняла или внутренне была согласна со всеми этими обвинениями, ясно было одно: вместе им не быть. Она не могла позволить, чтобы в глазах ее людей тень предательства Сильвера упала на нее, поставив ее на одну доску с человеком, обменявшим свободу тысяч на маленькое пошлое счастье двоих. Нет, он не потерял ее окончательно. Благодаря заступничеству некоторых благосклонных марунских вождей, Сильверу позволили остаться на острове, дали возможность доказать свою полезность в мирной новой жизни. Со временем он даже сумел растопить холод отчужденности между ним и Мади, заново подружиться с ней и вернуть призрак былой теплоты. Не более, но и не менее. Ему было достаточно знать, что она жива - и даже счастлива, пусть и не с ним. Вспоминая обуревавшие его два года назад чувства, Сильвер сам иногда едва мог поверить, что сейчас совсем не испытывает ревности, видя ее с Кгози, чернокожим подобием Билли Бонса, если говорить о росте и силе. Глядя на них с Мади, он чувствовал разве что слабую тень самоуничижительной горечи: нетрудно было представить, что высокий, сияющий здоровьем и силой Кгози легко мог поднять Мади на руки, мог защитить ее не хитростью и изворотливостью, а доблестью и отвагой, в открытом бою. С ним рядом Мади могла отдохнуть от своего королевского бремени, могла быть собой, не будучи слабой. Одним словом, Кгози давал Мади то, чего не смог бы дать он сам.***Опасения, что казнь Джека Рэкхема подтолкнет колониальные власти к нежелательной реакции, способной пошатнуть тщательно оберегаемое мироустройство, не спешили сбываться. Хэндс успел сходить до Нассау, вернуться обратно и рассказать, что все мнения и слухи, с которыми он успел ознакомиться, сводятся к примерно к одному. Макс открестилась от своего бывшего партнера, обставив все так, что, чем бы Рэкхем ни занимался в своё свободное время, официальная позиция губернатора продолжает оставаться неизменной. Пиратству на Нассау нет места, и кто решит иначе, тот сразу же окажется вне закона. Эти заверения якобы были подкреплены щедрым пожертвованием в пользу страхового фонда, вынужденного оплачивать убытки, нанесенные владельцу последнего разграбленного Рэкхемом судна, и вопрос был закрыт. Энн Бони же, единственный человек, который мог вступиться за Джека, мистическим образом пропала из виду, и о судьбе ее никто доподлинно не знал. Лишь слухи, главным образом сводившиеся к тому, что она сыграла в сундук Дейви Джонса во время одной из вылазок Рэкхема. Все вернулось к привычной рутине, словно конец столь ярких и примечательных историй, как жизнь Джека Рэкхема и Энн Бони, оказался неспособным вызвать хоть какие-то изменения в установившемся ходе событий.А к исходу третьего месяца на остров прибыл Джеймс Флинт.Совет, на котором обсуждались планы по строительству мельницы и закупке всего, что было необходимо, уже закончился, и Сильвер собирался уходить, когда с берега прибежал дозорный. Он сообщил, что в бухте встал на якорь фрегат испанской постройки, без опознавательных знаков, с которого на шлюпке прибыло четверо. Белый флаг, который они воткнули в песок, был очевидным приглашением к переговорам. Когда дозорные вышли навстречу, один из прибывших представился капитаном Флинтом и попросил об аудиенции у королевы острова. ?Если, конечно, у вас все еще правит королева Мади?, - по словам дозорного, добавил этот человек.Сильвер замер, стараясь сделать вид, что совершенно не потрясен услышанным. Надо отдать Мади должное, она сумела скрыть свое удивление куда успешнее. - Сильвер смог определить, насколько ее впечатлила эта новость, лишь по быстрому взгляду, брошенному в его сторону. Мади принялась расспрашивать дозорного, как выглядел тот мужчина и что именно сказал. И каждый ответ, подтверждающий эту невероятную весть, долетал до Сильвера как сквозь толстый слой войлока. Флинт вернулся, Флинт вернулся, Флинт вернулся, - стучало в ушах. Наконец, Мади, видимо что-то ответила дозорному, потому что тот вышел и быстрым шагом направился по улице.Голос Мади вернул его в реальность.- Джон, ты останешься?Мади смотрела на него со странно задумчивым выражением, в котором смешивались любопытство, малая толика вины и слабая тень страха. Сильверу пришлось приложить усилие, чтобы сдержать горькую усмешку. Она все это время не верила ему. Думала, что он ей лгал.- Зачем?- Встретиться с Флинтом. Если это он, конечно, - добавила она чуть более торопливо, чем подобало королеве, каждое слово которой имело вес драгоценного слитка и такую же ценность.- Он изъявил желание встретиться с тобой. - Сильвер сам удивился, насколько глухо прозвучал его голос. – Обо мне он не упоминал.Не дожидаясь ответа, он крепче перехватил перекладину костыля, ставшую вдруг скользкой, и вышел из хижины.Почти не глядя перед собой, он шел по пыльной улице, пару раз чуть не споткнувшись о выпирающие из утоптанной почвы корни деревьев, расположение которых за проведенные здесь месяцы он выучил наизусть. Перед глазами стоял туман, грудь начало ломить. Ему пришлось остановиться и сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы снова обрести способность немного сосредоточиться и осознать, где он находится. Он наверняка являл собой нелепое зрелище, застыв посреди дороги: загнанно дышащий, с диким блуждающим взглядом. Ему надо было охладить рассудок и успокоить сердце, чтобы не потерять остатки самообладания, если Флинт захочет его увидеть. Сейчас из всех захвативших его чувств он мог распознать только страх. И вовсе не Флинта он боялся. Он боялся их возможной встречи. Он столько раз представлял её себе, пусть разумом и смирился с тем, что она никогда не состоится - и вот теперь, когда судьба преподнесла ему такую невероятную, почти чудесную, учитывая обстоятельства их расставания, возможность, оказался не готов. Но куда больше страшило его, что Флинт не захочет с ним встречаться.Сильвер отринул первую трусливую мысль направиться домой и отсидеться там, переждать визит Флинта, как ненастье. Он представил, как он будет ходить из угла в угол, не в силах успокоиться, ждать, надеяться и сходить с ума, и разозлился. Флинту наверняка скажут, что он отсиживается, как напуганный зверь, в своем логове, что не осмеливается показаться ему на глаза. И пусть он не готов пока встретиться с Флинтом, позволить тому застать его врасплох, прячущимся, будто он чего-то стыдится, будто чувствует вину за то, что сделал два года назад, Сильвер тоже не собирался. Он решительно свернул на дорогу, ведущую из поселка. Будет лучше, если они просто разминутся.Местом, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок, Сильвер выбрал тот холм, где не раз бывал сначала с Флинтом, потом с Мади, и бессчетное количество времени провёл один. Он давно уже определил это место как свое, здесь никто не нарушал его уединения. Достоинством холма было еще и то, что с него открывался прекрасный обзор на бухту, куда становились на якорь редкие корабли, подходившие к острову. К моменту, когда Сильвер взобрался наверх, он уже был почти спокоен: долгий подъем отнимал достаточно сил, чтобы унять любое волнение. Подосадовав на то, что он не захватил с собой подзорную трубу, Сильвер, совершенно не заботясь, видят ли его с берега, подошел к краю обрыва и всмотрелся в желтую полосу пляжа и бескрайнюю бирюзовую морскую гладь. Корабль он увидел сразу. Как и сказал дозорный, ни флага, ни названия на нем не наблюдалось. Лодка, на которой приплыл Флинт, была совсем далеко и казалась крошечной. Он разглядел и две маленькие человеческие фигурки, и едва заметный дымок костра, поднимающийся над кромкой пляжа. Значит, Флинт был уже в деревне или на пути к ней. Сильвер скинул куртку на песок и опустился на нее. Торопиться ему было некуда.Вопросы в его голове так быстро сменяли друг друга, что ни на один их них Сильвер не успевал придумать более-менее устраивающий ответ. Почему Флинт явился сюда? Что произошло в Саванне и где его драгоценный Томас? Чего он хочет - возмездия, справедливости, начать все сначала? Да и Флинт ли это на самом деле? Впрочем, последнее сомнений у Сильвера почти не вызывало: ни одному самозванцу, будь у того в голове хоть капля мозгов, не хватило бы наглости явиться под этим именем к королеве Мади, соратнице настоящего капитана Флинта. Значит, это он. И ему что-то здесь определенно нужно. Может, голову Долговязого Джона на серебряном блюде? Шутки шутками, но даже если и так, что ж - решения, подобные тем, что он принял за Флинта, не остаются без последствий, и у него должно хватить духу понести за содеянное ответственность, какова бы она ни была.В тягостных размышлениях Сильвер потерял счет времени. Он лежал, растянувшись на животе, устроив подбородок на сложенные перед собой руки, и смотрел на берег, где также ничего не менялось. Двое мужчин сидели или бродили на пятачке пляжа возле костерка, огонь которого становился все заметнее в сгущающихся сумерках. Переговоры Флинта с Мади явно затянулись, и Сильвер уже начал тяготиться своим бездействием. Теперь, когда он несколько успокоился и устал строить догадки, его порыв убежать и скрыться от всех казался ему довольно глупым. Но он едва ли не впервые в своей жизни не мог решить, что делать: возвращаться в поселок или остаться лежать здесь до Страшного Суда, пока плоть его не истлеет, а сквозь его выбеленные ветром ребра не прорастет трава. Вдруг внимание его привлекла цепочка огоньков, приближающаяся со стороны леса к берегу. Возможно, Флинт наконец решил все свои вопросы и теперь собирался вернуться на корабль и покинуть остров.Но, вопреки этому предположению, пришедшие на берег люди пробыли там совсем недолго - ровно столько, сколько потребовалось, чтобы отправить сообщение на корабль при помощи трижды накрываемого парусиной костра, после чего костер был потушен, и слегка удлинившаяся цепочка факелов снова углубилась в лес. Сильвер перевернулся на спину и глубоко вздохнул, глядя в уже тёмное небо. Похоже, Флинт здесь, чтобы предъявить ему счет за все, что он натворил. Возможно, именно об этом он и договаривался с марунскими вождями. И, судя по тому, что Флинт забрал своих людей с берега, договоренности были достигнуты. Все, что им теперь было нужно, это дождаться, когда Сильвер появится, а дальше все будет просто. Его приведут к Мади и с соблюдением положенных приличий объявят, что остров в его присутствии более не нуждается, а может, накинут мешок на голову и без лишних церемоний отволокут на пляж, или предоставят Флинту решить дело прямо на месте. Сильвер почувствовал, как поднимается в нем почти забытая злая гордость. К черту все это! Он не намерен заставлять их ждать, как какой-нибудь трусливый ублюдок. Сильвер поднялся, отряхнул от песка куртку и медленно пошел домой.К моменту возвращения в поселок он был готов принять любую участь с достоинством, но к чему он оказался не готов, так это услышать ритмичный бой барабанов и нестройный хор голосов, поющих какую-то развеселую песню. Окраина поселка как вымерла, будто все, у кого не нашлось дел поважнее, отправились на площадь. С удивлением прислушиваясь к взрывам хохота и пьяным выкрикам, Сильвер понял, что вернулся к разгару праздника. Он остановился возле своего дома, не решаясь двинуться дальше. Мимо него в сторону площади прошли трое вооруженных мужчин из числа стражников, не обратив на него никакого внимания. Он постоял еще немного, давая возможность себя заметить, если его ищут. Но никто не окликнул его, не попытался задержать, не позвал с собой. Может, ему следует пойти к Флинту самому? Прийти туда, где люди, знавшие и любившие Флинта, празднуют его возвращение из мертвых, и сказать, что тоже очень рад его видеть, рад, что тот жив и здоров. Это были бы правдивые слова, даже если бы они оказались последними в его жизни. Но он посчитал, что не вправе там появляться. Зачем портить людям праздник, будучи живым напоминанием о том, откуда именно пришлось Флинту возвращаться и кто стал тому причиной?.. А что касается его предположений насчет мстительных планов Флинта, то, похоже, Сильвер просто много о себе возомнил по старой памяти.Он уже знал, что ночь будет бессонной. Присутствие Флинта на острове, подтверждённое для Сильвера лишь словами дозорного, ощущалось почти телесно. За последние два года Сильвер почти убедил себя в том, что наваждение его влияния рассеялось, как растаяла фальшивая личина, придуманная когда-то обезумевшим от горя человеком, и Джеймс Флинт больше не имеет над ним власти, но сейчас следовало признать, что он жестоко ошибался. Сильвер вспомнил один из первых своих откровенных разговоров с Флинтом, когда честно признался ему, что более всего желает обрести свободу: от голода, от моря и от него. Забавно, что он тогда, еще не зная, куда их заведут события, неосознанно поставил Флинта в один ряд с бедой и стихией.Сильвер зажег лампу и разложил на столе бумаги, которые давно надо было привести в порядок, да руки не доходили. В конце концов, обязанности с него пока никто не снимал. Он с головой погрузился в работу, и стук в дверь, громкий и настойчивый, застал его врасплох. От неожиданности он вздрогнул. Стук повторился - кто бы ни явился посреди ночи на порог его дома, уходить он был не намерен.- Мне сказали, что ты живешь теперь здесь, - просто, будто они расстались всего пару дней назад, сказал Флинт. Выражение его лица, скрытого тенями, разобрать было невозможно. – У тебя горел свет. Можно войти?Сильвер кивнул и отступил в сторону, пропуская гостя, который уверенно прошел в комнату и остановился посередине. От Флинта пахло дымом, ромом и потом, и к этому знакомому запаху не примешивалось, как в прежние времена, кислого привкуса крови и пороха. Мирный, безопасный запах. И все же у Сильвера тонкие волоски на шее встали дыбом, а язык словно присох к горлу. Флинт тоже молчал, глядя на него с легкой улыбкой. Он перестал брить голову и теперь выглядел почти таким же, каким Сильвер увидел его впервые. Но кое-что изменилось - пропало ощущение густого напряжения, которое в прежние дни окутывало Флинта подобно предгрозовой туче. Флинт нынешний излучал непривычную расслабленность и даже, пожалуй, добродушие.Молчание затягивалось. Приходящие на ум обычные слова приветствия казались слишком незначительными для всего, что Сильвер чувствовал в этот момент. После того, что было, Флинт имел право на искренность, которую нечестно было бы прятать за банальностями. Сильвер вскинул голову и впервые позволил себе встретиться с направленным на него взглядом.– Я… - начал он, но комок в горле словно запер остальные слова у него в груди, и он прерывисто вздохнул, прежде чем повторить попытку. - Я… - но снова потерпел неудачу, потому что в этот момент Флинт шагнул ему навстречу и крепко обнял.Сильвер зажмурился и стиснул зубы, чтобы не потерять лицо и не дать взять верх позорной слезливости. Он стоял, уткнувшись лбом в плечо Флинта, чей запах и теплый вес обнимающих его рук казались неопровержимым свидетельством того, что все плохое осталось в прошлом.Наконец, Флинт отступил на шаг и обезоруживающе улыбнулся.- Прошу прощения за столь поздний визит. Трудно было уйти раньше с праздника, устроенного в мою честь.Сильвер прохромал к столу, достал из ящика бутылку рома и еще одну кружку в пару к уже стоящей на столе.– Будем считать, что прием в твою честь еще не закончен, - он вопросительно посмотрел на Флинта. Если тот заглянул просто из вежливости, то лучше выяснить все прямо сейчас. К его затаенной радости, Флинт подвинул к противоположному краю стола второй стул и сел.- Как всегда дел по горло? – Флинт следил взглядом, как Сильвер отодвигает в сторону разбросанные по столу бумаги.Сильвер неопределенно пожал плечами и опустился на свой стул. Мади наверняка уже рассказала о нем все, о чем Флинт счел нужным расспросить. И судя по тому, что Флинт посреди ночи пришел сюда, он в курсе их распавшихся отношений. Флинт взял свою кружку и сделал из нее большой глоток. Сильвер молча последовал его примеру, не решаясь давать волю своему любопытству, потому что все вертящиеся на языке вопросы для Флинта прозвучали бы как явный знак того, что ему здесь не рады. А это было не так.- Ты, наверное, вычисляешь, с какой я здесь целью, - словно прочитав мысли Сильвера, произнес Флинт, - упуская разумеется, самую очевидную.- Самую очевидную?..- Повидаться со старым другом, разумеется, - усмехнулся Флинт. – Могу представить, как тебе не терпится узнать, что происходит и какие мотивы лежат под поверхностью. Особенно если вспомнить обстоятельства, при которых мы с тобой расстались.Краска бросилась Сильверу в лицо, и он с вызовом посмотрел в глаза Флинту.- Я это сделал, потому что…- Я знаю, зачем ты это сделал, - Флинт упреждающе поднял ладонь. – И мне не нужны твои оправдания или извинения. Я здесь не за этим.- Тогда зачем? Хочешь убедиться, что все вышло ровно так, как ты предсказывал?- Предупредить о последствиях не равно предсказать, – с раздражающей улыбкой возразил Флинт, и Сильвер мрачно уставился в свою кружку. – Я лишь пытался уберечь тебя от ошибки. Но, видимо, каждый обречен учиться на собственном опыте. Однако благодаря тебе мы все живы, а значит, есть возможность кое-что исправить. Так что, если ты готов считать тему сожалений и покаяний исчерпанной, давай лучше поговорим о будущем.- О будущем? – неподдельно удивился Сильвер. Было странно сидеть вот так с Флинтом, словно и не было этих двух лет, и видеть его таким воодушевленным и исполненным каких-то новых планов. Ему, конечно, хотелось узнать, как Флинт выбрался с плантации, сколько там пробыл и куда делся Томас, мать его, Гамильтон, прежде чем позволить втянуть себя в эти планы, но Флинт делиться не спешил, а Сильвер не считал, что вправе расспрашивать.- Не знаю, в курсе ли ты, но у меня снова есть корабль, хорошая, надежная посудина. И неплохая команда, часть из них - наши парни с “Моржа”, те из оставшихся, кого я смог разыскать. И, насколько я знаю, до сундука никто так и не добрался. – Флинт замолчал, пристально глядя Сильверу в глаза.- Опять ебаный сундук, опять рейды, опять все сначала? – невесело усмехнулся он. – Роковое золото Урки. Все началось с него, предлагаешь им и закончить?- Кто говорит о ?закончить?? - Флинт казался почти уязвленным. - Сокровище было гарантом нашего будущего. Вот оно, это будущее, оно наступило. Оно, конечно, не такое, о котором мы тогда мечтали, но это не повод оставлять в земле надежду на лучшее.- У тебя новый корабль и почти новая команда, - задумчиво проговорил Сильвер. - И все это только ради похода за сундуком? Ты что-то недоговариваешь. Зачем тебе команда с боевым кораблем, если ты всего лишь хочешь откопать сундук? Нет, я понимаю, что сокровище потребует защиты, но если провернуть все скрытно, то...- Может, ты и считаешь меня себялюбивым ублюдком,- перебил его Флинт, - но я не счел для себя возможным единолично завладеть тем, за что заплачено столькими жизнями. За что столь многие проливали свою кровь. Некоторые из них еще живы и имеют все права на долю. Не говоря уже о том, что марунам часть этих средств тоже не помешает.- Это то, что ты предложил Мади? В обмен на что?- В обмен на место стоянки. И возможность построить несколько хижин для тех, кому больше некуда идти. Капитану Флинту больше нет места в Нассау, капитан Флинт ушел навсегда. И я не собираюсь ставить под сомнение эту истину и подвергать опасности тех, кто за нее поручился.- И все же ты здесь. – Сильвер внимательно вгляделся в лицо Флинта. Слишком хорошо он помнил каждый шторм, каждую битву, в которые заводили благие намерения этого человека. - Так кто ты теперь?- Приватир его королевского величества Джеймс Мак-Гроу. В Бостоне это имя ничего никому не говорило, поэтому я решил его оставить из сентиментальных соображений. – Флинт снова усмехнулся. – Люди, которые могли связать Мак-Гроу с Флинтом, мертвы, а те, кто остался, никогда не воспользуются этим знанием против меня. Ведь так? – Он в упор посмотрел на Сильвера.Сильвер опустил глаза. Флинт не заслужил этого допроса и сомнений в его искренности. Скорее уж Флинту стоило беспокоиться о том, не предадут ли его снова.- Я знаю, что нет, - мягко произнес Флинт. – Ну так как? Ты отправишься со мной?В голове Сильвера воцарилось смятение. Он уже знал, что из всего множества причин, по которым ему не следует это делать, ни одна не покажется ему достаточно весомой. Он уже знал, что скажет ?да?, и даже знал, почему.- Сколько времени это займет? – предпринял он попытку хотя бы частично скрыть свою готовность сорваться с места и последовать за Флинтом, куда бы тот ни позвал. – Ты же понимаешь, что у меня есть обязанности.- Недели три, не больше.- И как называется твое новое судно?- ?Морж?. - Флинт широко улыбнулся. – А как, по-твоему, еще он должен называться?