Глава 7. Печали и новые радости Эверетта (1/1)

Эверетт обалдело выдохнул, когда увидел остриженную наложницу. Он сурово осмотрел её. Девушка потупила взгляд.—?Кто это сделал с тобой?Шатенка молчала, опустив взгляд в пол.—?Отвечай мне!—?Я сама.—?Сама?Мужчина жестко схватил ее за короткие волосы и потащил наверх. Наложница зашипела и задергалась в его хватке. Эверетт заволок её в свои покои и толкнул на кровать.—?Почему все и каждый пытаются разозлить меня…Он понимал, что это решение принадлежало отнюдь не ей. Девушка забрыкалась в чужой постели и задергала руками. Она верещала, надеясь искусать мужчину. Приметив оставленный на столе короткий нож для писем, та схватила его и лишь секунду мучаясь сомнениями, всадила в собственное горло. Мужчина судорожно вздохнул. Наложница тихо захрипела, захлебываясь собственной кровью. Взгляд ее голубых глаз был устремлен на него, пока она булькала кровью. Эверетт отошел подальше от собственной постели и закачал головой. Вся его жизнь превратилась в сплошное сумасшествие с тех пор, как на его голову упал этот сумасшедший эскулап.Царь отвернулся и осторожно вышел из покоев, закрыв глаза.—?Вонг! —?прикрикнул тот.Эверетт почувствовал странный укол боли под ребрами и тяжело вздохнул. Стефан, что смотрел на него зверем, и эта наложница, глядящая так же. Оба они были похожи между собой и в этом крылся весь ужас. Стефан заражал людей поиском свободы, а если свободы не давали?— они готовы были умереть. Ему и в голову не пришло то, что быть может дело было вовсе не в девушке, а в нем самом, в той червоточине, на месте которой должна была быть душа, а имелась лишь липкая, грязная жижа.Все его руки были в ее крови. Вонг с удивлением посмотрел в чужую комнату и судорожно выдохнул.—?Мы все уберем, государь.…Мы все уберем. Будто это мусор.Он сдвинул брови и протер окровавленными ладонями лицо. Не было в мире ничего, что способно излечить его больную душу, то, что способно закрыть эту ужасающую брешь. Ничто и никто не мог этого сделать. Когда девушку унесли, а простыни перестелили, то можно было бы подумать, будто ничего сегодня утром не произошло.Он прошел в библиотеку. Туда, где собрались его чиновники. Эверетт уже вымыл руки, но, как и прежде, чувствовал себя так, будто на них осталась чужая кровь.—?Границы нужно закрыть здесь, здесь и здесь.Он провел пальцем по карте и лишь на мгновение, казалось, увидел, как его палец чертит дорожку из крови. Нахальное наваждение продолжало преследовать его.—?Нам следует повысить налоги,?— отозвался визирь.—?Что? —?судорожно выдохнул мужчина.—?Налоги.—?Нет, налоги мы не должны повышать. Люди не должны жить в полной нищете. Так, что даже не думай…те.Он уставился в коридор и коротко замотал головой, будто заметив чью-то тень.Ночью он бродил вдоль комнаты, не зная как заставить себя лечь в собственную постель. Мужчина так и не решился развалиться на чистой простыни и перешел в соседнюю комнату, уставившись в потолок. Сон застал его тяжелой дремотой. Он заворочался. Ему снилось, будто в комнате кто-то был и этот кто-то, подойдя ближе уставился ему в лицо. Эверетт не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Это странное существо, что напоминало ему умершую девушку, потащило его за ноги с кровати прямиком к двери, неся в свободной руке топор. Мужчина столь же внезапно открыл глаза и понял, что все еще не способен двигаться. Кошмар парализовал его, а в груди потяжелело. Лишь заставляя себя дышать через силу, он наконец подскочил в постели и весь взмокший, полный ужаса и страха, огляделся. Никого в комнате не было, а сам он трясся как новорожденный ягненок.Не имело никакого значения, что это такое и почему оно застигло его. Главным было лишь понимание того, что эта дрянь, теперь не отпустит его и будет держать своей железной лапой. Из льва империи он вдруг превратился в трусливую собачонку, которая пугалась своей же тени.Утро было скверным. Он чувствовал себя разбитым и уставшим. Глаза то и дело слипались, но задремать мужчина боялся. Эверетт смотрел из окна библиотеки на то, как Стефан и два темнокожих раба ходили вокруг жирафа, то и дело пытаясь предложить тому хлеб.—?Что может его объединять с этими…вещами?—?Государь? —?тихо отозвался визирь, повернув голову.—?Почему эскулап носится с рабами, почему так странно и тепло относится к ним?—?Я не знаю, государь. Мне непонятен этот человек в той же степени, что и Вам.Эверетт нахмурился и заходил вдоль кабинета, продолжая диктовать письмо для посла Забузы.Эти мысли не покидали его и последующие пару дней. Стефан перестал ускользать ночью из его дворца с тех пор, как он начал ставить стражу у его двери и сторожить того в два караула, пусть и нарушая тем самым их договор. В тайне Стефана это не останавливало, ведь у самого окна чердака стояла сетка для плюща. Его кошмары продолжались, мучая того еще две ночи подряд. Он чувствовал себя изможденным от странного паралича, что сковывал того во сне. После очередной стычки с призраком своих ночных кошмаров он наконец поднялся вверх по винтовой лестнице, что вела в покои Стефана и подошел к чужой кровати. Эскулап спал.—?Просыпайся,?— спокойно проговорил Эверетт.Лекарь лишь перевернулся на живот, отчего показалась его голая спина. Мужчина ущипнул его за бок и на сей раз Стефан открыл глаза. Тот сонно уставился на своего гостя.—?Что стряслось, не можете захватить соседнее государство без пушек?—?Сейчас не до твоих глупых шуток. Мне снятся кошмары.—?Перестаньте убивать людей и кошмары покинут Вас, я гарантирую,?— сонно забормотал мужчина.Эверетт с силой спихнул его с кровати на пол и посмотрел на лекаря с высоты своего роста. Перед глазами тут же замерцал облик мертвой девушки, что всадила себе нож в горло. Она тихо булькала и таращилась ему в глаза так же зло, как сейчас это делал сын севера.—?Мне нужна твоя помощь,?— вдруг тихо отозвался царь.Стефан лениво приподнял бровь и вздохнул. Он с большой неохотой перевернулся и встал на четвереньки, а затем столь же сонно шатаясь, выпрямился. Голый и недовольный мужчина поддел рукой свои брюки, что висели на спинке стула и надел их. Пока лекарь оставался голым, Эверетт во всех подробностях успел рассмотреть его тело. Мелкие шрамы от розг все еще напоминали о себе розовыми полосами. Царь едва усмехнулся, будто злорадствуя от своей выходки. Стефан остался голым лишь торс и подошел к столу. Он все еще тер пальцами глаза и зевал. Мужчина зажег свечу и вздохнул. —?Что у Вас произошло?—?Я просыпаюсь ночью после кошмара и не могу пошевелиться. Меня пугает это.—?То есть у вас появляется ночной паралич,?— едва кивнул тот, скорее даже себе.?— Не было ли ничего в последнее время, что вывело Вас из равновесия?—?Ты меня вывел из равновесия.—?Это понятно,?— снова кивнул эскулап,?— но было ли еще что-нибудь?Царь тихо сглотнул и поднял на него взгляд:—?Наложница вонзила себе нож в горло на моих глазах. Та, что остриглась.—?Ну еще бы, если бы меня изнасиловали, я бы тоже вонзил себе нож в горло при повторной попытке совершить подобное.—?Я не… —?он хмыкнул,?— Я не насиловал ее.—?А она знала, что Вы не насиловали ее?—?Что значат твои слова, эскулап?—?То, что если один из людей не хочет или не получает удовольствия от соития, а иногда вынужденно втянут в него, то у людей это зовется?— изнасилованием.—?Хочешь сказать, что кому-то есть дело до интересов наложницы?—?Вам, например,?— мужчина налил себе в чашку апельсинового сока.—?Меня ничуть не тревожит то…—?...что на вскрыла себе горло у Вас на глазах. Точно.—?Ты так говоришь, будто женщины способны получать удовольствие от этого.Стефан коротко заморгал и перевел на него удивленный взгляд, так и замерев с чашкой у губ.—?Что ты так смотришь на меня? —?рыкнул мужчина.—?Вы никогда не доставляли удовольствия. Никому. Странно, что тут весь пол не залит кровью мертвых женщин, которые бы умирали от осквернения себя и своего тела под Вами.—?Не говори чепухи, им это не нужно!—?Поэтому, вероятно, они крайне неохотно приходят. Потому что им это не нужно. Вы им не нужны, если быть точным.—?У тебя слишком радикальные взгляды на все. На рабов, на отношения с ними, на женщин и на то, как с ними совокупляться!—?Я просто предпочитаю дружить с людьми и враждовать лишь в случае необходимости.—?Дружить. Что значит это слово?—?Дружба? —?тот хмыкнул.?— Нежные, бескорыстные отношения, в которых люди заботятся друг о друге при этом не вступая в интимные отношения. Это то, что объединяет меня, Мордо и Шури.—?Так вот что это. Дружба.—?Именно.—?И тебе хорошо с ними…дружить?—?Я счастлив с ними дружить. Мы беседуем, смеемся, рассказываем друг другу истории из жизни, держимся друг за друга в Вашем царстве мракобесия. Если бы не они, то я, вероятно уже бы выжил из ума и тоже бы вспорол горло.—?А та женщина? —?он кивнул на эвкалипт.—?Хорошая женщина из кочевников. Нежный, ласковый цветок. У нас была одна незабываемая ночь любви, но я буду ее всегда помнить.—?Тебе было хорошо?Стефан хмыкнул и слегка прищурился, сделав глоток из чашки:—?Да.—?А ей?—?Ей тоже. Она была очень счастлива.Эверетт слегка нахмурился и потер рукой короткую бороду, оглядывая помещение. Неужели другому человеку могло быть хорошо от того, чтобы быть рядом?—?Вот сейчас мы общаемся с Вами как друзья, хоть Вы все еще не нравитесь мне, а я не нравлюсь Вам. В какой-то степени этот наш разговор должен навести Вас на мысли. Это тоже проявление дружбы.—?Но мы не друзья, да?—?Нет. Мы с Вами враги, а не друзья. Я вынужден общаться и поддерживать Вас, потому что не хочу, чтобы мои настоящие друзья пострадали от Вашей руки. Я знаю, что откажи я Вам?— первым делом они получат.—?А это что?—?Это зовется преданностью.—?Как у собак?—?У них тоже, поскольку собаки стайные животные.—?То есть ты как собака? —?тот непонимающе замотал головой.—?Вас никогда и никто не любил, Эверетт?—?Понятия не имею. Я на престоле с тринадцати лет. Думаю, что меня любит визирь.—?Мне жаль, что Вы настолько несчастный человек, что не знали никогда любви. Лекарства от Вашего паралича не существует. Все только в Вашей голове. Когда Вы перестанете винить и ненавидеть себя за случившиеся?— то он сам собой пройдет.—?Я не виню и не ненавижу себя, эскулап!—?Ваши слова говорят об обратном. Спокойной ночи, Эверетт. Позвольте я посплю?—?Я не…Стефан сонно прищурился. Он выглядел уставшим и явно желал лишь провалиться в забвение сна. Эверетт вдруг обнаружил, что чувствует себя неловко. Это было очень странное, незнакомое ему чувство. Царь мягко сглотнул и прошел к двери, а затем закрыв ее вслед за собой, спустился по ступеням.Слова лекаря не покидали его головы. Что если все это время он крепко заблуждался насчет себя, насчет своего мира и своей жизни? Что если все это неверно?Следовало хотя бы проверить слова Стефана, быть может, это даст ему покой.Утром он позвал к себе девушек и с интересом оглядел каждую из них. Все они прятали глаза от мужчины. Эверетт никогда не замечал, как они теряются и нервничают при виде него, отчего их движения становились чуть более дерганными. Он перевел взгляд на шатенку и на секунду ему померещилось, что эта та же девушка, которая вспорола себе горло. Царь тихо сглотнул и поманил ее рукой к себе.—?Остальные могут идти,?— хрипло проговорил мужчина.Она не смотрела на него. Ее плечи слегка подрагивали. Дважды до этого Эверетт уже выбирал ее. Знакомые черты и осанка.—?Сними одежду.Наложница боязливо потянула вниз тонкий лиф и все еще не поднимая глаз на мужчину, положила его на пол. Он впервые заметил страх, который был у каждой из приходящих в его покои. Эверетт провел рукой по чужой коже и почувствовал легкую дрожь. Девушка подрагивала как заяц перед псом на охоте. Могла бы она убежать?— уже сделала бы это.Мужчина осторожно скользнул рукой вверх и прошелся вдоль линии ее шеи, погладил по плечу и опустил руку вниз, на грудь, сжав пальцами сосок.—?Тебе нравится то, что я делаю?Девушка коротко сглотнула и кивнула.Он с уже куда большим интересом приблизился к чужой шее и поцеловал мягкую кожу. Эверетт обнаружил, что ему нравится, как понемногу начало сбиваться чужое дыхание, по мере того, как он опускался ниже. Странный огонек интереса и желания начал нарастать. Он осторожно надавил своей рукой на ее грудь, призывая лечь и продолжил свое изучение. Чуть позже, когда вздохи стали более прерывистыми, он узнал и много других вещей, каких никогда не знал. Например, то, что девушки умеют издавать весьма громкие стоны. Мужчина был полностью обескуражен этими звуками и удивился еще больше, наблюдая за чужими движениями.Все это стало настолько странным, настолько новым, что он пораженно развалился на кровати и уставился в потолок, пока наложница с довольством улыбалась, положив свою руку на его грудь.Это первое, что так невзначай открыл ему Стефан. Уникальное чувство. Поразительное чувство.В следующий раз, когда он вновь позвал девушек, его новая знакомая двигалась с явным желанием в танце. Эверетт почувствовал странное смущение. Почти тоже смущение, какое испытывал Стефан при виде голых рабынь. Ему вдруг стало не безразличным все происходящее. Однако переступить это странное чувство он так и не смог, а потому закрыв ладонью глаза, показал на соседнюю девушку пальцем. Удивительно, как та, кого он выбрал недавно, захихикала, при виде его смущения. Кошмары тоже стали отчего-то слабеть.—?Женщины, оказывается, умеют стонать.Стефан подавился соком и расплескал из стакана светлую жижу себе на подбородок. Мужчина широко прошелся рукой и усмехнулся:—?Вот это новость.—?Я правда удивлен этим фактом.—?Люди еще и смеяться умеют, плакать и многое другое.—?Ты должен рассказать мне о том, что знаешь!—?Я плохой купидон,?— проговорил мужчина с другого конца стола.Стефан засобирался и встал с места. Завтрак превратился в катастрофу. Царь неуклюже засопел носом как еж и протараторил:—?Я приказываю тебе!Лекарь приподнял бровь и посмотрел на него с нескрываемым осуждением, даже пренебрежением.—?Я ничего не знаю о природе чувств, это не мой удел,?— продолжил мужчина,?— расскажи.—?Кричать через весь стол о том, как заниматься любовью я не стану, доброго Вам дня, Эверетт.—?Сядь рядом.—?Послушайте…—?Пожалуйста,?— вдруг проговорил тот, поджимая губы.Лекарь закрыл глаза и опустил голову. Заниматься половым воспитанием ненавистного ему человека он хотел меньше всего, но учитывая обстоятельства, Стефан был вынужден подойти ближе и проговорил:—?Это не тема для разговоров за столом. Хотите поговорить об этом, давайте обсудим подобный вопрос у меня в комнате.Эверетт кивнул и быстро покинул стол. Стефан с нескрываемым удивлением проследил за ним взглядом и направился в свои покои. Мужчина достал кусок пергамента и уголь. Он потер пальцами глаза и стал объяснять устройство человеческого тела. Никогда он и подумать не мог, что имперский лев будет настолько не сведущ в этой теме, но то, как он внимательно слушал, говорило в его пользу.Эверетту открывался новый, совершенно непонятный до этого мир, которым он и не пытался жить. Кошмары иссякли через еще две недели его познаний. Наложницы со странным огоньком оглядывали его, когда тот проходил мимо, но он понял и другую, странную вещь, какую никогда не знал. В равной степени с женщинами?— его привлекали и мужчины. Без сомнений, он ловил себя и раньше на этих мыслях, но чтобы задумываться на полном серьезе, едва ли.Эти странные чувства, что проснулись лишь сейчас?— заставили его пойти на столь же странные запросы. Стефан оглядел прибывших юнцов и перевел взгляд на Эверетта, а затем снова посмотрел на парней и на сей раз закачал головой. Аппетиты и интерес царя должны были привести опять к нему. Они и привели.—?Так,?— лекарь прошел вдоль комнаты,?— я не стану…—?Послушай, это важно. Я прошу тебя.—?Это уже переходит границы. Почему я должен объяснять такие интимные вещи?—?У тебя хорошо получается. Ты должен мне объяснить.—?Я не….—?Пожалуйста,?— проговорил тот.Лекарь вздохнул и закатил глаза. Его нежная душа была в ужасе, но он все же взял кусок пергамента и потерев рукой лоб вновь, принялся объяснять, на сей раз вещи еще более интимные. Меньше всего эскулап хотел бы лечить этих мальчишек потом, а потому рассказывал все довольно подробно. Ему пришлось показывать на пальцах и пальцами как работают мышцы. Стефан по мере своего рассказа все сильнее бледнел, наблюдая живой интерес на чужом лице.Эверетт был ужасающе голоден и, кажется, хотел теперь попробовать все. Когда царь уходил, лекарь крикнул вдогонку:—?Если почувствуете влечение к коровам или лошадям, я сам проткну себе глотку!Мужчина его не слушал. Он был захвачен новыми интересными открытиями, будто еще молодой мальчишка. Один из прибывших наложников так же трясся, как и когда-то прибывшие девушки, но в голове Эверетта уже имелся четкий план. Он поманил парнишку к себе и мягко потянул на кровать.Нежное, но сухое и поджарое тело вызвало в нем странный отклик. На сей раз он торопился еще меньше обычного, подогревая чужой интерес к себе постепенно. Благо, что как ласкать мужчину ему было известно, поэтому запустив ладонь в светлые, хлопковые брюки он положил свою руку на пах. Парень тихо пискнул.—?Я не собираюсь причинять тебе боли,?— пообещал мужчина,?— сегодня ты будешь стонать только от удовольствия.Паренек под ним смотрел своими испуганными карими глазами в его лицо и еще долго зажимаясь, вдруг понемногу открылся, как маленький цветок и перешел на сухие вздохи. Эверетт облизнул губы, осматривая его. Мужчины вызывали у него даже чуть больший интерес, чем женщины, вдруг понял тот. Парень тихо всхлипывал, не зная куда девать руки, пока мужчина смочив пальцы в масле стал по одному проталкивать их внутрь чужого тела. Стефан рассказывал ему про мелкий бугорок имеющий уплотнение примерно на расстоянии первой фаланги. Он с интересом пытался отыскать ее, а найдя, увидел в чужом лице удивление, стыд и удовольствие. Парень заскулил, поджав пальцы на ногах и его окатило странной волной жара и восторга. Он вновь потер пальцами этот нежный бугорок и парень опять всхлипнул. На вид ему было восемнадцать. Еще совсем нежный. Эверетт приставил еще палец, затем еще один, чтобы растянуть паренька, когда тот внезапно выгнулся дугой в его руках и кончил.Тот испуганно уставился на мужчину, начав дрожать. Сам Эверетт расплылся в коварной улыбке и едва заурчал:—?Ты еще молод и возбуждаешься очень быстро.Он вновь зашевелил пальцами внутри, барабаня по простате и тот скукожился и зажмурился, чувствуя новый приступ возбуждения. Эверетт перевернул его набок и обнимая сзади, лаская и заводя все сильнее, перешел к более активным действиям. Стефан предупреждал его, что связка мышц здесь куда более тугая и спешить не следует. Мужчина закусил губы и плавно толкнулся вперед, размазав масло по члену. Головка вошла медленно, провалившись в узкое колечко мышц. Наложник судорожно вздохнул и застонал, но явно не от удовольствия. Второй рукой тот принялся его ласкать по начавшему опадать члену и двинулся еще немного вперед, затем еще немного и наконец прижался своими бедрами к чужим. Юноша судорожно дышал, а он чувствовал странный жар, упругие мышцы и восхитительное давление. Эверетт вжался носом ему в шею, двигаясь вверх и вниз, массируя собой. Парень всхлипнул под ним, и мужчина начал двигаться, расценив это как сигнал. На сей раз мальчишка стонал уже от удовольствия, оказавшись в его полной власти. Эверетт умудрился задеть простату и тот едва не подпрыгнул, вскрикнув и сжался, а затем начал извиваться как змея, всхлипывая и подрагивая под человеком. Он впервые почувствовал, что нашел, то что искал долгие годы. Мужчина прижимался все сильнее сбоку и продолжал его ласкать, пока любовник с криком не запачкал его руку, с силой сжимая внутри. Этот восхитительный захват дал ему такую яркую разрядку, что Эверетт едва не отключился. Мужчина с удовольствием выдохнул. Кажется, он начал понимать, почему так много людей смотрели друг другу в глаза с обожанием и животным желанием.Утром он сверкал как медный таз, доброжелательно шествуя между колонами. Приметив эскулапа и его друзей во дворе возле жирафа, он окликнул его:—?Стефан!Лекарь подпрыгнул и замер, а затем судорожно начал искать взглядом укрытие. Шури и Мордо отошли подальше и опустили взгляды.Стефан скрестил руки на груди, уже боясь новых и странных запросов.—?Я хотел тебе сказать…я хотел… —?он облизнул губы, пытаясь вытолкнуть из глотки незнакомое словцо. —?Спасибо.Кочевник оглядел его так, будто он повернулся головой и даже немного отступил назад, но все же вежливо проговорил в ответ:—?Благодарности не требуется, я рад, что Вы…довольны.Эверетт ощутил этот же странный интерес к эскулапу и быстро замотал головой, чтобы отогнать назойливые мысли. Он должен однажды согласиться и пушки ему сделать, а вовсе не в кровать с ним лечь. Не стоило даже говорить о том, что перед ним стоял кочевник. Мужчина едва заметно кивнул и вернулся обратно в коридоры. Стефан нахмурился и закачал головой.Ему в голову вдруг пришла идея. Он приподнял брови и рысью направился наверх, а затем расчистил стол и раскатал кусок пергамента, взял в руки кусок угля, начал расчерчивать длинный ствол и приклад. Через двадцать минут его эскиз был готов. Ружье предстало во всей красе. Он кивнул и быстро спрятал зарисовку под матрас, там, где ее никогда не найдут. Так у него созрел план.