Глава 19. Сон (1/1)

Шури проснулась резко, словно от удара электрическим током, и тут же распахнула глаза. Тело её ещё сладостно пульсировало, а не успевшее успокоиться сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Остатки сна приятно разносились по всему организму лёгким покалыванием, добираясь до самых кончиков пальцев. Но долго наслаждаться ощущениями, смакуя будоражащие воображение образы, принцессе не позволило её собственное, наконец пробудившееся сознание. Шури дёрнулась, чуть не рухнув с кровати, когда поняла, что именно сейчас видела:– Бред какой-то...– Ты что-то сказала? – Окойе уже давно встала и заправляла постель, но из-за шороха встряхиваемого одеяла не расслышала слов Шури.– Не, ничего… Доброе утро, – принцесса потянулась и нарочито широко зевнула. На счастье Шури, Окойе не стала пытать её расспросами, и, пожелав хорошего дня, покинула комнату, оставив принцессу наедине с её мыслями.***Шури приснился сон. Довольно обычный сон для молодой и здоровой девушки, однако необычным был его второй участник — Танос. Шури никогда и в голову не приходило думать о титане в подобном ключе, но после той голограммы, которую показала им вчера Небула, неудивительно, что у неё разыгралась фантазия. ?И наверняка не у меня одной?, – принцессе никак не удавалось забыть увиденное, и, всё ещё лёжа в постели и, почти не моргая, таращась в потолок, она старалась успокоить себя подобного рода рассуждениями. Наконец сумев отодвинуть сон на задворки сознания, Шури встала и начала собираться — Ускоритель сам себя не построит.День тёк в привычном русле: работа, работа, обед, ещё раз работа... Принцесса с самого утра самозабвенно возилась с настройкой новеньких дроидов, и думать о чём-то постороннем у неё попросту не было времени. Параллельно остальные дамы в соседнем отсеке понемногу втягивались в трудовые будни после весьма продолжительного перерыва. Танос же, чувствуя себя в этой конструкторско-научной стихии как рыба в воде, успевал работать на два фронта и в данный момент делил с Шури лабораторию, собирая различные платы, которым впоследствии предстояло стать частью аппарата. Внезапно Шури поймала себя на мысли, что уже несколько минут совершенно беззастенчиво пялится на титана: взгляд её, и до того сегодня невольно задерживающийся на Таносе куда дольше, чем принято в приличном обществе, сейчас и вовсе скользил по отнюдь не самым очевидным местам и цеплялся за них, чуть ли не прощупывая. На счастье Шури, Танос стоял к ней спиной и не видел того, как она, сколько бы ни силилась, никак не могла оторваться от его тщательного изучения. ***Таноса с натяжкой можно было назвать привлекательным, хотя стоило привыкнуть, и внешность его переставала казаться такой отталкивающей: крупные, довольно грубые черты лица делали титана скорее более мужественным, нежели безобразным. В светлых глазах Таноса, несмотря на ожидания, редко можно было увидеть ярость или всепоглощающую злобу, напротив, во взгляде его часто читались понимание — казалось, он видит тебя насквозь и заранее принимает твои пороки и слабости — и грусть. Шури так и не удалось разобраться в её причинах, и потому она списала эти отблески неведомой ей тоски на пресловутую усталость. Небольшой же слегка курносый нос придавал образу титана некой простоты и внушал доверие. Тело, словно созданное для тяжёлой физической работы, идеально сочеталось с имиджем сурового военачальника и при взгляде на него не вызывало у смотрящего каких-либо внутренних противоречий. Однако наружность Таноса, как ни странно, не первое, что бросалось в глаза при встрече с ним. Даже мимолётного взгляда на титана хватало, чтобы отметить его манеру держаться. Танос умел подавать себя с какими-то, присущим только ему одному достоинством, и при этом выглядел совершенно естественно. Как и у всех, у Таноса случались периоды неловкости, когда так и норовишь обо что-то споткнуться или всё просто валится целый день из рук, но в основном он казался идеально откалиброванным механизмом. За тем, как Танос работает, можно было наблюдать часами: точные, аккуратные, что смотрелось просто нереально, учитывая габариты титана, движения — и ни одного лишнего. Если же Танос сопровождал свои действия комментариями, то те были ёмкими и по возможности лаконичными. Именно это и ещё интеллект Таноса, пределы которого Шури пока так и не определила, подкупили её.Перед глазами принцессы тут же пронеслись все те волнующие образы, которые этим утром она так старательно пыталась забыть. По телу задорной волной побежали мурашки… ?Нет, так дело не пойдёт! В конце концов, это просто неправильно...?Попробовав убедить себя в том, что картинки, пускай даже столь красочные и реалистичные, — всего лишь сон, и придя к выводу, что ничего хорошего не выйдет, если она продолжит на нём зацикливаться, Шури решила прекратить ?страдать фигнёй? и начать уже контролировать себя. Но, как говорится, попробуй не думать о жирафе… ***Прошло почти два месяца. Приближался день рождения Пеппер, и она решила отметить его во что бы то ни стало. Этот праздник должен был стать их первым в стенах Санктуария. До сего момента женщинам казалось кощунством развлекаться и отдыхать, когда впереди их ожидало ещё столько работы, которую к тому же предстояло выполнять бок о бок с титаном. Но время шло, хотелось хотя бы иногда отвлекаться от мрачных мыслей, а при взгляде на Таноса всё реже вспоминался его титул ?злейшего врага?.Пеппер решила сделать всем сюрприз и, никому ничего не сказав, сумела сварганить праздничный ужин и даже, пускай и странный, но, как потом оказалось, очень даже вкусный торт. Вирджиния занималась подготовкой в тайне, пока остальные корпели над Ускорителем, а вечером встретила команду при полном параде на кухне. Танос некоторое время ненатурально ворчал на ?непутёвую? миссис Старк за то, что она не поставила никого в известность, и все пришли с пустыми руками — даже в его культуре, как оказалось, было принято дарить на день рождения подарки, что, ко всеобщему удивлению, подтвердили Гамора и Небула. Куда-то ненадолго удалившись, Танос вернулся с несколькими бутылками не ясно, где припасённого — изначально в холодильниках его не наблюдалось — алкоголя и, как бы мимоходом отметив, что такого они не найдут даже в Асгарде, торжественно водрузил тару на стол. Валькирия спорить с Таносом не стала: ещё бы, столько лет выдержки. Вечер предстоял быть многообещающим. За разговорами время полетело незаметно. Вспоминали былое и только самое хорошее. Как оказалось, землянки в основном скучали по еде, притом весьма банальной, типа кофе, мороженого, чипсов, яблок, картошки... В их памяти всплывали, отдавая теплом, и дорогие сердцу места: пруды, скверики, квартиры и дома... О близких старались не вспоминать — слишком больно. Однако, как женщины ни пытались обходить эту тему стороной, всё равно она дамокловым мечом нависла над ними, и дамы весьма скоро приуныли. Увидев это, Шури решила, что пора отвлечься, и включила с Бусин Кимойо музыку. На Санктуарии особого применения разработка принцессы не находила, кроме, пожалуй, того, что являлась средством связи с Окойе, и потому в основном служила ей плеером. Шури всегда любила работать под музыку, но присутствие Таноса сильно смущало её, и от озорной привычки пришлось отказаться. Однако это длилось недолго. Однажды, заработавшись, Шури не заметила появления титана (не сразу, но Танос начал оставлять напарницу в лаборатории за полноправную хозяйку, если возникала необходимость куда-то отлучиться), и музыка, ритмичная и несколько вызывающая, продолжила греметь, наполняя помещение земным колоритом. При этом Шури довольно живо под неё пританцовывала, не забывая, однако, и о работе. Но стоило ей увидеть Таноса, застывшего в дверях и наблюдающего за её пляской со сложенными на груди руками, как сердце ухнуло в пятки, а сама Шури подскочила на месте от неожиданности и, судорожно свернув концерт, начала сбивчиво оправдываться. Танос, смешливо глядя сверху вниз на свою протеже, поинтересовался у неё, за что же она так бурно перед ним извиняется. Такой простой вопрос ввёл Шури в ступор. Действительно, она ведь не сделала ничего предосудительного. И потому, расценив ситуацию как обернувшуюся в её пользу, протрещала, что ?без музыки ей жизнь не мила и вообще…?, и попросила разрешения хотя бы иногда включать её во время их совместной работы. Танос же не увидел в этом ничего плохого и не стал запрещать помощнице подобную шалость. Как говорится, чем бы дитя ни тешилось... ?Только не так громко — с мыслей сбивает?, – всё же он привык трудиться в тишине. С тех пор раз в несколько дней по лаборатории разносились всевозможные мелодии и ритмы — вкус у Шури был весьма разнообразный.Расслабленные алкоголем женщины раскрепостились и, не обращая внимания на Таноса, устроили танцы. Каждая двигалась, как умела. Забавнее всего было наблюдать за Мантис, замысловатые ?па? которой совмещали в себе элементы какого-то неведомого боевого искусства и жучиные ужимки. Однако никому и в голову не пришло бы смеяться над ней. Танос же искренне наслаждался непривычным зрелищем: ему было приятно сознавать, что напарницы перестали его бояться (никак не желающий отступать страх перед ним на самом деле многое усложнял в их взаимодействии), и, чего таить, он любовался женщинами, движения которых были просты и красивы, пускай и далеки от совершенства. Про себя Танос отметил ещё и то, что впервые за многие годы видит Гамору такой счастливой и лёгкой. Команда веселилась.В какой-то момент Шури надоело, что Танос, как ей казалось, угрюмо сидит за столом, и она попыталась вытащить его танцевать. Но, сославшись на то, что от её ног в таком случае ничего не останется, Танос отказался. Небула участия в этом странном и бессмысленном, на её взгляд, занятии тоже не принимала, а только наворачивала уже второй кусок торта — о фигуре ей можно было не беспокоиться: кибернетический организм прекрасно справлялся с переработкой в энергию любой, даже самой калорийной пищи. А сладкое, как оказалось, Небула очень даже уважала, хотя ей и нечасто доводилось баловать себя подобным образом. Танос лишь изредка поглядывал на дочь и улыбался, дивясь её непосредственности.Вечер плавно подошёл к концу, и женщины начали потихоньку расходиться. Перебравшую с непривычки и в конце концов уснувшую мёртвым сном прямо на стуле Мантис в комнату вызвалась отнести Кэрол. Валькирия поплелась следом за ними в роли сопровождения, не забыв при этом прихватить с собой одну из недопитых бутылок прямо у Таноса из-под носа. Титан, как показалось Брунгильде, посмотрел на неё с лёгким отвращением, на что она лишь недовольно фыркнула, но ценную ношу не оставила. Небула с Гаморой как менее уставшие и наиболее трезвые вызвались помочь Пеппер убрать со стола. Танос тоже было решил поучаствовать в этом процессе, сославшись на то, что хоть когда-нибудь он ?должен сам помыть за собой тарелки?, но его отправили восвояси, потому что, со слов старшей дочери, в формат кухни он ?не вписывался и только мешался бы...?***Шури, несмотря на немалую концентрацию в крови алкоголя, в отличие от своих мерно сопящих союзниц, уже битый час не могла уснуть. Она находилась в каком-то странном состоянии нервного перевозбуждения, которое твердило ей, что нужно немедленно вставать и действовать. Но, что именно она должна была делать, оно не говорило. И это мучило принцессу, выматывая её. В нетрезвом мозгу Шури роились и путались, словно в бреду, разного рода непонятные мысли, но внезапно среди них выделилась одна — дикая и необузданная, которая на самом деле уже давно сидела у неё в голове.На Шури, как ей показалось, снизошло озарение. ?Сейчас или никогда!? – Глотнув ?для храбрости? прямо из брошенной на полу Валькирией бутылки и чуть не выплюнув всё на крепко спящую на соседней кровати Окойе, она преисполнились решимости и вышла из отсека…***Танос уже переоделся ко сну и сидел за мониторами босой в широких закатанных почти до колена светлых штанах и просторной слегка мятой рубашке, заменявших ему пижаму. Спать пока не хотелось, и он корректировал план работ на ближайшие несколько дней. Неожиданно в дверь тихо постучали. Танос не ждал гостей в столь позднее время, да ещё и после такого недурного празднества.– Открыто, – Танос устало потёр пальцами переносицу и развернулся к двери. В проёме показалась хрупкая фигурка.– Шури? – Вакандская принцесса была последней, кого он ожидал увидеть. Что-то в её наружности сразу насторожило Таноса. – Ты чего здесь? Что-то случилось?Что было не так, Танос понял сразу же, стоило Шури оторваться от косяка, который она весьма усердно подпирала, и, пошатываясь, двинуться прямо ему навстречу. Шури шла на Таноса, словно и не собиралась останавливаться, и прекратила своё движение, только оказавшись к нему вплотную — дальше идти было просто некуда. Шури остановилась ровно между широко разведённых коленей титана. Принцесса медлила. Несколько раз она порывалась что-то сказать, но в последний момент слова будто застревали у неё в горле, и в нерешительности она отводила глаза, хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Наконец Шури собралась с мыслями и, растягивая гласные, заговорила:– Я пришла сказать тебе... – Язык слушался её с трудом. Шури вновь замолчала и опустила голову, будто вспоминая, что именно хотела сказать. Комната вместе с её хозяином то и дело уплывали...Танос застыл в ожидании. Действия принцессы изрядно шокировали его, но своих чувств он никак не выдал: выражение лица титана было совершенно непроницаемым. В голове Таноса промелькнула одна дурацкая мысль, которая больше походила на бред сумасшедшего.– Шури...– Т-с-с-с… – Принцесса раздражённо зажмурилась, будто была недовольна тем, что её перебивают, и мягко опустила хрупкую ладонь Таносу на грудь, чуть пониже ключицы. ?Какой горячий — и сердце так сильно бьётся…? Аккуратно перебирая пальцами тонкую ткань рубашки, Шури сглотнула подступивший к горлу, пересохшему то ли от волнения, то ли от ранее выпитого, комок и наконец продолжила: – Я долго думала. Ты такой, такой... – Мысли её путались. Все ранее придуманные по дороге сюда слова вмиг вылетели из головы, но Шури по-прежнему хорошо помнила, зачем пришла. – Поцелуй меня.Внутри у Таноса всё похолодело, а сердце пропустило удар, хотя Шури вряд ли это заметила: она стояла, чуть жива, и сверлила взглядом его широкую грудь. Даже сквозь рубашку Танос ощущал на своей коже частое горячее дыхание. Ему было неловко от близости принцессы, однако он не отстранился, понимая, что смертельно обидит этим Шури. ?И что я должен на это ответить??Практически сразу Танос догадался о цели визита своей помощницы: он не раз ловил на себе её заинтересованные взгляды, — и всё равно к такому повороту событий оказался абсолютно не готов. Не так часто Таносу признавались в любви... – Шури, ты хорошо подумала? – Он решил попытаться воззвать к разуму принцессы.– Да, – уверенно ответила Шури. Весь облик её при этом был полон надежды.– А мне думается, всё же не очень... – Танос слегка грустно улыбнулся.– Я тебе не нравлюсь? Почему? Я некрасивая? – Шури заглянула прямо ему в глаза, и ей показалось, что если сейчас Танос посмеётся над ней, то её ?сердце разлетится на тысячи мелких кусочков?, — как бы банально ни звучала эта всеми избитая фраза, именно она пришла в голову принцессе. Шури замерла в ожидании.– Нет, ты очень красивая, но...?Но?? Шури искренне не понимала, какие в таком случае могут быть ?но?. Однако хмельное сознание не собиралось просто так сдаваться и подкинуло ей пару весьма занимательных догадок.– Ты болен? В смысле, ну-у... А может, – она перешла на шёпот, словно боясь, что их приватный разговор кто-нибудь подслушает, – у тебя другая анатомия та-ам?.. – И взгляд Шури скользнул куда-то вниз, устремившись вслед за её мыслью.– Ч-что?.. – Таносу показалось, что за всю свою долгую жизнь он не испытывал смущения большего, чем в эту самую секунду. Если бы он мог, то, наверное, покраснел бы. Танос сдавленно кашлянул: – Нет, Шури, я совершенно здоров и… – Тогда почему? – Принцесса была окончательно сбита с толку. В её голосе звучало неподдельное удивление — и ни капли стыда. – Шури, я уже привык быть один… – Танос начал было озвучивать наконец оформившуюся мысль, которая, как он надеялся, должна образумить принцессу, но оказался бесцеремонно перебит. – Нельзя привыкать к одиночеству! Это ужасно… – Шури вдруг стало безумно жаль титана, её губы задрожали от подступивших рыданий.Такой реакции на свои слова Танос никак не ожидал, но сходить с намеченного пути было поздно.– Иногда это просто необходимо...– Но теперь-то ты не один. У тебя есть мы. Я! – Шури показалось, что она нашла решение, докопалась до истины, и Танос уже не сможет отвертеться...?Мы? Неужели они действительно все так считают? – На мгновение слова принцессы внесли сумятицу в наконец стройный ход мыслей. – Вряд ли...?Танос тихо вздохнул: ?Девчонка просто слишком много времени проводит со мной, отсюда и влюбленность эта несчастная... Хотя в чём-то она права: я больше не один и, о боги, как же с ними непросто...?Подавшись чуть ближе к Шури, так чтобы между ними установился прочный зрительный контакт, Танос заговорил практически шёпотом:– Шури, послушай меня, ты уже давно для меня как дочь. Ты умная девушка, хорошая. Тебе это не нужно. Я? тебе не нужен, – Танос был уверен, что уж эти слова возымеют должный эффект, — однако он ошибся. – Нужен!?А ещё упрямая и своенравная, как я мог об этом забыть...? – Танос едва сдержался, чтобы не закатить глаза:– Нет, Шури, – он нежно взял всё ещё мнущую его рубашку крохотную девичью ладошку в свою, такую большую и тёплую, и аккуратно отстранил от своего тела.– А я говорю — да! – Шури выкрикнула это, размазывая свободной рукой катящиеся по её гладким щекам горькие слёзы обиды. – Завтра, когда ты проснёшься, я уверен, ты будешь очень сильно жалеть...– Не буду! – Шури негромко всхлипнула и придвинулась к Таносу ещё ближе, хотя казалось, что ближе просто некуда. Ей хотелось всем телом прижаться к нему, такому сильному и горячему, и чтобы он пожалел её. Но Шури этого не сделала. Напротив, её пробрала не понятно, откуда взявшаяся, злость. Слёзы больше не бежали из её глаз, а во взгляде горела решимость. – Пока не поцелуешь — с места не сдвинусь! – И она с вызовом уставилась на Таноса, ожидая его реакции. Танос едва заметно улыбнулся — не столько поведению девчонки, сколько родившейся в это мгновение у него в голове идее:– Хорошо, я тебя поцелую.Шури выпучила на титана глаза: она была готова к тому, что он снова начнёт препираться, но никак не рассчитывала на такую скорую капитуляцию, однако праздновать победу было пока рано.– Я тебя поцелую. Но при одном условии: ты пообещаешь мне, что тут же уйдешь к себе в комнату, ляжешь спать и не будешь забивать больше подобной ерундой свою умную голову.Шури хотела было возмутиться: ?Что значит — ерундой??, – но сама в глубине души понимала, что всё это несерьёзно. Шури колебалась. Её пока не успевшее протрезветь сознание боролось между желанием остаться с Таносом ещё на неопределённое время и жаждой получить наконец то, за чем, собственно, она сюда и пришла, но тут же удалиться. Согласиться на сделку, но затем не уйти Шури не могла. Она прекрасно знала, что обещание, данное Таносу, нужно исполнять любой ценой — иного он не потерпит.– Ну? Согласна?– Угу... – Шури не хотелось мириться с несправедливостью этого мира, но и деваться теперь ей было некуда.– Не слышу. – Танос желал получить чёткий ответ. Она должна быть уверена в своём решении.– Да, обещаю...Танос кивнул. Несмотря на то, что Танос сидел, он всё равно возвышался над Шури на добрых полторы головы. Аккуратно приподняв за подбородок личико принцессы, он неспешно наклонился к ней… Ещё никогда Шури не видела лица Таноса так близко. Титан был уже не молод. Веки его обрамляла густая сетка морщин, а рождённая постоянным напряжением складка между бровями, казалось, стала столь же вечной, сколь и её владелец. Но дыхание Таноса обжигало, заставляя дрожать и подгибаться колени... Шури зажмурилась. Сердце её колотилось, как бешеное. ?Неужели правда сейчас поцелует?!? Танос мягко едва ощутимо коснулся своими губами уголков губ принцессы и сразу же отстранился. Шури не успела толком ничего понять, как всё уже закончилось. Поцелуй был невинным и нежным…Разрыдавшись, она бросилась вон из комнаты. Хмель как рукой сняло, и ноги слушались Шури безоговорочно.***Танос тяжело опёрся на массивный подлокотник и вытер со лба проступившую испарину. Некоторое время он сидел совершенно неподвижно. Внезапно подорвавшись, Танос стремительно покинул покои.