Глава 7. Доверие (1/1)

Дождь не прекращается даже после захода солнца, а на улице только сильнее холодает. Полуразрушенная крыша временного убежища Эрика и Кристины лишь усугубляет ситуацию. Старая буржуйка, разожженная Эриком с вечера почти не греет?— они оказываются вынуждены жаться друг к другу под небольшим покрывалом в поисках тепла.—?Что нам теперь делать? —?шепчет Даае, потерянно глядя на огонек, тлеющий в буржуйке. —?Разве в подземельях сейчас не будет безопаснее?Мужчина задумывается над её словами. Подземелье действительно позволило бы им затаиться, однако в нем слишком свежи еще воспоминания о том, как испугана была Кристина одной только его спальней с гробом во главе. К тому же вынуждать её оставаться в месте, из которого она так отчаянно желала сбежать, совсем не кажется Эрику хорошей идеей. ?А по дороге могут поджидать цыгане?,?— мысленно заключает он.—?Кристина ненавидит это место,?— кратко отвечает Призрак, опуская взгляд в пол. —?Да и потом… Нет, там не безопаснее. Опера?— первое место, которое решат проверить.—?Я не ненавижу твой дом,?— возражает Кристина. —?И все-таки… Где нам теперь укрыться?—?Утром стоит сходить на рыночную площадь, поговорить с местными. Может быть кто-то согласится дать кров за небольшую плату. Эрик позаимствовал у цыган немного, этого может хватить.—?Отправимся на рассвете? —?уточняет Даае.—?Эрик отправится,?— откликается Призрак,?— Кристина останется здесь, пока он не разведает обстановку. Так безопаснее,?— вновь акцентирует он.Девушка вздрагивает и машинально стискивает пальцами худое предплечье мужчины. Она сдавленно вздыхает в попытке подавить внезапно накатившую панику. Одна только мысль о том, что его не будет рядом, что она будет совсем беззащитна сводит с ума.—?Нет-нет,?— шепчет она, заглядывая в блистающие золотом в полусумраке глаза,?— не оставляй меня, прошу… то, что они делали, их руки, взгляды… я не могу выкинуть это из головы. Мне страшно, Эрик, возьми меня с собой.Виноватый взгляд Призрака говорит громче любых слов. Он совсем не подумал о том, какой ужас поселило произошедшее в душу Кристины. Он смягчается и кротко кивает, накрывая её напряженные пальчики узкой ладонью.—?Простите Эрика,?— мягко говорит он, ощущая, как её успокаивает одно его прикосновение,?— он ни за что не оставит вас.Девушка неуверенно улыбается и опускает голову на его острое плечо, прикрывая глаза. Она не смеет сомневаться в его словах?— он будет рядом, несмотря ни на что. Сердце мужчины пропускает удар, он замирает под её невинными прикосновениями. Это прекрасное дитя верит ему даже после увиденного воочию убийства.—?Эрик,?— тихо зовет его Даае, уже не поднимая головы, и сонно добавляет:?— Хватит этих формальностей, пожалуйста.—?К этому придется привыкнуть,?— не сдержав улыбки, отвечает Призрак, наблюдая за засыпающей под размеренный треск огня девушкой.На душе скребутся кошки?— несчастная девушка испугана произошедшим настолько, что не брезгует теперь даже его отнюдь не приятной компанией. Несмотря на гложущее внутреннее противоречие, Эрик не решается и шевельнуться. Этот самообман, выстроенная до мелочей иллюзия слишком сладка, чтобы так просто отпустить её.***Монотонное тиканье напольных часов начинает нервировать?— Рауль расхаживает из стороны в сторону, порядком раздражая и без того вымотанного графа. Спустя пару минут он не выдерживает и вскидывает трость, преграждая виконту путь?— тот напряженно замирает напротив.—?Ты осознаешь, насколько низок этот поступок? —?зло цедит сквозь зубы Филипп де Шаньи, глядя исподлобья на Рауля. —?Нет, мое мнение о ваших отношениях, безусловно, не изменилось?— это всего лишь баловство, но, Рауль!—?Я и вовсе не должен был этого говорить! —?восклицает виконт, не прекращая теребить манжеты накрахмаленной рубашки.—?И, видит Бог, не сказал бы,?— утверждает Филипп, гордо вздергивая подбородок,?— просто врать ты, увы, не научился. Так вот… Неужели тебе настолько наплевать на её судьбу, что ты даже выдумал такую околесицу?—?Нет, но… —?молодой человек вздыхает, резко вскидывая руки к голове и сминая пальцами волосы,?— боюсь, спасать её слишком поздно. Они жестоки, безжалостны…—?Так не пойдет,?— твердо заявляет граф и, опершись на трость, поднимается из резного кресла, ровняясь с Раулем. —?Ты возьмешь несколько наших людей и отправишься туда, где все это произошло. Виконт де Шаньи не какой-то жалкий трус, чтобы сбегать, поджав хвост, как больная дворняга. И, Рауль, я очень разочарован.С этими словами граф смиряет виконта выразительным взглядом и покидает его спальню. Тихо ругнувшись, Рауль наваливается на стену и пустым взглядом впивается в окно. Конечно, он не переставал думать о Даае всю дорогу до дома и после. Загруженный этими мрачными мыслями он, объясняясь с Филиппом, наговорил первой пришедшей на ум чепухи. Тот, разумеется, не поверил. Теперь же виконту кажется полным безумием сунуться к цыганам вновь. Они ясно дали понять, что шансов уйти живыми (если Кристина вообще жива) они им не оставят.Собравшись с силами, виконт выпрямляется в спине и покидает свои покои. Почти сразу он сталкивается с одним из слуг.—?Пьер, мне нужно отобрать нескольких людей для сопровождения в поездке, человек пять будет достаточно. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы отправились самые достойные. Выдвигаемся сегодня в ночь.—?Понял, господин, будет сделано,?— охотно откликается молодой человек и в тот же момент отправляется выполнять поручение.Виконту остается только молиться, чтобы все это не было напрасным, чтобы Кристина нашлась и им непременно удалось ускользнуть от цыган живыми.***Первые лучи выглянувшего из-за горизонта солнца освещают южные Пиренеи и разгоняют мрак туч, державший Арне в плену почти целые сутки. Сквозь ветхий потолок свет проникает и в погорелый дом, играет с золотистыми волосами дремлющей Кристины. Лучи ненароком касаются и её лица и побуждают открыть веки. Первым, что ощущает Даае, становится долгожданное, приятное тепло. От этого будто давно забытого ощущения уюта её губы растягиваются в довольной улыбке, а события недавнего прошлого отступают на второй план. Сейчас имеют значение только чуткие руки Эрика, согревавшие её всю холодную ночь. Она не помнит, чтобы они засыпали вот так вот в обнимку?— по всей видимости нашли друг друга уже во сне, истосковавшись по комфорту и теплу, да так и не смогли разомкнуть объятий.Впервые за долгое время девушке представляется шанс разглядеть Призрака при солнечном свете. Она невесомо убирает с его лица спутанные пряди темных волос и вглядывается в необычные черты. В памяти всплывают слова Эрика о том, что даже собственная мать не могла смотреть на него без отвращения. Сейчас ей это совсем не понятно. Конечно, она не может и, наверное, никогда не сможет назвать его хоть сколько-то красивым, но это впредь и не имеет значения. Её охватывает совершенно незнакомая доселе нежность к этому измученному судьбой человеку. Тихо вздохнув, она так же неощутимо очерчивает пальцами острую скулу, глубоко рассеченную в таборе клинком. Ей хочется залечить эти раны, заставить его забыть о давно имеющихся. Мысли о совсем незнакомом Кристине прошлом Эрика наводят на неё грусть и она плавно опускается на его плечо, вновь прикрывая глаза и даже не подозревая, что он уже не спит.Золотистые глаза Призрака распахиваются, как только он ощущает, как Даае удобнее устраивается в его неловких объятиях. Ни само солнце, ни пламя, ни что-либо еще не способны согреть его окоченевшую душу сильнее, чем робкие, неуверенные шаги Кристины навстречу к нему, чем её трепетное доверие, выместившее собой всякий страх как к его лицу, так и деяниям.