Глава 6. Я не предам твоей любви (1/1)
В полдень совсем холодает: поднимается сильный ветер, на небе сгущаются мрачные тучи и начинает моросить дождь. С каждой минутой он становится все сильнее. Холодные, быстрые капли безжалостно царапают совсем бледные от усталости лица Эрика и Кристины, они застилают собой дорогу. Однако это дает им хоть какой-то шанс уйти от погони?— точно так же попавшие под ливень цыгане теряют их из виду.—?Мы возвращаемся в Париж? —?спрашивает откашлявшись Кристина, быстро оборачиваясь на вымотанного мужчину, тем не менее уверенно ведущего коня вперед.Он задумывается над её вопросом на короткий миг, а затем опускает взгляд на трясущуюся от холода Даае и качает головой.—?Нет. Это может быть слишком опасно… и долго.—?Но куда же? —?обескураженно выдыхает Кристина?— ей кажется безумием сейчас отправиться в незнакомое место.—?Туда, где не будут искать,?— кратко отвечает Эрик и кивает на деревянную табличку, едва различимую в метели на перекрестке. —?В Арне.Оглядевшись по сторонам и убедившись в том, что преследователи отстали, Призрак разворачивает коня по направлению к малочисленной коммуне.***Попав на территорию небольшого поселения, Призрак судорожно ищет взглядом хоть какое-то убежище. Они оба промокли до нитки и продрогли под промозглым дождем?— им нужно согреться и отдохнуть.—?Эрик! —?вдруг оживает Даае, выпрямляясь в спине и тем самым прижимаясь плотнее к груди мужчины. —?Вон туда, давай укроемся там!Призрак отслеживает направление движения её руки и замечает вдалеке ветхий дом, явно давно брошенный жильцами. Внезапная находка приободряет и он добавляет Цезарю хода, чтобы побыстрее очутиться под какой-никакой крышей.Уже вблизи они понимают, что дом полуразрушен. По обгоревшей кладке и обугленным оконным рамам ясно, что здесь произошел серьезный пожар?— часть крыши оказалась разрушена. Но под гнетом разбушевавшейся стихии они не решаются отправиться на дальнейшие поиски убежища и решают переждать дождь именно здесь.Рядом с домом очень кстати находится и неприметный, незаметный со стороны дороги загон. Благодарно погладив Цезаря по вороновой гриве, Эрик оставляет коня там и отправляется в дом, к Кристине. Он застает девушку уже переодевшейся в цыганские вещи и сидящей на полу у стены. Она тяжело дышит, прикрыв глаза,?выпитый ранее алкоголь дает о себе знать?— не привыкшей к таким дозам девушке становится совсем плохо. Мужчина осторожно опускается рядом.Перед глазами Эрика так и застывает картина, увиденная им по возвращению на арену табора: распластанное под весом тяжелых ботинок цыган хрупкое тело Кристины и… это чудовище, помыслившее осквернить её. Он шумно сглатывает подступивший к горлу ком, сжимая руки в кулаки, и переводит взгляд на девушку?— гнев тут же отпускает, оставляя за собой лишь привкус горечи, смешанной с сожалением. Он осторожно тянется тонкими пальцами к ней и пропускает сквозь них светлые волосы, которыми он всегда так любил любоваться из зазеркалья, пока Даае делала замысловатые прически.—?Кристине нужно поспать,?— печально шепчет он и, аккуратно подхватив обмякшую Даае на руки, переносит её на старый, местами прожженный диван.Даже от почти неощутимого веса девушки все тело Эрика сковывает болью и он морщится, отступая в сторону уборной. Ему необходимо позаботиться о себе самому. Закрывшись в небольшой комнате, он склоняется над умывальником и сталкивается взглядом с самым ненавистным им предметом?— зеркалом. Тонкие губы искажает почти безумная ухмылка?— Эрику кажется, что существа, выглядящего ужаснее, чем он сейчас, не сыскать на всем белом свете. Разве что в аду, в самой преисподней. Где ему и место.Резко отшатнувшись от своего отражения, мужчина не без труда стягивает с себя чрезмерно большую рубаху, позаимствованную у барона. Даже это простое движение выбивает из Эрика надрывный стон. Он поднимает померкший взгляд на зеркало и качает головой, осознавая, что весь этот кошмар, отдаленно напоминающий мужское тело, была вынуждена видеть Кристина, его невинное, чистое дитя.Вынув прихваченный из табора коньяк из сумки, Эрик смачивает им лоскут ткани и проходится по порезам и ссадинам. Мужественно стиснув зубы, он терпит жгучую боль, пульсирующую в повсеместных ранах и растекающуюся по всему телу. Он жмурит глаза и голова начинает кружиться от возникающих в них цветных вспышек. С трудом сохранив равновесие, он хватается за умывальник?— раздается робкий стук в дверь.—?Эрик, извини, я задремала,?— вдруг раздается виноватый голос Даае, она пару секунд молчит и, не дождавшись ответа, добавляет:?— Я хочу помочь тебе.—?Не стоит,?— отвечает он, всеми силами унимая дрожь в голосе,?— Эрик в порядке.—?Пожалуйста… —?шепчет она, прислоняясь щекой к обратной стороне двери.Призрак сдается под её ласковым голосом и, подняв щеколду, отворяет хлипкую дверь. Оглядев его печальным взглядом, Даае накрывает губы ладонью, заглушая тихий всхлип. Ей больно вспоминать о том, как каждое из увечий появилось на его теле. Однако память, как назло, подкидывает одни за другими эпизоды совсем недавнего прошлого: его обнаженное, продрогшее тело, его душераздирающие крики при приближающихся по количеству к сотне ударах, его судороги от каждого нового оставленного на теле ожога.—?Это все из-за меня… —?сбивчиво говорит Кристина, обступая Эрика и замирая за его спиной.Несмотря на слабый протест мужчины, она забирает из его рук смоченную алкоголем ткань и аккуратно, боясь причинить хоть толику лишней боли, обводит ею свежие раны?— Эрик тихо шипит, когда она касается россыпи ссадин, оставленной розгами.—?Прости,?— выдыхает девушка, откладывая в сторону тряпку.Утерев скопившиеся в уголках глаз слезы, Кристина бережно обнимает мужчину за торс и касается продолговатой раны на его плече легким, почти неощутимым поцелуем, затем тихо поясняя:—?Когда я резалась или ударялась обо что-то, отец целовал ранки и они будто бы переставали болеть…Стушевавшись, она спешно отступает от замершего под этим прикосновением Эрика и обнимает себя за плечи руками, сама испуганная своим порывом.—?Кристина,?— выдыхает Призрак, медленно оборачиваясь на неё,?— не давайте Эрику напрасных надежд… Совсем скоро вы окажетесь со своим женихом и думать забудете о бедном Эрике, а он же… сойдет с ума без вашей доброты и нежности.—?Что? —?не понимает Кристина. —?Но зачем? Я не могу вернуться к нему, только не после его предательства!—?Вы не можете остаться с Эриком, он… Его прошлое погубит вас! —?повышает он голос. —?Эти ужасные люди непременно захотят отомстить, они будут искать Эрика и сделают все, чтобы отнять у него самое ценное…Его золотистые глаза испуганно бегают по уборной, нарочно избегая внимательного, необычно серьезного взгляда Кристины.—?А что же, если и я осознала то, насколько ты дорог мне, Эрик? —?спрашивает она, ловя его растерянный взгляд.Он только качает головой, давая понять?— он ей не верит. Она сделала достаточно, чтобы лишить его всякого доверия к ней. ?Чего стоит один только разговор с Раулем на крыше! Как же я ранила его тогда…??— думает Даае, нервно кусая губы. Тогда его лицо, его действия казались ей чистым кошмаром, но время, проведенное в таборе, изменило все. Его лицо всегда было для Кристины отражением его злодеяний и только поэтому пугало её. Теперь же, когда она знает, что Эрик всегда был лишь загнанной в угол жертвой, её топят слишком многие чувства, но она не может испытывать страха?— это точно. Помедлив, девушка мягко берет его прохладные руки в свои, тщательно подбирая готовые сорваться с языка слова. Думать долго не приходится?— они идут прямиком от сердца.—?Я знаю, тебе сложно поверить мне. Да и я не буду говорить громких слов, но… Я не предам твоей любви, Эрик,?— шепчет она и её губы трогает нежная улыбка. —?Больше никогда не сделаю этого.