Глава 2. Свобода за жизнь (1/1)

—?Я согласен.—?Какой славный аристократишка, сговорчивый,?— удовлетворенно усмехнувшись, заявляет цыган,?— вот только как я могу удостовериться, что ты не натравишь на нас своих пешек? Может лишить тебя возможности растрепать все увиденное?Договорив, барон силой разжимает окольцованными пальцами плотно сжатые челюсти Рауля и, вытянув изо рта его язык, вновь подносит к вмиг побледневшему лицу острый кинжал. Виконт начинает беспомощно мычать, над чем цыгане лишь потешаются, крича о том, какой он ничтожный слабак.—?Если твоя свобода принесет нам хоть какие-то неудобства, я собственноручно распотрошу тебя, не моргнув и глазом,?— чеканит цыган, очерчивая лезвием перепуганное лицо Рауля. —?Нам не нужны проблемы с властью, так что… Катись отсюда к чертовой матери и выдумай историю о случившемся поправдоподобнее.Резко отпустив голову виконта, барон поднимается на ноги и выпрямляется в спине с пренебрежением оглядывая дрожащего от ужаса де Шаньи. Он собирается с силами и духом и, опершись локтями о землю, поднимается на ноги. Едва не завалившись обратно, он тяжело вздыхает?— ушибленный бок причиняет почти нестерпимую боль. На негнущихся ногах он ковыляет к лошадиной упряжке, чтобы высвободить одного из коней и добраться на нем до Парижа. Подойдя ближе к экипажу, Рауль вспоминает о кучере, лежащем без сознания.—?А он?.. —?спрашивает севшим голосом виконт, переводя слезящиеся от страха глаза на барона.Тот только пожимает плечами и, неожиданно вынув из-за спины револьвер, делает несколько точных выстрелов в грудь несчастного. По одежде мужчины тотчас начинают расползаться кровавые пятна и Рауль в ужасе отшатывается от него, боясь произнести и слово.—?Считай это предупреждением, аристократишка,?— заявляет барон и, в несколько шагов преодолев расстояние до задыхающейся от слез Кристины, хватает её за волосы, разворачивая лицом к Раулю. —?Нарушишь нашу сделку, это случится и с ней.Виконт отрешенно качает головой. Он не может поверить в реальность происходящего. Сердце разрывается от боли за возлюбленную, с которой еще пару часов назад они мечтали о прекрасной свадьбе и нескольких чудесных, похожих на них обоих наследниках, однако разум громогласно кричит ?беги?. Ему ничего не остается, кроме как ослушаться собственного сердца и пойти на поводу у трезвого разума.—?Прости… —?едва слышно шепчет Рауль, последний раз заглядывая в прекрасные светло-голубые глаза Даае, а затем спешно седлает одного из графский коней и скачет прочь от этой насмешки Судьбы, прочь от своей собственной слабости и трусости, прочь от молящих о спасении глаз своей невесты.***Чтобы отследить Кристину и виконта, Призраку приходится излишне много общаться с местными зеваками. Он останавливается на границе каждой из коммун и интересуется у них о графском экипаже. Те неохотно идут на контакт с загадочным мужчиной, скрывающим свое лицо за широкополой шляпой и шарфом, однако активно помогают ему в поисках тотчас, как узнают о вознаграждении.На границе Перенеи след теряется. Местные не знают ни о каком экипаже с фамильным гербом и ничем не могут помочь, каких бы сумм Призрак им не предлагал. Он остается прямо у въезда в коммуну Вильнёв, раздумывая над тем, куда еще они могли отправиться, но остальные пути совсем не кажутся логичными. Все сильнее и сильнее мужчину захлестывает тревога и топит его в бездонном отчаянии?— он отчетливо ощущает, что именно сейчас происходит нечто ужасное.Внимание Призрака привлекает топот лошадиных копыт и он резко вскидывает голову, всматриваясь вдаль. Навстречу к нему мчится породистый конь с хорошо известным ему наездником, Раулем де Шаньи. Он стискивает ладони в кулаки, когда осознает, что виконт галопом мчится прочь из Пиренеи в гордом одиночестве, уже без Кристины. Он порывается преградить наглому мальчишке путь, но понимает, что это лишь отнимет такое драгоценное сейчас время. Укрывшись за стволом высокого дерева, мужчина наблюдает за Раулем. Его чуткое зрение легко выхватывает мельчайшие детали в обычном выправленном образе виконта: в седле держится неустойчиво, то и дело ощупывая, по всей видимости, раненный бок, на щеке глубокая ссадина, все лицо бледное, как снег, а глаза раскрасневшиеся от слез. Из груди Призрака вырывается глубокий, озлобленный рык и, едва де Шаньи минует его укрытие, он седлает своего исполинского коня, готовясь к погоне.***Проходит не более десяти минут, когда Призрак замечает на своем пути хорошо знакомый экипаж и слышит доносящуюся оттуда цыганскую ругань. Он успевает даже подумать о том, что Кристина могла сбежать, как вдруг прямо оттуда раздается пронзительный вскрик. Самый приятный ему голос слезно молит о пощаде, и Призрак, не медля ни секунды более, спрыгивает с коня и бросается на крик.Еще на подходе к кэбу Призрак замечает труп кучера, погибшего от огнестрельного оружия, и отчетливо осознает, что справиться в одиночку ему вряд ли удастся. Однако он не может не попытаться. Он сразу понимает, что обидчики вместе с Кристиной находятся внутри остановившегося экипажа, и тихонько подходит к двери, держа наготове неизменное пенджабское лассо.—?Если продолжишь сопротивляться и дальше, мне придется сделать тебе больно,?— нараспев говорит смутно знакомый Призраку голос.Голос прямиком из детства. Это тот самый человек… Тот самый, кто неоднократно наносил совсем маленькому, обезображенному мальчишке отметины своей жестокой рукой. Тот самый, кто кликал его ?отродьем дьявола? и выставлял ?человека с лицом мертвеца? на потеху такой же гнилой, как и он сам, публике. Тот самый барон, превративший юность маленького Призрака в настоящий ад на земле.Призрак знает, как велика в этих цыганах жажда его крови, как сильно желание отомстить за своего соратника, за своего брата. Он знает, что одно его появление здесь заставит их потерять всякий интерес к измученной их настойчивыми приставаниями, жадными до молодого тела руками Даае.—?Умоляю, не нужно,?— молит надломленный от рыданий голос Кристины и мужчина не выдерживает.Призрак делает уверенный шаг к двери экипажа и рывком отворяет её, заставляя всех находящихся внутри резко обернуться. Он с ужасом оглядывает распластанную на скамье Кристину в изодранном почти в клочья платье, её раскрасневшуюся от чьих-то тяжелых рук шею, многочисленные ссадины на полуобнаженном теле?— в нем вскипает настоящая ярость.—?Какой сюрприз! —?восклицает барон приторно-ласковым тоном, будто не замечая гнева, бурлящего в мужчине вовсе. —?Эрик, я уж не ждал, что ты вернешься в свою любящую семью!Вместо ответа Призрак ловко накидывает удавку на цыгана, продолжающего удерживать Кристину за щиколотки, и с силой тянет на себя, заставляя того закашляться и отчаянно взметнуть руки к шее в попытке ослабить давление струнного лассо.—?Не делай глупостей, мой мальчик,?— любовно продолжает барон и, вынув из-за пазухи револьвер, подносит его дуло к белокурой голове Кристины,?— ты ведь не хочешь, чтобы это прекрасное дитя пострадало, верно?Девушке становится по настоящему страшно. Она не может даже представить, как Эрик смог отыскать её, но если даже он не сможет вызволить её, то уже никто и никогда не сможет. Только теперь погибнет не только она, но и он вслед за ней. Она знает, отговаривать его бессмысленно, однако предпринимает попытку оградить его от страшной участи:—?Эрик, прошу… —?шепчет совсем уж жалобно Даае, глядя на него с неприкрытой мольбой. —?Уходи же, они убьют тебя.—?Ни за что,?— выдыхает он и, сняв удавку с цыганской шеи, порывается приблизиться к ней.Путь преграждает вынутый одним из цыган кинжал. Барон раскатисто смеется, обращая взор своих черных, словно два угля, глаз на Эрика.—?Выкладывай все оружие, что имеешь при себе,?— командует барон, красноречиво кивая на удавку. —?И не смей солгать мне. Ты ведь помнишь, как сильно я презираю лжецов?Скрепя сердцем, Эрик подчиняется и вынимает из ножен шпагу, за ней следует и лассо. Он поднимает горящий ненавистью взгляд на барона. Тот почти не изменился за прошедшие десятилетия, лишь поседел, даже шрам, оставленный юным Призраком при побеге из табора, стал почти незаметен на смуглом лице.—?Ох, как же я жаждал этой встречи,?— с наслаждением заявляет барон, с наглой ухмылкой оглядывая странную пару,?— больше тридцати лет прошло и вот он ты… Явился на помощь своей хозяйке, как преданный пес. Жаль, что до этого момента ей было явно плевать на тебя,?— договорив, он переводит притворно-сочувственный взгляд на Кристину. —?Понимаю, наш мальчик далек до красавца-аристократишки.—?Заткнись! —?шипит Эрик, сжимая руки в кулаки в жалкой попытке подавить гнев. —?Отпусти Кристину и делай с Эриком, что захочешь. Эрик уверен, табор мечтал о дне, когда сможет, наконец, убить отродье дьявола.Барон вскидывает подбородок, оценивающе оглядывая замершего перед ним мужчину, яро желающего пожертвовать собой взамен свободы возлюбленной.—?Ты всегда был очень храбрым, Эрик,?— с ухмылкой отвечает барон. —?Вот только проблема… Однажды ты уже пролил кровь моего народа, я не позволю этому повториться вновь. Эта милая леди отправится с нами, а вот сколько она протянет… Зависит только от тебя и твоего поведения.Страх за Кристину топит в Эрике все остальные чувства. Ему плевать на собственную участь. Лишившись Даае, он неизбежно погибнет: перестанет жить, будет лишь влачить жалкое существование, не имеющее никакого смысла. Он оберегал её с самого детства совсем не для того, чтобы теперь испугаться каких-то угроз и потерять. Его жизнь в таборе, безусловно, была адом. Но он готов ринуться вновь хоть в саму преисподнюю, если это позволит выиграть хоть какой-то шанс на её спасение.—?Эрик готов на все,?— твердо отвечает Призрак, не раздумывая ни секунды.—?Нет-нет-нет… —?шепчет, будто зачарованная, Кристина, машинально порываясь вырваться из хватки цыган.Её сердце обливается кровью, когда она думает о том, как мучительно эти нелюди будут убивать Эрика, оказавшегося здесь лишь по её вине. Она почти не понимает, что произошло между ними в прошлом, однако одно знает наверняка?— цыгане желают мести, желают причинить ему соразмерную их горю в прошлом боль. Вопреки всем надеждам Кристины, успевшей смириться с собственной нерадостной судьбой, Призрак так и не отрекается от своих слов?— пожилой цыган расплывается в победной улыбке.