Глава 1. Попытка начать с чистого листа (1/1)

Вещи уже собраны, кони запряжены, остаются считанные минуты до отъезда. Бывшая прима оперы имени Гарнье померкшим взглядом обводит опустевшую без её вещей гримерную, старательно запоминая каждую деталь?— она сюда больше не вернется. Просто не решится.Взгляд влажных от застоявшихся слез светлых глаз останавливается на высоком зеркале, обрамленном резной позолоченной рамой. Она тоскливо вглядывается в свое отражение. Бледное, осунувшееся лицо выдает в ней изможденность последними событиями, потрясшими её и без того шаткий внутренний мир, спутанные волосы и грязное, безнадежно испорченное платье неизбежно напоминают о спешном побеге из холодных, пугающих подземелий театра. Она медленно поднимает дрожащую от нервов и усталости руку к своим пухлым, потрескавшимся до крови губам и неловко касается их пальцами. Они все ещё помнят приятную прохладу чуть шершавой кожи её маэстро в тот трепетный момент, когда она решилась коснуться его лба в невинном, но бесконечно много значащем для них двоих жесте.—?Мне будет тебя не хватать,?— шепчет беззвучно Даае, не надеясь, что Он её услышит.Долго сдерживаемые слезы таки соскальзывают с длинных девичьих ресниц и она резко отворачивается от зеркала, будто бы Он может увидеть?— глупая привычка, вызванная его перманентным, пристальным наблюдением за юной ученицей. Она знает, он не желает её слез. Только не о нем, только не из жалости.В дверь гримерной тихо стучат и вскоре в проеме показывается виконт, такой же измученный и потрепанный как и его невеста, жаждущий поскорее покинуть осточертевший Париж. Он устало проводит ладонью по лицу, стараясь отогнать наваливающуюся на него сонливость.—?Кристина, нам пора,?— тихо говорит он, как и Кристина, в последний раз оглядывая помещение и, в отличие от неё, искренне радуясь тому, что это последний его визит сюда. —?Ты готова?—?Да, конечно,?— кивает она с грустной улыбкой и, задержав тоскливый взгляд на том самом зеркале, отворачивается и следует за своим женихом.Рука об руку Рауль и Кристина покидают место, ставшее для них обоих судьбоносным, и готовятся начать жизнь с чистого листа. Уже не здесь, не в Париже и даже не во Франции. А там, где уже наверняка не будет места никаким Призракам прошлого.***Израненное сердце Призрака обливается кровью, когда он наблюдает за измученной им же девушкой из своего привычного укрытия. Поднявшись сюда, он желал взглянуть на неё в последний раз. Хотя бы на мгновенье взглянуть, чтобы сохранить с обожженным трепетом в своей памяти её нежный образ. Но он будто глядит на неё впервые, настолько тяжело узнать в этой дрожащей от пережитого ужаса девушке юную прелестницу, которую он однажды посмел полюбить. Он собственноручно вырвал из её груди все то многое, что всегда влекло его к себе словно жалкого мотылька светом, что всегда заставляло его думать, что Кристина?— ангел, сошедший с небес.Когда он различает в её словах едва уловимое, словно шелест ветра, ?мне будет тебя не хватать?, то лишь неверующе качает головой, отступая на шаг от зеркальной глади и тяжело наваливаясь костлявой спиной на кирпичную стену. Она не понимает, глупая девочка, что одним своим нахождением рядом, он лишает её жизни. Делает её такой же мертвой, как и он сам, подобной себе. Безобразное лицо искажает болезненная гримаса, обжигающие слезы стекают по его худым щекам?— ему не стоило приближаться к этому прекрасному, набожному дитя. Теперь остается только надеяться, что его решение не было принято слишком поздно, что у Кристины еще есть шанс забыть весь кошмар, свершившийся в подземельях Оперы, и стать счастливой.Призрак теряет всякий счет времени, пока сидит там, у теперь уже бывшей гримерной своей ученицы, размышляя о смысле своего дальнейшего бренного существования, когда в помещение заглядывают запыхавшиеся после очередной изнурительной тренировки малышка Жамм и Мег Жири. Девушки некоторое время говорят совсем тихо и Призрак даже не замечает их присутствия, как вдруг одна из балерин восклицает:—?Говорю же тебе, это ужасное предчувствие!Мужчина оборачивается на звонкий голос и замечает, как Жамм всплескивает руками и начинает нервно расхаживать по комнате из стороны в сторону.—?Это просто сон,?— отвечает Мег, сомневаясь в словах подруги.Малышка Жамм резко останавливается и обхватывает пальцами плечи Мег. Взглянув ей в глаза, она продолжает настаивать:—?Нет-нет. Ты не понимаешь! Этот ужасный сон, я проснулась в холодном поту… Мне не снятся такие кошмары понапрасну. Меня весь день гложет ощущение, что случится что-то очень-очень плохое!—?Уверена, Рауль позаботится о ней,?— взволновавшись отвечает Мег, уловив страх подруги. —?Прошу, тебе нужно успокоиться… Идем, я сделаю тебе травяной чай,?— Жамм хмурится, но все же испуганно кивает, засеменив за подругой.Призрак замирает, позабыв как дышать. Он и сам измучился от тяготящего, сжирающего изнутри чувства тревоги за Кристину. Он был уверен, что это лишь его нежелание отпускать её, такую родную, далеко от себя, нежелание принимать тот факт, что она уже никогда не будет принадлежать ему, но… Это не может быть лишь совпадением. Он обязан удостовериться в том, что ей ничто не угрожает.***Дальняя дорога, сопровождаемая размеренным топотом лошадиных копыт, успокаивает Кристину. Она с ласковой улыбкой наблюдает за тем, как её жених, измученный всевозможными пытками Призрака, дремлет, откинув голову на обитую бархатом спинку скамьи, и упивается ощущением того, что все неприятности позади. Аккуратно, чтобы не разбудить, накрыв руку Рауля своей ладонью, Даае переводит взгляд на залитую солнцем улицу, проносящуюся за окном кэба. Она никогда не бывала за пределами родной Бретани и Парижа и теперь её восторгают красоты городов и коммун Франции.Она вдруг понимает, что они находятся на юге Пиренеи, а значит скоро пересекут границу родного государства и окажутся в чужой и незнакомой Испании. Как знать, может быть именно там они найдут свою тихую гавань на живописных берегах Каталонии.Снаружи доносится какой-то шум, а затем громкая ругань на незнакомом Даае языке. Она порывается выглянуть из окна, однако её вовремя одергивает разбуженный шумом виконт. Он одним движением прижимает невесту к себе и накрывает ладонью её рот, не позволяя издать не звука.—?Сиди тихо, ни единого звука,?— шепчет он севшим от напряжения голосом ей на ухо,?— кажется, это какие-то разбойники. Я проверю.С этими словами виконт плавно убирает ладонь с губ перепуганной девушки, отчаянно вжимающейся в спинку сиденья, и, поправив шпагу в ножнах, покидает экипаж.Догадка виконта подтверждается. Путь их экипажа преграждает несколько коней в окружении разодетых, обвешанных золотом смуглых мужчин. Без доли сомнений Рауль делает вывод?— это цыгане.—?Простите, господа,?— обращается к недружелюбным цыганам виконт, заставив себя радушно улыбнуться,?— вы не могли бы отвести своих бравых коней чуть в сторону от дороги? Нам необходимо проехать.Самый богато наряженный мужчина только ухмыляется этому предложению и, махнув рукой в сторону кэба, дает команду своим людям для его обыска.—?Мы лишь возьмем с тебя плату за проезд, мальчишка,?— отвечает хриплым, низким голосом мужчина и кивает оставшимся людям на виконта.Молодой человек не успевает даже среагировать, как двое крепких цыган валят его на землю и начинают шарить руками по всему телу в поисках наживы. Прижатый вплотную к земле лицом виконт замечает краем глаза, что кучер так же обездвижен, а дверь в экипаж уже распахнута.—?Барон, а здесь есть кое-что поинтереснее золота! —?доносится голос еще одного цыгана из экипажа.Виконт начинает вырываться из цепких рук бандитов, надеясь защитить Кристину, но его только крепче прижимают к земле, вынуждая наблюдать за тем, как её грубо выталкивают из экипажа на землю, прикрикивая за непослушание.Девушка вжимает голову в плечи, надеясь провалиться прямо сейчас сквозь землю, необъяснимым образом ускользнуть из грязных рук силой удерживающих её на ватных от страха ногах. Она слезно умоляет мужчин отпустить её или хотя бы ослабить железную хватку, но те только насмехаются над её обворожительной слабостью.—?Ну, что, аристократишка,?— усмехается барон, опускаясь перед Раулем на корточки,?— заключим сделку?—?Что вам нужно?! —?отчаянно восклицает Рауль, тщетно елозя по земле. —?Забирайте, что хотите, только оставьте нас в покое!—?Ты, кажется, не понял,?— насмехается цыган, опуская руку на голову виконта и до боли стискивая в кулаке его светлые волосы,?— девчонка остается у нас.В подтверждение слов цыгана, его люди сильнее стискивают бьющуюся, словно раненная птица, Кристину в своей хватке. Поморщившись при виде очередной жалкой попытки Рауля вырваться, мужчина смачно плюет на землю рядом с его лицом.—?Мы ведь тебе предлагаем живым уйти, а не остаться валяться мертвым прямо здесь на радость лисицам.Девушка содрогается от услышанного. Она не может поверить, что едва избежав участи быть погребенной заживо в Подземном царстве музыки и стать женой такого же мрачного, как и весь его дом, хозяина, ей грозит вовсе стать жалкой игрушкой для похотливых, жадных до молодой крови цыган.—?Не смейте её трогать! Только через мой труп! —?восклицает Рауль, казалось бы, спасительные для Кристины слова, на что получает резкий пинок в живот от одного из стоящих чуть поодаль цыган.Барон недовольно цокает, а затем вынимает из-за пазухи богато украшенный кинжал. Поднеся его к голове Рауля, он прижимает самое острие к скуле и резко проводит вниз до подбородка, оставляя на благородном лице глубокий, едва не сквозной порез. Молодой человек пронзительно вскрикивает от боли.—?Подумай получше,?— продолжает насмехаться цыган и скользит кончиком кинжала вдоль быстро бьющейся жилки на шее виконта, создавая тем самым тонкую, предупреждающую отметину на бледной, аристократичной коже.Он бросает испуганный взгляд на цыгана и шумно сглатывает подступивший к горлу ком. Ему страшно, безумно страшно за Кристину, но он не сможет её спасти, если умрет сам. Стыдливо зажмурив глаза, он шепчет:—?Я согласен.