3. (1/1)

Ночная скоростная трасса. Где-то в районе Минато. Время 22.49. Тишину в салоне чёрного мерседеса Широямы развеивали глухие звуки мотора и трения колёс об асфальт, клаксоны проезжающих мимо автомобилей и какая-то незнакомая музыка, едва доносимая из магнитолы с новомодным сенсорным экраном. Слегка уловимый шум оживлённого Токио из полузакрытого окна не давал уснуть, в то же время отвлекая от посторонних мыслей. В салоне горит слабый желтоватый свет. До дома как минимум минут двадцать езды без пробок. Лежу на слегка наклонённом переднем сидении, облокотившись плечом об дверь и виском о холодное стекло. Тело неприятно ноет, местами покалывают руки, раскалывается голова и ноют виски. Если бы меня спросили, что я чувствую сейчас, я бы ответил, что ничего и это, как ни странно, было бы правдой. Пустоту. Выгорел за вечер. Словно выжатый гранат, чей сок без остатка поглотили, оставив лишь ошмётки кожицы и мякоти в липкой красной луже.— Аки уже Вам рассказал? — заметно округлившаяся девушка ростом чуть выше меня повисла на плече довольного на вид Сузуки. — Да, у нас правда скоро будет малыш!— Мы очень рады за Вас, — привычно улыбаясь, дружелюбно ответил Широяма. — Когда нам ожидать пополнение?— Через полгода. У меня уже четвёртый месяц, — она нежно погладила свой живот, а я недовольно хмыкнув, отвернулся в сторону, чтобы не лицезреть неприятную картину.Кулаки невольно сжались от этих воспоминаний о нежелательной встрече, вызывая болезненную вибрацию в ладонях. Четвёртый месяц... Четвёртый, сука, месяц. Это... невообразимо. Они вместе чуть больше четверти года, а начали плодиться уже с первых же дней. Отвратительно. Ненавижу. Ненавижу. Как же я, чёрт возьми, её ненавижу.— Таканори? — немного удивлённо спросил Широяма и, не отвлекаясь от дороги, кинул короткий взгляд в мою сторону, который я успел уловить краем глаза через зеркало. Видимо, услышал моё недовольное шипение или почувствовал исходящее от меня напряжение в воздухе. Не охотно повернул лицо в его сторону, не отлипая от стекла. — Объяснишь, что происходит? Закатываю глаза, тихо выдыхая остатки воздуха из лёгких. Только не сейчас, прошу. Расспросов только не хватало.— Ничего не происходит, Юу, — с максимально безразличным лицом спокойно отвечаю и пожимаю плечами, авось поверит и отстанет. Хотя знаю, не отстанет. — Просто не в духе, устал.— Я не такой уж и глупый, Мацумото, как тебе кажется, — он по-доброму хмыкает, из-за чего уголки его губ дёргаются вверх, а я невольно хмурюсь. Он всегда выглядит таким беззаботным и улыбчивым. Раздражает.— Тогда зачем ты меня спрашиваешь об этом, если ты "не глупый"?— Чтобы убедиться, что не ошибаюсь, а ещё услышать всё лично от тебя.— Не понимаю, о чём ты.— Хочешь, чтобы я Койю замучил вопросами? Ты ведь знаешь, что я могу, — снова улыбается, а я бросаю взгляд в сторону задних сидений, случайно заметив, что Шима уже мирно посапывает. Когда он успел? Я полностью поворачиваю корпус тела в его сторону, игнорируя вопрос Широямы. Мне казалось, что Шима как всегда подслушивает нас, а он оказывается сладко спит, скрестив руки на своей груди. С таким расслабленным лицом, немного наклонённым вбок, с приоткрытыми пухлыми губами, с грудью, которая едва заметно вздымалась при вдохе и сразу же опускалась при тихом выдохе, обтянутой тонкой шелковой футболкой, очерчивающей его выпирающие ключицы и тонкие плечи. Поверх неё он надел чёрную кожаную куртку, засучив её в рукавах. Невозможно не отметить, какой он милый и уютный в этом приглушённом жёлтом свете с мелькающими огоньками на лице от уличных фонарей. Невольно думаю о том, как же жаль, что я влюбился не в него — такого безобидного и доброго человека. Он бы и мухи не обидел не то, чтобы меня.Да уж, Така... Странно пребывать в таких рассуждениях о своём согруппнике. Тем временем, Юу, как и минутами ранее, молчал, тихо ведя машину, и, видимо, наблюдая через салонное зеркало заднего вида за тем, как я увлечённо изучаю спящее тело нашего гитариста. Я будто чувствовал этот взгляд спиной. Неожиданно краем уха слышу, как он тихо спрашивает:— Красивый, да?А я от удивления даже вздрогнул. Мне показалось или..?— Юу, ты... — Да, Таканори.Наступила неловкая тишина, не требующая никаких лишних вопросов и объяснений. Мы поняли друг друга без каких-либо слов. Честно говоря, я не ожидал никаких откровений на ночь ни от себя, ни, тем более, от Широямы. У нас почти никогда не было особой духовной близости, поэтому я не предполагал, что этот вечер ещё меня чем-то удивит. С Юу мы были близки только в начале нашего творческого пути. Именно ему в своё время я доверил текст любимой фанатами Wakaremichi, и именно он сказал, что она достаточно хороша, чтобы стать нашей первой песней. В общем, информация о том, что Юу тоже нравятся парни, а именно наш Уруха, повергла меня в немалый шок. — Он знает, Юу? — осторожно спрашиваю его, боясь разбудить спящего Койю, отворачиваясь от него и возвращая корпус тела в привычную позу, ложась на кресло.— Ещё нет, Така.— Ты ведь ему скажешь, да? — Скорее всего, — загадочно ответил Широяма и снова улыбнулся краешками губ, из-за чего мне стало одновременно и спокойно, и завидно. С одной стороны, мне бы хотелось его смелость, ведь он при схожих обстоятельствах ничего не боится, с другой стороны, человека, который бы с таким же трепетом, как и Юу сейчас, говорил кому-то обо мне. — Таканори, я могу рассчитывать на то, что и ты откроешь мне свой секрет?— Я думаю, что ты итак догадываешься обо всём. Мне кажется... ты и без того всё понимаешь.Снова наступила какая-то неловкая тишина. Широяма лишь кивнул мне в ответ, продолжая смотреть вперёд на дорогу и вести машину. Меня, если честно, порадовало то, что он не стал насильно вытягивать из меня слова, вероятно, понимая моё и без того сложное состояние. Мы проезжали мимо Шибуи — района с большим количеством высоких зданий, на ярких вывесках которых мелькали наши с парнями фотографии, сообщая о скором концерте в Tokyo Dome. Когда мы остановились на светофоре, я залип, глядя на Аки, у которого было спокойное лицо с едва заметной улыбкой на губах. Какой же он всё-таки потрясающий. — Така, а ты... давно...? — Года два.— А почему...—...не сказал ему? — короткий кивок. Я нервно усмехаюсь предсказуемости его вопросов. — Смысл? Ты ведь знаешь, что ему нравятся... девушки. И сегодняшний день... как доказательство тому, что это было бы бессмысленно, больно, разрушающе как для меня, так и, возможно, для нас всех, для The GazettE.Свет чьих-то фар больно ослепил мои глаза, от чего я зажмурился, а машина двинулась вперёд, возобновляя движение. Не люблю я ездить по городу в ночное время суток. Совсем не люблю.— Знаешь, мне всегда казалось, что лучше хотя бы попробовать что-то сделать, чем упустить свой шанс заполучить желаемое без каких-либо попыток и борьбы, — Юу пожал плечами, а моё тело напряглось. Как он может оставаться таким спокойным и говорить подобное в моей ситуации? — Когда ничего не делаешь, вероятность того, что желаемое не осуществится, стопроцентная, когда действуешь — пятидесятипроцентная. Ну, это моё личное мнение.Смотрю на него и удивляюсь. Разве он не понимает, что поезд уже ушёл и я не буду пытаться разбивать чужие отношения и, тем более, оставлять ребёнка без отца? А если я неправильно понимаю и его слова — это отсылка к тому, что я уже своё упустил и надо было действовать раньше, то зачем лишний раз сыпать соль на мою и без того кровоточащую рану?— Если бы я попробовал, я бы, возможно, потерял его навсегда. Он бы начал игнорировать меня, избегать, — едва слышно произношу и смотрю в темноту потеющего бокового окна, проводя по нему пальцем, стараясь сдержать накрапывающую на глаза солёную жидкость. — Возможно, это отразилось бы и на группе... А сейчас что-то делать вообще бессмысленно.Широяма устало и как-то грустно вздохнул.— Понимаю, что ты меня сейчас скорее всего неправильно понял. Мои слова не относятся к нынешней ситуации. Это скорее совет на будущее: не упускай возможности. Как говорится, всё поправимо кроме смерти, — он включил поворотники, поворачивая в мой район. — Ну и самое главное, нечего грустить, мы его не потеряли и ничего сверхъестественного не случилось. Будет у него ребёнок или нет, он не забудет ни про тебя, ни про нас, я уверен. Просто его жизнь перейдёт на новый этап, но это не изменит того, что Акира любит тебя. По-своему, но любит.Наши взгляды пересекаются, из-за чего слеза, которая еле держалась на нижнем веке, в одно мгновение стекла по моей щеке. Как он не понимает, я... не хочу такую "любовь" с его стороны как к другу или согруппнику, это же очевидно. Я люблю Акиру не только как близкого человека, но и как мужчину и логично, что желаю того же в свою сторону.— Така, сейчас... я правда не знаю, стоит ли мне что-либо говорить или советовать тебе. Просто, пожалуйста, прими тот факт, что любовь — про принятие, про уступки. Прими его выбор. Для тебя ведь в первую очередь самое главное, чтобы он был просто жив, здоров и счастлив. Верно?Молчу. Мне искренне хочется что-то произнести в ответ, либо кивнуть, но, честно, я не могу. Нужные слова не подбираются, а я до боли сжимаю свои плечи. Никто не знает о том, насколько Рей счастлив и счастлив ли он вообще, был бы он счастливее со мной или с кем-то другим. Я хочу знать и быть уверенным во всём наверняка, а в идеале, быть источником его счастья.Просидев некоторое время в оцепенении, я наконец отвернулся, скрестив руки на груди, как бы замыкаясь и показывая, что я больше не готов ничего слушать на эту тему. Возможно, я и вправду эгоист, раз думаю, что те люди, которых я люблю, должны действовать соответственно моим желаниям и ожиданиям. Нет... я реально чёртов эгоист и, к тому же, жуткий собственник и ревнивец. И я ничего не могу с этим поделать. Меня никогда не любили те люди, от которых я ждал это больше всего.Стараюсь оттолкнуть нежелательные мысли из головы, рисую на запотевшем окне что-то, напоминающее символ вечности, но сразу же стираю, не желая оставлять несуразные отметины в чужой машине.— Если хочешь, я могу оставить Койю у тебя, — спонтанно предложил Аой, из-за чего я нервно усмехнулся.— Не надо, Юу. У него есть своя личная жизнь, свои планы, не вечно же ему со мной возиться.— В таком случае, я могу приехать сам, как развезу Вас по домам и съезжу кое-куда, — смотрю немного удивлённо на спокойное лицо Широямы. Мы приятели, но не близкие друзья, поэтому такое неожиданное проявление заботы с его стороны было пугающим. Его будто... подменили. От прежней едкости в мгновение не осталось и следа. — Знаю, что мы не так тесно общаемся и я часто кажусь тебе мудаком, но я действительно за тебя переживаю. Не хочу, чтобы вслед за твоими ладонями... пошли вены или ещё что-то.Я повернулся к Юу, наши взгляды снова пересеклись и уже не в зеркале, от чего я растерялся. Он действительно беспокоился. Я видел это собственными глазами.— Я... я не буду ничего с собой делать, честно, — я замолк, не зная, что ещё сказать. Планы на вечер были далеко не радужные: сидеть в одиночестве, пить и ломать всё вокруг, как я это делаю, когда мне хочется выплеснуть свои негативные эмоции. Другие люди в эти планы не входили. — Юу, я не настаиваю, но, если ты вдруг захочешь приехать, то... я не буду против.Напрягся. Не ожидал от себя такого ответа. Отталкивать его сейчас, мне кажется, было бы неправильно, ведь он как никто другой понимает мои чувства. И я подсознательно понимал, что, если я останусь один, хорошим это не кончится. Аой на мои слова ответил коротким кивком, а я впервые за долгое время почувствовал, что вокруг меня ещё есть небезразличные по отношению ко мне люди.Юу отвёз меня первым, чтобы я успел вывести Корона по своим делам, и поехал отвозить Шиму. После направился ещё куда-то и потом уже вернулся ко мне. Пил и плакал, в итоге, я сегодня не один. Широяма слушал мои пьяные речи, не осуждая и не затыкая, попивая чай и изредка что-то вставляя. Он был настороже моего состояния и дал возможность всем моим эмоциям вылезти наружу, за что я ему бесконечно благодарен. Мне почти стало легче. Почти.Всё бы ничего, но поздней ночью так некстати, позвонил Акира. Голос его был немного обеспокоенным, если мне не показалось. Я смутно помню наш диалог, он спрашивал, как я себя чувствую и чем занимаюсь. Приходилось скрывать своё состояние наигранно трезвым голосом, а текущее занятие — фальшивой историей о том, что я смотрел фильм, и вообще, только вышел из душа и планирую идти спать. А ещё... хоть я и не чувствовал себя паршивой сукой за то, что не нашёл добрых слов для него сегодня... я всё же нашёл в себе силы извиниться и поздравить со скорым пополнением... в его семье. Даже пожелал здоровья матери и будущему ребёнку. И сказал что-то вроде того, что у него наверняка родится красивый сын или прекрасная дочь. Акира поблагодарил меня и как только неприятный мне женский голос на фоне окликнул его, он попрощался и скоро отключился.А моё сердце, казалось, снова пропустило удар за ударом. Мне безумно захотелось осушить вторую бутылку коньяка. Широяма как раз спрятал её у раковины за мусорным баком, чтобы она не маячила у меня под рукой. Моё тело начало трясти. В комнату тихо вошёл Юу, который отходил на время нашего диалога на балкон покурить. Я расстроено посмотрел на него и увидел в его взгляде сочувствие и немую поддержку. Несложно было догадаться, что он всё слышал.Я оттолкнулся от кухонного гарнитура, направляясь в сторону друга, и он без каких-либо лишних слов прижал меня лицом к своему тёплому плечу, поглаживая затылок и подавляя, таким образом, шум от моего спонтанно вырвавшегося продолжительного крика и последующего за ним водопада горьких слёз. Мне казалось, это мгновение длилось вечность.***Утро следующего дня выдалось довольно непривычным и чрезвычайно болезненным: как для моих рук, так и для моего бедного желудка с головой. Такое ощущение, будто я всё ещё спал, а сон был худшим из всех, что мне когда-либо снились. И я ждал, что с минуты на минуту проснусь или меня как обычно разбудит в гримёрке Сузуки, а я потом расскажу ему этот глупый бред, над которым мы вместе дружно посмеёмся, и жизнь снова станет той, что была до этого ночного для меня кошмара.Но меня никто не разбудил и, увы, это был не сон.Не помню, как я оказался в своей кровати и куда делся Юу, но мысленно я надеялся, что он всё-таки остался у меня и не поехал поздно домой. Я тихо вышел в зал в поисках ритм-гитариста, тут же заметив его с Короном под тёплым пледом на моём диване. Непривычно было видеть в своём доме такого Широяму, с которым я никогда до вчерашнего вечера не проводил время вот так вдвоём, как это принято у других мужчин: выпивая, говоря о жизни. Рядом с диваном стояли опустошённые бутылки пива. Он всё-таки тоже выпил, но уже без меня. Мне как-то стало неловко, что я заставил его и Койю нервничать... Надеюсь, в будущем смогу оказать им равносильную услугу.В студию мы с Широямой приехали последними, мы это поняли по припаркованным машинам ребят, в числе которых была машина и Такашимы. Для нас обоих опаздывать нехарактерно, мы приезжаем всегда самыми первыми, а опоздания были больше по части Койю, но сегодня мы попали в жуткую пробку. Я зашёл, снимая с плеча свою любимую чёрную дизайнерскую сумку, которую купил в Германии в последнем туре, а следом за ней аккуратно снял и пальто. За мной в комнату тут же вошёл Юу, также раздеваясь на ходу, впервые представая перед всеми в той же одежде, в которой он был вчера. Нас встретили довольно удивлённые взгляды ребят. Это было предсказуемо, ведь все привыкли, что обычно мы приезжаем в студию либо по одному, либо в парах: я с Урухой, он с Рейтой. Мы не были никогда друзьями с Юу и все это прекрасно знали. — Всем привет, — постарался поздороваться как можно более буднично, но уставший и немного севший голос, вероятно, не позволил этого сделать. Юта и Койю кивнули в знак приветствия и что-то сказали, но я не расслышал, пребывая в своих мыслях, продолжив заниматься своими делами, а именно поисками резинки для волос на дне сумки. Мне необходимо собрать их в хвостик. Сегодня планируется много петь, а мне становится очень жарко во время длительной работы. Кожа у шеи невольно намокает, из-за чего волосы неприятно прилипают к ней. Неожиданно я почувствовал чужую руку на своём запястье, которая остановила мои безуспешные поиски, а я немного вздрогнул и сразу же обернулся через плечо, увидев, что рука принадлежала Акире, который, как и вчера, подошёл ко мне совсем вплотную. Я изогнул бровь в удивлении. Второй день подряд происходит подобное. К слову, я также подметил про себя, что сегодня он выглядел как-то иначе: волосы чуть растрёпанные, уставшие глаза, мятая футболка. Скорее всего, он не выспался и собирался на скорую руку.— С каких пор Вы с Юу... общаетесь вне работы?— Что, прости? — поднимаю на него удивлённый взгляд, потому что чего-чего, но подобного вопроса я точно от него не ожидал. А у него взгляд какой-то затуманенный и потерянный, не типичный для Акиры. Он спал сегодня вообще или нет?— Ну, Вы никогда раньше не общались вне работы. Он привёз тебя в той же одежде, а значит... Вы вчера... были вместе, когда я звонил? — Да, я позвал его к себе пообщаться, фильмы посмотреть... а что? Откуда...— ... Юу не любит заезжать за кем-то по утрам, подвозит только, если с кем-то остаётся на ночь, — он будто прочёл мою мысль, отвечая на непроизнесённый вслух вопрос. — Почему ты не сказал об этом вчера, когда я звонил?— Акира... ты ведь не спрашивал о том, с кем я, — сказал я как-то больно по-щенячьи жалобно, словно меня обвиняли в чём-то, в чём я не виноват.Его взгляд изменился, стал более мягким и он согласно кивнул.— Да, ты прав, прости, Руки, — он зачем-то назвал меня сценическим именем, хотя обычно называл не так, отпустил мою руку и ушёл. Скорее всего, настраивать аппаратуру, либо решать другие вопросы. А я так и стоял, удивлённо наблюдая за его удаляющейся фигурой.Сегодняшняя репетиция, в целом, прошла как-то напряжённо и максимально непривычно. Может, так было только для меня, но всё сегодня действительно было по-другому: мы начали чаще пересекаться и говорить с Юу, как в курилке, так и за её пределами, но реже общаться с Койю, который, по какой-то причине, был тихим и безэмоциональным, Ютака сегодня был всецело погружён в рабочие процессы со стаффом, а Акиру будто просто подменили. Во время пения я часто ловил его задумчивые взгляды на себе, которые он не особо-то и пытался скрыть. Иногда наши взгляды пересекались и мы по пять секунд просто тупо смотрели друг на друга. После сегодняшнего короткого диалога с Сузуки у меня осталась масса вопросов, которая не давала мне покоя. К концу рабочего дня мне захотелось подойти к нему и прояснить некоторые моменты. Может, я не такой проницательный, как Широяма, и не вижу людей насквозь, понимая их намерения, зато я довольно прямолинейный, когда меня что-то действительно интересует. Попрощавшись со стаффом, я побежал в сторону комнаты отдыха, в которую предположительно зашёл Акира, перед тем как покинуть студию. Я влетел неё, едва ли не срывая дверь с петель. Я оказываюсь прав. Он здесь и, к счастью, один.— Акира? — он отвлёкся от настройки инструмента, безразлично посмотрев на меня, а у меня в сердце что-то больно кольнуло. Его взгляд непривычно холодный. — Скажи, что тебя так смутило, что мы с Юу... были вместе вчера?Он отвёл взгляд в сторону, а я напрягся. Звучало глупо, наверное. Надеюсь, что он не уйдёт от ответа, не пошутит в их с Широямой стиле.— Можно ответный вопрос? — Я осторожно киваю, не зная, что бы он ещё мог спросить меня такого, а он смотрит так пронизывающе, вызывая мурашки по всему телу. — Почему ты меня никогда не звал к себе?Стою, нервно теребя края белой длинной футболки. Мои глаза в удивлении, наверное, чуть не вылезли из глазниц, из-за чего он ухмыльнулся, а потом продолжил:— Звучит глупо, понимаю, но ты всегда что-то делаешь с Ютакой или с Койю, Вы постоянно собираетесь вместе у тебя или где-либо. Сейчас ещё и Широяма присоединился к их числу. А я — нет. Я, например, вообще ни разу не был в твоей квартире. Почему, Така? Мне казалось, что мы тоже... друзья.Я перестал чувствовать свои ноги, руки, вообще всё. Что мне ответить? "Прости, Акира, я боялся сближаться с тобой и боялся привязываться"? Или: "Прости, я думал, что не интересен тебе во всех отношениях"?— Я никогда не думал, что тебе бы этого хотелось, — отпускаю белую ткань своей футболки, перекладывая толстовку из одной руки в другую, чтобы Акира по ним не заметил моё волнение. — Вернее, мне казалось, что мы недостаточно близки или я недостаточно интересен тебе... как друг.Акира хмыкнул, продолжив крутить колки баса, а я только сейчас понял, что сморозил очень неприятную глупость.— Ты ни разу не спрашивал моего мнения, даже не предпринимал попытки куда-либо позвать. Не пойми меня неправильно, я понимаю, что это твоё личное дело, с кем общаться, а с кем нет, с кем проводить время, с кем нет, но...— Прости, я, наверное, не так выразился... Я бы хотел проводить время вместе, я часто думал над тем, чтобы позвать тебя куда-то, но мы так редко пересекаемся, что мне казалось, что ты сам этого не хочешь, а я просто боялся... проявить инициативу, — как-то быстро затараторил я, перебив его на половине фразы. Я увидел лёгкую усмешку на губах Акиры и почувствовал, как к моим щёкам приливает кровь, от чего они начинают гореть жарким пламенем. Очень неловко. Максимально неловко...— Дурак же ты всё-таки, Така, — по-доброму улыбнулся Сузуки, откладывая бас в сторону. — Ладно, тогда я сам тебя как-нибудь позову куда-нибудь выпить пива и развеяться.Нервно сглатываю, накопившуюся от волнения, слюну, когда он подходит ко мне, хлопает по плечу и удаляется в сторону гардеробной. В моём животе что-то приятно зашевелилось и это были точно не бабочки, не еда и, чёрт возьми, даже не ребёнок, но там что-то точно щекотало изнутри и это такое невероятное чувство, которое я ещё никогда не испытывал. Я понял, что хоть и избегал лишних контактов с ним, мне действительно не хватало его внимания.— Хорошо, Акира. Я буду очень этому рад..."... и ты даже не представляешь насколько", — мысленно завершил свою фразу я.