Глава 37. (1/1)
—?Господин! —?было первым, что сказал тяжело дышавший стражник, ворвавшийся к военному совету. —?Абдул… Он зовёт вас!Салах-ад-Дин, сначала с недоумением и гневом взиравший на стражника, переменился в лице. Один из знатных сирийских рыцарей был тяжело ранен в схватке с всадником на караковом коне, и не было надежды, что он выживет. Такая же участь постигла и остальных воинов, которые сходились в схватке с этим рыцарем. И редко кто выживал после ран, нанесённых обоюдоострым мечом.—?Вы вовремя, повелитель,?— воскликнул один из слуг, подскочив.Султан лишь кивнул, проходя мимо сгрудившихся в кучку стражников к худому человеку, лежащему на диване. Лежавший был жалким подобием былого себя. Когда-то этот взгляд, полный боли, был суровым и оценивающим; руки, некогда таившие в себе громадную силу, уже безвольно свешивались с дивана; густая грива темных волос поредела и поседела.—?Я тут, Абдул… —?Салах-ад-Дин с болью посмотрел в печальные глаза одного из своих лучших воинов и преданного друга. —?Всадник на караковом коне поплатится за то, что ты умираешь в мучениях.—?Спасибо за такую честь… —?раненый с хриплым выдохом закончил. -…повелитель.Имад-ад-Дин замер сзади Салах-ад-Дина, напряжённо вслушиваясь в диалог между султаном и одним из воинов.—?Его меч показался мне знакомым,?— шёпот сирийского господина становился все тише. —?Алый рубин на рукоятке… Расспросите остальных, они подтвердят…Брови султана Египта и Сирии поползли вверх.—?Рубин… Сияющий рубин, по которому стекает кровь… —?с последним словом тело Абдула задрожало и замерло.Остекленевшие глаза знатного рыцаря уставились в потолок шатра.—?Рубин… —?прошептал правая рука в военных делах Салах-ад-Дина.—?Да. И ты знаешь, кому этот меч принадлежит,?— прошипел Салах-ад-Дин, идя к выходу. —?Рыцарь, имевший этот меч с рубином, нарушил своё обещание. Он вернулся за местью.—?Но я знаю, зачем он вернулся! —?возразил Имад-ад-Дин, преградив дорогу султану.—?Откуда ты знаешь? —?скривил свой рот в оскале Салах-ад-Дин.Смело заглянув в пылающие глаза завоевателя, человек повторил:—?Я знаю.По-прежнему держа руку, преграждавшую дорогу султана, советник закончил:—?Рыцарь Кровавого Рубина нарушил лишь одно обещание?— не возвращаться, но исполнил другое,?— и улыбнулся: ошарашенное выражение султана Египта и Сирии стало для него наградой.***Пески. Бесконечные пески. И, словно зелёный островок в бескрайнем океане, оазис…Обыденная картина. А король Иерусалима все же каждый раз выходил на свой балкон, каждый раз смотрел на оазис и песчаные дюны, вздыхая. Потом поднимал глаза к ясному небу над головой и шептал лишь два слова. Эти слова, словно заклинание, заставляли уже давно исчезнувшие воспоминания возродиться вновь и давали возможность пережить прекрасные мгновения……Король вглядывается в горизонт, ожидая, когда меж песчаных дюн покажется чёрная точка. И она появляется, увеличиваясь в размерах. Всадник на белом коне касается боков коня пятками, и белый, заржав, бежит. Бежит навстречу чёрной молнии, чьи всполохи запросто могли обогнать его. На полпути два коня, чёрный и белый, сменяют направление. И теперь скачут почти бок о бок. Всадники мчат коней, поглядывая друг на друга.Они?— сыновья двух разных народов, предводители своих войск. Они разны, словно день и ночь, словно свет и тьма. И все же.Им это не мешает быть вместе, несмотря ни на что…