Глава 10. (1/1)

От автора: Эта главушка должна была выйти ой как давно. Я обещала ее в подарок на день рождения своей очаровательной жене, но не вышло. И только сейчас я смогла ее закончить. Не удивляйтесь тому количеству флаффа, что здесь написано, потому что во всем виновата моя жена. Вся эта романтика для нее.– Какого черта я согласился? – Курт сидел на своей одинарной койке, еще влажный после душа, в слегка потрепанном халате, что прикупил в дешевом магазинчике на углу соседнего дома.– Он тебе безумно нравится, вот ты и согласился, – с улыбкой ответила Эмми, приглаживая мокрые волосы парня и задумчиво глядя в зеркало. Она уже минут пять размышляла о том, какую укладку сделать парню, чтобы она подходила к костюму.– Да, он мне нравится, но это все... – Курт отмахнулся от рук девушки и сам зарылся пальцами в волосы. – Это все неправильно.– Что именно неправильно? – Эмми подошла к шкафу, где на дверце висел костюм. Она взяла в руки валик с липкой лентой, чтобы убрать с ткани невидимые пылинки.– Неправильно – ходить со своим боссом на свидания, – заныл Курт с другого конца комнаты.– Курт, знаешь, что действительно неправильно? – Эмми начинала злиться на парня, потому что он слишком много думал и слишком много жалел, а самое главное – слишком много боялся. – Неправильно отказывать человеку, который тебе нравится, в праве провести с тобой хотя бы один замечательный вечер.Курт поднял взгляд и посмотрел в спину Эмми. Она ведь была права. Но все равно Курт ужасно нервничал, ведь это был Блейн. Блейн такой устоявшийся в жизни, такой умный, богатый и уверенный в себе... Курт думал о том, что он ничего не сможет предложить взамен, что он будет просто сидеть и глупо пялиться на Блейна, пока тот будет есть что-то безумно экзотическое и дорогое.Заметив молчание друга, Эмми оглядела костюм еще раз на наличие пыли, после чего, бросив валик, подошла к Курту и обняла его.– Все пройдет просто отлично. Ты прекрасный человек, Курт, ты просто не можешь не понравиться, – девушка чмокнула его в щеку, отчего Курт улыбнулся. – А теперь давай уложим твои чертовски классные густые волосы.***А такой умный богатый Блейн стоял перед зеркалом в тот момент и отчаянно швырял все галстуки и бабочки на полу своей огромной квартиры. Ему ничего не шло, волосы не хотели укладываться, а костюм и вовсе был смешным. Блейн уж точно не хотел выглядеть смешным в глазах Курта, он и так слишком много раз вел себя по-детски, что теперь не хотелось окончательно портить впечатление. Как бы Блейн хотел, чтобы к нему вернулась его хваленая уверенность, что бесчисленное количество раз сводила с ума всех парней, которые были нужны Андерсону. Но уверенности было не видать, поэтому Блейн продолжал отчаянно швыряться по всей квартире несчастными аксессуарами.Раздавшийся звонок домофона заставил Блейна чертыхнуться и бросить еще одну бабочку на пол. Наступив на нее, он быстро потопал по направлению к двери.– Да! – Андерсон был ужасно зол, у него в течение дня все валилось из рук, поэтому он не смог сдержать крик.– Милый, открой дверь, мамочка пришла, – наигранно слащавый голос матери не предвещал ничего хорошего. Блейн молча нажал на кнопку, открыв ей тем самым дверь, и ушел обратно к себе в спальню дальше разносить свой гардероб.Спустя несколько минут в квартиру зашла миссис Андерсон. Кэтрин Андерсон была безумно красивой женщиной. Для своего возраста – пятьдесят лет – она выглядела на все тридцать. Ее тело было в отличной форме, а на лице были видны всего несколько морщинок, которые придавали ей шарма и совершенно никак не старили. У нее были темные, как и у Блейна, длинные вьющиеся к концам волосы. Она была одета в красное вечернее платье, которое доходило до пола, на юбке которого был разрез, доходящий до середины бедра. На ее хрупкие плечи была накинута коротенькая курточка из шерсти леопарда, из-за чего Блейн неловко поежился, потому что ему всегда было жалко животных, особенно, которых носила его мать.Кэтрин подошла к своему сыну, коснулась его щекой, чмокнув где-то в воздухе, и приземлилась в кресло, что стояло у окна.– А ты куда так мылишься?Если мама задавала вопросы и как-то интересовалась жизнью Блейна, то это был тревожный знак номер два. Ей точно что-то было нужно, иначе она не стала бы разыгрывать любящую мамочку.– У меня очень важная встреча, – сухо ответил Блейн, зарываясь в шкаф и надеясь найти там какой-нибудь забытый галстук и заодно скрыться от матери.– Хм-м... Лори? – задумчиво произнесла женщина, хотя Блейн знал, что ей на самом деле глубоко все равно, с кем и куда идет ее сын.– Нет, – из шкафа ответил Блейн и, чтобы избавить себя от следующих вопросов, сказал сразу: – Ты его не знаешь.– А он стоит твоего внимания, милый?Вот. Вот оно. Именно то, что Блейн так ненавидел в своей матери. Она всегда и везде совала нос, ее предпринимательская жилка вытеснила все остальные органы, превратив красивую умную женщину в машину по подсчету прибыли. Она никогда не была матерью, в ком Блейн очень часто нуждался.– Моего – стоит, твоего – нет. Так что можешь просто забыть об этом, – Блейн так злился, хотя с самого утра, как проснулся, у него было отличное настроение, и Андерсон надеялся, что сохранит его до вечера.– Ну почему же? А этот парень хорош собой? – Блейн бросил недоверчивый взгляд в сторону матери, которая, совершенно не обращая внимания, разглядывала, по всей видимости, свой новый маникюр. Блейн пытался понять, с какого черта она интересуется дальше, когда он уже прервал все наводящие вопросы.– Да, – неуверенно ответил он.– Тогда я непременно должна с ним познакомиться.В этот момент Блейн окончательно развернулся к Кэтрин.– Я, конечно, не самая лучшая мать в мире, но все же могу с точностью сказать, что еще ни разу не видела тебя таким, – миссис Андерсон театрально округлила глаза, заметив укоризну во взгляде сына.– Таким? Каким таким? – Блейн был уверен, что его мать могла знать только два состояния сына: когда ему на все насрать и когда ему очень нужны деньги. Но такие познания приводили его в ступор.– Ты влюбился, поэтому мне интересно, кто смог растопить сердце главного ловеласа модной индустрии.Блейн никогда бы и ни за что в своей жизни не ударил бы женщину, но свою мать он считал змеей, именно поэтому ему очень хотелось дать ей пощечину, чтобы она хоть раз в жизни подумала, что она говорит и кому. Это напускное материнство окончательно убивало в Андерсоне любовь к Кэтрин.– Что тебе нужно, мама? – чтобы хоть как-то успокоиться, Блейн достал первую попавшуюся бардовую бабочку и начал ее завязывать.– Я думаю, что твой парень выдохся, – тон матери был не столько деловитым, сколько разочаровавшимся. – Ты, конечно, хорошо поработал, пока его ублажал, но вчера была фотосессия, и он никак не хотел работать. Все время был рассеян... И мне кажется, он набрал пару кило.Блейну пришлось посчитать про себя до десяти, чтобы не начать кричать на свою мать.– Во-первых, он не мой парень. Во-вторых, он меня не волнует, как и его работа, – Андерсон уже начал мечтать о том прекрасном мгновении, когда сможет наблюдать за спиной уходящей матери и как потом, после ее ухода, сможет яростно хлопнуть дверью, тем самым выпустив немного пара.– Прости, милый, но ты работаешь в моем модельном агенстве. Если у моих моделей что-то плохо получается, то это тут же сказывается на тебе, – Блейн узнал этот ядовитый тон, который был спрятан под сладостным голоском, – мать злится.– Хорошо, я понял. Что от меня требуется? – выдохнул Андерсон, в бессилии опустив руки, совсем не желая сейчас выяснять отношения.– Либо ты ремонтируешь мою куклу, либо ищешь мне новую, все очень просто Блейни, – произнесла Кэтрин, тут же поднимаясь с кресла и подходя ближе к сыну. Она встала позади него, положив свои ладони на кисти Блейна и зажав пальцами "ушки" бабочки. – Ты же прекрасно знаешь, что твое будущее полностью зависит от меня, – прошептала она и медленно стала затягивать узел, пока Блейн не почувствовал, как ткань уже заметно жмет на горло и мешает дышать. Блейн кивнул на реплику матери, и та ослабила узел, а затем завязала до конца галстук. – Удачно повеселиться, милый.***Ночной город никогда не выглядит спящим. Подсвеченные рекламные щиты, огромные экраны, висящие на небоскребах, неоновые вывески баров, ночью город как будто пробуждается после сна, длившегося весь день. Он как будто живет своей собственной жизнью, живой и яркой, вопреки ночной мертвой тьме.Они договорились, что Блейн заберет Курта у здания офисов, вопреки желанию Андерсона подъехать к месту жительства Хаммела. Курт долго отпирался и в прямом смысле пихался от объятий Блейна, пытающегося уговорить его. Все дело в том, что Блейн жутко переживал, как Курт будет добираться по ночному городу, а сам Хаммел не хотел, чтобы Андерсон узнал, где он живет. И это достойная причина, потому что Курту не нужна была жалость, а это как раз единственное чувство, которое могла бы вызвать его бедная лачуга.Курт приехал на пятнадцать минут раньше. Он зябко поеживался, стоя у запертых раздвижных дверей, искренне надеясь, что Мэтт не увидит их с Блейном. У него не было ни мобильного телефона, ни часов, и Курт, совершенно не зная, который час, боялся, что уже опоздал.И как будто вопреки его мыслям перед глазами появился длинный белый лимузин, проплывая на медленной скорости и останавливаясь напротив Курта. Дверь шикарного автомобиля открылась с водительской стороны, и из нее вышел шофер в дорогом простом черном костюме с белоснежной рубашкой и черным галстуком. На его голове красовалась фуражка с блестящим козырьком. Водитель улыбнулся белоснежной идеальной улыбкой и открыл перед Куртом дверь с пассажирской стороны.Оглядевшись по сторонам, Хаммел нервно помялся на месте пару секунд, но все же залез внутрь, где первое, что он увидел, был Блейн. На его красивом лице застыла задумчивость, а взгляд был устремлен в высокий фужер с шампанским, который он держал в руке. Андерсон выглядел таким совершенным, недосягаемым изваянием, что Курт боялся его потревожить.– Блейн, все в порядке? – все же осторожно спросил Хаммел, заламывая свои кисти,которые до этого момента сцепил в замок, потому что не знал куда деть свои руки.Андерсон как будто очнулся ото сна и поднял взгляд на Курта. Его глаза медленно наливались теплом, начинали играть яркими красками, он продолжал осматривать Курта с ног до головы, а затем наклонился с сиденья напротив, обхватил пальцами подбородок парня, притягивая его для нежного мимолетного поцелуя.– Ты идеальный, – опалив обжигающим шепотом губы Хаммела, произнес Блейн. – Прости за поцелуй, я не смог сдержаться.Щеки Курта в один момент приобрели пунцовый оттенок. Он столько времени стоял перед зеркалом и крутился на месте, пытаясь привыкнуть к новому образу. Ему казалось, что он нелепо выглядит в таком дорогом костюме, что укладка на его голове, как яркий радужный флаг, кричит всем окружающим о том, что он гей. Курт несколько раз просил Эмми уложить его волосы заново, просто прилизав челку набок, на что девушка лишь хохотала, зарываясь пальцами в высоко поднятую залаченную челку Курта.Поэтому Хаммел всю дорогу в общественном транспорте ломал пальцы и покусывал свои губы. А сейчас, услышав такой приятный совсем не вычурный комплимент, Курт не мог поверить в слова Блейна, не мог поверить, что может выглядеть так, чтобы им восхищались, любовались и спонтанно целовали.– С-спасибо, – слегка заикаясь, ответил он и робко улыбнулся, глядя куда-то в пол.Но вскоре вспомнив, как выглядел Андерсон до того, как заметил его, Курт продолжил.– Я надеюсь, что после поцелуя у тебя появилось хотя бы немного настроения.Блейна как будто обожгли слова Курта. Он немного отпрянул от него, вспомнив свой разговор с матерью. Его пугала Кэтрин, ее возможности и то, на что она была способна ради своего бизнеса, даже, несмотря на то, что Блейн ее сын, и по сравнению с Купером, не самый худший.– Прости, – тихо проговорил Андерсон, зарываясь рукой в свои кудряшки. – У меня был не очень хороший день. Но я так рад тебя видеть, ты такой красивый.Блейн вновь тепло улыбнулся, вызвав тем самым очередную волну смущения в бедном Курте.– Итак, куда мы направляемся? – спросил Хаммел в надежде, что отвлечет Блейна от потоков комплиментов.– Это сюрприз, – улыбнулся Андерсон, пересаживаясь на сиденье Курта. – Ты не против? – спросил он, протягивая свою руку над кистью Хаммела, и не услышав отказа, взял его руку в свою горячую ладонь.Для Курта все эти чувства были новыми. Он не любил прикосновения, не любил много внимания к своей персоне, да и людей, в общем-то, тоже не любил. Но с Блейном все было по-другому. Андерсон манил его к себе. И хотя Курт знал, что не стоит ему полностью доверять, он все равно, как слепая бабочка, летел на этот яркий свет, исходящий от Блейна.***Тихая классическая музыка, снующие всюду официанты, светлые портьеры в позолоченных кольцах. Курту было неуютно. Он чувствовал себя бедной героиней сказки про Золушку, а Блейн был таким великолепным джентльменом, что Курт неосознанно сравнивал его с принцем из сказки. Вопреки всем представлениям Курта об этом ужине, Блейн не заказал ничего экзотического – всего лишь стейк с рубленым картофелем и овощным украшением и бутылку вина. Курт краем уха слышал название алкогольного напитка, но все равно не запомнил.– Все в порядке? – спросил Блейн, отрезая кусочек мяса.– Эм... Да, – робко ответил Курт, отправляя в рот дольку помидора.Блейн отложил столовые приборы, затем вытер рот салфеткой и коснулся своей ладонью кисти Курта.– Если тебя что-то беспокоит, ты можешь мне рассказать, – произнес он. Его глаза были наполнены пониманием и заботой, они так очаровательно блестели в приглушенном свете, что Курту хотелось выложить все подробности своей жизни.– Я немного неуютно себя чувствую, ведь я не часто бываю в таких местах, – Курт опустил глаза в тарелку, надеясь, что Блейн в данный момент не смотрит на него с презрением.– Хочешь, уедем отсюда? – прошептал Блейн. Курт поднял взгляд на перегнувшегося через стол Андерсона, в глазах которого блестели озорные огоньки. – Я зря, наверное, вызвал лимузин, – усмехнулся он.– Да, это был перебор, – рассмеялся Курт. – Давай уедем.Блейну было достаточно одного слова Курта, и он мог сделать для него все, что угодно. Андерсон понимал, что с каждой секундой все сильнее влюбляется в этого неземного красивого парня с чудесной человеческой душой.***Блейн привез Курта на берег моря. Хаммел знал, что Блейн не полезет к нему в штаны на первом же свидании, но был очень ошеломлен, когда увидел, где они оказались. Над головой нависало темное небо с бесчисленным количеством звезд. Курт стоял на променаде и глядел на светлые пятна, разбросанные по темному небосклону.– Эй, Курт!

Курт опустил свой взгляд, ища Блейна, и увидел его убегающего куда-то далеко. Совершенно босой и со счастливым взглядом он бежал по береговой линии, цепляя стопами прикатывающие к берегу небольшие волны.– Тебе меня не догнать! – кричал довольный Андерсон, убегая все дальше и дальше.Курт быстро снял свои туфли и оставил их на променаде рядом с обувью Блейна, а после чего ринулся вслед за убегающим боссом. Андерсон заливисто смеялся, заражая Курта волной собственного смеха. Хаммел практически его догнал, и внезапно Блейн опустился на корточки и набрал немного воды в ладони, сложенные лодочкой, а затем облил водой подбежавшего Курта.Хаммел стоял возле своего нагло ржущего босса, по его лицу стекала вода, перемещаясь ниже на рубашку. Мокрая ткань отвратительно прилипла к его груди, а Блейн все продолжал брызгаться. И тогда Курт с разбегу запрыгнул на него, обхватив его ногами за талию, а руками за шею. Опешивший Блейн упал на задницу, больно стукнувшись, но он даже не заметил боли в копчике. На нем сидел мокрый Курт, взгляд которого метал маленькие молнии. Хаммел выглядел таким идеально неидеальным в его руках, что Блейн, не сдержавшись, убрал с его лба мокрую прядку, выпавшую из ранее идеально уложенной челки, и коснулся его губ своими.Курт чувствовал горячие влажные губы Блейна на своих, и ему казалось, что остальной мир просто канул в лету, что на этой Земле больше никого не осталось, кроме них с Блейном. Они увлеклись поцелуем, пальцы Курта уже сжимали пиджак Андерсона, а руки Блейна оглаживали тело Хаммела.Но Андерсон оторвался первым.– Прости, я не должен был... Я просто не сдержался... – лепетал Блейн, стараясь избегать взглядом глаза Курта.– Все в порядке, мне нравится тебя целовать, – прошептал Курт, склоняясь за еще одним поцелуем.