6 (1/1)

— Что это было? —?снова повторил Гога, в то время как его дружки встали полукругом, как бы давая понять, что просто так я отсюда не уйду. —?Ты какого хуя за лошар теперь заступаешься? Думаешь, если старше на год, то дохуя позволено? Я выставил руки в защите. Подумал начать пятиться, но лучше держаться в других настроениях.?— Ну, извините, что не предупредил. Вы так внезапно на него накинулись, что я растерялся. Вьюгин прищурился, совсем не поняв мою мысль. Я нервно сглотнул, складывая слова в предложения, словно пазлы.?— Вы думаете, я с ним что ли дружбу водить собрался? Да хуя с два! Просто это как-то тупо: мутузить его дважды в неделю и морально, и физически. Вот я и решил всё по-божески сделать. Дам ему надежду, сыграю верного дружка, а потом хуяк?— и так, чтоб на всю школу… А вот что говорить дальше, я не придумал. Замялся специально, вдруг Гога решит прервать меня. Не прогадал.?— А ты тот ещё упырь, Дима, не зря мы с тобой кореша. Я мысленно закатил глаза, не желая портить ситуацию.?— План хорош. Но в следующий раз предупреждай, если геройствовать вздумаешь, мы драку отыграем, а то ты Саньку два зуба выбил,?— я кивнул, стараясь не заулыбаться во все тридцать два. —?От нас, может, что требуется??— Да. Не трогайте его больше. И о том, что он в ДК выступает?— ни слова. Вьюгин будто лимона съел?— настолько поменялся его боевой настрой, и я было подумал, что сделка загублена.?— Сложно, но выполнимо… В принципе, у нас таких, как он, выше крыши… Бывай тогда. Внутри я ликовал. Но вместе с тем мне было стрёмно от того, во что я, блять, влип. Гога прошёл мимо, хлопнув меня по плечу. Я боязно дёрнулся и так и стоял, пока их смешки и выкрики постепенно удалялись. Встревоженность кольнула пошедшие рябью органы, словно желе. Колени задрожали, а внутри всё ухнуло к пяткам. За спиной будто выросли крылья, и я рванул в противоположную сторону, чтобы не встречаться с ними ещё раз. Могу обойти через школу с другого двора. Из головы не выходило чувство загнанности?— я виделся себе диким животным, оказавшимся в западне поневоле. Чувство собственной беспомощности разрослось липким, горчичным гноем и обволокло собою все рёбра. Сердце скакало в склизкой клетке, а я задыхался от мыслей, вставших мне поперёк горла. Спустя время я наконец остановился. Опёрся на ляжки и накренился вперёд, переводя дыхание. Кровь пульсировала в висках, а я размышлял только об одном: именно так чувствовал себя Аркадий все те разы, что Гога зажимал его в коридорах школы или на улице. А ему приходилось подчиняться, приходилось подавить любые желания освободиться для того, чтобы остаться целее. Приходилось переступить через собственную гордость и втоптать её в грязь, утопить в ней и похоронить заживо. Аркадий был сломлен, а теперь я сделал то, что может всё усугубить?— на кой чёрт я вообще всё это выдал? Чтобы спасти Аркадия?.. Нет. Я рассмеялся. Я сделал это для того, чтобы просто не получить по ебалу. Чтобы не валяться на снегу и терпеть удары по всему телу. А ведь он терпел. А я не смог. Злоба к себе переполнила с ног до головы. Я трусливая крыса. С меня начнут требовать результаты действий, а я даже не собирался дружить с ним… Но и обижать нет никакого резона. Аркадий верит мне?— это видно по его глазам, он видит во мне того единственного, что не горит желанием его отмудохать… А я… Так с ним поступаю. Я должен тянуть время. Как можно дольше. Но не подпустить Гогу ни к Аркадию, ни к правде. Спасти его, а потом себя. Потому что это правильно. Потому что… Этого хочет моё сердце. Давно хочет. И, может, сейчас я наконец смогу удовлетворить его желания? Может, сейчас, когда я наконец вывернусь из всего этого с тем исходом, что Аркадий остался цел, нутро моё будет спокойно? Не знаю. Но надо надеяться и не трусить?— я эту кашу заварил, мне её и расхлёбывать. Я огляделся по сторонам. Вдали мелькнул знакомый фиолетовый гогот на снегу?— вывеска кафе Вадима. Нет, я определённо не хочу говорить с ним об Алёне. Нам попросту нечего обсуждать: она будет со мной, пока сама не захочет расстаться или пока я не пойму, что не люблю её больше… Странное чувство взорвалось на сердце, словно лопнувший гнойник, и мои мысли полились, перемешавшись с кровью и гноем, точно в лёгкие. Отхаркнуть всю эту жижу хотелось отчаянно?— я вспомнил недавние размышления о привычке, и они вдарили кирзачами под дых. Может, мне правда стоит оставить её? Может, мне будет лучше отпустить Алёну? А ей будет лучше с Вадимом? Он примерный… Школу закончил с отличием, родители богатые, кафе своё открыл… А я чего ей дать могу? Пустые обещания, что через год-другой рвану в Москву? А что потом? Нет, я конечно не пальцем деланный и приложу все усилия, но… Кто даст гарантии, что я действительно смогу добиться хоть чего-то? Я подошёл ближе к кафе, решившись на деле поговорить с Вадимом. Всё было до жути неправильно, всё так и тянуло назад, но стоило только мне подумать о будущем, как становилось легче. Вадим?— тот, кто ей нужен. Я ничего не сделаю для того, чтобы она смогла жить нормально, чтобы ни в чём себе не отказывала. А я хочу, чтобы она была счастлива. Я сделал рваный шаг к кафе, как вдруг копошение двух фигур отбросило тени на белый снег. Они двигались к двери. Я мгновенно нырнул обратно за стену, надеясь, что меня не успели заметить. Не знаю, почему, но я знал: меня не должны увидеть и уличить стоящим здесь. И если одну из теней я узнал чётко?— это Вадим, то вторая рисовала мне того, кого я не хотел там видеть.*** Утром в школе все сонные, и движение застопоренное. Передвигаются еле-еле, и что прикажешь делать с таким неторопливым потоком? Муха неудовлетворённо поглядел на меня, мол, как же заебало… Я кивнул в согласии, хотя на деле такой полуживой темп устраивал меня. Мысли поедали, как опарыши труп. После того, как я вчера не смог разглядеть того, кто сопровождал Вадима, голова просто взрывалась. Всё вертелось только вокруг одного человека, и я не хотел, чтобы им вправду оказалась Алёна. Неужели она стала мутить с Вадимом прямо за моей спиной? А может, оно и к лучшему? Может, мне тогда не придётся разбивать ей сердце? Не знаю. Я не уверен… я ни в чём уже не уверен. Мы наконец двинулись с места. Муха издал протяжный вой: мы застряли в толпе младшеклассников, что были ростом нам по пояс, а протиснуться не было возможности?— настолько плотно все встали. Внезапно чья-то тонкая рука выудила меня обратно за угол, к тому месту, откуда я вышел десять минут назад. Я готов был взорваться пререканиями ровно до того момента, пока не увидел, кто стоит передо мной. Это был Аркадий. Сердце предательски пропустило удар, а я ощутил невероятно сильное желание обнять его. Такого тощего и будто озябшего… Чтобы согреть раз и навсегда. Аркадий огляделся по сторонам, удостоверяясь, что коридор полностью опустел, и встал в той пробке за поворотом, после чего словно прочёл моим мысли и раскинул руки в желании обняться. Я улыбнулся и принял предложение. Только его тело прильнуло к моему, как я почуял горящие щёки и уши, а нутро расцвело, словно поле цветов весной. Всё было так солнечно, и запах старого одеколона заставил улыбнуться.?— Здравствуйте! —?Аркадий сегодня был счастливее обычного. Даже странно как-то, и я нахмурился. —?Правда сегодня день хороший? Я, не имевший такого же бодрого настроя, всё же согласно кивнул. А потом вспомнил: сегодня четверг, а по четвергам его навещают Гога с гиенами. После вчерашнего нашего разговора они, видимо, сдержали обещание. Я помрачнел.?— Я тут… В благодарность Вам… —?только-только мои глаза уцепились за пакет, стоявший в ногах Аркадия, как он тут же потянулся к нему рукой. —?Принёс… Вот. И вручил мне коробку конфет с коньяком. Зардел мгновенно, словно фитиль вспыхнул от искры. Я замялся, чувствуя ровно то же самое. Аккуратно принял, стараясь улыбаться более скромно. А потом повисла тишина. Мы просто стояли, глядя друг на друга, но атмосфера не чувствовалась неловкой. Ощущалась странная поволока в его глазах, которая заманила в свои сети то ли насильно, то ли потому, что я поддался. Но было приятно. Тепло и уютно, словно я гляжу на того, кто дороже моей собственной жизни. Словно гляжу на человека, который мне небезразличен. Конечно небезразличен?— от меня зависит его будущее. На мне держится неприкосновенность. Я?— его личный титан, спасший от кровожадных упырей. Но какой ценой? Захочет ли Аркадий быть счастливым с таким концом??— И… Я бы хотел пригласить Вас на выступление! —?глаза его заблестели мериадой звёзд. —?Вы же… Сможете? Я достану Вам билет!?— Д-да… Да, конечно приду. Почему нет? Аркадий улыбнулся искренне и по-детски. Радость так и сочилась из него. Неужели причина этому?— освобождение от влияния Гоги? Он так и глядел на меня, казалось, всматриваясь в самую душу, а затем резко изменился в лице.?— В-время! Урок через минуту, Дми… Дима, поспешите. Не хочу, чтобы из-за меня Вы опоздали. До встречи! Может, ещё пересечёмся! Он махнул мне рукой, напоследок улыбнувшись совсем смущённо. А затем шмыгнул в открытый кабинет. Я постоял ещё с пару мгновений, не до конца поняв, что вообще произошло. Счастье пульсировало внутри, тревожа органы. Хотелось улыбаться, но делать это беспричинно было бы странно, и я кое-как усмирил это желание. После этого я рванул в сторону лестницы?— урок физики должен был пройти на третьем этаже. Там меня встретил Муха с весьма однозначным немым вопросом, ответом на который послужил мой совсем неоднозначный кивок. Муха нахмурился, указывая пальцем на конфеты, на что я снова отмахнулся, мол, неважно. Он пожал плечами и потянул меня к ещё открытой двери, в то время как по ушам вдарил звонок. Почти вовремя, но стоит поторопиться?— отвечать тему, которую я не учил, не особо хочется. Весь урок я глядел на Алёну. Она была увлечена говорящим учителем и совсем не вертела головой, хотя обычно наши взгляды пересекались довольно часто. Это было странно, но мне кажется, что я себя просто накрутил. Звонок прозвенел снова. Мы не спешили рыпаться?— ещё одна физика в этом же кабинете. Я потянулся, зевая, а затем уложил голову в ладони, оперевшись на парту локтями. Спать хотелось жутко, но подошедший к столу Муха заставил обратить на себя внимание. Он наклонился к моему портфелю и выудил из него ту самую коробку с конфетами. Нахально раскрыл, поднёс к лицу и понюхал, а затем вытащил одну конфетку и отправил в рот. Прищурился, словно сомелье, что пробует новый сорт вина, а после съел ещё одну и наконец вынес свой вердикт, всучив коробку мне в руки.?— Кто подарил, казанова? Алёнка или кто ещё? Только я собрался вскочить с места и отвесить ему затрещину за излишнюю наглость, как услышал, что Алёна зашуршала за партой. Явно увлеклась нашим разговором, но виду подавать не хочет, чтобы не спугнуть правду. Ведь она, конечно же, эту коробку мне не дарила, а следовательно, логично будет предположить, что у меня есть кто-то другой. Есть. Аркадий. Но что, мне прямо так сказать??— Да так… Спас одного парня от Гоги, он мне и притащил эту байду… Ну, а мне что, отказываться, что ли??— Благодетель! —?восхищённо выдал Муха и снова пихнул в рот конфету. —?А как так вышло? Ты же обычно поодаль от него…?— Потом обсудим. Ещё и в ДК идти… —?совсем случайно выпалил я, и Алёна подключилась к разговору будто невзначай.?— А зачем тебе в ДК? Ты же его не особо жалуешь… Привет, Ренат. Муха кивнул, продолжая пожирать мои конфеты.?— Да… Это, маман тащит, билеты на работе получила… Там, говорят, выступление через несколько дней будет…?— О, получается, вместе пойдём?.. —?как-то разочарованно выдала она и нахмурилась. Я замер. Вообще не ожидал такого исхода. А ей-то туда на кой? Хотя, если подумать, она туда и без повода ходить будет, а так… Точно! Она же одна из организаторов этой… Конференции… А после неё представление в ДК. Вот Алёне, наверное, и выпало местечко. А чего она так сжалась вся? Неужто скрывает чего? Или с Вадимом поди собралась время провести с учётом того, что я в ДК не хожу? Если так, то её план рухнул, и теперь придётся изворачиваться. Зато узнаю, правда ли она с ним шашни крутит или так, показалось… Появится Вадим в ДК?— тут и всё ясно станет. Не появится?— значит, просто наговорил на бедную Алёну и точно такого же Вадима. И я не знал сейчас, хочется ли мне увидеть его там или же нет. Очень странное чувство подвешенности меж двумя из зол.?— Да, вместе,?— улыбнулся я, наблюдая за тем, как меняются её эмоции. —?А что, есть кто-то ещё, с кем ты собралась идти? И тут она стала белее снега.*** После уроков мы с Мухой вышли за школу. Мне нужно было покурить с ним и обсудить насущные дела. Всё же он?— самый близкий мой друг, которого я посвящаю в любые дела, а сейчас без его помощи мне попросту не обойтись. Надеюсь, не откажет в том, о чём попрошу. И вообще на три буквы не пошлёт. Хотя не должен?— у нас с ним всё стабильно хорошо, если тот случай припоминать не станет. На лице было морозно, мы медленно пересекали школьный двор. Алёна сказала, что вновь задержится в совете. Но я не рекомендую ей сегодня посещать кафе, если её ?совет? опять окажется этой забегаловкой. Я ведь могу и караулить, чтобы поймать с поличным. Меня тревожила эта ситуация. И даже не могу понять почему, ведь отчасти мне уже плевать на то, с кем она будет?— и это было самой страшной мыслью, внезапно посетившей мою голову.?— Дела обстоят так,?— резко начал я, только-только затянувшись. —?Мне кажется, что Алёна мутит с Вадимом за моей спиной. Муха аж закашлялся.?— Вчера, когда я возвращался домой после стычки с Гогой, о которой мы тоже поговорим, я шёл через дворы в обход. А там это кафе… Ну, я и увидел в нём две тени. Одна?— точно Вадим, вторая?— чертовски на Алёну похожа. Да и он к ней подкатывал всё время… Может, она ему сдалась??— Чего-то ты хуйню несёшь какую-то… Алёнка?— и за спиной с кем-то? Брось ерунду.?— Ты её лицо вообще видел, когда я про ДК сказал? Она явно с ним собиралась, а про меня не вспоминала?— я туда не хожу… Но знаешь, что самое страшное? —?Муха заговорщически нахмурился в предвкушении. —?Мне плевать. Не знаю, я… Я веду себя очень странно, настроение так и скачет, но когда я думаю о них, как о паре, внутри меня ничего не колышется. Я даже считаю, что это правильно… Но мне противно от того, что она решила это скрыть, а поэтому я бы попросил тебя вполглаза глядеть по сторонам и держать ухо востро, сможешь??— М-да… Ну и Санта-Барбара у вас, голубки… Конечно смогу.?— Тогда к другим новостям. Я влип. Очень сильно влип. Несколько дней назад я познакомился с одним парнишкой. Он страдает от нападок Гоги уже несколько лет и даже смирился с этим, а я почувствовал себя героем и влез в драку. Все гиены отхватили по морде… Кроме Гоги, естественно, а он это просто так не оставил?— поймал меня на улице с ясным вопросом. Ну, я и выдал, что лично хочу того паренька зачмырить, да так, чтобы вся школа узнала…?— Так и в чём проблема? Просто сделай это, тебе ничего не будет.?— Блять! Да ну, ты серьёзно? Он не заслужил этой хуйни,?— во мне вскипела неподдельная злость, и Муха тут же съёжился. —?Не хочешь помогать?— так и скажи, я тебя не держу.?— Да хочу я… Просто кто он тебе, что ты о нём так печёшься? Ты же не этот?..?— Что?! Нет конечно, хуйню не неси только. Тебя вообще ебать не должно, кто он мне, главное, что я тебя об этом прошу. Мне нужно, чтобы и Гога доволен остался, и парнишка цел. Мне правда нельзя его бросить. Никак. Муха кротко кивнул: он всей душой, я уверен, не хотел бы лезть во всё это, но ради меня согласился. В душе моей затеплилась надежда, что я смогу всё исправить.