VII (1/1)

- Ада! Ада! Вздрогнула. В дверь колотили. - Ада! Приоткрыла глаза. Поежилась. Огонь в камине догорел. - Ада! Вы проснулись? Выпрямилась, потерла затекшую шею. - Ада! Давайте уже живей! Недописанный листок порхнул на пол. Нагнулась поднять. - Ада!!! - Ах, Боже мой… Но ведь еще темно! - Скажите это корове! - Ох… Письмо спрятала в стол, задвинула ящик. - Ада! - Иду…* * * ?У меня нет сестер… В сущности, нет даже подруг. Я и представить себе не могла, каково это – делить кров с женщиной. Всегда были только папа и я… И вот вчера утром на моей ферме появилась она. Признаюсь, поначалу я испугалась. Она вошла, словно к себе домой. Конечно, ограда развалилась, войти нынче может любой, но до сей поры ни у кого не возникало такого желания. Должно быть, со стороны Черный Лог кажется заброшенным… А она вошла и встала на крыльце, руки в боки, как хозяйка. Сперва она показалась мне взрослой женщиной. Но когда она сняла потрепанную шляпку и я увидела ее большие голубые глаза, румяные щеки, немытые темно-русые волосы, поняла – ей не больше двадцати. Почти девочка… А потом я поглядела на ее руки. Мозолистые, с широкими запястьями. Не слабее, чем у мужчины. И она сказала, что если я дам ей лошадь, она может хоть весь день пахать. Я сразу вспомнила, как вы вспахивали поле миссис Суонджер, а мы с папой ехали мимо в экипаже. Тогда я подумала, какая это тяжелая работа и как вы, должно быть…? Ада моргнула и отложила перо. Строчки расплывались. Неужели она больше никогда не увидит, как он вспахивает поле, стоит высоко на стропилах под самым солнцем, как дождевая вода стекает с его шляпы? ?Господи! - взмолилась она. - Верни мне моего Инмана!? За окном было темно. Ада вытерла глаза и снова взялась за перо. Спина и плечи болели, ладони саднило. - Будете так держать топор – ноги себе оттяпаете! - голос у Руби был резкий, но звучный. - Дайте-ка! Во-от так! Ада поискала в кармане платок. Ничего не найдя, кроме дырки, потихоньку вытерла лоб ладонью. - Ну что, поняли? Нате! Ада робко поглядела на нее, а потом – на расползающееся по ладони красное пятно. - Но… я… у меня… - Привыкнете! Не беда! В руки сунулся топор. - А я работать не стану, коли вы будете бездельничать! Я не прислуга! - Я это поняла. Ада перевела дух и снова нагнулась над колодой. ?Она кажется грубоватой, но я думаю, что у нее доброе сердце… Надеюсь, что доброе сердце... Я пока совсем мало знаю о ней. Она сказала, что сирота. Ее мать умерла давно, а отец, кажется, погиб на войне. Она так странно отозвалась о нем… ?Папаша?… Никогда не слышала, чтобы так говорили о родителях. Но, кажется, он был с ней не очень ласков, когда она была ребенком, бедняжка. Ее имя – Руби Тьюз. Может быть, вы слышали его, ведь вы знаете всех соседей, а я до сих пор чувствую себя в Холодной Горе чужой… Она сказала, что ее ко мне прислала миссис Суонджер. И при этом глядела на меня, словно на беспомощного младенца… Боже, я чуть со стыда не сгорела! Впрочем, она ведь была права…? - Работы тут хоть отбавляй! Так что рассиживаться нечего! - Руби ловко выхватила у Ады книгу, повертела в руках. - Это что? - Роман. Здесь рассказывается о том, как… - А-а! Возьмите-ка лучше книжку, где можно записывать! Пошли! Руби подоткнула подол, и Ада покраснела, поняв, что на ней нет ни одной нижней юбки. - Начнем с огорода! Все прополоть и посадить то, что растет в нежаркое время года. Листовую капусту, кормовую, репу и лук! Прополоть и вспахать поле! Хорошо, что стояло под паром: будет урожай! Починить ограду! А то что это! Проходной двор! Добро пожаловать, мародеры! Хотя поживиться тут, прямо скажем, нечем… Чем вы кур кормили? - Ну… я… я просто… - А-а! Кстати, лошади надо сделать глистогонные пилюли… - Что?.. - Пилюли! Сходим завтра в лес, соберем травы, какие надо! Так… Что еще? Развесить повсюду тыквы, чтоб приманить ласточек! Одного на этой ферме хоть отбавляй: ворон! Пшла! Ада вздрогнула. Огромная черная птица, взмахнув широкими крыльями и гаркнув, взвилась в воздух. ?Сегодня целый день я ходила за Руби с записной книжкой, пытаясь запомнить все, что нам предстоит сделать на ферме. Вечером я пролистала ее... Удивительно. И так нелепо! На первых страницах – стихи, которые я выписывала из журналов и понравившихся мне книг, акварельные рисунки. А теперь… ?Починить черепицу на крыше амбара. Есть ли молот и киянка?? Боже мой, что такое – киянка?.. Руби говорит обо всем так легко и уверенно. И мне кажется, что вся ее речь состоит из одних только глаголов. Полоть, сеять, жать, молотить… Никогда прежде жизнь не казалась мне таким утомительным занятием! И мне страшно. Страшно, что я не смогу всего этого… Всех этих глаголов… Боже, зачем я пишу вам все это!..?