VI (1/1)

<?Прошло так много времени, а от вас по-прежнему нет никаких вестей, но я не могу думать… не хочу думать, что…? Ада вздохнула. Скомкала листок и швырнула в огонь. Потянулась за чистым. Запасов бумаги в доме оказалось куда больше, чем муки, соли или еще чего-нибудь полезного. Полезного. Ада снова вздохнула, тотчас представив себе невысокую, коренастую, русоволосую девушку, стоящую на веранде, уперев руки в боки, и критическим взглядом окидывающую заросшую сорняками ферму. Уж она-то точно знает, что в этой жизни полезно, а что – нет. ?Прошло так много времени, но я по-прежнему жду вас и верю, что вы вернетесь домой. Я все чаще думаю о том, что вы рассказали мне о Холодной Горе… А еще вспоминаю тот день – единственный день, который мы провели с вами вместе, когда…? Ада поежилась, словно вновь ощутив прохладу того апрельского утра. Она снова увидела его в окно. Он стоял, вертя в руках шляпу, на ступеньках крыльца и о чем-то говорил с папой. - Ада, дорогая! Мистер Инман был так любезен, что привез тебе ноты. Взгляни! - Они… остались от моего отца. Он был учителем музыки… Мне ни к чему. Он умер раньше, чем сумел меня чему-то научить. Я подумал, мисс Монро… Она улыбнулась ему. - Спасибо. Отец тоже улыбался. - Заходите в дом, выпейте с нами чаю… - Я пойду, пожалуй. - Мистеру Инману, - вдруг сказала Ада, - всегда уютней на воздухе. Мы можем прогуляться. - Прекрасно! Посмотрите нашу ферму! Признаться, я сам еще до конца не привык… Отец уже подхватил Инмана под руку и стал спускаться вместе с ним с крыльца. - Видите ли, мы с дочерью всю жизнь прожили в Чарльстоне. Но потом врачи стали говорить, что у меня слабые легкие. Пришлось увезти мою бедную Аду так далеко… - Папа! - И все же мы не жалеем, что оказались здесь. Правда, дорогая? Мне посоветовали приехать в Холодную Гору ради целительного воздуха. Но… - он указал рукой на бескрайние зеленые поля и синие хребты на горизонте. - Но целителен сам этот вид… - Все говорят, за это мы и боремся… Чтобы он не изменился… - Я не намерен выступать в защиту войны, мистер Инман. - Должно быть, Господь устал слушать призывы к нему каждой из двух сторон. Отец поглядел на Инмана. - Мудрые слова. А Ада глядела на них обоих. И, сама того не ведая, улыбалась. ?Когда я думаю об этом, мне порой начинает казаться, что все это было в другой жизни и с другими людьми. Знаю, что война изменила вас. Что она изменила также и меня. Боже, никогда прежде я и подумать не могла, насколько я слаба и беспомощна! Насколько все, чему меня учили долгие годы, бесполезно, бессмысленно, глупо! Я могу говорить о фермерстве на латыни, но не могу подоить корову! Я могу читать книги по-французски, перечислить названия крупнейших рек Европы, но я не знаю, как называется ручей, что течет возле нашей фермы! Я могу вышивать, а штопать – нет! Умею составлять букеты из цветов, но не умею выращивать картошку!? Ада шмыгнула носом. - Ада! Милая! Да вы отощали вконец! А ну-ка зайдите! Зайдите к нам! - Спасибо, миссис Суонджер, но я… мне надо на почту… и… - Почта ваша никуда не денется! А каково будет, если вы свалитесь по дороге! Ну-ка… - Я… - Мы как раз собирались обедать! Зайдите, окажите нам с мужем честь. Ада чувствовала, как у нее горят уши. Всю осень и зиму, что прошли после смерти отца, Суонджеры, соседи, находили предлог заглянуть к ней или зазвать к себе. Сэлли с месяц билась, уча ее доить корову, и теперь Ада уже могла приблизиться к этому огромному рогатому чудовищу и даже, зажмурив глаза, схватить его за вымя. - Я тут поспрашивала, не согласится ли кто подсобить вам на ферме, - продолжала Сэлли, усадив Аду за стол и ставя перед ней блюдо тушенки. – Времена сейчас нелегкие, самим бы управиться, да и мужчин не осталось, одни эти мародеры проклятые из местной обороны. Оборона! Придумали тоже! От них бы нас кто оборонил! Только представьте! Явились вчера. Вшестером. Кто среди них? Отребье! В прежние времена я б таких и на порог не пустила! А во главе – этот мерзавец Тиг. Вот что на вашу ферму все зарился. Мол, предки его тут раньше всей землей владели. Да мало ли кто когда чем владел! А сам-то как был негодяй, так и остался. Наследство родительское в карты спустил! И племянничек его такой же! По годам ему бы на войне сражаться, так нет – подмаслил кого-то дядюшка, при себе оставил! Вот мои-то мальчики четыре года воюют! Да с врагом, а не со стариками да с бабами. - Миссис... - О чем бишь я? А, ну так вчера! Заявились к нам на ферму! Все верхом, с пистолетами. Дескать, мы – внутренняя оборона, мы вас охраняем, пожалуйте нам за это барашка. А! Каково! Муж за дробовик схватился, еле отняла. Им ведь слово поперек не скажи! Вон у Оуэнов, на дальней ферме. Заперли его с женой в доме, а сами корову увели. Ух негодяи! Поскорей бы война кончилась! Вот вернутся мои мальчики домой, покажут им! Ада закашлялась. Сэлли повернулась к ней. - Милая! Да вы что же, всю неделю не ели, что ли! - Я… кхм!.. Сэлли с размаху ударила ее сильной ладонью по спине. - Ох… Вот жизнь-то настала! И кто б подумать мог. Такая красавица, настоящая леди… Помню, приехали вы с батюшкой первый раз к нам в гости. Я даже руку вам пожать боялась! У нас-то тут все по-простому, а вы были ну прямо куколка фарфоровая! Не дай Бог разобьешь! Ада поджала губы. - В общем, работников сейчас не наймешь, - Сэлли снова загремела чем-то на плите. - Да и деньги обесценились. Вот разве кто из женщин вам по хозяйству поможет. Я бы и сама рада, да стара уже… - Что вы, миссис Суонджер! Мне вовсе не нужно… То есть, я не вправе просить помощи у тех, кому и так трудно. - А трудно сейчас всем. Ох, Господи… Скорей бы уж мы проиграли эту войну! ?Как прежде все ждали победы, так теперь ждут поражения. А может быть, все это просто перестало иметь значение. Лишь бы те, кого они любят, вернулись домой. Лишь бы вы вернулись домой…? Ада положила обе руки на стол и тяжело уткнулась в них лбом.