глава 3 (1/1)

Глава 3 Всю ночь не мог глаз сомкнуть. Поглощенный делами весь день, я не думал о Климе совсем.Просто был слишком занят работой, самообразованием и мыслями о сестренке, которую теперь уже только украдкой смогу видеть или забирать из школы. Моя жизнь превратилась в один сплошной кошмар,усугубившийся со встречей этого эпатажного мужчины в сером пальто два дня назад. И теперь, ночью, я мог позволить себе подумать не спеша. До определенного момента я ломал голову, почему он предложил мне пожить у него, обратив все в шуточный разговор о моем назначении домработником, но не мог понять, либо в силу собственного тупоумия, либо в силу излишней эмоциональной и моральной усталости.

Но когда однажды утром он стал приставать ко мне, все стало понятно и четко оформилось в целостную картинку. Он наверняка решил, что раз мне некуда идти, я буду соглашаться с его посягательствами на мою скромную персону. Но он погорячился. Я бы никогда не смог спать с кем-то, не испытывая чувств. Это пошло и несправедливо по отношению к обоим партнерам, по моему мнению. К этому же человеку я пока не испытывал ничего, кроме появляющегося иногда желания придушить и избавить себя от страданий.

Я был благодарен ему за столь странную и своевременную помощь, но не был готов поступиться принципами ради кратковременного удовольствия, даже если с чисто эстетической точки зрения Клим меня привлекал.

Черт возьми, я, конечно гей, но не кидаться же мне на первого сексапильного встречного!? А мой работодатель приходил за полночь. Довольный и сытый, будто кот, обожравшийся сливок. И все просто до неприличия очевидно. Настолько, что мне остается только хмыкать и смотреть на его чуть неровную походку и блестящие от пережитой эйфории глаза. И в такие моменты становится тошно и муторно на душе.

Ведь у меня никого нет. Никакой личной жизни. Даже намека на нее….Грохот в коридоре заставляет открыть глаза. Кто бы ни был этим возмутителем спокойствия, я его не прощу никогда. Не так часто мне снятся эротические сны, чтобы прерывать их так бесцеремонно.Выхожу в коридор и вижу это сероглазое недоразумение, пыхтящее и пытающееся не сесть на пятую точку, при этом расшнуровывая ботинок. Он кажется таким беззащитным, когда пьян в хлам, что хочется потрепать егопо голове. Возможно, если бы он всегда был таким милым, я бы в него влюбился. Но для этого ему всегда приходилось бы быть пьяным.— Фу, ну от тебя и несет! — говорю, чтобы проинформировать о своем присутствии и вижу улыбку абсолютно довольного жизнью человека, и расфокусированный взгляд серебряных глаз. А через пару минут со вздохом наблюдаю, как представитель богемы без чувств валится на кровать, так и не удосужившись снять плащ… *** — Почему я голый? — вместо доброго утра получаю я,спокойно попивая кофе у окна и разглядывая просыпающийся город. Клима, видимо, настолько сильно интересует этот вопрос, что он появляется на кухне в чем родила, на ходу натягивая боксеры.

Я бросаю на него лишь беглый взгляд, но и его вполне достаточно, чтобы убедиться лишний раз, насколько он красив внешне. Его накачанные мышцы не ?перекатывались под кожей, поражая своей мощью?. Он был довольно подтянут и жилист. Его кожа под солнечными лучами, пробивающимися сквозь окна, не казалась бледной, но словно была матовой и удивительно гладкой.

— Потому что я тебя раздел? — насмешливо предположил я, замечая, как округляются глаза Клима. Он даже не чувствовал, как я снимал ночью с него одежду, настолько крепким был сон. Он только ворочался и бубнил что-то, не относящееся к связной речи.

Мне стоило больших трудов стащить с него плащ, рубашку ибрюки, поэтому сейчас меня удивляло только одно: как он умудрился проснуться, в чем мать родила, если я оставлял его в рамках приличия, а именно в носках и белье.— И зачем? — прежняя усмешка зазвучала в голосе. — Я чертовски привлекательный, правда?— Ты себе льстишь, — как ни в чем не бывало, я прошел мимо него в комнату с твердым намерением пропылесосить ковер, ощущая на своей спине напряженный, любопытный и одновременно смеющийся взгляд.*** — Ты знаешь, я хотел бы тишины в своем кабинете. Я ж натура творческая, — Клим милостиво поставил меня в известность об этом, когда я уже заканчивал уборку в его святая святых. Хотя, даже генеральное ползание на карачках с тряпкой по этой комнате не привело бы ее в порядок. Клим сидел посреди кабинета за огромным письменным столом, заваленным папками, распечатками, отрывками из рассказов, и конечно же, постоянно включенным ноутбуком. Он становился удивительно серьезным, когда продумывал свой следующий бестселлер, хмурясь и автоматически, безотчетно, покусывая кончик карандаша, которым набрасывал текст на бумаге, прежде чем приступить к напечатанию.Пока я там находился, у меня глаза разбегались от несчетного количества книг, которыми были завалены три внушительных книжных шкафа. Действительно, кабинет писателя. Атмосфера об этом неуловимо говорит.

— Яр, ну иди уже и дай мне поработать…Я кажется, поймал вдохновение! — и с этими словами меня одним только взглядом вытолкнули из кабинета, и я решил продолжить уборку в гостиной.***

Уже, кажется, целую вечность смотрю на фотографию на полочке в гостиной. На ней показан еще совсем молодой Клим в обнимку с какой-то девушкой. Довольные и счастливые. Писатель улыбается так лучисто, как никто еще на веку Ярослава, наверное, не улыбался.Я смотрю долго, рождая в голове тысячи теорий, кем она ему приходится, какие между ними были отношения, пока не слышу за спиной:— Я написал целую главу! Я вздрагиваю, и оборачиваясь рукой задеваю какой-то предмет, стоящий на высоком столике рядом с полками. Он почти мгновенно падает, опережая мое отчаянное ?Черт!? Смотрю на десятки разноцветных осколков. А ваза-то была дорогая….— Китайский фарфор, подарок, — констатируешь ты, подходя к столику, пока я пытаюсь собрать осколки. — Яр, ты решил разгромить мою квартиру?— Лучше совок принеси с веником! — рыкаю я, нечаянно задевая большой осколок рукой. Он оставляет глубокий порез на моей ладони. — Черт!!! Клим моментально осматривает мою ладонь бережно берет за запястье и тащит на кухню за аптечкой, не забывая приговаривать противным философским голосом:— Я так и знал, что когда-нибудь, с тобой в моей квартире что-то случится. Обработай руку, а я соберу осколки. Мне ничего не оставалось, кроме как насупиться от досады за свою неловкость.***Руку саднило. Я, конечно, обработал ее как надо, но теперь повязка на ладони мешала заниматься домашними делами, потому что при любом движении ладонь обжигало болью. И перспективы принять душ вообще были безрадостными.

Я в раздумьях полусидел в ванной и с тоской решал, как бы принять водные процедуры так, чтобы не намочить повязку. Дверь в ванную открылась почти бесшумно, но я все же почувствовал присутствие хозяина квартиры, и не преминул возмутиться.— Ты что тут делаешь? — под пристальным взглядом я начинал краснеть и смущаться. Но Клим и не думал уходить. Вместо этого он с пошленькой ухмылочкой подошел еще ближе ко мне и отрапортовал:— Я пришел потереть тебе спинку, — и чуть не получил от меня мочалкой в лицо. Но проблема заключалась в том, что помощь мне действительно могла понадобиться. Я ведь правша. И по наитию случая или по жестокой иронии судьбы получил порез именно на этой руке. И хуже всего было то, что Клим даже не стал слушать моих жалких, абсолютно неубедительных аргументов против его нахождения в ванной комнате в разгар моего тихого, медленного, и до этого момента непродуктивного купания.— Не бойся ты, не буду я к тебе приставать. Говорил же уже об этом…. У него красивые ладони. Я уже упоминал об этом? Если нет, то похоже, я просто стал фетишистом. Только что. Большие, с длинными пальцами, совершающие уверенные движения, И мое тело расслабляется против воли, и в голову закрадывается очень любопытная мысль, не работал ли он массажистом когда-то. — Ну вот, а ты упрямился и возмущался, — в полудреме чувствую его шепот у своего уха. — Просто расслабился и получил удовольствие. Тебе приятно?— Не особо, — буркнул я, чтобы не поощрять его способности. К тому же он опять начинает со мной играть. И если так и будет продолжаться, я не смогу сопротивляться.— Неужели? — и он проводит ладонью вдоль моего позвоночника. Меня словно прошибает разрядом в двести двадцать вольт, а на периферии сознания мелькает мысль, куда из его рук могла подеваться мочалка. — Жаль….— Уф, —я никогда не думал, что спина — моя эрогенная зона, поэтому и полувздохудовольствия заглушить не успел.— Нравится? — и он, словно искусный садист проводит вдоль позвонков еще раз. И еще. И еще.— Ты уже помыл мне спину, так что удались, извращенец, — удивительно хриплым голосом произношу я, и слышу, как Клим выходит из комнаты, а я просто всей кожей чувствую, что он улыбается почти победно……