Глава 4. (2/2)
Маска чрезмерно общительной светской леди и заботливой тетушки, как шелуха, слетела с лица мадам. Исчезли все жесты и мимика, а взгляд стал пустым и равнодушным. Она всегда такой становилась в момент убийства. Словно это была и не она, а кто-то другой. Даже не кто-то, а что-то… Словно каменное изваяние, которое заставили двигаться и теперь оно бездумно выполняет прихоти своего кукловода. Однако это не так. Мадам Ред прекрасно осознавала свои действия. Лишь самое первое убийство было совершено под влиянием чувств и эмоций, когда же Ангелина осознала произошедшее, она стала действовать холоднокровно. Методично следуя составленному списку. Работа врача сделала весь процесс спокойным и точным. Сначала перерезать горло, затем вырезать женский орган. Мадам поистине была прирожденным хирургом и профессионалом в своем деле. Ее жертвы умирали быстро и безболезненно, но, даже вскрывая уже мертвое тело, она продолжала действовать аккуратно и четко, оставляя минимальные разрезы, чтобы шрам был поменьше, будто бы потом собиралась их зашить. Она делала это интуитивно. Просто потому, что так ее когда-то учили.
Грелль в свою очередь завершал дело. Не особо церемонясь, когда извлекал Пленку Памяти, он кромсал тела несчастных, превращая их в кровавое месиво. Хотя, какая им разница, они же уже мертвы?! А если им не все равно, то возмутиться они в любом случае не смогут!
Именно так он старался успокаивать себя, боясь поверить, что его сумасшествие реально. Эти алые ручейки, которые растекаются затейливым рисунком, этот чудесный блеск кровавых подтеков вокруг, этот божественный запах и неповторимый вкус, когда кровь жертв попадала на лицо, и он упоенно облизывал губы.
Все это происходило вроде бы с ним, но в то же время, он как будто смотрел на себя со стороны. Все детали убийств Сатклифф помнил удивительно отчетливо и не понимал, откуда могли взяться эмоции и чувства, которые накрывали его с головой в момент жестоких расправ. Часто, он часами сидел в ванной, наполненной ледяной водой, и пытался привести мысли в порядок. Но в следующий раз, все повторялось.Удивительно то, что в Грелле проснулся профессионализм жнеца. В каком бы состоянии он не находился, оценивание Пленок Памяти делалось точно, все выводы и заключения были обоснованы, а принятые решения, касательно участи душ, четко аргументированы. А его еще называли нерадивым сотрудником?!Мысли оборвались в тот момент, когда они вошли в комнату их сегодняшней жертвы. Закрыв дверь, Сатклифф оперся об нее спиной и откинул голову назад, вынимая Косу Смерти из подпространства, как бы намекая соучастнице, что надо поторопиться. А мадам, тем временем решила, зачем-то поговорить с проституткой. Взглянув на девушку, она сняла кляп, что бы та могла отвечать, а затем спросила:— Ты боишься?Жертва не могла вымолвить не слова, и только слезы катились по щекам. Мадам нахмурилась, но продолжила говорить:— Ты так молода, здорова, у тебя есть все, что нужно для счастья в этой жизни… И главное: возможность быть матерью!...— Стоит поторопиться, — тихо произнес Грелль, — Пёс уже здесь, и его верный слуга с ним.Все произошло очень быстро и сумбурно. Ангелина поморщилась и отошла к столу, на котором лежал хирургический набор. Именно в этот момент проститутка, словно опомнившись, издала отчаянный вопль, а в следующее мгновение мадам перерезала ей горло. Подскочивший следом жнец в доли секунд разрубил жертву вместе со стулом Косой. Брызги крови полетели в разные стороны, окатывая Сатклиффа с головой, а к потолку взвилась Пленка. Дверь распахнулась и в прямоугольнике лунного света предстала неприглядная картина окровавленного и изломанного тела. Юный Фантомхайв застывшим взглядом смотрел на труп. Он даже не заметил, что на его лицо попала кровь убитой.— Не смотрите! — воскликнул Себастьян, закрывая глаза своего господина ладонью и отскакивая вместе с ним от дверного проема. Этих секунд вполне хватило жнецу, чтобы собрать воспоминания. А дальше начался спектакль: — Да у вас к этому талант, Джек Потрошитель. Нет! Грелль Сатклифф.Грелль, придав лицу, выражение невменяемости, двинулся вперед, наступая на кровавую лужу.— Нет. Выслушайте! Я услышал крик и прибежал сюда. — Сатклифф сам себе поражался. Какого черта он несет этот бред?! Какой в этом смысл, когда и граф и демон все видели своими глазами?!
— Не прикидывайся невинной овечкой, Грелль. — Себастьян словно прочитал его мысли. Невинная овечка… Это действительно не про него. Но издевка в голосе Микаэлиса, явно говорила о том, что он не до конца понимает ситуацию. Что собственно неудивительно, дела жнецов это дела жнецов, и что, как и когда они делают, ведомо только им. Но оставить происходящее без ответа он не мог. Тем более что это напрямую касается его господина. — Впервые встречаю такого человека. Ты хорошо сыграл роль беспомощного дворецкого. Блестяще всех одурачил.— Блестяще?! — Действительно… Роль была сыграна блестяще, а теперь добавить немного, или наоборот побольше, сумасшествия для полноты образа. Обнаживострые зубы в безумной улыбке, он стянул ленту с волос и, проведя по локонам карманной расческой, придал им их естественный цвет. Круглые окуляры были заменены стильными очками в красной оправе. — Даа. Именно. Я Актриса! И весьма искусна в этом. Но вы тоже не так просты?! Верно, Себастьян?!— Это имя дал мне господин. Себастьян. Так меня зовут. — Продолжая прижимать к себе графа, прикрывая его глаза, произнес демон. Он явно боялся выпустить того из рук. И его осторожность была вполне оправдана. Будь его противником обычный человек, не стоило бы и беспокоиться, но с шинигами и тем более Жнецом Смерти, расслабляться себе дороже. А Грелль не сомневался, что демон учуял его сущность и определенно заметил Пленку Памяти, которую диспетчер собирал в спешном порядке. Вот только тонкого намека за простым словом не понял. Что ж, возможно это ему на руку. Сейчас необходимо подвести дворецкого Фантомхайва к убийству мадам. А для этого необходимо создать ситуацию, в которой Ангелина стала бы прямой угрозой для своего племянника. В таком случае придется отвлечь внимание слуги на себя:— Бог мой, вы такой раболепный, но я считаю, что вы прекрасный человек. — Сатклифф принялся за дело с определенным энтузиазмом. Тут на память ему пришло давешнее обещание, познакомить демона с ?влюбленностью? шинигами. ?Приступим!? — подумал жнец с толикой извращенного садизма. А уж он-то понимал, что физическое насилие ничто по сравнению с насилием моральным. — Что ж, давайте начнем все сначала, Себастьян. Вернее, Себастьянчик. Разрешите представиться еще раз! Я дворецкий семьи Барнет, Грелль Сатклифф. Как дворецкий, будьте со мной поласковее. О! Наконец-то закончился этот маскарад, и я встретился с вами. Я был удивлен, когда впервые встретил демона-дворецкого.— Это мое настоящее ?Я?. — А этот демон не промах. По крайней мере, держать лицо умеет. Хотя подобное обращение его нервировало, не говоря уже о воздушном поцелуйчике. Все же он довольно быстро вернул себе былое спокойствие. — Сначала ты вел себя как обычный дворецкий, но на самом деле ты тот, кто стоит между богами и людьми — Жнец.
?Ох, как категорично сказано! Неужели пытается сделать вид, будто знает больше остальных?!? — размышлял красноволосый. Это было весело. Очень весело! Вот только никто не давал ему разрешения на бой с демоном. — ?Впрочем, если из Низших, то никто и слова не скажет, а если Высший, то рабочей Косой, только тряпки ему испорчу…?— Из-за чего же тот, кто связан с Богом, стал дворецким?— И, правда… Скажем так: ?Я влюбился в женщину?. — Грелль понимал, что звучит это глупо, но надо же было что-то ответить.— И эта женщина... — ?Правильно, Себастьянчик! Именно этого вопроса от тебя ждали. И ты не разочаровал…?— Ты это знаешь. Зачем же спрашивать?! — Мадам Ред, наконец, вышла из комнаты. В ее фигуре явственно ощущались какие-то неполноценные страх и отчаяние. Она вреде бы хочет бороться, но в то же время безмерно устала, да и не за что. Хочет жить, но ради чего. Хочет умереть, но ведь она так молода. Противоречия душили ее в железно хватке, однако, она до последнего старалась держать себя в руках.— Мадам… — Отведя в сторону руку своего дворецкого, Сиэль спокойно взглянул на родственницу, только в глубине синего глаза, внимательный наблюдатель смог бы заметить горечь и печаль.— Я не могла и представить, что кто-то разглядит истинное лицо Грелля. — Ангелина все пыталась держать себя в руках, говоря при этом абсолютную чушь. Сатклифф лишь тихо усмехался в сторонке. Все эти высокопарные слова были лишь пустым звуком, не имеющим под собой реальной смысловой опоры. Ни мадам Ред, ни граф Фантомхайв, ни даже Микаэлис не смогли разглядеть его истинную сущность.— Вы были в списке подозреваемых, мадам. Но Ваше алиби было идеально, — продолжал тем временем Сиэль.— Подозревал даже меня?! Свою родственницу?! — Вопрос был скорее для проформы. Женщина вовсе не была удивлена. Она прекрасно знала своего племянника и понимала, что он не будет руководствоваться чувствами, а предпочтет здравый смысл и логику.— Кровные узы не имеют значения, если речь идет о Джеке. Человек из этого списка не мог быть причастен ко всем убийствам, но если сообщник был безжалостен, это все меняло. Он мог выйти за доли секунды, чтобы мы не заметили. Поехать от поместья виконта в сторону ИстЭнда. Так что Джек Потрошитель никто иные, как мадам Ред и Грелль Сатклифф. — Как точно подобрались факты, выстраиваясь в логичную цепочку, но все-таки граф ошибался. Хотя кому, какая разница?! Если ему так хочется, пусть будет так. В целом ситуацию это не меняет. Тем временем мальчик продолжал приводить неоспоримые доказательства: — Среди жертв Джека Потрошителя были и другие схожие факты. Они все были пациентами Центральной Лондонской Больницы, где работаете Вы. Следуя списку пациентов… Здесь жила последняя из оставшихся в живых. Мерри Келли. Мы догадались, что если появимся здесь, вы себя обнаружите. Хотя мы не успели спасти ее.
— Извини, Сиэль. Мой дорогой племянник. Если бы вы не заметили нас, я бы еще раз сыграла с тобой в шахматы. Но теперь я не остановлюсь! — Дикий визг мадам разнесся по проулку. Вот и все. Нервы отказали Ангелине, и она потеряла над собой контроль.Грелль понял, что момент настал. Именно сейчас необходимо отвлечь Себастьяна, давая женщине возможность подобраться к юному графу.
Рев бензопилы, заставил всех присутствующих обратить внимание на молчавшего до этого жнеца. Не давая противнику опомниться, Сатклифф бросился вперед, атакуя Сиэля. Но как он и рассчитывал, на его пути словно из под земли вырос демон и перехватив ладонями лезвие с силой оттолкнул назад, заставляя легкое тело шинигами несколько раз перевернуться в воздухе. Однако тот, обладая акробатической подготовкой, изящно приземлился на ноги, вновь готовый ринуться в бой.— Что за дела? — Мальчик, похоже, даже не понял, что мгновение назад едва не погиб. А возможно, как раз таки понял и именно поэтому был раздражен. В любом случае подобного он не ожидал.— Жнецы забирают души людей своим оружием. Это Коса Жнеца, — пояснил Себастьян.— Не называй ее коса! Это совсем не модно! — Услышав пренебрежение в голосе демона, Сатклифф едва не захлебнулся возмущением. Так непочтительно относиться к его детищу, он не позволит! — Ты бы знал, как трудно было ее настраивать! Она может разрезать любого кто встанет у нее на пути! Только я умею пользоваться этой Косой Смерти! — А далее Грелль изображая деланное смущение, принялся стрелять глазками и откровенно заигрывать. Тот, кто знал его хоть на одну тысячную, моментально сообразил бы, что ничего хорошего, такое поведение жнеца, не сулит. — Я слишком долго маскировался. Мои навыки притупились. Хочу немного размяться. С вами.
— Не мог бы ты воздержаться от таких вызывающих комментариев. Я сейчас занят. — Похоже, несмотря на выдержку, Себастьян не смог остаться равнодушным. Уж слишком въедливым и раздражающим был красноволосый. В свою очередь, почувствовав слабину, Грелль продолжил с еще большим энтузиазмом:— Ох, как мужественно! Эта ваша черта мне очень нравится! — Жеманничал он,а уже через секунду удивительно преобразил пустоголовую кокетку в маньяка, который упивается своим безумием. — Знаете, я люблю красный цвет. Волосы, одежду, даже помаду. Красный — мой любимый цвет. Поэтому я убил этих уродливых шлюх и омыл их прекрасной красной кровью. Себастьян, я сделаю из Вас еще более прекрасного человека. Я буду резать тебя до тех пор, пока все вокруг не окрасится в чудесный алый цвет.— Жнецы должны мирно охотиться за душами, которым пора на покой. Дворецкие же должны повиноваться каждому приказу своего хозяина, как тени.
?И чего они все такие скучные?!? — думал шинигами, — ?Вот Уилли тоже без конца нотации читает. Можно подумать, толк от этого есть?! И почему они именно ко мне цепляются?! Нашли козла отпущения… Вот ведь зануды!?— А твой ужасный вкус, который нарушает оба эти правила, меня ужасно раздражает, — закончил слуга Фантомхайва.— Ой, ну что ты, Себастьянчик!? Я просто смертоносный дворецкий. — Никто даже не заметил, как в глазах Грелля появилась злая ирония.
Тем временем граф провел пальцами по повязке на правом глазу и, сдвинув материю, уверенно приказал:— От имени Ее Величества и своего приказываю: избавься от них.
— Да, милорд, — отозвался демон. Судя по довольной ухмылке и горящим демоническим огнем глазам, приказ пришелся ему по вкусу.Поняв, что пора начинать маневр, Грелль оскалился и завел бензопилу, бросаясь в атаку. Один взмах, другой… Микаэлес уворачивался, демонстрируя великолепную гибкость и ловкость.
— Да! Замечательно! Давай! Убегай! Потрясающе, Себастьянчик! — ликовал жнец, упиваясь возбуждением, вызванным боем с достойным соперником.
Как видно, дворецкий Фантомхайва недооценил его, поэтому испытал определенный шок, поняв, что противник у него за спиной. Сатклифф же намеренно на пару секунд застыл с поднятой над головой Косой, давая демону возможность отразить удар. Тот в последний момент зажал лезвие бензопилы в ладонях, но Грелль быстро припечатал его к стене, удерживая на одном мести и лишая возможности свободно двигаться.— Вот видишь, если не будешь убегать, тебе конец. Но наносить тебе раны одну за другой куда интереснее, согласен?!Краем глаза заметив, что мадам Ред атакует племянника, красноволосый внутренне возликовал. Все идет так, как он и рассчитывал. Вот уже женщина поцарапала мальчишке руку и занесла нож для следующего удара, что-то истерично выкрикивая.— Господин! — закричал слуга, спеша к графу, похоже, он даже не заметил, что его правое плечо было ранено. В одно мгновение он оказался за спиной мадам, нависая черной тенью, готовый безжалостно оборвать нить ее жизни.
— Нет, Себастьян, не убивай ее! — успел выкрикнуть граф в последний момент, тем самым, останавливая демона.— Себастьянчик, ты такой смелый! — Грелль пытался держать себя в руках, но как же это было тяжело. Он понимал, что его задумка, избавиться от бывшей госпожи руками Микаэлиса провалилась. А это означало… О том, что это может означать он не хотел задумываться. — Ты бросился ему на помощь, несмотря на то, что это стоило тебе руки. А что же вы, мадам? Не медлите и избавьтесь от этого мальчишки.— Моя любимая сестра. Мой возлюбленный. Их любимый. Я не могу. Я просто не могу. Я не могу убить его, —бормотала себе под нос Ангелина, которая, казалось бы, утратила всякую связь с реальным миром.— И Вы говорите это после того, как убили стольких женщин?! Если Вы его не зарежете, то мне придется избавиться от Вас.
— Мадам… — неуверенный голос Сиэля словно придал женщине сил и уверенности в своей правоте.— Но… Он мой! — Отчаянный крик прервал рев бензопилы. Безумный взгляд, лучше, чем что-либо подтверждал, что внутренняя истерика Сатклиффа достигла апогея. Понимание случившегося пришло через мгновение, и только талант актрисы и годы постоянной практики, позволили жнецу не впасть в панику. А ведь он хорошо знал, что его ожидает.— Я разочарован, мадам Ред! Если Вы такая же, как и все остальные женщины, то мне и дела до Вас нет, — словно оправдывался Грелль, но никто так и не понял, скрытого за словами, интонациями и жестами, смысла.