Глава 4. (1/2)

Грелль уже давно не пытался заговорить с мадам Ред, как раньше. По прошествии времени, он из веселой, экстравагантной, яркой и чарующей Актрисы превратился в серое, апатичное существо, но еще ужаснее было другое. Подобного не происходило уже очень и очень давно. Об этом он не говорил никому, даже себе признаться боялся. Невыносимая жажда крови и убийства, от нее разум совершенно переставал работать, оставалась только дикая движущая сила, ведущая к разрушению. Каким бы легкомысленным Грелль не был, его все же пугала перспектива превратиться в бездушного монстра.От мрачных мыслей его отвлекла мадам Ред. Решившая сегодня сама завести беседу с тем, кого раньше могла неделями не замечать:— Грелль! Ты ведь жнец?! — с какой-то неправильной усмешкой спросила она. Хотя, зачем спрашивать, когда и так знает ответ?!— Угу, — буркнул дворецкий, наливая в чашку крепкий чай. Движения его были идеально четкие, и не одна капелька не пролилась мимо.— Значит, ты предвидишь будущее?! Что же ты видишь? Что ожидает меня? — все с той же усмешкой спросила мадам.— Вы путаете жнецов с провидцами, госпожа. Мы не предвидим будущее, мы собирает души умерших.

— Но чтобы их собрать вовремя, вы должны знать все наперед! — с нажимом произнесла женщина, сверкая глазами.— Вы в корне неправы. Но даже если бы все было так, как Вы говорите… Я бы не стал просвещать Вас, мадам.— Ты забываешься! — Похоже, раздражение женщины достигло своего максимума. — Ты мой слуга и обязан мне подчиняться! Иначе…— Иначе, что…?! — перебил Сатклифф. Его голос неуловимо изменился, а глаза из-за круглых линз очков обжигали холодом. Именно в этот момент Ангелина поняла всю опрометчивость своих высокомерных слов. Под пронзительным взглядом она вся сжалась, в секунду растеряв весь налет властности. — Это Вы забыли, с кем говорите! Забыли, что я лишь играю роль Вашего бестолкового слуги, а не являюсь им… — после этих слов, Грелль развернулся и покинул комнату, тихо прикрыв за собой дверь.

Такая перемена во, вроде бы, знакомом Сатклиффе, заставила мадам испугано вжаться в спинку кресла и стиснуть пальцами подлокотники. Так она и просидела всю ночь, вздрагивая от малейшего шороха. Переводя взгляд от окна, за которым завывал ветер, на чашку с уже давно остывшим чаем, от двери, за которой царила тяжелая тишина, к напольным часам, что мерным тиканьем, казалось, отмеряли последние мгновения жизни…Поведение жнеца повергало ее в иступленную панику. Она уже давно поняла, что в конечном итоге умрет, и даже хотела этого. Стремилась к этому. Но как же это страшно… Понимать, что скоро твоя жизнь оборвется… А еще страшнее, что никто не вспомнит о ней потом, и ничего не останется после нее. Лишь громкое имя серийного убийцы — Джек Потрошитель.

?????????????????Последняя жертва в списке. Мери Келли. Ее судьба уже решена… Наблюдая за связанной девушкой из темного угла комнаты, Грелль поражался никчемности этой особы. Ярко накрашенная блондинка. Даже сейчас, скованная страхом, в ней отчетливо виднелась сущность ее профессии.

Существуют разные типы проституток. Кто-то делает это чтобы выжить, кто-то ради денег, кто-то из любви к искусству. Эта же девушка занималась этим в угоду собственным амбициям. Для нее партнеры это не шанс выжить, не клиент и не любовник. В них она видит лишь мясо, ночь рядом с которым приравнивается к легкомысленной галочке в списке личных достижений. К таким Грелль испытывал неизменное презрение. Он прикладывал все больше усилий, чтобы сдержаться и не обнажить косу смерти. Заметив в другом конце комнаты граммофон, Сатклифф решил хоть немного отвлечься, но результат оказался иным нежели он рассчитывал.Мелодия ?пышная?, словно пропитана напыщенностью и тревогой, высокий голос солистки, резкое звучание оперной композиции. Сама музыка, словно предчувствуя драматичный финал, еще сильнее нагнетала обстановку, создавая идеальное звуковое сопровождения для события, которое еще только должно свершиться.Грелль уже просто не мог ждать. Он уже видел, маячившую в ближайшем будущем, свободу. Он, казалось, мог потрогать ее руками. Но столь долгожданная и желанная, она таяла, подобно зыбкому пустынному миражу, стоило лишь протянуть руку. Отступишь назад и видение вновь перед тобою, столь недосягаемое и хрупкое.

Взглянув еще раз на девушку, словно взвешивая все за и против, Сатклифф все же решил немного поразвлечься. Подойдя ближе и вытащив кляп изо рта пленницы, жнец приложил указательный палец к своим улыбающимся губам:— Шшшш…Было совершенно не понятно, что он хочет сказать этим жестом. Толи просит не шуметь, толи сохранить его маленькую шалость в тайне... Но для девушки это не имело значения. Ее била крупная дрожь и она была настолько испугана, что могла лишь хлопать ресницами, не в силах вымолвить и слова, едва удерживая слезы горького осознания своей печальной судьбы.

Сатклифф увлеченно рылся в ридикюле мадам Ред, который стоял тут же. Через некоторое время шинигами с радостным возгласом извлек оттуда маленькую баночку с алой розой на крышке. Чтобы найти кисточку понадобилось больше времени. В ходе поисков он достал и хирургический набор хозяйки, который разложил на столе, а после вновь углубился в бездонные недра дамской сумочки. Когда, наконец, искомое обнаружилось, Грелль даже подпрыгнул в нетерпении, но мгновенно взял себя в руки. Подхватив баночку, он обернулся к проститутке, и еще раз взглянув на косметику мадам Ред в своих руках, подумал, что та возражать не станет. А если и будет недовольна, то какая собственно ему разница?!Нанеся толстый слой алой краски на нижнюю губу девушки, стал оценивать свой труд. Осознание того, что прекрасный, густой и насыщенный, красный цвет ей совсем не идет, пришло уже через секунду и привело к дикому, неконтролируемому приступу ярости. Сатклифф сжал подбородок жертвы в жесткой хватке и притянул ближе к себе, вглядываясь в ярко-голубые глаза, выражение ужаса в которых, вызвало у жнеца неприятную гримасу, обнажившую хищный оскал акульих зубов.Находясь в этой своеобразной клетке, которую представляла собой мадам, он постепенно превращался в животное, движимое инстинктами. И его главными инстинктами были отнюдь не самосохранение и размножение, а убийство и свобода. Хотелось вцепиться в это хрупкое тело и разорвать на куски, разбрасывая вокруг кровавые ошметки. От удовлетворения этого желания его удерживал только его второй основной инстинкт. Инстинкт Свободы. Именно так! С большой буквы! Мысль о том, что дай он себе волю и свободы ему не видать, прочно засела в его голове и даже, когда мозг был затуманен кровавыми желаниями, не давала сорваться.

Загнав темные мысли поглубже, жнец сделал вздох, стараясь успокоиться и подавить приступ безумия. Он быстро вернул кляп на положенное место и выскочил за дверь. Ехать за мадам еще рано. Ну да не беда! Прогулка по ночному городу поможет освежиться и привести мысли и чувства в порядок.

Еще один вздох и тяжелая поступь сменяется легкой, танцующей походкой, плечи распрямляются, на лице интригующая полуулыбка-полуухмылка, а взгляд искриться бесшабашной радостью. Именно так! Вечно смеющийся Грелль Сатклифф! Беззаботный, беспечный, легкомысленный алый ураган страстей!...?????????????????Прохладный ветер обдувал лицо. В этой части Лондона тихо и безлюдно, отчего грохот колес экипажа кажется еще более громким. На небе уже во всю мелькают молнии, раскаты грома оглушают, а моросящий дождик обещал в ближайшее время, перерасти в сильнейший ливень. Гроза была уже близко и как нельзя лучше подходила для этой ночи.

Одна улица, другая, третья… Грелль не задумывался, куда он едет. За очередным поворотом он заметил две темные фигуры. Сатклифф даже на секунду не усомнился, что это его коллеги. Было довольно далеко, но он отчетливо ощущал присутствие шинигами. Жнецы что-то оживленно обсуждали, рассматривая пленку, а, заметив экипаж, остановившийся в непосредственной близости от них, удивленно посмотрели друг на друга. Обычные люди не могли бы их увидеть сейчас, а невзрачный паренек направлялся именно к ним.— Доброй ночи, господа!— Доброй… — ошарашено ответили жнецы, вновь переглянувшись и опять возвращаясь взглядами к неожиданному собеседнику и явно ничего не понимая.— Позвольте представиться! — картинно всплеснул руками новый знакомец, при этом широко улыбаясь. — Меня зовут Грелль Сатклифф. Диспетчер III отдела организации ?Несущие смерть?.— Мэтью Терш.— Карлос Марлит. VIII отдел.Похоже, эта парочка никак не могла придти в себя, что было достаточно забавно.— Извините за вмешательство, но вы столь увлеченно спорили, что мне стало любопытно, в чем причина…— Э-э-э… Решаем куда отправить…— Оу… Тогда дам совет: если есть хоть малейшее сомнение, отправляйте в Ад! Не ошибетесь! — продолжал мило улыбаться Сатклифф, но, кажется, собеседники не оценили полезности предложения.— III отдел?! Ваша специализация отравления! Вот и отправляйтесь по своим делам! И скажите, пожалуйста, с каких это пор жнецы разъезжают на экипажах?! Или Вы столь некомпетентны, что не умеете телепортировать?! — Терш мерзко ухмыльнулся, явно довольный своей шпилькой. И почему между отделами ведется столь ожесточенная борьба?! Конкуренция — это хорошо, но не до такой же степени?! Грелль просто не мог удержаться, чтобы не подпортить коллегам нервы:— Ой, какой милашка! — от этой фразы Мэтью передернуло, а Сатклифф тем временем продолжал глумиться: — Нет, сладенький, я, конечно, понимаю, что ты в организации недавно, но как же тебе не стыдно!? Ай-яй-яй! Не знать, какой отдел за что отвечает! Как нехорошо!

— Ах ты, выскочка! — Похоже, терпением оппонент не отличался, да и особым умом тоже. Это только в сказках и легендах все жнецы мудрые, опытные и всезнающие. В реальности все обстоит совершенно иначе. Но так даже интересней... Терш тем временем продолжал свою гневную тираду: — Я работаю в организации уже более двух сотен лет! Знаю и умею столько, что Вам и не снилось! Обладаю такой компетенцией, о которой Вам и мечтать не приходиться!На такие заявления Грелль смеялся долго и с чувством. Когда же, наконец, приступ веселья прошел, он произнес, вытирая кружевным платочком, выступившие от смеха слезы:— Ты такой забавный! Прости меня, дурака бестолкового! Ну, правда! — Моментально изменив линию поведения, он уже во всю жеманно заламывал руки, теребя длинными изящными пальцами несчастный платочек, шаркал носочком ботинка и откровенно стрелял глазами так, что собеседник уже был готов простить ему все, что угодно. Когда действия возымели полный и сокрушительный эффект, Сатклифф закончил: — Ну, пожалуйста! Вы так хорошо сохранились, что я принял склероз за незнание!Лицо Терша стало быстро покрываться багровыми пятнами, а рот искривился в некрасивой яростной гримасе. Заметив это, Грелль не преминул добавить:— Надеюсь, провалы в памяти касаются только работы?! Учти! Я люблю опытных мужчин!— Что?! Да... Да как ты смеешь?!— Дорогуша, ты что, не уверен в себе?— Да я тебя сейчас!...— Прямо здесь?! А как же прелюдия?!— Ах ты!— Да, да! Я такой!— Ну, все! Ты договорился! — взвыл Терш, извлекая из подпространства свою Косу Смерти, которая имела вид средних размеров топора.— Оля-ля! Какой инструмент! А ты часто им шалишь?!— Ты…— Я!— Дрянь убогая! Можешь распрощаться с жизнью!— Маркус! — Похоже, напарник все же решил вмешаться. — Прекрати немедленно! И Вы, мистер Сатклифф, тоже!— А что Я?! — сразу заканючил Грелль. — Я же лишь чистую правду сказал! И ничего кроме правды!— Правду?! Какую еще правду?!— Как какую?! Отравленниками у нас ведь ХII отдел занимается. — И придраться не к чему. Абсолютная, правда! В следующую секунду шинигами посетила весьма неприятная мысль. — Хотя я так давно не был в офисе… Все работа, знаете ли?! Дела, дела! Может там за это время, что-то поменялось? — Сколько конкретно времени прошло он уточнять не стал. Почему-то совсем не хотелось, чтобы эти двое знали.— Нет, ничего не поменялось, — ответил Марлит.— Что?! — опешил его напарник и, как не странно, смутился. — А в Бельгии III отдел занимается именно этим.

— А?! Так Вы значит по обмену кадрами?!— Эм… Да. — Казалось, бедняга совсем сник.— О! Значит с памятью все в порядке! Это хорошо…— Что хорошо?— То, сладенький, что ничего не забудешь в самый ответственный момент, — как маленькому ребенку разъяснял Сатклифф.— Да как Вы смеете так вести себя со мной?! — Видимо, смущение за оплошность с отделами уже прошла, и возмущение постепенно брало верх. — Я поставлю в известность о Вашем неподобающем поведении Ваше непосредственное начальство!— Да-да! Поставьте! — обрадовался Грелль, но тут же осекся. — Хотя нет! Вы ему скажете, начальству, то есть, а ставить я его сам буду! Вы не волнуйтесь, я к этому приложу все силы! И не только силы… приложу…— Вы! Вы просто омерзительны!— Вы мне тоже нравитесь!— III отдел. Я запомнил! Готовьтесь! — торжествующе воскликнул Терш. — Уж я-то добьюсь, чтобы Вас с позором выгнали из организации!— Мэтью, — окликнул сослуживца Марлит, — не думаю, что у тебя получиться… III отделом заведует Уильям Т. Спирс…— Тот самый!? Но… но как же так?! — изумился Терш. — Ведь мистер Спирс… он… мистер Спирс должен был быть первым в очереди на то, чтобы вышвырнуть это… это…— Вот и делайте соответствующие выводы, — жестко произнес напарник.— Ой, мистер Марлит, — напомнил о себе Сатклифф, который уже успел заскучать, — а Вы что, Уилли копировать пытаетесь?!Карлос поморщился. Видимо его не обрадовало то, что его поймали на попытке копировать кумира.

— Уилли?! — влез Терш. — Так…?! Нет! Я не верю! Мистер Спирс не мог опуститься до такого!— Эм… Метью, тебе не кажется, что ты слишком остро воспринимаешь…— Нет! Мне не кажется!По поведению Марлита было понятно, что он старательно ищет способ поскорее удалиться, но кажется, старания не увенчались успехом. Грелль с минуту наблюдал за этим. Это было забавно. Вот только какое-то противное чувство грызло нутро. Сам еще не понимая, почему,но он решил откланяться.— Должен заметить, мистер Марлит, что у Вас есть неплохие актерские задатки, — беспечным голосом произнес Сатклифф, кивая головой, — но милый Уилли обладает сложным и суровым характером. Я бы даже сказал — скрытным. А еще множеством качеств, о которых никто не знает или их принимают за что-то совершенно другое. К тому же множество неприметных жестов, которые, однако, являются его неотъемлемой частью… — Грелль заметил изумленные взгляды, устремленные на него. Кажется, он сказал что-то лишнее. Стоит побыстрее закругляться, чтобы потом не огрести по полной от Спирса. — Поэтому Вам лучше оставить это. Все равно правдоподобно не выйдет. У Вас нет не малейшего шанса, стать похожим на Уилли хотя бы на одну сотую. Он не подражаем!?Язык мой — враг мой? — подумал Сатклифф, снова сталкиваясь с непонимающими взглядами. А может очень даже понимающими… Опасаясь наговорить еще больше, он вскинул голову, вглядываясь в хмурое небо, затянутое грозовыми тучами и поспешил распрощаться с коллегами, пока те еще не пришли в себя:— Кажется, дождь начинается… Да и время уже позднее, а у меня столько дел! Столько дел! Так что позвольте откланяться! Было приятно с вами пообщаться! Всего хорошего, господа! — Грелль быстро вернулся к экипажу, и сноровисто забравшись на место кучера, взялся за поводья. Уже отъезжая, он не смог отказать себе в удовольствии, крикнуть, на последок, Трешу: — Еще увидимся, лапушка!—Ах, ты!... — сквозь стук колес, послышался вдогонку яростный вопль жнеца.?????????????????Гроза не заставила себя долго ждать. Проливной дождь обрушился с небес, грозя утроить потоп. Грелль съежившись под зонтом, размышлял о случившемся.

До встречи со жнецами, он чувствовал себя брошенным и не нужным. Как будто от него избавились, как от надоевшей вещи. Даже не так! Вещь надоела, а выбросить руки не доходят, да и вдруг сгодиться на что-нибудь еще, вот и отправили пылиться на чердак. Хотя нет… Сейчас Лондон больше напоминал подвал. Холодный и сырой подвал, в который затекает дождевая вода во время грозы. После короткого разговора с сослуживцами это чувство только усилилось.

Невеселые мысли завладели им настолько, что он даже не заметил, как оказался у парадных дверей лондонского особняка Фантомхайвов. Внутренние часы не подводили. Тяжело вздохнув, жнец в очередной раз заглянул в свою Книгу Смертей. Все осталось без изменений. В списке только Мери Келли и Ангелина Дюлес. Обстоятельства и время смертей те же. Еще раз вздохнув, он убрал книгу в потайной карман и соскочил на землю, при этом угодив в лужу, забрызгав брюки и зачерпнув воды в ботинки. Настроение стало еще хуже. Уже даже не осталось сил ругаться.

Стоило ему приблизиться к входу, как дверь распахнулась. На пороге стояли мадам Ред и провожающий ее Себастьян. Грелль понимал, что должен что-то сказать, но смог придумать только:— Я приехал за вами, госпожа!

Они оставили экипаж в одном из многочисленных трактиров, а дальше отправились пешком. Их сегодняшняя жертва была достаточно привлекательной, к тому же молода. Благодаря этому она имела успех у клиентуры и могла позволить себе приличную комнату, которая этой ночью станет местом преступления.