Часть 31 (1/1)

—?Дилан, сынок, ты выглядишь лучше, чем о тебе говорят,?— не без удивления воскликнул дон Марино, сдвинув шляпу на затылок. —?По моим данным, ты лежишь без сознания с трубкой во рту. И на чьё имя, позволь спросить, я отправляю замечательные сицилийские апельсины в сеточке?—?Я восстал из мёртвых лишь для того, чтобы спросить: какого хрена ты шлешь мне апельсины, когда из моего рта торчит грёбаная трубка? —?Дилан улыбнулся и пожал протянутую руку.Марино предложил О’Брайену присесть и попросил налить им выпить. Они устроились на просторной террасе. Место было открытым, но Дилан не ощущал тревоги от этого?— к Марино так просто не подобраться, если в его доме тебе не рады.—?Я в курсе случившегося, ворох трупов сложно не заметить. —?Прячась от полуденного солнца, Марино скрылся под зонтиком. —?И что-то мне подсказывает, что ты пришёл попросить совета.Он не ошибся. Поговорить с Марино?— это первое, что Дилан решил сделать по возвращению в Нью-Йорк. Ему хотелось услышать мнение старшего ?коллеги?. Кроме того, Марино был давним членом Комиссии, и личный разговор помог бы Дилану выяснить, есть ли у него время. Время, чтобы подготовиться и продумать план. Комиссия начнёт давить. Но как скоро?—?Коза Ностра не знает человека мудрее, чем ты, дон Марино, — произнёс Дилан с почтением. —?Твой жизненный опыт просто необходим мне сейчас.—?Что-что, а стариковские советы я готов раздавать совершенно бесплатно. —?Дон Марино засмеялся, но выражение его лица было довольно напряженным. Куча трупов была проблемой для всех, как и возможные последствия перестрелки. —?Но прежде, чем советовать тебе что-то, я должен понимать: убивал ли ты Палмери или нет? От этого будет зависеть примерный план действий.—?Я не убивал его и не отдавал приказа сделать это,?— правдиво ответил Дилан.Им принесли выпивку и разлили алкоголь по бокалам. О’Брайен терпеливо ждал продолжения разговора, поглаживая пальцем гладкий прутик в плетеном кресле. Его уже несколько дней мучило острое желание напиться, но он точно не собирался делать это сейчас.—?Тебя подставили? —?спросил Марино, когда они вновь остались одни.—?Очевидно. —?Дилан немного отпил из своего бокала и отставил его в сторону.—?Ты знаешь этого человека?—?Я догадываюсь, кто это. В моей Семье завелась крыса.Марино встал и задумчиво прищурился, медленно помешивая золотистый виски в своём бокале.—?Ты знаешь, что я отношусь к тебе как к сыну, Конте был моим добрым другом. Но то, что происходит сейчас… Перестрелки, дюжина трупов. Это полнейший беспредел, ты ведь понимаешь?—?Понимаю.В некогда простреленной ноге тихонько заныло, и Дилан заелозил в кресле, безуспешно пытаясь сесть как-то иначе. Его посещали мысли о том, чтобы уничтожить Семью Палмери за один только сговор с Поултером: сначала вычислить условных главарей и убрать их, а потом перебить оставшихся солдат, тех, кто посмеет высунуться. Он знал, что сил хватит. Но каких жертв это будет стоить? Сколько людей с обеих сторон погибнет лишь из-за того, что он не распознал в лучшем друге предателя? Дилан больше не хотел ничьих смертей?— ни со своей стороны, ни со стороны очевидно одураченных людей семьи Палмери, готовых обслуживать чужие корыстные интересы ценой собственных жизней. Да и скандал с пресловутой дюжиной трупов не останется забытым, и Марино указывал на это прямо. Время поджимало, решать проблему нужно было сейчас.—?Генеральный прокурор прижимает нас к ногтю,?— хмуро сообщил тот. —?Не стоит нарываться, эти Кеннеди и так приносят нам слишком много неприятностей. Если ты не отыщешь решение, нам придется собрать совет боссов кланов. Но я думаю, ты уже взрослый мальчик и способен решить эту проблему сам. Вычисли крысу и передай её, или её дохлую тушку, людям Семьи Палмери.—?Думаю, эта крыса в сговоре с ними.Дилан не хотел озвучивать имён. И не столько потому, что Уилла иначе как крысой назвать было нельзя, сколько потому, что Поултер был проблемой исключительно его Семьи. Он пришёл обсудить с Марино ситуацию, а не персоналии. И второй это понял, не став выспрашивать лишнее.—?Я уверен, что если ты первым пойдешь на переговоры с их лидером и приведешь к нему настоящего убийцу Палмери, то он примет этот вариант и сделает вид, что никакого договора с крысой не было. Он не станет позориться перед собственной Семьёй. Из-за его корысти погибло много солдат, и если его люди узнают об этом, от него все отвернутся,?— рассудительно пояснил Марино. —?Не чурайся этого шага, в твоей Семье крыса, и он?— твой личный просчёт. Семья Палмери пойдёт на твои условия, им, как и тебе, не нужна война и потери, они уже получили, что хотели?— их дон убит, и кресло босса свободно.—?Что в таком случае мешает им убрать крысу самим? —?спросил О’Брайен, но, скорее, машинально. Он знал, ответ на этот вопрос.—?Деньги,?— не задумываясь, ответил собеседник. —?Готов поспорить, что крыса предложила им процент от бизнеса в случае, если он станет доном. Предатель подстелил соломку. —?Марино прикончил свой бокал и с хлопком поставил его на стол. —?Но ты должен проявить решительность и первым пойти на переговоры. Они примут твои условия, не сомневайся. Это стало бы мудрым и правильным поступком. ***Ему пришлось остановиться в отеле под вымышленным именем. Вернее, он назвал итальянскую фамилию матери. Время от времени Дилан задавался вопросом, зачем та дала ему фамилию отца, которого сам он едва мог вспомнить. Спросить её об этом О’Брайен не решался, особенно в последние семь лет. Но одно Дилан осознал совершенно точно?— он не хотел стать таким же, как его отец.Он не собирался оставаться в этом отеле дольше, чем на одну ночь. За себя О’Брайен не переживал, его волновал Томас. Дилан просто не мог допустить, чтобы парень пострадал. Хотя, Сангстер, похоже, был уверен в том, что их общая история непременно закончится благополучно, ну, или, на худой конец, смертью в один день. Это вызывало улыбку.В номере очень кстати обнаружился большой бар и граммофон. Несколько глотков О’Брайн сделал прямо из горла бутылки, но потом всё же решил воспользоваться стаканом. По пути за ним он бросил взгляд на шторы и задёрнул их. Тёмные волны плотной ткани скрыли свет уличных фонарей. Ему вдруг вспомнился его первый мотель, который он снял, приехав в Америку. Мебели там почти не было, за исключением покосившегося стола и койки с продавленным матрасом. Столько времени прошло с тех пор, а перед ним сменились только декорации. Работа в мафии принесла ему деньги, но не сделала свободнее?— шторы, напротив, теперь приходилось задёргивать плотнее и оборачиваться чаще.Упав в кресло с наполненным до краёв бокалом в руке, О’Брайен долго выдохнул и закрыл глаза. Найдя губами край, он пропустил в себя несколько глотков. Вести войну он больше не собирался. Он намеревался закончить конфронтацию, но перед ним вырисовывалось лишь два пути для этого: пойти на переговоры или позволить противникам убить себя. Быть может, вариант решения проблемы, высказанный Марино, и был разумным, но последнее, чего Дилан хотел, так это первым идти на диалог с Семьёй Палмери. Мысль о том, что ему придётся унижаться перед кем-то, прося мира, вызывала брезгливость. Вариант собственной смерти, как конца войны, нравился ему куда больше. От этого варианта О’Брайена настигало чувство желанной и долгожданной свободы. И он хватался за это чувство, каждый раз, когда был близок к тому, чтобы передумать.Дилан разлепил веки лишь когда в дверь тихо постучали. Он ждал Томаса, но это не значило, что за дверью был он, а не киллер.Поставив опустевший стакан на стол подле кресла, О’Брайен встал на ноги и машинально завёл руку к месту, где лежал пистолет. Достав его, он сделал несколько тихих шагов к двери, приложил к ней ухо и прислушался. Вскоре по ту сторону снова постучали, но уже чуть настойчивее, чем прежде. Что-то подсказывало ему, что за дверью его ждала выжидающая моська Томаса. Крепче сжав Беретту в руке, Дилан медленно повернул ручку.В коридоре виднелась светлая чёлка Сангстера, и О’Брайен, неприкрыто облегченно выдохнув, распахнул дверь шире и пропустил парня внутрь.—?Встречаешь меня с заряженным пистолетом? —?хмыкнул Томас, кивая на Беретту. —?А лучше бы со вставшим членом.Томас наклонился к Беретте и, игриво высунув язык, попытался взять ствол в рот.—?Хвост за собой не притащил, умник? —?усмехнувшись, спросил О’Брайен, убирая пистолет от его рта и оставляя не понадобившееся оружие у двери.—?Хвост, кажется, не притащил,?— выпрямившись, пожал плечами Томас. —?Но Роуз на всякий случай вывела меня из клиники через чёрный ход.Пройдя в номер, Сангстер осмотрелся. Заметив пустой стакан у кресла, он взял его в руку.—?Пьёшь? —?спросил он, поводив носом возле стакана.—?Составишь компанию?—?Не сегодня,?— отказался парень, возвращая стакан на место. —?Кто-то из нас двоих должен быть с трезвой головой. Поговорил с Марино?—?Да,?— отозвался О’Брайен.Он медленно прошагал к бару и покосился на недопитую бутылку. Разговор с Марино дал понять, что время у него было, хоть и немного. Комиссия медлила, и у него были, возможно, какие-то жалкие несколько дней, прежде чем совет Семей начнёт совать нос в его с Палмери конфликт. А вернее, в их с Уиллом конфликт.Ему было даже немного любопытно, в какой именно момент Поултер возненавидел его. Когда Конте представил его Семье как своего преемника? Когда Семья проголосовала за него после гибели дона? Дилан изо всех сил напрягал голову в попытке вспомнить выражения лица Уилла в тот и другой момент, его глаза, ходящие ходуном желваки. Но вспомнить всего этого он не мог. В своём лицемерии Поултер был профессионалом.—?И что Марино думает по поводу всего этого? —?спросил Томас, не скрывая озабоченного тона.—?Предлагал мне пойти на переговоры с Семьёй Палмери,?— ответил Дилан честно. —?Примерно такого совета я от него и ждал,?— добавил он с ухмылкой. —?Марино хочет, чтобы война быстрее закончилась, муть улеглась, а Комиссии не пришлось бы сильно напрягаться.—?В целом, звучит разумно, разве нет? —?настороженно спросил Томас. —?Я про переговоры.—?Думаю, этот вариант не совсем нам подходит,?— повернувшись к парню лицом, Дилан невесело улыбнулся.—?Почему?—?По многим причинам.—?Это не ответ. —?Сангстер нахмурился и выжидающе замолчал. Не получив пояснений, он вновь спросил:?— Я лезу не в свои дела?—?Прости, но да.—?Дил, я волнуюсь как бы.—?Всё будет хорошо. —?Дилан подошёл к граммофону и, перевернув пластинку, опустил тонарм на неё. —?Я знаю, что делаю.С обложки пластинки на него смотрел улыбающийся Дин Мартин. Граммофон тем временем захрипел, извлекая мелодию.—?Снова пытаешься утаить от меня что-то? —?обличительно произнёс Томас. —?Мы ведь…—?…договорились этого не делать,?— закончил за него О’Брайен. —?Знаю.—?Так ты расскажешь мне о своих планах?—?Обязательно расскажу. Но не сейчас. Чуть позже, ладно?—?Ладно,?— несколько растерянно ответил Томас, как будто даже удивившись тому, что Дилан согласился поделиться планами.О’Брайен улыбнулся ему и зародившемуся в мыслях желанию.—?Потанцуешь со мной? —?неожиданно предложил он, призывно вытянув вперёд правую руку.Томас бросил недоумевающий взгляд сначала на протянутую руку, а потом на граммофон, из блестящей трубы которого лилось такое тоскливое Besame Mucho.—?Даже не думай…—?Пожалуйста,?— Дилан растянулся в улыбке сильнее прежнего.—?Нет, О’Брайен. —?Застигнутый врасплох Томас попятился назад. —?Ты напился, и теперь тебя тянет на всякие глупости.—?А ну, иди сюда. —?О’Брайен поймал его за локоть и потянул на себя. —?Это нахрен приказ.—?Хорошо, хорошо,?— пробубнил Сангстер. —?Боже, какой позор.—?Нас никто не увидит. —?Дилан положил левую руку парню на талию, второй подхватил его ладонь. —?Здесь даже шторы задёрнуты.—?Я плохо танцую,?— сконфуженно процедил Томас, опустив руку О’Брайену на плечо.—?Расслабься, я буду вести.Из-за навалившейся на него растерянности Томас отвёл взгляд и раскраснелся: как всегда мило. Ему всё же пришлось взглянуть в глаза напротив?— номер в отеле хоть и был большим, но цепляться взглядом за случайные предметы до бесконечности было невозможно.Глаза Томаса блестели и будто утягивали куда-то, а пальцы трепетно сжимали его ладонь. В какую-ту секунду Дилана настигло внезапное чувство уверенности. Он сможет выкрутиться из всего этого дерьма, сможет выйти сухим из воды. Потому что рядом с ним преданные люди?— всё ещё его Семья. Но главное?— рядом с ним Томас, сейчас так старательно пытающийся не оттоптать ему ноги. Парень был таким трогательным в эти секунды, таким смущённым. По спине Дилана прокрались мурашки. И почему они не делали этого раньше?—?Мистер Сангстер, у меня для вас новость,?— шепнул О’Брайен, перехватив его увлажнившуюся ладошку.—?Правда? —?Пальцы Томаса ощутимо сжались у него на плече. —?И какая же?О’Брайен притянул парня ближе к себе и сразу же ощутил на своём лице его тёплое и немного сбитое от волнения дыхание.—?Я намереваюсь провести с Вами всю свою оставшуюся жизнь. Всю, до последнего дня.—?Звучит многообещающе,?— шепнул Томас, не сдерживая польщенной улыбки.Рука Сангстера продвинулась от плеча, и он обнял его в ответ. Очень скоро Томас уловил ритм танца, его движения сделались увереннее. Смятение отступило, и Томас расслабился, отдаваясь моменту. И зачем он так сопротивлялся вначале, ему ведь нравилось, довольный вид выдавал его.—?Зря ты на себя наговаривал, у тебя отлично выходит. —?О’Брайен наклонил голову и мягко коснулся щекой его щеки.—?Мне попался хороший учитель,?— ответил Томас полушёпотом, а, чуть погодя, неловко сознался:?— На самом деле, я давно мечтал потанцевать с тобой. Но когда ты предложил это, я очень растерялся.—?Так и знал,?— усмехнулся Дилан.Разоблаченный Томас смущённо улыбнулся.—?Знаешь, как я завидовал Кае, когда она танцевала с тобой на том вечере? —?продолжил откровенничать он. —?И ревновал ужасно.—?Я знаю. И тот твой взгляд помню.—?Мне показалось, ты вообще не смотрел в мою сторону.—?Смотрел,?— хмыкнул Дилан. —?Проверял, достаточно ли сильно ты там ревнуешь.—?Вот ты мудила, — засмеявшись, Томас уткнулся ему в шею.—?Бываю иногда.Лелея в душе его хрупкую веселость, Дилан прижал Томаса ещё крепче к себе. Хотелось утонуть в этом вечере, в той музыке, в этом танце. Чуть приподняв голову, О’Брайен осторожно коснулся кончиком носа его волос. Мягкие, осторожно ласкающие и как всегда прелестно растрепанные. Умиротворённо закрыв глаза, он медленно вдохнул их запах. Они пахли шампунем и сигаретами. Дурацким шампунем из отеля и этими его дешевыми сигаретами, которые он обычно курил. Благодаря работе в мафии, деньги у Томаса появились, но он как будто не мог разрешить себе купить что-то дорогое. Дилан догадывался почему?— деньги эти были заработаны в грязной сфере, и совесть сдерживала Сангстера от того, чтобы потратить их на себя, возможно даже несознательно. Ангел. Он оставался им даже среди самых грязных бесов. О’Брайен всегда знал, что не заслуживает Томаса и никогда его не заслужит. Такие как он, убийцы, заслуживают полосатую робу, электрический стул, но никак не вот такого любящего человека, трясущегося над каждой дурацкой болячкой на его грешном теле и воспринимающего каждую его проблему как свою собственную. Стоя тогда в церкви в Италии, он спросил у молчаливых образов лишь одно: ?Почему ты подарил его такому, как я?? Думая об этом вновь, Дилан снова и снова вдыхал прилипшие к его волосам запахи. Даже смесь всех этих незатейливых ароматов сводила с ума. Надышаться Томасом было невозможно. А понять, чем он заслужил его любовь?— ещё сложнее, чем невозможно.Песня сменялась другой, потом третьей и четвертой. В какой-то момент граммофон замер, и в номере стало тихо. Дилан плавно остановился, а Томас, кажется, даже не сразу понял почему. Бросив взгляд на замолчавший граммофон, тот спросил:—?Сломался что ли?—?Нет, просто пластинка кончилась.—?Чёрт,?— усмехнулся Сангстер. —?Я слегка потерялся во времени.Понимающе улыбнувшись, Дилан поднёс ладонь парня к своим губам и поцеловал.—?Спасибо за этот танец,?— произнёс он.—?И тебе. —?Томас неровно вздохнул и качнулся на месте. В его ещё недавно зачарованных глазах вновь показалась тревога. —?Дил. Я хотел сказать кое-что. Можно?—?Говори, конечно.—?Какое бы решение ты ни принял во всей этой ситуации, я уважаю твой выбор, —уверенно изрек он.От его слов внутри разлилось приятное тепло.—?Спасибо, родной мой,?— ответил Дилан с неподдельной благодарностью. —?Для меня очень важно слышать это от тебя.Так хотелось скорее закончить эту войну: и между семьями и внутри каждого из них. Дилан не ожидал, что в тридцать лет ему настолько сильно захочется покоя, спокойной жизни где-нибудь далеко-далеко отсюда, там, где его никто не знает. За эти годы он пролил много крови и заработал достаточно шрамов. Он твёрдо решил, что с него хватит.—?Завтра нам нужно будет найти Фабрицио,?— уклончиво добавил О’Брайен. —?Хочу обсудить с вами свой план.—?Надеюсь, план хороший,?— с осторожностью произнёс Томас.О’Брайен вздохнул. Он уже обдумал план выхода Семьи из войны, но именно сейчас ему хотелось на время забыть о мире, оставшемся за пределами номера отеля. Это была заслуженно их ночь: его и Томаса.—?Он просто… правильный,?— наконец ответил Дилан, подобрав определение. —?Давай завтра об этом.—?Договорились.Приблизившись к его губам, О’Брайен провёл по ним кончиком языка. Потянувшись навстречу, Томас поймал его язык своим и утянул в долгий чувственный поцелуй. Ночь казалась волшебной. Слишком волшебной, чтобы начинать долгий, вязкий разговор. Он не сказал Томасу, что обдумывает свою смерть.