Часть 26 (1/1)

Дом О’Брайена был большим и каким-то пустым. Таким пустым, какими бывают дорогие отели: красивыми, фешенебельными, но без чего-то близкого и важного. Томас знал, что настоящий дом Дилана в Италии, что только там он чувствует себя в полной мере дома. Он почти не спрашивал босса о родных, знал только, что мать О’Брайена была не в восторге от редких визитов сына домой. Дилан предпочитал не трепаться об этом, и Томас не заводил подобных разговоров сам. Едва ли О’Брайен когда-нибудь представит его своей семье.За долгий вечер Томас успел исследовать поместье, посидеть в чёрном кожаном кресле О’Брайена, рассмотреть вещи на его столе, изучить вереницы книг. Спокойно усидеть на одном месте Сангстер не мог: пусть в физическом смысле он успел подготовиться, но вот в эмоциональном было сложнее?— внутри бушевало.Дилан вернулся без четверти одиннадцать, наверно, очень к нему торопился, потому как обещал только к полуночи. В тот момент, когда входная дверь скрипнула, Томас пропускал сквозь пальцы шелковый галстук О’Брайена, небрежно брошенный вместе с рубашкой на стул в спальне. В груди мелко кольнуло, и Томас, быстро вернув вещь на место, вышел его встречать, делая по пути глубокие успокаивающие вдохи и выдохи.—?Che sorpresa*,?— усмехаясь, произнес Дилан на итальянском. —?Я боялся, что ты не приедешь.Томас молча улыбнулся и нервно подёргал плечами.—?Как самочувствие? —?О’Брайен разулся, снял шляпу и неспешно повесил пиджак на вешалку при входе.—?Прекрасно,?— ответил Томас. —?Суша действует крайне благостно.Обратив взгляд на Томаса, Дилан положил свой комплект ключей на тумбу при входе и лениво облокотился на неё одной рукой. Сангстер замер, не зная, что ему дальше делать. Уже можно наброситься или стоит повременить? Поинтересоваться, как завершилась вечеринка? Не потонула ли яхта? Не нарушил ли Карлос свой маленький сухой закон?Губы Дилана дрогнули в едва заметной, точно призывной усмешке. Пускай, это будет условным сигналом?— сорвавшись с места, Томас метнулся к нему, обхватывая обеими ладонями его лицо и целуя с нетерпеливым отчаянием. Наконец-то они вдвоём, наконец-то никто не дышит им в спину и можно не прятаться, не унимать громкое дыхание и не сдерживать прикосновения.Одним порывистым движением Дилан подхватил Томаса и усадил на тумбу. Сдвинутый задницей дисковый телефон тихо брякнул, и Сангстер, не глядя, махнул рукой и определил его на дальний край, к самой стенке. Звонить в этот дом сегодня ночью определенно не стоит.Тряхнув головой, Томас откинул спадающую на глаза челку. Колени судорожно сжимали чужие бедра, пальцы путались в пуговицах, и он шипел, выкручивая их из узких петель. Первая, вторая, седьмая. Ладони проехались по широкой спине вниз, нетерпеливо выдергивая рубашку из брюк. Под руку вдруг попалась Беретта, заткнутая за пояс.Притормозив и поморгав в попытке рассеять муть перед глазами, Томас извлёк пистолет и усмехнулся.—?Кое-кто потерял бдительность,?— произнес он, дразняще проведя пистолетом по груди О’Брайена.Не отводя пристального взгляда от Сангстера, Дилан вдруг обхватил пальцами дуло пистолета и переместил его на уровень своего сердца.—?Сделаешь это?Томас застыл в недоумении, а затем отрицательно мотнул головой, ощущая, как его сжимающая оружие рука дрогнула. Усмехнувшись, глядя на растерявшегося Томаса, О’Брайен упёрся своим лбом в лоб парня, отчего их лица теперь находились совсем близко друг к другу.—?Ты ведь и так уже выстрелил мне в сердце,?— зашептал Дилан, продолжая буравить его взглядом. —?Или решил сделать контрольный?По телу прокатилась волнительная дрожь, и Томас выпустил оружие из рук. Дилан улыбнулся и отбросил пистолет в сторону. Тот ударился об пол, прокатился по нему и был забыт в ту же секунду.Стащив Томаса с тумбы, Дилан осилил только три пуговицы на его рубашке. Под собственный нетерпеливый рык он обхватил половины распахнутого воротника и резко развел руки в стороны. Пуговицы поотлетали в разные стороны, и приговоренная к уничтожению рубашка была такова. Изумленно охнув, Томас проводил её взглядом и, вернув внимание к призывно ухмыляющемуся О’Брайену, качнул головой?— вызов принят, засранец.Вцепившись ладонями в плечи Дилана, Томас потащил его вон из холла. Покорно пятясь назад, Дилан суетливо ловил тянущиеся навстречу губы: мягко покусывая и мажа языком. Первой вертикальной поверхностью на пути к спальне был диван. Извернувшись, Томас толкнул О’Брайена на него. Босс без сопротивления плюхнулся на мягкую кожаную поверхность и, попутно ухватив парня за край брюк, дёрнул на себя. Томас качнулся вперёд и, Дилан, обхватив таз Сангстера руками, прижался губами к его животу. Горячая волна прокатилась от живота и разлилась по всему телу. Ноги подкашивались, Томас глубоко вздохнул и вцепился пальцами в затылок О’Брайена. Медленно и как будто дразняще тот выцеловывал выше пупка и вместе с тем пытался разобраться с пуговицей на брюках. Это тебе не рубашка, просто так порвать не получится.Когда с застёжкой было покончено, Дилан откинулся на спинку дивана, выжидательно наблюдая за тем, как Томас стаскивает с себя остатки одежды. Освещение было слабым, но достаточным для того, чтобы видеть лицо босса. Он то смотрел в глаза Томасу, то опускал взгляд, чтобы взглянуть, как парень стягивает штаны с ног; то останавливал взор на его приоткрытых от возбуждения губах, то следил за тем, как пальцы Сангстера заныривают по резинку трусов и стягивают их следом за брюками. Томас ощущал, как под взглядом О’Брайна его щеки наливаются жаром. Смущение боролось со страстью, и второе побеждало.Дилан не переставал смотреть на него: с интересом и нетерпением. Переступив с ноги на ногу, Томас сделал короткий шаг назад. Однажды он пообещал О’Брайену никогда не вставать ни перед кем на колени, но об исключении он тоже не забывал.Опустившись на колени, Томас развёл ноги босса в стороны и подполз ближе. Пробежав взглядом по кожаному ремню, узкой, поблескивающей пряжке и заметно приподнявшейся ширинке, Сангстер слегка усмехнулся.—?Что, ещё одна Беретта? —?пошутил он, проводя ладонью по паху и сжимая выпирающий сквозь сопротивляющуюся ткань бугорок.—?Можешь взглянуть,?— на выдохе ответил О’Брайен. —?Вдруг целый пулемёт Томпсона найдёшь.—?Скромность?— не твоё,?— сказал Томас, перебираясь пальцами к ремню и неспеша доставая его из шлёвки.Грудь Дилана высоко поднималась от глубокого дыхания, а ногти непроизвольно вжимались в поверхность дивана?— О’Брайен был весь в нетерпении, но не торопил, очевидно, сам наслаждался затянувшимся моментом.Облизав успевшие пересохнуть губы, Томас высвободил ремень из звякнувшей пряжки, потянул ширинку вниз. Дилан приподнял таз, помогая стащить с себя остатки одежды.Когда О’Брайен шутил про Томпсона, он не шутил. Громко сглотнув слюну, Сангстер заморгал, отбросил спадавшую на глаза чёлку и снова облизал губы. Рука, убравшая мгновение назад волосы, задрожала, но Томас протянул её и крепко обхватил ладонью член О’Брайена. Стараясь дышать ровно, он не спеша прошёлся ладонью по стволу: вниз, до основания, прощупывая пальцами набухшие венки; а затем вверх, в конце осторожно обводя большим пальцем головку.Дилан дышал, Сангстер слушал его дыхание, но не решался поднять на него взгляд, просто надеялся, что ему нравится, и что он хочет продолжения.Оттянув тонкую кожу, Томас обнажил головку и коснулся её кончиком языка. Его щёки снова запылали, и жар стремительно перетёк на шею, вена на которой истово запульсировала от волнения. Дилан прерывисто вздохнул, едва заметно двинул бёдрами навстречу. Наклонившись ниже, Томас широко открыл рот и, сомкнув веки, обхватил член губами. Горячий, подрагивающий?— Томас плотнее сжал губы, наклоняясь и медленно вбирая его в себя. Впустил лишь на несколько дюймов, а затем вернулся назад и сразу же скользнул обратно, на этот раз пробуя взять глубже. Обхватив одной рукой бедро О’Брайена, а второй помогая ласкать член у основания, Томас задвигал головой. Не быстро, но ритмично он скользил по его твёрдой плоти, старательно работал языком. Часто и урывками дыша через нос, он вбирал его в себя снова и снова.Среди мешанины ощущений Томас почувствовал на своей щеке осторожное прикосновение?— Дилан мягко погладил его подушечками пальцев. Вздрогнув, парень выпустил его член изо рта и, набравшись храбрости, поднял взгляд.Дилан смотрел на него сверху вниз, из-под подрагивающих ресниц. Переместив пальцы к освободившемуся рту, он провёл ими по мягким припухшим губам. Томас замер, не отводя от Дилана мутного взгляда. Тот, в свою очередь, надавил пальцами между губ, и когда Сангстер раскрыл рот, скользнул ими внутрь. Томас послушно взял его длинные пальцы, пройдясь языком между ними. Откровенно любуясь своим любовником, О’Брайен чуть склонил голову. От его взгляда внизу живота тяжелело ещё сильнее. Неожиданно для самого себя, Томас вдруг тихо простонал и, плотным кольцом обхватив пальцы губами, всосал их до конца.Дилан бегло усмехнулся и, ещё немного поиграв с его ртом, извлёк пальцы, переместил ладонь на затылок Томаса и просительно подтолкнул.Поняв, что от него требуется, Сангстер вернулся к члену, старательно обвёл головку мокрым языком и вновь взял его в рот. Вскоре Томас ощутил, как О’Брайен толкается навстречу, подстраиваясь под его темп. Длинные пальцы, недавно ласкавшие его рот, теперь путались в волосах на его затылке, то нежно гладя, то стискивая в кулаке. Во время одного из толчков головка чиркнула по нёбу, и Дилан нетерпеливо промычал сквозь сжатые губы, раскрыл ладонь и настойчиво надавил. Глубоко вздохнув, Томас максимально возможно расслабил горло и чуть приподнялся, стараясь взять член полностью. Бедра О’Брайена тянулись навстречу влажному рту, горячая плоть проталкивалась в глотку, и Томас, зажмурившись, упёрся переносицей в напряженный лобок. Замерев в нём на мгновение, Дилан длинно выдохнул и отстранился. Томас даже не успел перевести дух и нормально подышать, когда О’Брайен вновь толкнулся внутрь его рта. Обхватив голову Сангстера руками, он ещё раз насадил его горлом на свой член до упора. Томас часто заморгал и заёрзал на месте, стараясь подстроиться так, чтобы ему было легче принимать его.Дилан делал это медленно, с наслаждением, под звуки собственного возбужденного дыхания; не перегибал, хоть и нехотя, но притормаживая, когда нужно. Фаска паркета въелась в колени Томаса, дискомфорт смешивался с похотью, и он постанывал и от одного и от другого одновременно. Успевшая накопиться слюна теперь вытекала из уголков его рта, стекая к подбородку, и если член случайно выскальзывал из него, то это происходило с громким пошлым хлюпаньем.Когда орган Дилана напрягся, а сам он сжал волосы парня в кулаке, Томас был готов к тому, что тот вот-вот кончит. Но к его удивлению, О’Брайен резко остановился и потянул его назад. Возведя глаза к нему, Томас отстранился, прочитав во взгляде напротив такое явное ?не сейчас?.В горле закололо. Проглотив слюну и кое-как утерев подбородок тыльной стороной ладони, Томас сделал глубокий жадный вдох. На секунду ему вдруг подумалось, что Дилан не станет его целовать после такого, но он сразу отбросил эти мысли, когда босс наклонился к нему и, взяв его лицо в ладони, поцеловал в уставшие и оттого чуть подрагивающие губы.—?Ты бесподобен,?— шепнул О’Брайен с придыханием. —?Просто бесподобен.Пьяно улыбаясь, Томас отчаянно тянулся к нему, цепляясь пальцами за его бедра и нежно царапая их ногтями. Правая ладонь О’Брайена тем временем скользнула по его спине, пробежала пальцами по позвонкам, опустилась к ягодице и сжала её неожиданно резко.—?Я ведь могу пробовать свой подарок дальше? —?спросил он так же тихо и хрипло.Томас суетливо закивал, но затем, точно придя в себя, отпрянул, неуклюже поднялся с колен и бросил смятенный взгляд назад.—?Подожди, подожди… —?забормотал он сбивчиво.Отыскав баночку, Томас поспешил вернуться. Заметив её, О’Брайен весело усмехнулся.—?Ха-ха, вот и он. Полная, я надеюсь?—?Заткнись и идём в комнату,?— хмыкнул Томас.Поднявшись с дивана, Дилан резко подхватил парня, легко закидывая себе на плечо.—?Блять, О’Брайен! —?вскрикнул Томас, судорожно хватаясь за него свободной рукой.Звучно шлепнув сопротивляющегося парня ладонью по заду, Дилан потащил его в комнату.Скинутый с плеча Томас был определён на кровать. Он бегло осмотрел тёмную простынь под собой, провёл ладонями по ласкающему шелку. По плечам сразу же забегали мурашки предвкушения, и Томас широко развёл ноги в стороны, позволяя Дилану устроиться между ними. Прикрыв рот тыльной стороной свободной от баночки ладони, Сангстер прикусил костяшку, устремив взгляд на О’Брайена. Он невольно представлял, насколько зовущим и нахальным сейчас был его взор, и следом ощущал, как румянец разливается по его щекам.И Томаса вело, кружило, бросало в жар, когда Дилан гладил подушечками пальцев и нежно касался губами глубоких красных полос, оставшихся на коленях от фасок паркета. Опускаясь ниже, оставлял поцелуи на внутренней поверхности бедра: такие нежные, невесомые, вынуждающие мелко подрагивать и бесстыдно поскуливать. Томас голодно втянул воздух, когда ладонь Дилана дотронулась до его давно изнывавшего члена, обвила длинными пальцами, задвигалась медленно и дразняще. Нескольких движений оказалось достаточно, чтобы Сангстер кончил, срываясь на хриплый стон. Плоский живот поджался от наслаждения, и парень зажмурился, внимая каждую секунду сладостной волны. Он упустил тот момент когда Дилан убрал руку и приблизился к его лицу.—?Можно мне самому? —?шепнул О’Брайен, влезая пальцами в крепко сомкнутую ладонь лежащей вдоль тела руки Томаса. Баночка всё ещё была в ней, став теплой в плотно сжатой ладони.Даже если его слова звучали как вопрос, они всегда оказывались настойчивым требованием. Томас улыбнулся с насмешливой обреченностью и, кивнув, раскрыл пальцы.Взяв под контроль ослабшее тело, Сангстер перевернулся на живот и замер, слушая как брякнула откручивающаяся крышка. О’Брайен мягко развёл его ягодицы и забрался смазанными пальцами в ложбинку между ними. По телу пробежала волнительная дрожь, и Томас приподнял таз, оттопыриваясь навстречу скользким пальцам. Указательный неспешно обвёл края дырочки, осторожно надавил на неё, раскрывая сжатые мышцы. Глубоко не вводил, лишь чуть-чуть погружался в узкое отверстие, балансируя на поверхности. Снова дразнил, играл с ним, доводя до исступления.—?Глубже,?— прошипел Томас, стискивая простынь в кулаке. —?Ну!Босс усмехнулся с некоторым нахальством, но всё же проявил милость и выполнил просьбу, введя палец глубже.Томас чувствовал. Чувствовал так остро и ярко, что боялся задохнуться от этого. Все ощущения в трепыхавшемся теле собрались в одну точку, обещая свести с ума. Палец Дилана терпеливо и старательно разминал его, надавливая на стеночки и подготавливая к проникновению второго.Два пальца задвигались в нём резче, в один момент как-то особо ощутимо проехав по внутренней стенке. Томаса резко ошпарило возбуждением, член быстро налился жаром и окреп, словно пальцы О’Брайена надавили на невидимую кнопку внутри него. Отчасти так и было. Сангстер жалобно заскулил и конвульсивно дёрнул задом.—?Здесь, да? —?спросил Дилан, вновь надавив, а затем мягко помассировав. Томас отозвался вибрирующим в горле стоном. —?Хорошо… —?с довольной усмешкой добавил О’Брайен.Почти не слыша его слов от оглушающего шума крови в ушах, Томас застонал, дрожа всем телом. Пальцы усердно массировали чувствительное место, и Сангстер, переставая контролировать себя, ерзал, извивался, нетерпеливо насаживался. Жар охватывал каждую клеточку тела, пальцы на ногах поджимались от наслаждения. По сбитому дыханию было ясно, что Дилан уже сам изнывает от желания, но босс геройски терпел, по-видимому, решив для начала доставить удовольствие Томасу или вовсе довести парня до полнейшего сумасшествия, лишить последнего рассудка. От удовольствия действительно хотелось кричать, и Сангстер прижимал ко рту кулак, мыча в него и кусая костяшки до боли.В чувство привели три пальца, болезненно растянувшие его. Томас замер и расслабился, понимая, что нужно перетерпеть временный дискомфорт, чтобы потом ему снова стало до умопомрачения хорошо.—?Как мне будет лучше начать? —?шепнул О’Брайен ему на ухо. Он извлёк пальцы и нежно погладил его по ягодице. ?…будет лучше начать?,?— эхом отозвалось в голове Сангстера. Это было только начало. Мысль одновременно пугала и сладостно будоражила всё внутри.Перевернувшись на бок, Томас вытянул одну ногу, а вторую согнул в колене и чуть притянул к себе.Дилан пристроился сзади, лопатками Томас ощущал его широкую грудь, а задницей?— упирающийся в неё крепкий стояк. Придерживая член рукой, О’Брайен приставил горячую влажную головку ко входу, поводил ею и, растерев выступившую смазку, попытался толкнуться внутрь.Томас закусил губу от боли. Такой долгожданной и желанной боли. Затем выдохнул, расслабился, и на вдохе принял его в себя на пару, показавшимся бесконечными, дюймов.Остановившись, Дилан обхватил рукой его вздымающуюся грудь, провёл ладонью по шее и, взяв пальцами за подбородок, властно потянул на себя. Томас послушно развернул корпус и отвёл голову назад, позволяя целовать себя, обласкивать губами и языком. Ресницы подрагивали от ощущений, заполнявших тело: новых, волнующих. Горячо дыша, О’Брайен обвёл языком мочку, скользнул им за ухо, исследуя нежную кожу за ним. Томас приоткрыл рот, более не сдерживая стекающий стон.Изводя Томаса лаской, Дилан снова двинул бедрами, толкаясь в тёплое нутро. Под хриплый вздох он вошёл в него до конца, крепко прижался бедрами и замер, давая Сангстеру привыкнуть.Новая волна боли завладела телом, и Томас судорожно сжался вокруг члена.—?Теперь. Ты. Веришь. Блять. Что. У. Меня. Давно. Никого. Сука. Не было.Томас прокричал это, чеканя каждое слово. Слова вырвались сами собой, без прежней обиды, но с упрёком.—?Прости,?— Дилан виновато выдохнул ему в затылок, а затем развернул к себе его лицо и прижался губами к его губам. —?Прости,?— повторил он тише и вкрадчивее. Уголки рта Томаса всё ещё пощипывали от длительного минета, и Дилан нежно зализывал их, продолжая шептать извинения. Томас хотел… должен был сказать ему это, выскрести последние капли подозрения. Он ведь не врал ему, не изменял, не пытался вести двойную игру. Он не смог бы так, совесть бы не позволила.Боль растекалась по телу и бледнела с каждой секундой. Закинув руку назад, Томас ухватил О’Брайена за шею и качнул бедрами сам, просительно промычав в поцелуй. Тело Дилана напряглось, быстро отвечая на призывный знак. Переместив руку Томасу на бедро, он обхватил парня под коленом и, притянув согнутую ногу к его груди, плавно задвигался внутри.В комнате было жарко, душно, а воздух пах сладостью и страстью. Они двигались в такт друг другу, их мокрые, дрожащие тела сплетались, а прерывистые дыхания сливались в одно. Опиат захватил сознание, и прочие мысли Томаса покинули голову. Работа, мафия, шумящий где-то за пределами комнаты ночной Нью-Йорк казались призрачными, далёким и, кажется, несуществующим вовсе. Он больше не мог думать ни о чем, и ни о ком кроме О’Брайена. Дилан заполнял его полностью, во всех смыслах.Одурманенный Томас смог лишь подчиниться, когда О’Брайен, пожелав сменить позу, поставил его на четвереньки. Оперевшись на локти парень покорно развёл ноги и выгнул спину, с готовностью впуская Дилана в себя снова. Это было чуть иначе. Казалось, что в таком положении он мог входить в него ещё глубже, ещё ощутимее, врываясь до упора под звучные шлепки вспотевших бедёр о настолько же мокрые ягодицы. От резких толчков внутри всё распирало и вибрировало и, Томас подаваясь навстречу, подмахивал бедрами, с наслаждением насаживаясь и выхватывая эти будоражащие ощущения. Он не мог вспомнить, когда ему было так же хорошо, как сейчас, ну или хотя бы наполовину.—?Какой же ты incredibile*,?— блаженно протянул О’Брайен. Томас сразу же утонул в его бархатном голосе и даже охнул от неожиданности, когда Дилан резко потянул его за лодыжки, опрокинул на кровать и навалился сверху, заполняя жаром горячей пульсирующей плоти. Крепкие бедра придавили его к кровати, а рука обняла за плечи и изо всех сил прижала к себе. Теперь Дилан трахал его резкими, короткими толчками, выжимая из легких последние хриплые стоны. Нет, не трахал?— О’Брайен занимался с ним любовью, отрывисто целуя везде, где удавалось достать: ухо, скула, вздутые от напряжения изгибы шеи. Голос Дилана садился, сипел, перебиваясь на хрип, английский мешался с итальянским, а Сангстер хмельно улыбался и млел под тяжестью чужого тела. Его член настойчиво тёрся о простынь, и вскоре Томас сладко кончил, непроизвольной реакцией сжимая О’Брайена в себе.Дилан ускорился и, толкнувшись в Томаса в последний раз, кончил следом, долго и горячо выдыхая ему в ухо.Размякший, с прилипшими на лбу волосами и усталой улыбкой на лице Томас невидящим взором смотрел в потолок, медленно моргая и лениво покачивая сведенными коленями. Отдышаться они оба уже успели, и теперь молча лежали рядом. Слов не было, голоса, кажется, тоже. А так хотелось сказать что-то.Перестав покачивать коленями, Томас повернул голову и взглянул на О’Брайена. Ощутив на себе взгляд, тот тоже обернулся. Голову Сангстера в тот момент посетила забавная мысль, и он, облизав губы, улыбнулся.—?Дил,?— шепотом обратился он. —?Ты, правда, так долго не мог запомнить моё имя?Переварив вопрос, Дилан хмыкнул.—?Я запомнил его с первого раза.—?Мудила,?— вздохнул Томас.Окно Дилан предусмотрительно распахнул и теперь, ласково перебирая шторы, в комнату влетал теплый майский ветер. Редкие порывы облизывали влажное тело, приятно холодя и порождая лёгкие мурашки.Повернув голову в сторону окна, Томас уронил взор на стоящий подле него стул. Рубашка Дилана всё ещё лежала там, как и его галстук, который Томас, дожидаясь босса с его вечеринки, от нечего делать крутил в руках.Внизу живота приятно потеплело. Сквозь сладкое изнеможение к нему подбирались нежные щупальцы похоти. Томас перевёл взгляд на лежащую рядом фигуру О’Брайена, а затем снова зыркнул на стул и улыбнулся. Нечего этому итальянскому жеребцу простаивать без дела.Сангстер рывком встал с кровати, подмахнул к стулу, взял с него галстук и так же быстро вернулся в кровать. Дилан удивленно взвёл брови, приподнялся с места, но Томас резким движением вернул босса на место.—?Лежать,?— возбужденно шикнул Томас, оседлав его крепкие бедра.Смотав галстуком запястья обескураженного О’Брайена, он воздел его руки вверх, привязывая их к изголовью кровати.—?Галстук, между прочим, не одну сотню стоил… —?ухмыльнулся Дилан.Закончив со связыванием и оперевшись ладонью о широкую грудь, Томас опустился к самым губам босса и насмешливо шепнул ответ:—?Даже не представляешь, как мне насрать на это.О’Брайен широко и плотоядно улыбнулся:—?Какой же ты неугомонный.—?Только не говори, что больше не можешь.—?Разве я такое говорил?Довольно усмехнувшись, Томас шире развёл колени и выпрямил спину, любуясь своей работой и большим плененным хищником, послушно замеревшим под ним. Дилан смотрел на него, широко раскрыв глаза. А глаза?— о, боже! —?два огромных тёмных омута.—?Я уже говорил, что без ума от твоего шрама? —?Томас провёл пальцами от шеи вниз, почти невесомо касаясь ими кривой, алой полосы.—?Говорил,?— прозвучало в ответ. —?Когда мы застряли на той ферме.—?Как ты отшил меня тогда… —?шепнул Томас, закачав головой в притворном порицании.Дилан усмехнулся.—?Ты застал меня врасплох.Улыбнувшись уголком рта, Томас наклонился к шраму, сквозь приоткрытые губы мокро провёл по нему языком, лаская грубую бугорчатую кожу. Дилан громко сглотнул и напряг связанные руки.—?Развяжи,?— томно выдохнул он.—?Ну уж нет.Горячо выпалив свой категоричный отказ, Томас спустился ниже, обвёл кончиком языка ореол соска, слегка всосал его и нежно прикусил кожу. Путано водя пальцами по напряженному животу, он оглаживал выпирающие кубики мышц на скульптурном теле. Дразнил, царапал, усиленно борясь с порывом искусать его всего. Переходящие в угрозы просьбы О’Брайена высвободить его и дать дотронуться только сильнее кружили голову. Бёдра сводило от одуряющего желания.Ощутив встречную эрекцию О’Брайена, Томас поднялся и немного отполз назад. Перенёся вес на лодыжки, он соединил их члены, взял пульсирующие от нетерпения органы в одну руку и медленно задвигал ладонью и бедрами.—?Нравится, босс? —?насмешливо спросил Томас, мягко скользя между его членом и своим большим пальцем.Ноздри О’Брайена дрогнули, и Сангстер хищно улыбнулся, закусив губу.—?А если так?Оставив в руке только член О’Брайена, Томас чуть прополз на коленях вперед и направил влажную головку в себя. Нагло смотря в блестящие от азарта глаза Дилана, парень медленно согнул колени, насаживаясь на возбужденную плоть. Не сдержав собственного громкого стона, Томас откинул голову назад и опустился до конца. Выждал, качнул бедрами и тихо блаженно заскулил от ощущений внутри.—?Блять, какой же он твердый…—?Томас, развяжи.Вновь проигнорировав просьбу, Томас активнее задвигал бедрами, иногда притормаживая и медленно вращая ими по кругу. Дилан шипел, дергался, просил, умолял, но Сангстер лишь издевательски ухмылялся. Капелька пота сползла по виску, он небрежно смахнул её и, откинувшись назад, опёрся одной рукой о ногу Дилана позади себя, а другой проник между собственных ног и нежно погладил двумя раздвинутыми пальцами припухшие и покрасневшие края ануса, сейчас так плотно окольцевавших собой член.—?Развяжи, Томас. Прошу, Томми-ган…Сангстер отрицательно закачал головой, задёргавшись на нём с новой силой. Парень прекрасно знал, что Дилан при желании мог сам распутать руки, но тот не хотел этого делать?— ему явно нравилось. Могучая грудь босса мерно вздымалась и опадала, из всех его уговоров так и сочилась неприкрытая просьба продолжать в том же духе. А ещё подспудное желание повторять имя Томаса всеми его производными. Этот его чёртов акцент, проявившийся как никогда сильно, так сладко ломал его имя, добавляя к нему нечто необъяснимое, заставлявшее Томаса впитывать каждый звук.—?Дай только добраться до тебя, маленький засранец,?— шептал О’Брайен, подмахивая бёдрами и ввинчиваясь в него снизу.Сходя с ума от этой разрешённой временной власти, Томас с остервенением скакал на его бедрах, всхлипывал с каждым новым погружением и резким столкновением тел. Становилось почти больно, и Сангстер, в очередной раз ощущая себя последним мазохистом, наслаждался этим.—?Ну же,?— отчаянно прокричал он, хаотично надрачивая себе. —?Давай. Вместе.Руки Дилана вытянулись и обхватили гладкие резные балясины у изголовья кровати, он выгнулся и излился глубоко в него с громким, ласкающим слух стоном. Звук его голоса подхлестнул сладостную судорогу, и Томас достиг своего пика, обессиленно падая О’Брайену на грудь.Уткнувшись лицом в горячую влажную шею, Томас жадно хватал воздух ртом. Сердца обоих бешено барабанили в грудные клетки, точно вот-вот готовые их выломать.Секунды сладостного изнеможения тянулись, складываясь в минуты, и Сангстер тихо наслаждался ощущением горячего и влажного от пота тела под собой. Но Томас успел соскучиться по рукам своего босса, поэтому он потянулся к изголовью кровати, нащупал галстук и после недолгой борьбы с узлами отвязал плененные конечности.Стремительно выпутав правую руку, Дилан вдруг схватил Сангстер за шею. Несильно, но Томас всё равно вздрогнул и замер, оторопело смотря в омуты напротив. О’Брайен сжал пальцы на его глотке, надавил подушечкой большого, вонзаясь в кожу, а затем медленно притянул лицо парня к себе и с жаром впился в губы, больно кусая нижнюю. Сглотнув под его пальцами, Томас расслабился и улыбнулся сквозь поцелуй, понимая, что это всего лишь его маленькая плата, крохотное наказание за то, что он имел возможность увидеть своего босса таким?— сломленным страстью, оглушенным эмоциями.Как давно Дилан осознал свои чувства к Томасу, как долго отвергал их? Сангстер мог только представлять то, как его босс боролся с собой, отчаянно взывал к благоразумию и как злился, оттого что благоразумие не приходило. И как, в конце концов, он всё же позволил себе осторожно попробовать.—?Чертёнок… —?произнёс О’Брайен, снимая пальцы с шеи и роняя руку на постель.Утомленно прикрыв глаза, он провёл языком между губ, оставляя там влажную блестящую дорожку. Полюбовавшись им ещё секунду, Томас слез с кровати и, кашлянув, коротко объявил:—?Я, это, в душ, короче.Голова шла кругом. На ватных ногах Томас скрылся в ванной комнате. Его настигла странная смесь чувств довольства и неловкости. Настраивая температуру воды, он затаённо улыбался. С него точно сорвало все тормоза. Вернее, с них обоих сорвало. Сколько времени было сейчас? Плотная темнота за окном означала глубокую ночь? Как скоро должен был наступить рассвет? По дороге в душ Сангстер сознательно не взглянул на часы, сосредотачиваясь на палубном рисунке паркета под ногами. Думать о том, что время идёт, а остальной мир всё ещё существует, отчаянно не хотелось.Тёплые струи поползли по телу. Повторяя движение воды, Томас обвёл ладонями плечи, руки; перейдя к талии, огладил бока и ягодицы, вместе с водой сгоняя вниз по ногам густые капли вытекающего из него семени. Парень блаженно смежил веки, от свежих воспоминаний кольцо растянутых мышц конвульсивно сжималось, а к щекам приливала кровь. Пребывая в состояние абсолютного блаженства, он лениво открыл глаза и потянуться за мочалкой.И нравилось же О’Брайену мусолить себя такой грубой хреновиной. Томас старательно натёр губку мылом с запахом какой-то пряной фигни, вспенил в руках и лениво прошёлся по плечу. Скользнув к шее, а затем и к животу, он вдруг остановился, краем глаза уловив движение позади.—?Чёрт,?— разочарованно усмехнулся тихо подкравшийся к нему О’Брайен. —?Надеялся полюбоваться, как ты натираешь себя. —?Приблизившись к Томасу, он бесцеремонно отнял у парня мочалку и провёл ею по его груди. —?Теперь придётся самому.Томас не сдержал заговорщической улыбки, наблюдая, как рука О’Брайена прошлась от одного плеча к другому, прижимаясь и выводя круги. Пушистыми полосами пена потекла по животу и бедрам, и О’Брайен, собирая её, заскользил мочалкой по изгибам.Сказать, что у Томаса от этого задрожали колени?— ничего не сказать. Вязкое наслаждение расползлось по телу. Шумно выдохнув, он перехватил настырную руку, вернул мочалку себе, ткнул ею в шею Дилана, скользнул назад, прошелся по позвонкам и влажному загривку. Удовлетворенно выдохнув, О’Брайен откинул голову и усмехнулся. Принимая вызов, Томас сжал руку, обильно выдавил сквозь пальцы густую пену, и также огладил по его плечам и груди. Когда мочалка оказалась в районе живота, Дилан вновь отнял её и, порывисто проехавшись по бедру Томаса, двинулся к ягодицам.Судорожно всхлипнув, Сангстер прижался к чужому телу, оказываясь в крепком объятии свободной от распроклятой мочалки руки. Так близко ощущая влажный жар чужих губ, Томас расцепил створки рта, открываясь властному поцелую. Обводя каждую трещинку, О’Брайен медленно прошёлся языком по его дрожащим от накатившего возбуждения губам, а дождавшись тихого стона, скользнул между ними, заныривая внутрь рта. Горячо выдыхая носом, Дилан принялся ласкать и нежно посасывать кончик тянущегося навстречу языка. У Томаса земля из-под ног ушла, а мыльная хреновина тем временем всё втиралась в его поясницу, то и дело проскальзывая между ягодиц. Возбуждение настойчиво отдавало внизу живота, это становилось почти невыносимо.В один момент Дилан разорвал поцелуй, развернул парня спиной к себе. Томас охнул и выгнулся под рукой, скользнувшей к паху.—?Облокотись о стену,?— приказал О’Брайен, и Томас послушно упёрся руками в плитку, замерев в предвкушении.В следующее мгновение тело Сангстера прошила судорога. Дилан обвил мочалкой его член и прошёлся ею по всей длине. На секунду Томасу показалось, что грубая шероховатая поверхность не оставит от его эрекции и следа, но он ошибся?— Дилан сделал это просто охрененно, и кровь прилила к члену с новой силой.—?Нравится? —?шепнул О’Брайен ему на ухо. —?Мне продолжить?Томас проскулил положительный ответ, с жадностью ожидая повторения ощущений.Рука Дилана сжала его чуть сильнее, после чего резвее прошлась вверх и обратно к основанию. Выгнувшись дугой, Томас вжался в холодную мокрую плитку. Вода из душа до сих пор мерно поливала их, тёплые щекочущие струи одна за другой стекали по вздрагивающему телу. Мягко войдя сзади, Дилан не быстро, но ритмично задвигал рукой. Не помня себя, Томас лихорадочно толкался навстречу изводящей его руке и обратным рывком насаживался на член.Когда оргазм накрыл его горячей волной, Томас крупно вздрогнул от яркого спазма и едва устоял на ногах. Закрыв глаза, парень обессиленно качнулся вперёд и упёрся лбом в прижатые к стене руки. Он едва держался, чтобы не упасть прямо здесь, стечь по мокрой стенке на пол и отключиться до завтрашнего утра.Не сильный, но звучный шлепок по заду заставил разомлевшего парня встрепенуться и резко взвить голову.—?Рано расслабился, птенчик. —?Рука Дилана легла ему на затылок, пальцы вцепились во влажные волосы. Настойчиво потянув его голову на себя, он отвел её в сторону, обнажая шею и жадно впиваясь в неё губами. Томас часто задышал, подставляясь под жёсткие поцелуи и неритмичные беспорядочные фрикции: то мелкие и частые, то глубокие, размашистые, откидывающие его утомленное тело к самой стенке. Подчинившись какой-то животной страсти, О’Брайен вминался пальцами другой руки в его бедро. Всасывая кожу на шее до пунцовых пятен, он прихватывал её зубами, кусал и исступленно шипел сквозь них. А Томас просто отдавался, впадая в беспамятство.Сердце забилось быстрее, когда Дилан развернул его к себе лицом, прижал к стенке и, быстро поцеловав, шепнул в губы:—?Возьми меня за шею и держись крепко.—?Я не могу,?— бессвязно пробормотал Томас, но он всё же протянул руки к его шее, потому что босс не спрашивал, потому что это снова был приказ.О’Брайен рванул куда-то вниз, подхватил парня под коленкой и ловко определил его ногу на сгиб своего локтя, и так же быстро устремился вверх, попутно подхватывая подобным образом и вторую конечность. Томас охнул, ощущая, как оторвался от земли.—?Дил, мы упадем,?— воскликнул он, в испуге стискивая его шею.—?Не упадём,?— резанул он, нетерпеливо добавляя:?— Помоги мне.Томас отцепил одну руку, завёл за спину и, нащупав член, помог подвести его к отверстию. Всё так же удерживая парня на весу, О’Брайен плавно насадил его на себя.—?Вот так, детка, отлично,?— удовлетворенно улыбнулся он, смотря на Томаса своими сумасшедшими глазами и откровенно наслаждаясь им?— открытый, голый и дрожащий в его руках.Оплетая его шею одеревеневшими руками, Томас боялся, что они оба упадут и расшибутся ко всем чертям. В голове вместе с тем вертелась придурошная мысль, в которой Фаб когда-нибудь завтра или послезавтра подозрительно расспрашивал его, интересуясь, почему у его солдата такой вид, не случилось ли что, не было ли это делом рук врагов. А Томас на вопросы его сумбурно оправдывался, объясняя всё тем, что их босс, видите ли, просто решил отлюбить его в душе как-нибудь позамысловатей, и вот что из этого вышло.О’Брайен между тем не переживал ни о чём подобном, умело управляя своим потрясающим телом. Его сильные руки напряглись и поднимали Томаса, медленно освобождая от твёрдой плоти, чтобы затем снова опустить и заполнить собой податливое тело. Невольно заражаясь его уверенностью, Сангстер кусал губы и отдавал себя вихрю ощущений, в которых боль от растяжения граничила с плавящим экстазом.—?Тебе ведь нравится, правда? —?пылко вопрошал О’Брайен.—?Д-да,?— запинаясь, отвечал Томас.Его лопатки резко ударились о твёрдый кафель. Прижав Сангстера к стене, Дилан задвигался в нём резвее, срывая с губ парня тихие всхлипы.—?Скажи, что никто ещё не трахал тебя так.—?Никто… Никогда… —?Томас судорожно кивал, терзая свои и без того искусанные губы. —?Ди-и-ил,?— выстанывал он, растягивая его имя. Какие ещё слова и подтверждения нужны были этому самовлюбленному придурку, чтобы быть уверенным, что он самый-самый.Надсадно хрипя, Дилан отчаянно тянулся к нему, стараясь ухватить зубами дрожащий подбородок. Крупно дрожа всем телом, Томас перешёл на жалобный скулёж. Слёзы наворачивались на глаза, но он не мог стереть их, боясь отцепить скользкую от воды руку.—?Сожмись,?— звучно лизнуло слух, и Томас из последних сил напряг мышцы.Член бешено запульсировал в нём, толкаясь о стенки, и на последних рывках заполнил вязкой жидкостью.Когда всё закончилось, парень больше не мог ни говорить, ни думать. Сил осталось только на то, чтобы сползти по стенке и проводить взглядом самодовольного О’Брайена.Вернувшись из ванной комнаты в спальню, Томас застал Дилана за попыткой поменять постельное бельё. Держа в зубах сигарету, он затолкал подушку в наволочку и ленивым движением отправил её к изголовью. Прежнее измятое бельё он небрежно откинул куда-то в угол. Можно было представить лицо его экономки, которой придётся разбираться со всем этим.Томас замер в дверях и неловко потёр ладонью локоть. Дилан тем временем взял сигарету двумя пальцами, затянулся и с обреченным видом поморщился, смотря на одеяло.—?Поможешь впихнуть его в пододеяльник? —?Он взглянул на Томаса и улыбнулся.Стоило усилий отвести взгляд от его уставших оленьих глаз. А отказать оказалось и вовсе невозможным.—?Это самое ужасное. —?Сангстер тихо усмехнулся, подходя к кровати.—?Я знаю,?— вздохнул О’Брайен, вкручивая сигарету в пепельницу у стола. —?Разделишь со мной эту нечеловеческую муку?Общими усилиями, через дурашливый смех и неподдельные стоны страдания, одеяло было кое-как одето в пододеяльник. Облегченно выдохнув, Дилан влез в кровать, откинул один угол одеяла и приглашающе постучал по кровати.Томас замешкался.—?Предлагаешь мне остаться?—?А ты куда-то собрался? —?удивился О’Брайен.—?Ну,?— замялся Сангстер,?— я не знаю, быть может, ты предпочитаешь спать один…—?Иди сюда, глупенький мой. —?Сказав это, Дилан схватил его за запястье, рывком потянул в кровать. Когда Томас, не оказав сопротивления, оказался в ней, О’Брайен обнял его рукой за плечи, привлек к себе и уложил на грудь.Долго выдохнув, Томас прижался к нему. Ровно в эту секунду парень ясно осознал, что именно такого момента он ждал особенно сильно, сильнее любого другого. Дилан впустил его в свою жизнь, и это было интимнее, чем секс. От этой мысли внутри разливалось необыкновенное тепло.Наслаждаясь нежными расслабленными поглаживаниями и спокойным дыханием под щекой, Томас медленно и сонно моргал. По неизвестной причине он был уверен, что Дилан не выдержит долгого молчания и непременно ляпнет что-нибудь. И не ошибся, потому что, кажется, научился чувствовать его на каком-то тонком уровне.—?А ты хорош,?— разрезало тишину.—?Не говори ничего… —?процедил Томас сквозь распирающую улыбку.—?Ладно.Томас понял, что тоже больше не может молчать. Чувства переполняли изнутри.—?Правда, хорош? —?он протолкнул вопрос через сдавленный кашель.О’Брайен засмеялся, крепко обнимая его и целуя во влажную после душа макушку.—?Спасибо, Томми-ган.—?За что? —?тихо спросил Сангстер, нерешительно выглядывая из-под ресниц.—?За то что выбрал меня.—?А что, если бы нет? —?игриво хмыкнул Сангстер.Опустившись к его уху, Дилан затаённо зашептал:—?Убил бы тебя, чтобы никому не достался такой сладенький мальчик.—?Ой, дурак! —?гыгыкнул Томас.Абсолютно обессиленный и опустошённый, он закрыл глаза. Он думал сказать ещё что-то, но от усталости почти сразу уснул.***Дилан проснулся, когда за окном только зарождался рассвет. Он взглянул на спящего Томаса и осторожно улыбнулся. Такой близкий, теплый и беззащитный. Одеяло сползло с него, оголив худое бедро и острые коленки. Дилан долго и зачаровано смотрел на него, и сердце сжималось от нежности. Иногда О’Брайену казалось, что если позволять себе очень сильно радоваться чему-то, можно быстро это потерять. Было почти смешно?— в такую чепуху верили, наверно, только маленькие дети и он.Уснуть снова мешало подъедающее чувство вины. Он заставил Томаса порвать с прошлым, в то время как сам тащил своё за собой невидимым грузом. И речь шла вовсе не о Кае, про неё он даже не вспоминал. Велика ли разница между врать и недоговаривать? Впрочем, если бы Дилан рассказал ему о своём прошлом ещё тогда, когда они, дрожа от холода, болтали на открытом балконе или сегодня днём, когда он с тяжелым сердцем опустил трубку, выслушав от родных поздравления с юбилеем, Томас вряд ли бы спал рядом с ним сейчас. Прошлое не было таким же ужасным, как заказные убийства и работа с мафией. Оно было просто гадким и недостойным, способным в один момент разрушить весь образ, твёрдо выстроившийся в этой светловолосой головке на его плече.Утопая в липких мыслях О’Брайен то и дело проваливался в недолгую полудрему, а затем снова разлеплял глаза. Забываясь в очередной раз, он услышал сквозь сон негромкий, но вполне различимый в тишине звук. А тишина до этого царила едва ли не абсолютная?— Томас дышал тихо-тихо, навевая желание приложить ухо и прислушаться, живой ли.Спальня О’Брайена располагалась на первом этаже дома, а дверь в неё была распахнута?— Томас не закрыл её, когда возвращался из душа. Беспокоящий звук доносился из прихожей: тихий, царапающий. Дилан широко открыл глаза, бросил быстрый взгляд на Томаса, а затем всмотрелся в темноту. Ему не мерещилось, что-то действительно происходило.Стиснув зубы, О’Брайен попытался как можно более осторожно и незаметно высвободить свою обнимающую Томаса руку. Больше всего он боялся разбудить парня сейчас. Что бы не произошло в следующие минуты или часы, ему не стоило об этом знать. Он заслужил этот спокойный сон и заслужил побыть в блаженной безмятежности как можно дольше.Рука медленно поднялась с тонкого плеча, разогнулась, опустилась на кровать и проползла под шеей: сантиметр за сантиметром. Вытянув её полностью, Дилан замер и взволнованно покосился на светловолосую фигуру. Внутри всё сжалось. Секунда, вторая, третья. К его облегчению, Томас не проснулся, а лишь перевернулся на другой бок, вздохнул во сне и снова затих.Он максимально тихо прикрыл дверь в спальню, придерживая ручку, после чего крадучись прошёл в холл. Бегло осмотрев пол, попытался вспомнить, куда зашвырнул Беретту после того, как Томас ?поиграл? с ней. В темноте её было не найти, а где находился пистолет Сангстера, он не знал. Дилан не хранил большое количество оружия в доме, а на поиски того, что имелось и было распихано по разным углам, времени не оставалось?— замок входной двери кто-то старательно вскрывал. Поэтому он решил действовать по ситуации, тем более, что преимущество у него всё же было?— его не застали врасплох.Он взял с кухни нож, и у него вдруг появилась какая-то необъяснимая уверенность в том, что он делает. Ему просто придется убить кого-то. Не привыкать. Кроме того, в этот раз у него даже некое право на это будет?— это его ведь заказали, а он всего лишь защищается.Когда дверь открылась, Дилан схватил нежданного гостя за запястье, дёрнул вверх. Пистолет был с глушителем, он понял это, когда пуля чиркнула по потолку, вылетев почти бесшумно. По крайней мере, ему показалось, что бесшумно.Он не смотрел в лицо киллера, ведь даже если бы и посмотрел, не узнал бы. Их взгляды пересеклись лишь на мгновение. В глазах напротив промелькнули изумление и испуг. Что, не рассчитывал на то, что тебя уже ждут? В период короткой борьбы Дилан посмеялся над пронесшейся в голове мыслью о том, что у киллера вполне мог быть ключ. А почему нет? Слепок мог сделать тот, кто заказал его убийство. Ведь он, наверняка, был в его доме и не раз. Может быть даже сидел с ним за одним столом. Это было почти смешно. Кто бы стал разбираться с тем, каким образом открыли дверь: ключом, отмычкой или ломом. Кто-то из его верных соратников? Копы? А может, журналисты? Какая бесподобная статья прогремела бы завтра утром: ?Два мужских трупа в одной кровати?. Сенсация, достойная этого города.Уверенным движением О’Брайен вогнал приготовленный нож между чужих рёбер. Что-то чавкнуло, противно царапнуло. Незнакомец ахнул. Наверно, и вскрикнуть хотел, но Дилан вовремя зажал ему рот ладонью, попутно выбивая пистолет из рук.Насколько громко падает пистолет? Может ли это разбудить кого-то? Он оставил это на волю судьбы.Вытолкав мужчину из дверей, Дилан хладнокровно смотрел за тем, как несчастный пытается устоять на ногах, но картина торчащего из бока ножа привела бы в недоумение кого угодно.—?Кто прислал тебя?Мужчина поднял на него глаза, пытаясь при этом извлечь нож. Глупая затея. Но нож всё же вышел под громкий страдальческий возглас.—?Не знаю.Незнакомец упал на колени, держась за свежую рану. О’Брайен невесело усмехнулся, выбил нож ногой. ?Куда мадам-экономка относит точить кухонные ножи??— вспыхнуло в мыслях. —?Стоит прибавить ей жалование?.Он почему-то решил рассмотреть его получше. Киллер был молод, примерно, его ровесник. Вероятно, бедолагу в Семью-то ещё даже не приняли, но, наверняка, пообещали это сделать сразу после небольшого дельца. Стоило ли допытывать его? Парень вряд ли что-то знал, но попробовать стоило.Дилан взглянул на нож, валяющийся на вымощенной плиткой дорожке, подобрал его, а затем, стащив парня с земли, развернул его к себе спиной и приложил нож к горлу.—?Имена.—?Я, я не знаю,?— залепетал тот, едва не задыхаясь. —?Есть один парень, я иногда выполняю его поручения, он сказал, если я убью вас, то буду получать дела посерьёзнее. И платить будут больше.Предположение подтвердилось?— конечно, он не знал, заказчики всегда держатся в стороне.На какой-то короткий момент ему стало жаль парня. Но Дилан растерял всё сочувствие, стоило ему вспомнить о Томасе. Если бы он случайно не проснулся этой ночью, утро не настало бы для них обоих. А его мальчик ведь совсем не заслужил подобного конца. От этих мыслей рука окрепла, он резко надавил ею, после чего ощутил, как лезвие мягко входит в плоть несостоявшегося киллера. О’Брайен глубоко вздохнул и на выдохе резко провёл ножом по горлу.Незнакомец захрипел, забился. Выкинув нож, Дилан обхватил ладонью его шею и зажал рану. Горячая кровь отчаянно вырывалась сквозь его пальцы, струилась по запястьям, стекая к локтю. Он притянул едва живого незнакомца к себе и холодно шепнул ему на ухо:—?Тебе не стоило соглашаться, новичок. А прихвостням Палмери следовало подослать в качестве киллера кого-то поопытнее.Сказав это, он убрал руку и оттолкнул парня. Тот упал лицом вниз и, ещё немного подергавшись на земле, затих.Он осмотрел свои запачканные кровью руки, машинально тряхнул ими и поморщился. Бросив последний взгляд на свежий труп, он вернулся в дом. Там было, как и прежде, тихо?— Томаса они не разбудили. Хоть что-то радовало. В мыслях Дилан понадеялся, что у парня хватит ума не выходить из комнаты и сидеть тихо, даже если он проснётся раньше положенного. Мало ли кто мог приехать? Картина с выходящим из спальни Томасом вызвала бы массу вопросов.Поначалу у него было желание отмыться от крови, но на пути в ванную комнату он заметил сигареты. Дилан закурил, усевшись на порожках дома. Со стороны он выглядел странно и пугающе: взъерошенный, в одних трусах, руки в крови по самые локти. Мелкие капли окропляли лицо, некоторые из них успели растереться и стать алыми полосками. На улице рассветало, восходящее солнце слепило, и он жмурился, поднося к губам сигарету и глубоко затягиваясь. Труп подосланного киллера валялся у его ног, чуть в стороне от порога. До того, как Томас проснётся, О’Брайен собирался избавиться от мертвеца и успеть вызвать садовника, чтобы тот хорошенько смыл шлангом с дорожки лужу крови и привёл в порядок розовый куст, которому не повезло сломать несколько сочных молодых веток.На него объявили охоту, а сегодня попробовали в первый раз закинуть удочку. Наверно, даже на удачу не рассчитывали, скорее просто решили передать привет: мы знаем, где тебя найти, и у нас хватит наглости зайти прямо через парадный вход. Но о себе Дилан почти не думал, его волновал Томас. Рядом с ним Сангстер будет в опасности. Он не мог допустить, чтобы Томас пострадал из-за него, но оттолкнуть парня и тем самым лишить счастья, к которому тот так долго шёл, тоже язык не поворачивался. Он чувствовал, что зашёл в тупик. Палмери был прав, когда говорил, что такие, как они, не должны иметь слабые места.