Глава XXVIII: "Обещай". (1/1)

- Уверяю вас, - улыбаясь, говорила черноволосая ведьма, глядя прямо на лорда Арнульва, - Я буду вам очень полезна. От вас нужно совсем, совсем немногое.- И не надейся, ведьма! – смотрел на неё лорд с нескрываемым подозрением, - Ни за что на свете не стану я поддаваться на твои уловки! Возмущению мужчины и впрямь не было предела. Подумать только, эта проклятая ведьма требует у него его собственную кровь! Пусть и всего только пару-другую капель, но ведь и для этого ему придётся боль себе причинить! Нельзя ведь совершенно безболезненно кровь из тела извлечь…- Не бойтесь, господин, - девица всё ещё усмехалась, - Желай я вред вам причинить – давно бы уже силой кровь забрала. Забавным ей казался этот лорд: вроде бы такой сильный и, кажется, привыкший строить интриги, и при этом столь беспомощный рядом с ней, способной увидеть любую сторону его души. Даже самую тёмную, сокрытую от глаз людских…- К чему тебе моя кровь, ведьма?- Не будьте грубым таким, - усмехнулась девица, - Вам же нужна сила для победы в войне, верно? А каким же образом я могу дать вам силу, если у меня не будет с вами никакой связи? Связь через кровь – неплохой способ, не так ли? Если во мне будет частица вашей крови, то между нами протянется связующая нить, и я смогу передавать свои силы вам.- Равно как и контролировать меня, - заметил лорд Арнульв. Ведьма же чуть нахмурилась:- Либо вы верите мне до конца, либо сразу гоните прочь. Но знайте – тогда я к другим лордам отправлюсь, и вряд ли они будут столь же недальновидны, сколь вы. Скрежетнув зубами, лорд Арнульв протянул ведьме свою руку – и она с довольной улыбкой сделала лёгкий надрез, аккуратно собирая стекающие алые капельки в небольшой пузырёк. Собрав же, она быстро отпила из пузырька совсем чуть-чуть, чем вызвала испуг у лорда:- Ты, никак, упырица какая?!- Нет-нет, - ведьма облизнула губы, - Не извольте беспокоиться. А пузырёк с остатками крови, который она незаметно закрыла крышкой, скрылся в складках рукавов её тёмно-серого платья…Первое время в молчании шли вперёд, к своей далёкой цели, Эйрелон и Алейф. Лица обоих были сосредоточены и суровы, точно они повсюду лишь опасность видели, готовясь встретить её, ежели понадобится. Несколько непривычно для Эйрелона было передвигаться в доспехах: всё-таки, что ни говори, не привык он к их ношению. И пусть легче людских были альвские доспехи, они всё же причиняли некоторое неудобство. Хорошо хоть на Алейфа их надевать не пришлось… Они шли по берегу моря, пытаясь держаться поближе к многочисленным прибрежным скалам: всё-таки у самой кромки воды слишком легко было бы их заприметить.- Алейф, у тебя всё в порядке?- Устал немного… Волны мерно шелестят, слизывая с берегов песок и мелкие камешки. Это море кажется таким безграничным, таким далёким… Таким чужим. В нём нет и следа того прежнего моря, что готово было ласково принять в свои объятия души умирающих альвов. Кажется, нет в нём ни единого голоса, ни единого духа. Хотя, быть может, просто сам Эйрел разучился слышать эти самые голоса… Неожиданно краем глаза юноша уловил движение где-то впереди – и мигом юркнул за камень, потянув за собой Алейфа. Тот, видимо, сообразив, что лучше не шуметь, ни звука не издавал. А маленькие фигурки, увиденные вдалеке, приближались. Сразу стало ясно, что не воины это – скорее всего, просто деревенские рыбаки. Вскоре так близко оказались они, что можно было расслышать их разговор:- Ох, тяжкая наша доля! Вот скажи, и как нам таперича в деревню возвратиться? – говорил старший из них, - Говорят, война там начнётся скоро совсем, всех мужчин из домов уводят! А какой из меня воин? Я лучше тут, на берегу, пережду: авось, и не коснётся меня эта их война.- Вот именно, - поддакнул второй, - Постоянно лорды с кем-то что-то не делят, а иногда и меж собой грызутся. Какое нам-то должно быть дело до грызни их? Эйрелон до боли кулаки стиснул: с каждой минутой всё более омерзительными казались ему эти люди. Неужели все они такие, что даже не желают собственных правителей поддержать?! И к чему же подчиняться тем, кого не уважаешь вовсе. Рука сама собой потянулась к луку. Алейф испуганно покосился на Эйрела, и тот, поняв, что делает, на миг сдержался. Но тут сказал один из них:- Ох, да сразу я чуял, что не то тут что-то! Как деревню нашу бурей порушило, так я сразу к кузену своему, в Мельхинку, перебраться решил. Но и там настигли, представляешь! Говорят, эти альвы поганые убили тамошнюю жрицу, едва ли не на тряпки порезали её.- А это точно были альвы? – засомневался второй. Первый же закивал:- Уж очень похоже было на то, как ихнюю жрицу-ведьму изрезали. Я сам видел, знаю, о чём говорю… В глазах потемнело, и уже ничто не могло сдержать юношу. Всего лишь пара мгновений – и один из крестьян уже лежит на земле, и из-под головы его, пробитой стрелой, медленно вытекает кровь и нечто мерзкое, желтовато-серое. Второй кричит и пытается убежать, пальцы царапает туго натягиваемая тетива, в висках пульсирует кровь… Ещё одна стрела устремляется к цели, и на сей раз попадает в грудь ставшего врагом человека. Он ещё живой. Дёргается, как лягушка, придавленная камнем. Уже не торопясь, Эйрелон вышел из своего укрытия и, приблизившись, с силой наступил на грудь ещё живого мужчины, выдёргивая из неё окровавленную стрелу- Ты умрёшь здесь и сейчас, - чётко проговорил Эйрел, глядя в полные ужаса глаза, после чего, наклонившись, с силой вогнал наконечник стрелы в горло мужчины. Он захрипел, забился, но вскоре затих. Он мёртв. Хорошо. Хорошо…- Эйрел… Только сейчас вспомнив о присутствии Алейфа, точно очнулся Эйрелон. На смену ярости, только что клокотавшей в груди, пришла болезненная усталость.- Нужно… Думаю, нужно выбросить тела в море, - отрешённо проговорил юноша, поднимаясь. Опустошение – вот, значит, что появляется после ненависти?- Угу, - Алейф по-детски кивнул, но не решился приблизиться к мёртвым телам. Эйрелон, впрочем, и сам справился. Отчего-то не вызывали у него эти трупы отторжения. Просто мертвецы, не заслужившие погребения. Не больше и не меньше. Волны принимают тела, и постепенно становится красной вода. Этому морю теперь больше идёт алый цвет…- Эйрел… Юноша удивлённо замер, сообразив, что его крепко обнимают со спины. Кажется, заплакал Алейф, испуганный, наверное, подобной переменой в поведении его…- Не бойся, малыш, - голос звучит так, словно и не Эйрелон говорит это, а кто-то другой, со стороны.- Обещай, что не будешь меня больше пугать. Обещаешь ведь? – обернувшись, Эйрелон столкнулся взглядом с перепуганными, полными слёз глазами подростка. Всё-таки ещё совсем ребёнок. Но ребёнок, которого хотелось бы защитить.- Эйрел, пожалуйста, не пугай меня так, - повторял мальчик, всё крепче прижимаясь к старшему альву, - Не пугай. Я не хочу, чтобы тебе опять было больно… Осознание того, что не убийство крестьян напугало мальчика, а боль в глазах спутника, приходит мучительно медленно. Вместе с осознанием того, что это дитя понимает, понимает абсолютно всё…- Обещаю, что больше не стану тебя пугать, - едва ли не слово в слово повторив слова подростка, Эйрелон прижал его к себе, позволяя просто тихо всхлипывать, уткнувшись носом в его плечо. А кровь… кровь растворяется в этой воде. И всё меньше остаётся в морских водах алого цвета…