Глава III: Алое море. (1/1)

Конечно, пришлось здорово помучиться, восстанавливая то, что осталось от их дома: благо было тепло, и ночевать в доме, от которого уцелели лишь три стены да пол, не холодно было. Их дом, на самом деле, пострадал даже меньше, чемостальные дома, хоть и возвышался почти у самого берега: видимо, сказалась защитная магия, которой старалась оградить своё жилище Унвелла. Вираэль и Эйрелон трудились в поте лица, чтобы придать своему дому после бури более-менее приличный вид, что им относительно удалось. Правда, покуда они ещё не начали восстанавливать крышу, ограничившись лишь тем, что кое-как отстроили заново рухнувшую стену. Вейа сперва тоже помогать хотела, но мать вполне ясно высказалась, что лучше бы ей заняться чем-нибудь другим. Мол, нечего девушке, которая в скорости замуж собирается, пытаться орудовать топором и тяжести таскать наравне с братьями, да и мало будет толку от такой помощи. Так что Вейа теперь днями и ночами пропадала у соседей, залечивая чужие ушибы и прочие мелкие травмы: как-никак, целительница из неё вышла неплохая, да и число подобных повреждений несколько возросло: не все обитатели селения, в конце концов, привыкли к такой тяжёлой работе, как строительство. Эйрелон, тяжело вздохнув, устало вытер пот со лба. Нет, всё-таки не создан он для подобной работы.- Уже устал, братишка? Хилый ты всё-таки, - хмыкнул Вираэль, за братом наблюдая.- Зато в мишень с одного шага не промахиваюсь, - буркнул недовольно Эйрел, понимая, что в кои-то веки младший брат прав: действительно, рановато он передохнуть решил. Оправданием, и то слабым, могли бы послужить разве что натёртые топорищем мозоли на ладонях, начинавшие нещадно болеть всякий раз, как приходилось что-то брать в руки.- Да я тебя… - возмущённый Вираэль собирался было сказать что-то, но тут зацепил он рукой толстую ветку, что уже почти полностью перерубил, и под собственной тяжестью переломилась ветка, упав альву на ногу.- Проклятье! – взвыл несчастный, злополучную ветку с трудом сдвигая. Помог ему Эйрел, после чего осведомился:- Нога болит? Сжав зубы, кивнул младший, а затем попросил:- Слушай, я тут подожду, а ты сбегай в деревню и найди Вейю. Думаю, не откажется она помочь, тем более что вряд ли я тут с больной ногой много наработаю. Кивнул Эйрелон, бросаясь бегом в сторону деревни, машинально топор с собой прихватив. Знал он, что бежать недалеко, да и селение невелико, найти Вейю легко будет. Или, в крайнем случае, можно будет к маме обратиться за помощью – ведь именно она научила сестрёнку целительству… Вот, наконец, впереди показалась деревня. Оглядевшись, недоумённо остановился Эйрелон. Нет, знал он, что большая часть альвов так же, как и он с братом, в лес ушли, но в деревне было слишком уж тихо. Ни единого голоса, ни единого звука. Лишь доносился откуда-то издалека шум морских волн, да мирно щебетали птицы…- Здесь есть кто-нибудь?! – воскликнул Эйрелон, но ответом ему было лишь разлившееся в звенящем воздухе эхо: духи, видимо, подшутить над ним вздумали. Сделав шаг вперёд, вновь остановился молодой альв:- Вейа! Сестрёнка, ты здесь? И снова – тишина. Пожав плечами, решил Эйрел наведаться к их соседке Сольвэ: знал юноша, что она точно дома. Хотя бы потому, что четыре года назад появился на свет маленький сынок её, с которым очень нравилось возиться Вейе, и не могла бы она без присмотра оставить малыша. Тот, хоть и был на удивление сообразительным и шустрым, оставался всё же крошечным ребёнком, за которым следить надобно… Войдя в знакомый дом, неуверенно огляделся Эйрелон, пытаясь взглядом хозяйку дома отыскать. Не успел он удивиться тому, что нигде её не видно, как вдруг упёрся взгляд на странный красный ковёр, которого раньше, кажется, не было в её доме. Интересно, откуда он взялся?.. Пара мгновений потребовалась парню, чтобы понять: вовсе это не ковёр, а кровь. И мешок, что поверх ковра лежит, не мешок совсем, а тело мёртвой Сольвэ, на который, точно в насмешку, небрежно накинули кусок ткани. Сын её рядом лежал – и в крохотных ручонках мальчик сжимал нож: видимо, попытался он защитить маму, когда на неё напали. На тельце не было ран, а шея была неестественно вывернута. Точно наяву, представил себе Эйрелон, как незнакомцы в дом Сольвэ врываются, а когда малыш пытается женщину защитить, отшвыривают его о стену, точно куклу тряпичную. На эту куколку сейчас и смахивал малыш, столь в неудобной позе скрючился он на полу… Чувствуя, как в душе зреет безумный ужас, бросился Эйрел бегом к родному дому. Где-то на задворках сознания мысль мелькнула, что, возможно, и в других домах выжившие есть, и что неплохо бы всю деревню осмотреть, но тотчас подавил он в себе это желание. Первым делом следовало удостовериться, что Вейа с мамой в порядке. Спасти их, если им угрожает опасность. Уже приблизившись к дому, юноша замедлил шаг, услышав чьи-то голоса. Уж на что хотелось ему разом домой броситься, но следовало сперва проверить, что сумеет он справиться с незнакомцами. И потому он осторожно заглянул в дом: нынче щелей в нём хватало. Незнакомцев было двое: вдобавок, их узнал Эйрел. Были это мужчины, что встречались ему ранее в людской деревне по соседству. Не знал Эйрелон, что больший ужас у него вызвала: то, что на деревню их напали вполне знакомые люди, от которых подвоха никто не ожидал, или то, что эти двое, похотливо смеясь, насиловали его сестру. Вейа уже даже не кричала – лишь тихо всхлипывала и морщилась от боли, вздрагивая от каждого их движения.- Ну, что умолкла, ведьма альвская?! – один из мужчин отвесил девушке пощёчину, и Вейа, ударившись головой о стену, тихо заплакала. Второй лениво поморщился, пояс на штанах затягивая:- Давай уже, заканчивай по-быстрому, и убьём её уже. А то ещё магией своей что сотворит.- Как сам девку иметь, так не торопился! А как я – так поторопиться требуешь! Да могла б она чего, давно б уже и мокрого места от нас не оставила!- Остальные уже ушли, - заметил второй, - И нам бы лучше поспешить, покуда остальные уроды из леса не вернулись.- Как будто боимся мы их! Потом добьём! В этот миг терпение альва иссякло. Скользнув в открытый дверной проём, бесшумно начал подкрадываться он к мужчинам, молясь, чтобы не оборачивались они. Наконец, приблизившись достаточно, размахнулся он и ударил мужчину топором. Конечно, с непривычки не получилось у него отрубить голову одним ударом, да и топор недостаточно заточен был, но мужчина, обмякнув, на пол рухнул, и брызнула из его шеи кровь. Голова, лишь наполовину отрубленная, немигающими глазами на второго мужчину уставилась. Тот, как свинья, завизжав, в сторону отпрыгнул. Вейа сползла по стене на пол, грудь руками закрывая и пытаясь в обрывки платья закутаться.- Ты, отродье альвское! – заверещал мужчина, - Да я тебя прикончу! Да ты хоть знаешь, что с тобой сделают… С омерзением во взгляде уставился Эйрел на оставшегося в живых мужчину. Кривые волосатые ноги, толстый живот, и торчащее из-под живота мужское достоинство. В крови. В крови Вейи.- Да я тебя за друга убью, да я… Без лишних слов приблизился молодой альв, сгрёб член мужчины в кулак и, на его совершенно бабий визг внимания не обращая, взмахнул топором. Мужчина, жуткий вой издавая, на пол рухнул. С отвращением покосившись на отрубленный кусок мяса, именовавшийся ранее членом мужчины, чётко проговорил Эйрел:- Уходи прочь. И скажи всем, кто ещё посмеет даже подумать о том, чтобы сюда явиться: их счастье, что они не попались. Если же увидят их – то же, что и с тобой, и дружком твоим, сделают. Да, кстати… Ещё одним ударом отрубив до конца голову первого мужчины, сгрёб юноша её за волосы и швырнул второму крестьянину:- И это с собой прихвати!- Ты… мерзкое отродье, да что ты знаешь о чести?! Напасть со спины, да ещё и на безоружных…- Легко вспоминать о чести, когда она вас защищать должна. Помнили вы о чести, когда напали на деревню и убивали беззащитных детей и женщин?! Конечно, легче всего над теми измываться, кто отпор не даст!-Не виноваты мы! – серея, пискнул крестьянин, - Первыми вы, проклятые, начали! Ведьма ваша на наше селение бурю обрушила, детей и жён наших убила!- Пошёл вон! – гаркнул альв, и не стал мужчина более злоупотреблять его терпением: хоть и течь продолжала кровь из его раны, он, скуля, покинул дом, голову товарища за собой волоча. Эйрел же к Вейе бросился:- Они тебя не ранили? – неожиданно глупыми звучали сейчас все слова. Да и что Эйрелон мог вообще сказать? Он даже не представлял, насколько плохо сейчас сестре… Вейа испуганно всхлипнула:- Они ушли?- Да, ушли. Они мертвы, не бойся, - Эйрелон погладил сестру по голове, совершенно не заботясь о том, что испачкает в крови её жемчужно-белые волосы.- Точно? – недоверчиво поинтересовалась сестра, точно боялась, что сейчас исчезнет Эйрел, и снова появятся те двое.- Точно, - заверил девушку Эйрелон, изо всех сил к себе прижимая. Отчаянно заплакала Вейа, и сквозь всхлипы слышны были неразборчивые слова:- Мама… Они забрали… Утащили к морю… Спаси маму, пожалуйста, спаси маму! Растеряно замер Эйрелон: не хотелось ему сестру оставлять одну. В конце концов, он тихо спросил:- Ты уверена, что всё в порядке?- Со мной всё хорошо! – девушка гневно сверкнула глазами, хоть и видно было, что она с трудом сдерживает слёзы, - Беги скорее! Ты сможешь, сможешь… - после чего она всё-таки заплакала. Неожиданно за спиной шаги послышались, и Эйрел обернулся, вновь хватаясь за окровавленный топор. Но в дверях показался жених Вейи, Руньёльв:- Ты жив?- Да, и Вейа уцелела, - тихо произнёс Эйрел, - Можешь ты побыть с ней? Мне нужно идти. Замер он на пару секунд на пороге, однако всё же приблизился.- Они…- Молчи. Просто молчи. Поняв всё, Руньёльв послушно умолк, растеряно рыдающую невесту по голове гладя. Эйрел же помчался к берегу моря, уже понимая, что вряд ли успеет. Ещё издали увидел он возвышающийся над водой столб и тело, что гвоздями прибито было к этому столбу. Не хотел он верить в это – и оттого всё медленнее шёл, от столба взгляда не отрывая. Да, это была Унвелла. Запястья и ступни её были пробиты гвоздями, глаза выколоты, а кожа с груди и ног почти полностью содрана. Видимо, её долго, с остервенением избивали – до тех пор, пока не обратилось её тело в кусок мяса с переломанными костями… К горлу подступили слёзы – и Эйрел, закусив губу, раздражённо вытер выступившие слезинки рукавом. Точно наяву, услышал он голос матери:- Ну, что же ты, Эйрелон? Не должен мужчина плакать.- Как скажешь, мама, - чуть слышно прошептал Эйрел, наблюдая, как волны смывают с берега кровь Унвеллы Белой Волны. Теперь море, наверное, тоже станет алым.