И снова Хогвартс-экспресс (5 курс, сентябрь) (1/1)

В просторном салоне автомобиля стояла напряженная атмосфера. Двое из пассажиров сохраняли гробовое молчание, и только водитель эмоционально распинался о подскочивших ценах на бензин, хотя и он спустя пятнадцать минут замолк, видимо наконец поняв, что никому до его страданий нет дела. Имаизуми даже не заметил, что стало тихо, продолжая безэмоционально пялиться в окно. На дороге образовалась пробка.Вообще, их поездки до лондонского вокзала Кингс-Кросс и раньше проходили подобным образом. Папин помощник из Министерства заказывал для них магловское такси, чтобы семья Имаизуми после прибытия в ?Дырявый котел? могла с комфортом добраться до станции. Болтать лишнего было нельзя, поэтому все предпочитали молчать или говорить только по делу.Но сегодня отца с ними не было. Он предпочитал провожать сына на Хогвартс-экспресс каждый раз, однако сейчас рядом, на заднем сиденье, находилась только мама, и напряженность читалась в любом ее жесте.О причине всего происходящего Имаизуми не хотел вспоминать, но и забыть не получалось — слишком сильный стресс пришлось пережить им всем, а все, конечно же, только из-за него. Из-за того, что он был изъяном их семьи. Уродливым шрамом на безупречном лице, который не спрятать ничем.Последние два дня перед отъездом обратно в школу были самыми ужасными за все лето. Сначала ужин, который испортил он — да — Имаизуми. Потом ссора с родителями на фоне этого. На следующий день конфликт повторился, обретя еще более разрушительные последствия. Имаизуми не смог нормально выспаться, а сейчас выглядел болезненным и измученным.Если бы он знал заранее, что ему придется пережить, он в жизни бы не открыл рта.Сказать прямо перед гостями, уважаемыми людьми, что он собирается сам распоряжаться своей жизнью в будущем и сам решать, с кем формировать связи (в первую очередь это, конечно же, заключалось в нежелании жениться), — Боже, это ведь надо было так ступить. Гости тем не менее вряд ли восприняли его слова всерьез: пожилой статный мужчина, если точнее — начальник международного бюро магического законодательства, сдержанно усмехнулся, пытаясь скрыть свою улыбку за бокалом вина; его молодой двадцатипятилетний сын вопросительно приподнял бровь и как ни в чем не бывало продолжил трапезу.Только вот от внимания родителей эта ситуация не ускользнула. Они закатили скандал.Имаизуми впервые видел, чтобы отец так повышал тон, а мать впервые так дрожала, кусая губу и пытаясь не заплакать.Их собственный сын не уважает их выбор (который, по их мнению, несомненно, самый лучший), не отвечает благодарностью и покорностью. Разве может случиться большая трагедия??Мы подобрали для тебя потрясающую невесту! С безупречной репутацией и происхождением!? — говорил отец про Милену, словно та была предметом гардероба. Дорогущая мантия превосходного покроя.У Имаизуми чуть волосы дыбом не встали, когда он услышал это и понял, что ему точно не выкрутиться. Все это было ужасающим абсурдом, вызывающим только одно желание. Сбежать. Сбежать как можно дальше, потому что, если принадлежность к богатой чистокровной семье обязывала жить и действовать подобным образом, Имаизуми согласился бы и на жизнь нищего мага-полукровки или вообще магла.Такая мысль действительно возникла в голове, пока и она тоже не напугала его.Терзаясь мыслями в ночь на первое сентября, Имаизуми никак не мог выкинуть из головы старую книжку о двух враждующих семьях, дети которых полюбили друг друга и сгубили друг друга собственной любовью. Еще в детстве дочь знакомых его родителей выбросила ее в мусор, аргументируя свой поступок тем, что она узнала, что историю написал магл. Имаизуми заинтересовался и, когда никто не видел, вытащил книжку из ведра, очистил, высушил и прочитал. Язык оказался немного сложным для восприятия, но суть удалось уловить.После прочтения книга была спрятана — Имаизуми забыл про нее, потому что был еще слишком мал, чтобы проводить сложные параллели, и, конечно, тогда он еще не подозревал о том, что в будущем родители сами выберут ему невесту, но теперь ассоциации были прямо как на ладони. И все бы ничего, только вот книга была написана в шестнадцатом веке, а сейчас на дворе стоял двадцать первый. Тем не менее это нисколько не мешало понять чувства героини, которую лишили выбора собственные родители, готовые отказаться от нее, выставить из дома, из семьи, если она осмелится ослушаться.Так был ли он для своих родителей любимым ребенком или же все-таки только средством для продолжения благородного рода с высоким статусом в обществе?Когда он с мамой пересек барьер между платформами, она привстала на носочки, чтобы дотянуться до его щеки и поцеловать, как делала это иногда, но передумала и просто погладила по волосам за ухом, скованно желая удачи в новом учебном году.Имаизуми выдохнул с облегчением, когда она ушла, и сам сквозь толпу учеников и провожающих направился к багажному вагону. Он оставил там свой чемодан и упакованную гоночную метлу, а потом побрел в предыдущий вагон, едва ли замечая окружающую реальность. Голова болела, а в горле стоял противный ком, норовя спровоцировать рвотный позыв. Из-за всего этого услышать голос, зовущий его, получилось далеко не с первого раза.Но когда Имаизуми все же очнулся и сфокусировал взгляд перед собой, он заметил, как спешит к нему Онода с взволнованной улыбкой и клеткой, в которой сидела его сова и возмущенно грызла решетку.— Наконец хотя бы ты пришел. Я занял для нас свободное купе!Имаизуми удивленно моргнул, почти не веря своим глазам. Это был действительно Онода? Он… улыбался как ни в чем не бывало. Словно мир за одни летние каникулы снова успел перевернуться с ног на голову. Что вообще произошло?— Идем, ну же! — позвал за собой Онода, удобнее перехватывая клетку со Слипи. — Надо посторожить место, пока Наруко не пришел.Имаизуми пошел, едва понимая, почему его друг так изменился с их последней встречи. Вскоре они оказались в соседнем вагоне, протолкнувшись между другими учениками, и Онода открыл дверцу предпоследнего купе, где оставил свой чемодан с вещами.— Отлично. Ты поищешь Наруко или мне сходить?Имаизуми не нашел, что ответить, чувствуя, как не может вырваться из транса. Но Наруко… Господи, как он мог забыть о том, что встретит здесь Наруко?Из-за всего, что навалилось в последние дни, в голове был полный хаос. Имаизуми и думать забыл о том, что возвращение в Хогвартс означает не только начало нового семестра. Это означает и возвращение к ярко-красному…Ярко-красному, которое свело с ума. Которое стало самой главной причиной всего. Знаменем, символизирующим стремление к свободе выбора.И они увидятся совсем скоро. Должны увидеться. Осознав это в полной мере только сейчас, Имаизуми почувствовал, как волна дрожи побежала по спине. Голова заболела сильнее. Закружилась. О черт, он был не готов к этому. Абсолютно, чертовски не готов.— Эй, Шунске? — спросил Онода с уже явным беспокойством. — Что случилось? Ты ведешь себя странно.В его больших глазах читалась тревога. Заметив ее, Имаизуми постарался взять себя в руки, хотя и провалился в этой затее.— Э… извини. Просто не выспался сегодня. — Оправдание получилось жалким и глупым.Но не успел он добавить еще чего-нибудь для убедительности, как громкий вопль почти оглушил… Нечто маленькое, но сильное налетело на них обоих сзади — Имаизуми почувствовал, как рука ложится ему на спину, и в тот же момент между ним и Онодой появилась голова Наруко.О да. Он уже был здесь. Искать не было смысла.— Наконец-то я нашел вас, парни! Вы что, черт побери, прятались от меня? — громко и весело расхохотался Наруко, отняв ладонь, чтобы хлопнуть Имаизуми по спине. Второй рукой он сжал плечо Оноды и потянулся к клетке, чтобы поприветствовать и Слипи. — Хэй, я все еще помню, что ты сделала с моим карандашом перед тем, как улететь! Он был единственным у меня, знаешь ли!— Что? — пискнул Онода, выворачиваясь из полуобъятия. — Не говори, что она сгрызла у тебя что-то.— В мелкие щепки просто! — снова засмеялся Наруко, эмоционально взмахнув руками.— Прости! После Рождества обещаю привезти тебе целую коробку карандашей! — суетливо заизвинялся Онода, после чего строго посмотрел на Слипи, и она ухнула ему в ответ на этот взгляд.Имаизуми молчал. Он просто смотрел на них и чувствовал почти приступ удушья. Это все было знакомым. Привычным. Каждый раз первое сентября начиналось подобным образом, но сейчас… Имаизуми казалось, что его сердце превращается в тяжелый-тяжелый камень. Наруко поднял голову, чтобы встретиться с ним взглядом, чуть прищурился и прикусил губу.Он словно мысленно говорил: ?Эй, что-то ты не очень рад меня видеть, а, Шустряк?? Имаизуми постарался отвести глаза, потому что тошнота от волнения стала только сильнее. И Боже, сердце застучало так, будто хотело пробить грудную клетку.— Кстати, — довольно протянул Наруко, делая шаг в сторону и указывая ладонью на кого-то позади себя. — Раз уж вы оба здесь, я должен вас познакомить!Заметив низкого мальчика, растерянно хлопающего глазами и прижимающего к себе рыжую кошку Наруко, Имаизуми вспомнил и еще об одной, вообще-то, важной вещи… В этом году в Хогвартсе станет на одного ученика с фамилией Наруко больше.— Это мои лучшие друзья — Сакамичи и Шунске, запомни их, — строго сказал Наруко брату, после чего неловко посмеялся и потрепал его по волосам, которые были совсем не рыжими, а обычного натурального цвета. В остальном же во внешности он походил на старшего довольно сильно. И не только во внешности, как убедился Имаизуми чуть позже. — Он Шинго. Вам я уже рассказывал про него, — добавил Наруко, почти светясь от самодовольства, и Онода с дружелюбной улыбкой поздоровался.— Привет, Шинго, я рад, что наконец смог тебя увидеть.Мальчик слабо улыбнулся ему, после чего посмотрел на Имаизуми, задрав при этом голову, и… задрожал.— Ваа… А он что, старшекурсник?— Пф, да не! — фыркнул Наруко, махнув ладонью. — Он просто…— Огромный, — восторженно произнес Шинго, едва на месте не подпрыгнув. — Прямо как ТЕЛЕВЫШКА! Правда, Шо?Имаизуми почувствовал, как нервно дернулась бровь. Словно прошлое вернулось за ним.— Это что за нахер? Оно у вас семейное, что ли?Шинго растерянно прикусил губу, а Наруко смутился, забирая из его рук кошку, под неловкий и тихий смех Оноды.— Ладно, давайте уже войдем — на проходе стоим, мешаем.Когда все купе были заняты и поезд плавно тронулся с места, Имаизуми почувствовал себя немного спокойнее. Нет, ему, конечно, все еще хотелось выпить зелье от головной боли, и он все еще ощущал легкую тревогу, но все же знакомое общество друзей заставило его взбодриться.Шинго был неугомонным и веселым, как его старший брат. Его взбудораженность первой поездкой в магическую школу практически передавалась по воздуху. Он без перерыва расспрашивал Оноду про магловский мир, про видеоигры и смартфоны, пока Наруко вставлял свои комментарии. Имаизуми отмалчивался и просто наблюдал, что оказалось для него, к удивлению, приятным занятием.Спустя пару часов дороги он купил для всей компании угощений с тележки, но сам есть не стал. Оказалось, что Шинго без ума от ?Сдобных котелков?: он мог спокойно съесть несколько штук за раз, совершенно не запивая, что, в принципе, напоминало поведение и самого Наруко. Как они умудрялись столько съедать и оставаться при этом мелкими — оставалось только гадать.— У тебя самые улетные друзья, Шо! — восхищался чуть позже Шинго, вытирая ладонью крошки со своих щек. — Один знает все про магловский мир, а другой супербогатый и купил мои любимые сладости!Вообще-то, последнее описание звучало немного нетактично, но Имаизуми опустил этот момент и просто слабо улыбнулся в ответ, потому что брат Наруко ему… действительно понравился. Такой сгусток неиссякаемой положительной энергии. Очаровательный ребенок, который обязательно найдет себе кучу друзей в Хогвартсе.— Ага. Они самые лучшие. Точно тебе говорю, — смущенно поддержал Наруко, после чего они были прерваны извиняющимся стуком.Дверь приоткрылась, и в купе с улыбкой заглянул Тешима.— Я вас по шуму узнал. Давно не виделись.Все почти хором поприветствовали его, и Наруко не поскупился на еще одно короткое знакомство.— Будешь стараться — в следующем году обязательно попадешь в команду, — улыбнулся Тешима, когда Шинго с возбуждением заявил, что тоже хочет играть в квиддич. — Слушай, Шунске, ты мне нужен. Не выйдешь на пару слов?Имаизуми такой неожиданной просьбе удивился, но быстро вернул спокойное выражение и поднялся с места. Он закрыл за собой дверь, уходя, и они с Тешимой отошли в конец вагона, где никого не было, чтобы помешать их разговору.— Что-то срочное? — спросил Имаизуми, и Тешима, посмотрев на него, изумленно моргнул.— О… выглядишь не очень. Со сном проблемы? — заметил он.Имаизуми неловко отвел взгляд.— Нет. Порядок. Просто выдались веселые каникулы. В любом случае что там у тебя?— Для этого еще рано, — издалека начал Тешима, повернувшись, чтобы опереться спиной на окно, и сложил руки на груди. — Но я все же решил спросить у тебя заранее… Видишь ли, это мой последний год в школе. В следующем вам придется справляться самим. Взять в команду новых игроков. Состав определенно сменится, и это будет одним из важных испытаний.— К чему ты клонишь? — спросил Имаизуми, начиная чувствовать нервозность. Как будто Тешима мог намекнуть: пойди-ка, Шунске, займись чем-нибудь другим, освободи место по-настоящему хорошим ребятам.Но вместо этого Тешима сказал совсем неожиданную вещь.— Я собираюсь передать роль капитана тебе.— Что? — спросил Имаизуми, подумав, что неверно расслышал.— И я хотел узнать, как ты относишься к этому, — сказал Тешима, посмотрев немного потяжелевшим взглядом. Он был серьезен. Более чем.— Эм… — растерялся Имаизуми. — Почему я? Наруко с удовольствием примет эту должность — он общительный, и команда будет прислушиваться к нему.— С этим не поспоришь, — усмехнулся Тешима, повернув голову и взглянув в окно, на движущийся пейзаж. — Но я долго думал, прежде чем принять решение. Сначала даже хотел сказать, чтобы вы сами разобрались с этим.— Я не подхожу на эту роль, — тихо ответил Имаизуми. — Я просто хочу играть и приносить команде очки.— Если говорить взяв в расчет интеллектуальный уровень, ты мне ближе, — вдруг сказал Тешима, и его улыбка пропала. — Наруко способен сплотить команду, если захочет. Еще лучше это может сделать Онода, но им обоим не хватает кое-чего важного. Хладнокровия и расчетливости — в этом ты превосходишь их. Иногда очень важно отбросить эмоции и чувства, чтобы принять правильное решение. Ты — тот, у кого больше всего шансов привести команду к победе, преодолев любые трудности, которые возникнут на пути. Я уверен в тебе.Имаизуми едва удержал себя от смешка. Хладнокровный и расчетливый. Таким он был в чужих глазах? А что бы сказал Тешима, если бы Имаизуми прямо сейчас признался в том, как загоняет себя в тупик, как разрывается от чувств, потому что просто не может освободить их? Говорил бы тогда Тешима все то же самое?— Я вовсе не такой, как ты думаешь, — ответил Имаизуми, опустив глаза. — Я не единожды проявлял слабость. И на поле тоже. И не всегда мне хватает смелости принимать решения.— Как и мне, — сказал Тешима, улыбнувшись. — Я не прошу тебя о невозможном. Не прошу быть всесильным и прыгать выше головы. Но о том, что ты лучший вариант для капитана команды, я не изменю свое мнение. Если ты сделаешь все, что в твоих силах, этого будет достаточно.— Ладно, — сказал Имаизуми, недолго помолчав. Все же до конца учебного года была еще уйма времени. Все могло измениться. Кто-то мог проявить себя с новой стороны и заинтересовать Тешиму. Тем более прямо сейчас Имаизуми совсем не хотел думать о своем возможном капитанстве на шестом курсе. Ему бы понять, как… просто выжить сейчас, не загнуться от своей боли и ненависти ко всей несправедливости, которая настигла его.— Просто подумай об этом, хорошо? — спросил Тешима, на пару секунд положив ладонь на плечо Имаизуми. — Я специально дал тебе больше времени. Это бывает необходимо.Имаизуми смог только сдавленно кивнуть.Тешима ушел и скрылся в одном из купе в начале вагона, оставив его наедине со своими мыслями. Все наваливалось так некстати. Ссоры с родителями, встреча с Наруко, этот разговор о взятии на себя очень ответственной роли. Наруко тоже умудрился заговорить об этом еще летом, в своем письме, как будто знал заранее или чувствовал. Капитан… Было ли у Имаизуми вообще право, с его характером и переживаниями, становиться во главе команды? Что, если именно это решение приведет к тому, что он потянет всех на дно?Подумав об этом, он ощутил дрожь в пальцах и сжал кулаки. Нет, такой вопрос действительно лучше оставить до лучших времен. Не сейчас… Сейчас он определенно не мог размышлять об этом так, чтобы в итоге не прийти к мысли о том, что все это нелепая и заведомо провальная идея.Лучше было отвлечься.Поэтому, вернувшись в купе, он первым делом взял открытую пачку печенья и съел пару штук, борясь с отсутствием аппетита.— Что там говорил Тешима? — поинтересовался Наруко, листая яркий спортивный журнал на своих коленях. — Что-то про квиддич?— Ничего особенного, — ответил Имаизуми, дотягиваясь до бутылочки тыквенного сока. — Решил посвятить меня в детали своей новой… стратегии.Последнее слово вышло почти с сарказмом, хотя Имаизуми честно не хотел, чтобы так получилось. Онода удивленно посмотрел на него, но не стал ничего спрашивать, а Наруко снова фыркнул.— Я ж говорю, он тебя хочет капитаном оставить! Вон, уже проводит с тобой индивидуальные собрания!Имаизуми в ответ на это только закатил глаза, отказываясь комментировать что-либо. И без того сейчас было тошно. Не хотелось начинать распрю еще и с Наруко в первый же день семестра.— Если устал — просто поспи, мы тихо посидим, — сказал вдруг тот, обращаясь к брату.Шинго уже не был таким активным, как в начале поездки. Он, похоже, утомился от собственных эмоций и волнений, а теперь засыпал прямо сидя.Освободив сиденье, Наруко смял одну из мантий, надеясь использовать ее в роли подушки, а сам с журналом пересел прямо на чемодан брата, оказываясь теперь к Оноде и Имаизуми ближе.— Если хотите тоже, будете спать друг на друге, — хмуро сказал он, взглянув на них.— Нет, все в порядке, — тихо посмеялся Онода, обнимая клетку, в которой Слипи дремала уже давно, спрятав голову под крыло.Имаизуми в ответ на слова Наруко отмахнулся, слыша, как возится на соседнем сиденье мальчик, чтобы улечься удобнее.Не прошло, наверное, и пяти минут, как он отключился и едва слышно засопел, положив одну ладонь на свернувшуюся рядом кошку. Убедившись, что он их не услышит, Наруко повернулся обратно, закрыл журнал и посмотрел на Оноду требовательным взглядом.— Улыбаешься, значит. Есть хорошие новости?— Мм… — смутился Онода, после чего тихо ответил: — Ну, можно и так сказать. Я побывал в том месте, куда переехал из больницы Манами. Там очень красиво.— Красиво? — изумленно поднял брови Наруко. — О чем это ты?— Это горная местность. Очень похожая на Хогвартс, — сказал Онода. — Вокруг на многие мили нет ни живой души, и Министерство, видимо, считает, что это хороший вариант. Так Манами… не навредит никому, если вдруг что… Но уже нет необходимости беспокоиться об этом. Он сделал большие успехи. Смог снова начать колдовать с помощью палочки. Выпускает магию. Если так продолжится, обскур больше не вырастет.— Значит… его психическое состояние тоже изменилось? Стремится к исходному? — тихо произнес Имаизуми, внимательно слушая и мысленно обрабатывая новую информацию.Он, конечно, не ждал, что Манами изолируют еще до начала сентября, но тем не менее это изменение, кажется, пошло ему на пользу, а значит было… хорошим? Сложно было думать так про изоляцию, но в какой-то степени это было лучше больницы. Лучше, чем сидеть в четырех стенах и дрожать от возможности навредить людям, которые просто оказались поблизости. Мракоборцев, естественно, так легко врасплох не застанешь. Их работа заключалась в том, чтобы противостоять Темной магии, они готовились к опасностям.— Вроде того, — кивнул Онода с улыбкой облегчения. — Он стал лучше себя чувствовать. И в душе, и физически. Может быть, это надежда на то, что со временем все хоть немного наладится.— И он просто будет жить с обскуром внутри? — напряженно спросил Имаизуми, едва не добавив в конце: ?Сколько он протянет вообще??Онода как будто услышал его мысли и погрустнел.— Никто не сможет сказать, сколько он проживет. Зависит от многих факторов…— Жесть полная, — отозвался Наруко и поморщился. — Даже думать не хочу, что он типа… обречен, не знаю? Мы же, блять, не в прошлом веке — неужели никто не может придумать выхода?— Ты же читал ту статью про мальчика, который тоже погиб из-за обскура, — напомнил Имаизуми, и Наруко прикусил губу.— Здесь же другой случай. Я просто не хочу верить… Он не… — сказал Наруко, но прервал себя. Его глаза заслезились, и он закрыл их запястьем, пытаясь сдержаться.— Он не заслужил, — договорил за него Имаизуми. — Никто не заслуживает такой участи.— Шокичи, — обеспокоенно позвал Онода, окончательно расстроившись.Наруко убрал ладонь, и вроде он выглядел уже в порядке. Он обернулся назад еще раз, проверяя, спит ли брат. Но Шинго, похоже, уже даже видел сны. Возможно, о Хогвартсе или о квиддиче.— Ладно, — сказал Наруко. — Эти разговоры — слишком тяжелое испытание, да?— Прости, — тихо ответил Онода, опуская взгляд.— Не унывай, — постарался поддержать его Наруко. — Мы будем сами пытаться что-нибудь придумать. Нельзя сдаваться.— Да. Верно, — кивнул Онода.— Как, кстати, прошли остатки каникул? — спросил Наруко, пытаясь улыбнуться. — У вас обоих.— Посмотрел новый сериал, — пожал плечами Онода, на что Наруко тихо посмеялся.— Ну, ты как обычно, — ответил он, а потом хмуро взглянул на Имаизуми. — А ты, хрен, вообще мне писать перестал! Не усрался бы из-за двух абзацев.Имаизуми невольно усмехнулся, сдерживаясь, чтобы не ответить, что написал гораздо больше двух абзацев, только отправить не осмелился. И вообще, оставшуюся часть лета он пытался не ебнуться от своих чувств и бессилия. Ему некогда было придумывать адекватное письмо.— Я был занят, — сказал в свое оправдание Имаизуми, все еще ухмыляясь.— Чем? Подсчитыванием своих карманных денег на ближайший месяц? — закатил глаза Наруко.— Подсчитыванием своих нервных клеток, которые я потерял после встречи с тобой, — ответил Имаизуми, рассчитывая задеть, но слишком поздно понимая, как неоднозначно это прозвучало.Наруко изумленно раскрыл глаза, после чего напряженно отвернулся и посмотрел на дверь.— Мне надо в туалет. Я пошел.Встав с чемодана, он двинулся к выходу, хотя в его движениях виднелась какая-то скованность и нерешительность.Онода откинулся на спинку сиденья и, открыв дверцу клетки, просунул внутрь руку, чтобы погладить спящую сову. Слипи отреагировала на его действие, сонно вытащила голову из-под крыла и покусала Оноду за палец.Имаизуми вздохнул.— Мне тоже надо.— А? — удивленно отозвался Онода, посмотрев на него.— Скоро вернусь, — сказал Имаизуми, уже открывая дверку купе.Он вышел в узкий коридор, поглядел по сторонам и двинулся к ближайшему туалету. Закрыв за собой дверь в том маленьком закутке, который вел только к выходу в тамбур и в туалет, Имаизуми взглянул на дверную ручку и по положению замка понял, что заперто, — значит, Наруко там.Но это ладно. Что он сам творил? Зачем пришел? И нет, ему не надо было в туалет — он просто хотел…Хотел Наруко. Во всех возможных и невозможных смыслах.В животе скрутило спазмом от нервозности. Имаизуми зажмурился, чувствуя приступ головокружения. Из-за недосыпа это было или чего-то еще, он не знал и не успел как следует подумать, потому что замок двери вдруг щелкнул, а ручка повернулась.Наруко сделал шаг наружу и сразу поднял голову, изумленно моргая, видимо не ожидав увидеть Имаизуми прямо сейчас и здесь.— Иди, — сказал Наруко, поворачиваясь к двери боком, чтобы освободить дорогу.— Мне не надо, — ответил Имаизуми, пытаясь побороть головокружение и новый ком в горле.— А че пришел? — вскинул бровь Наруко в непонимании, и Имаизуми вдруг обрел глупую смелость.Шагнул ближе, одновременно разворачиваясь, и прижал ладонь к стене на уровне головы Наруко.— За тобой, — сказал Имаизуми, искреннее жалея о том, что у них разный рост, иначе он запросто бы мог уткнуться прямо в нос Наруко своим, если бы переместился вперед хотя бы еще на несколько сантиметров.Наруко раскрыл рот, запрокинув голову и глядя прямо в глаза. Он хотел сказать что-то. Наверное, хотел, но не стал. Только прищурился, а потом сжал губы, одновременно растягивая их в ухмылке. Он вдруг поднял руку, прижал ладонь к животу Имаизуми, повел вверх. Медленно и неторопливо. Этого действия уже хватило, чтобы едва не сойти с ума. Имаизуми шумно втянул воздух через нос, закрыл глаза и почувствовал, как ладонь Наруко поднялась уже к шее. Пальцы коснулись незащищенной кожи над воротничком рубашки, а потом провели по щеке.— О-о-о… все плохо, — издевательски произнес Наруко, наблюдая его реакцию во всей красе. — Мне это льстит, конечно…Имаизуми отбил его руку тыльной стороной ладони, схватил за мантию и приподнял к себе. Они столкнулись лбами, что нисколько не привело в чувство.— Заткнись, придурок, я просто скучал по тебе, — прошипел Имаизуми почти зло и обиженно и сократил оставшееся расстояние, чтобы увлечь Наруко в жадный поцелуй.И Наруко ответил. Впустил в свой рот, вцепился в одежду Имаизуми с той же пылкостью и попытался перехватить инициативу. Имаизуми уступил с неохотой, поддаваясь напору, и врезался спиной в противоположную стену.Это было так… охрененно. В ту же секунду он решил, что за такое готов и умереть, а потом желудок снова скрутило. В голове как по заказу прозвучали сказанные в гневе слова отца. Угроза.Если посмеешь бросить тень на наше имя, у тебя не будет не только работы, но и достойной жизни — я об этом позабочусь.Самое худшее было в том, что он вполне мог исполнить все это.И страх окатил ледяной водой, заставил задрожать.Оттолкнув от себя Наруко, Имаизуми как можно скорее бросился к унитазу и наклонился, едва не падая. Его вырвало, и он даже не успел прикрыть за собой дверь.— Ой блять, ты это серьезно? — послышался за спиной оскорбленный вопль Наруко. — Ты блеванул после того, как поцеловал меня?Имаизуми не мог ответить или хотя бы подумать над ответом. Он закашлялся, после чего обессилено нажал на смыв и шагнул к раковине. Открыв воду, он прополоскал рот, а потом умыл и лицо.— Эй, ты в порядке? — спросил Наруко, положив ладонь на плечо и осторожно сжав.Имаизуми помотал головой и посмотрел на свое отражение в небольшом зеркале. Да, выглядел он отстойно. Бледным и жалким. Как будто повстречался с дементором, отдав ему все положительное, что имел. Отражение Наруко было рядом, и он был испуган.— Съел что-то не то на завтрак, — соврал Имаизуми, пытаясь успокоить его. — И не выспался.— Не гонишь? — спросил Наруко с подозрением. — Если что-то случилось, скажи мне. Мы ведь… — потребовал он, но прервался.Не смог сказать ?друзья?? Да и были ли они ими? Друзья не целуются возле туалета, пытаясь зажать друг друга к стене.— Нормально, правда, — ответил Имаизуми, вздохнув. — Я в порядке.Сложно было сказать, поверил ли в это Наруко. Тем не менее он не стал доставать с расспросами. Они вернулись в купе молча, и остаток пути прошел совсем уныло. Шинго спал почти до самого конца, Онода тоже дремал, прижавшись головой к оконному стеклу и так и оставив ладонь в клетке совы. Но даже если у Имаизуми и была почти бессонная ночь, он не мог сомкнуть глаз ни на минуту. Наруко также бодрствовал: сидел на чемодане и просто смотрел в окно, думая о чем-то своем. Видеть его было почти пыткой теперь.Имаизуми не понимал, что ему делать. Все его мечты рушились, как карточный домик. Все, что он рассчитывал сделать, повзрослев и обретя смелость, таяло в его мыслях, исчезало с противным треском разбивающейся надежды.Все было бесполезно.Думать, желать чего-то запретного. Как ему понравится, если родители отвернутся от него из-за его недостойного выбора? Да что там? Они, наверное, даже не позволят ему сделать этот выбор. Запрут его дома, не подпустят больше к Хогвартсу. А может, лучше сразу применить к нему заклятие Империус? Тогда он уж точно станет идеальным сыном. Таким, как и нужно.Все эти мысли заставили впасть в еще большее уныние. Поездка в экипажах, запряженных фестралами, до замка затянулась, и во время нее Имаизуми воспринимал реальность словно сквозь плотный туман. Он даже не заметил, когда Наруко успел отправить своего брата к остальным первокурсникам, которых должны были переправить через озеро. Гриффиндорцы, ехавшие вместе с ними, хохотали и делились историями про свои каникулы, но уловить суть казалось чем-то невозможным. Имаизуми и не пытался, если честно. Ему было все равно, и единственное, чего он хотел, — чтобы это тупое невыносимое чувство полной обреченности исчезло.Сразу по прибытии был, конечно, как и всегда, праздничный ужин в Большом зале, хотя Имаизуми очень хотел пропустить его — подняться в Гриффиндорскую башню и упасть спать до утра. Однако пришлось пойти со всеми, хотя бы потому, что он должен был посмотреть распределение Шинго, иначе Наруко, скорее всего, обиделся бы.Заняв свое место, снова сместившееся ближе к дверям, как и ровно год назад, Имаизуми не смог не заметить, что Онода оглянулся в сторону слизеринского стола. Чистое безумие — любить кого-то настолько, чтобы искать его там, где, точно знаешь, его нет. У Оноды, похоже, имелись какие-то особенные рефлексы, и обвинять его в этом не было смысла.Наруко сел рядом с ним, нетерпеливо ерзая и ожидая, когда же первокурсников введут в зал. Они снова оказались друг напротив друга, и, когда Наруко ухмыльнулся, послав многозначительный взгляд, Имаизуми снова захотелось сбежать в башню. Он постарался смотреть куда угодно, лишь бы не на него. Во время церемонии распределения с этим стало проще, хотя Наруко постоянно дергался, привлекая этим к себе внимание. Он помахал в знак поддержки, когда Шинго в ряду первокурсников на пару секунд обернулся.Учеников в этот раз было больше, чем в прошлые годы, из-за чего церемония затянулась. Имаизуми начал клевать носом, засыпая даже под звук аплодисментов, когда очередной ученик отправлялся за свой стол, — усталость все же брала свое, и он пропустил момент, когда из уст декана прозвучало имя Шинго. Наруко издал совершенно несдержанный громкий восторженный вопль, от которого Имаизуми вздрогнул, испугавшись, а потом дело стало ясно. Шинго распределили на Гриффиндор.В принципе, это было ожидаемым после знакомства и ранних рассказов Наруко о братьях. Видимо, и самый младший попадет на Гриффиндор, а Наруко лопнет от радости и самодовольства.Наконец-то и еда появилась на столах. Имаизуми заставил себя немного поесть, все еще побаиваясь, что его снова затошнит, но в этот раз его желудок, кажется, не планировал бунтовать. Правда, поесть спокойно все равно не получилось: Наруко снова взялся трепать ему нервы своими выходками. Мало того, что постоянно стрелял глазками, так потом еще достал свою волшебную палочку и заставил конец галстука Имаизуми подняться вверх. Имаизуми упрямо игнорировал, продолжая трапезу, ровно до того момента, пока не подавился.До конца ужина он едва сдерживался, чтобы не наорать на Наруко, а потом в числе первых выскочил из зала, спросив у Тешимы перед этим новый пароль от входа в гостиную.Оказавшись в спальне, Имаизуми сразу взялся раскладывать вещи первой необходимости по своим местам. Драконий Коготь уже была здесь и для своего отдыха почему-то выбрала именно его кровать, перед сном, похоже, вылизавшись, из-за чего покрывало возле нее уже покрылось рыжими волосками. Имаизуми не стал ее прогонять, решив, что сделает это после душа, а потом скрылся в ванной ровно в тот момент, когда в спальню вошли остальные соседи.Он принял прохладный душ, замерз и залез под покрывало и одеяло на самый край кровати, все же оставляя в покое спящую кошку. Она, правда, заметила его приход, но, к удивлению, не убежала, а вместо этого перелегла прямо на подушку и зачем-то пару раз лизнула его влажные волосы, которые цеплялись за шершавый язык.Остальные не болтали особо долго. Вскоре весь свет был погашен, а ребята разбрелись по своим спальным местам — как-никак завтра уже начинались уроки, и, видимо, решение лечь спать показалось всем здравым.В воцарившейся тишине и полумраке Имаизуми быстро заснул, но спустя какое-то время с ним приключилось настоящее дежавю. Только на этот раз он проснулся даже раньше, чем Наруко поставил колено на его кровать. Имаизуми, кажется, услышал его шаги или почувствовал приближение — в любом случае он знал.Не потрудившись открыть глаза, он только перевернулся на спину, откидывая одеяло с края кровати, куда почти сразу же приземлилось чужое тело, укладываясь неприлично близко.— Что опять? — тихо спросил Имаизуми, смутно осознавая, что сейчас, в отличие от прошлого раза, полог не завешен и их могут запросто увидеть, если кто-то проснется.— Тсс, — произнес Наруко, наваливаясь сверху, и, черт возьми, бесцеремонно поцеловал его в губы.Имаизуми подумал, что точно задохнется. Под одеялом стало жарко, а потом в довесок ко всему колено Наруко настойчиво уперлось между ног.Спихнуть его с себя, остановить — было самым мудрым выбором сейчас, но он остался проигнорированным. Вместо этого Имаизуми переместил руки, чтобы обнять и прижать к себе плотнее. И под пижамной рубашкой кожа Наруко была такой же горячей, как и его ладони, его губы. Имаизуми провел пальцами только по пояснице и пригладил ткань обратно, чтобы не завестись еще сильнее. Он действительно не хотел, чтобы у него встало, — Наруко будет подначивать его целый месяц из-за этого.Все закончилось так же быстро, как и началось. Имаизуми даже с досадой подумал, что ему мало, но Наруко все-таки отстранился, напоследок обведя его нижнюю губу языком. В спальне все еще стоял полумрак, но то, что он улыбается, Имаизуми увидел.— Я тоже скучал, — прошептал Наруко, на что Имаизуми усмехнулся.— Я уже знаю.— Что?— Нашел твое тайное послание в письме.— Тц, — недовольно фыркнул Наруко и уткнулся в шею Имаизуми. — Ну и ладно.Ну и ладно, — мысленно согласился Имаизуми, закрывая глаза и вдыхая запах волос Наруко, который мог как свести с ума, так и успокоить. На этот раз было второе. Имаизуми успокаивался. Забывал обо всем плохом от этой близости и почти был готов благодарить, потому что сейчас это было нужно как никогда.Не думать ни о чем, выкинуть из головы хотя бы на время проблемы, возникшие по причине его бунтарства и чувств к Наруко. Наруко, похоже, становился не только объектом страсти и влюбленности, но и самым настоящим олицетворением свободы, достигнуть которой так хотел Имаизуми.Его желание обрести и то, и другое лишь усиливалось, и он, если честно, даже ума не прилагал, чем все это может закончиться в итоге.