Глава 18. Меня зовут Юто! (1/1)

Почерк Оноды был каким-то странным. Каким-то не таким, как показалось Манами. Буквы гораздо больше обычного, слова слишком наклонены, а в некоторых местах текст и вовсе скакал по бумаге. Здесь было всего одно предложение — один вопрос, — но сколько же разных чувство оно вызывало.Онода просил о встрече, Манами не хотел никуда идти.Манами не хотел ничего.Ему нужно было написать ответ — отказ, но стоило поднять взгляд, как тут же стало ясно, что возможность для этого только что ускользнула. Слипи — сова Оноды — улетела, оставив без шанса облегчить свою участь, потому что просто проигнорировать записку Манами не мог.Он встал с кровати, уронив смятую бумажку, пошел мимо чужих кроватей — пустых. В спальне никого не было, но он не обращал на это внимания. Не заинтересовался, в чем дело, и тогда, когда миновал пустую гостиную факультета. Его не волновало, откуда Онода знает, как найти это место. Онода не должен был знать.Длинный мрачный коридор встретил такой же пустотой и тишиной. Манами услышал, как за спиной закрылся проход в стене, сделал еще несколько шагов вперед и застыл, запахивая мантию посильнее, одолеваемый чем-то вроде озноба. Он начинал дрожать, даже если не чувствовал холода.Он все еще… не хотел никуда идти.Направо или налево? Все равно. Манами свернул за угол — заставил себя пойти и свернуть, — снова замедлился и шумно втянул через нос влажный холодный воздух подземного этажа. Легче не становилось.Не стало и тогда, когда где-то вдалеке послышались шаги, — Манами не мог почувствовать себя спокойнее только из-за того, что выполнил свое обязательство. Онода нашел его на удивление быстро. Он двигался навстречу как-то странно, когда Манами увидел его, неловко, словно ему было неудобно. Словно ему что-то мешало.— Сакамичи, — произнес Манами, слыша свой голос словно через толщу воды. — О чем ты хотел…— Сангаку… — растерянно начал Онода, не поднимая взгляда, и неуклюже дернулся, чтобы раскрыть причину своего дискомфорта при ходьбе. Причину своего неуверенного поведения. Причину всего. — Я хотел… Я тебя позвал, чтобы… вот, — сказал он, перехватив обеими руками кубок, который прятал под мантией, а потом наклонился, чтобы поставить его на пол перед Манами.Это был…Квиддичный Кубок, понял Манами, впервые увидев его вблизи, и грустно усмехнулся. Так, значит?Онода решил напомнить о том, кто его заслуженно заработал? Кто оказался в итоге самым сильным. Кто получил все, оставив других ни с чем.— Квиддичный Кубок? — спросил Манами, словно все еще нуждался в подтверждении. В подтверждении того, что эта ситуация действительно реальность. Что Онода в самом деле притащил сюда Кубок.— Да, — ответил тот, все еще глядя вниз.— И зачем… ты принес сюда свой квиддичный Кубок, Сакамичи? — спросил Манами, немного запнувшись.— Затем, что он должен быть твоим, — решительно сказал Онода, наконец подняв голову, но Манами не захотел встречаться с его взглядом.К чему все это было сейчас? Глупо и бесполезно.— Это ведь ты хотел играть в квиддич, Сангаку, — снова заговорил Онода, поняв, что ему не ответят. — Это ты с самого начала любил полеты. С самого начала у тебя получалось… И это твоя команда сильнейшая в школе. Так… ведь?— Да, это так, — Манами согласно склонил голову, а потом поднял и все же взглянул Оноде прямо в глаза. — А кубок — твой.— Это… — Онода прервался, став совсем напряженным, — не так, понимаешь? Не так должно быть. Не я заслужил кубок. Моя команда сделала что могла, но я… Это просто случайность, понимаешь?Манами почти вздрогнул, внутри что-то оборвалось, и стало так тяжело, что легкие отказывались принимать в себя воздух.Случайность?Незаслуженная победа?Онода говорил все точно противоположное мыслям и чувствам Манами. Это все была неправда. Это все было смешным до горечи, до невозможности адекватно выразить свои мысли, убедить…— Случайность? — произнес вслух свой мысленный вопрос Манами.— Да, случайность! — Онода, кажется, осмелел и, осмелившись, сбивчиво продолжил: — Я не настолько хорош, чтобы принять его. Это все ты… Если бы не ты, я бы не поймал снитч. Если бы не ты, я бы вообще не попал в команду. Это все благодаря тебе. Я просто не знаю, как сказать, но… Спасибо?Это было последней каплей. Глаза Манами заслезились, и он сдался, не собираясь спорить, не собираясь объяснять — да, это я привел тебя, но все случилось лишь потому, что я недооценил твои способности. Не предвидел то, как ты сможешь вырасти. Совершил ошибку, не подумав, чем все может кончиться.Так ничего и не ответив, Манами не придумал лучшего решения, кроме как уйти. Он обогнул Кубок, даже не взглянув на него, прошел мимо Оноды, обратно к входу в гостиную, и вдруг темнота ожила, поглотила серые стены и заполнила собой все. Манами не успел испугаться — в следующую секунду он вскочил в своей постели, чувствуя себя так, словно его выдернули из ледяной воды, под которой невозможно было дышать.Вокруг был полумрак, окно наполовину завешено шторами, и сквозь стекло в комнату проникал слабый, еще не тронутый первыми лучами солнца свет улицы. Это была, конечно, его спальня. В его родном доме, где он проводил летние каникулы. Манами понадобилась целая минута, чтобы признать этот факт, — он дома, не в Хогвартсе, не в слизеринской спальне, и, естественно, он не выходил, чтобы встретиться с Онодой. Все это было лишь сном. Одним из немногих. Не таким ужасным, как бывало иногда, но все равно оставляющим после себя нежелательный осадок.Манами прижал ладонь к лицу и начал вытирать подсыхающие следы слез. Он снова плакал во сне, и это никак не заканчивалось, вопреки всем надеждам на то, что вдали от школы все могло наладиться. Как же идиотски глупо было рассчитывать на это.Ничего не налаживалось. Шли недели, миновал июль, и близилась середина августа, но ничего не налаживалось. Онода приходил к нему во снах. Ловил снитч на квиддичном поле, говорил то, что не скажет в реальной жизни, в мрачных и пустых коридорах Хогвартса. Они даже не общались на самом деле. Те редкие перебрасывания смс-ками Манами не мог назвать общением. Онода всегда писал первым. Пытался о чем-нибудь рассказать, что-то спросить. Манами, похоже, отвечал настолько сухо и незаинтересованно, что каждый раз такой диалог заканчивался так толком и не начавшись.И все же… почему тогда Онода никак не отпускал его? Днем был в мыслях, а ночью тревожил сновидения. Манами пытался отвлечься, забыться — чаще выходил на улицу прогуляться, не взяв с собой телефон, чаще скачивал из интернета новые фильмы или игры. Онода так или иначе все равно врывался в голову, принося с собой тоску и воспоминания, к которым не хотелось возвращаться.С этим приходило и новое, тоже далеко не приятное понимание того, что они, похоже, и в сентябре не смогут общаться как раньше. Манами просто не хотел и не думал, что с возвращением в Хогвартс возобновит с Онодой прежние отношения. Они не будут договариваться о встречах, перестанут переписываться с помощью Слипи, не полетают больше вместе на метлах над огромным озером возле замка, не сыграют в квиддич. Все это Манами, кажется, действительно собирался оставить в прошлом, чувствовал, что не может не оставить, даже если сердце разрывалось от боли. Но еще сильнее оно болело при мысли, что Онода будет рядом, став призраком поражения лучшей квиддичной команды школы.Может, просто было нужно больше времени? Год, два… а может быть, пять? Сможет ли Онода принять его обратно, если пройдут целые месяцы? А даже если нет, какая разница? Все равно это стало бы очередным предательством с его, Манами, стороны перед своим факультетом. Так стоило ли им вообще сближаться изначально?Этот бессмысленный, повторяющийся вопрос продолжал всплывать в сознании, пусть даже Манами и решил не играть в игру ?что, если…?. Он хотел пойти вперед, он чувствовал, что ему это нужно, так почему же прошлое тянуло назад с каждым днем, казалось бы, все сильнее?Тодо тоже подливал масла в огонь, хотя, конечно, далеко не так сильно, как редкие сообщения от Оноды. В конце июля, как обычно, с совой Тодо прислал письмо, в котором интересовался, как проходит лето, а потом на три страницы расписывал новости квиддичного Чемпионата, и Манами даже не мог его упрекнуть. Если он сам хотел о квиддиче забыть, это не означало, что другие должны отказаться от своей любви к этой игре. Он должен был принять, приучить себя относиться спокойно, если все еще хотел поддерживать с Тодо и остальными ребятами дружеские отношения.Ответное письмо вышло тогда каким-то дурацким и вообще скомканным. Манами мог бы рассказать гораздо больше, но не хватило сил, и с чувством стыда пришлось посылать сову обратно с конвертом гораздо более легким, чем тот, что пришел от Тодо.Рассказать Манами мог много чего, только, конечно, не о своих летних каникулах. Они проходили уныло, еще хуже, чем прошлые, и хорошо, что мама в этот раз хотя бы не придумала положить его на неделю в больницу для профилактики. Зачем ему вообще теперь было нужно здоровье, если он больше не собирался играть в квиддич?Он снова не смог уснуть после сна с Онодой, как это случалось часто в последнее время, и теперь просто лежал в кровати, глядя в потолок и поддаваясь тягостным мыслям, которые приелись настолько, что от них уже было тошно.Когда с первого этажа, по-видимому с кухни, донесся едва слышный шум, Манами все же откинул одеяло и встал с постели, подумав, что, возможно, ранний завтрак поможет ему хоть немного прийти в себя. У этого дня, кажется, все еще был шанс стать не таким уж и плохим, но надежда рухнула довольно быстро. Почти сразу, после того как Манами спустился на кухню и сел за стол.Мама возилась недалеко у плиты, делая себе сэндвичи на завтрак, но с появлением Манами она отвлеклась, произнесла такой звук, будто вспомнила о чем-то важном, а затем на стол лег пергамент, показавшийся смутно знакомым.— Знаешь, где я это нашла? — начала мама, прожевав кусочек огурца, который несколько секунд назад сунула в рот. — В гостиной под столом.— О, — глупо произнес Манами, замечая внизу красивого текста мамину подпись.Сверху был, вообще-то, знак Хогвартса. И как он сразу не догадался…— Это важная вещь, — сказала мама. — Без этого разрешения тебя не отпустят в Хогсмид, а это будет обидным упущением — такая милая деревушка. Нужно будет как-нибудь все же заглянуть туда снова. Я бы даже не отказалась выпить кружечку сливочного пива в ?Трех метлах?, — добавила она, и ее взгляд стал каким-то совсем мечтательным.Манами ехидно улыбнулся.— Очень интересно. Не знал, что тебе нравится проводить время в таких заведениях. — Он помнил из слов старших ребят, что ?Три метлы? — это такой паб, где сливочное пиво можно было купить даже школьнику.— Вместе с хорошей компанией там неплохо, — неловко посмеялась мама. — Как-то раз мы с сокурсницами целых пять часов обсуждали за столиком пользу трансфигурации в зельеварении…— Чего? — опешил Манами, а после в останавливающем жесте вскинул руку. — Не рассказывай мне — у меня мозги ссохнутся! Как вообще можно идти в место, где развлекаются, и обсуждать там учебу?— Нет ничего плохого в том, чтобы разговаривать о чем-то интересном, — ответила мама, снисходительно улыбнувшись. — Прибери разрешение, — снова напомнила она. — Не потеряй его до приезда в Хогвартс, иначе тебе придется просить новое. Кстати, ты рано встал.Она снова отвернулась, чтобы взять еще хлеба и сделать сэндвичи и для него тоже.— А… да, проснулся и не мог уснуть, — неохотно ответил Манами, пододвигая к себе пергамент, а следом и кувшин с соком.— Я, кажется, просила не делать так — ты ведь знаешь, что это некрасиво, — строго сказала мама, и он, поморщившись, перестал пить из горлышка и поставил кувшин обратно на стол.— Откуда ты знаешь, что я делаю? У тебя что, глаза на затылке?— Чтобы знать, что ты делаешь, достаточно знать тебя, — ответила мама. — Ты совсем никого не слушаешь.— Тогда зачем говорить мне что-то, раз уж я все равно никого не слушаю? — насупившись, спросил Манами и без желания потянулся к стакану.— Затем, что рано или поздно ты дойдешь до этого своим умом. Ну, я на это искренне надеюсь, по крайней мере, — сказала мама, нарезая овощи.Она ловко работала кухонным ножом — хотя, по всей видимости, могла бы сделать то же самое волшебной палочкой и не хуже, но тем не менее все равно предпочитала этот магловский способ. Возможно, просто по привычке, а может, потому что действительно не любила пользоваться магией и прибегала к ее помощи только в крайнем случае. Манами вспомнил, что, когда они впервые вместе ходили в Косой переулок, мама сказала, что магия принесла ей что-то плохое, и теперь он, кажется, чувствовал себя так же. Поэтому он больше не хотел прикасаться к метле, не хотел играть в квиддич. Потому что все эти стремления кончились для него плохо.Каково было волшебнице практически полностью отказаться от магии и остаться жить в магловском мире? Ей было так же плохо, как ему сейчас? Как она преодолела это?Спросить Манами не решился. Он отвлекся, когда мама поставила перед ним тарелку с аккуратными сэндвичами, в которые даже положила кусочки ветчины, в отличие от своих.— Ты так и не сказал, что решил по поводу Косого переулка, — напомнила она еще об одной вещи. — В этот раз поедешь один или мне отвезти тебя?Конечно, с письмом из Хогвартса пришло не только разрешение на посещение Хогсмида, которое нужно было подписать, — пришел также список учебников и прочих предметов, необходимых на следующий год. Только вот с этим была кое-какая проблема…— Уф, а ты не могла бы… — начал Манами, не зная, как сказать, и настроение моментально поползло вниз. — В общем, ты не против съездить без меня и купить, что нужно?Мама, услышав это, удивленно подняла брови, а Манами стало совсем стыдно.Вообще-то, все дело было в том, что всего пару дней назад Онода в сообщении спрашивал, не хочет ли Манами встретиться с ним в Косом переулке и сходить за покупками вместе. Манами соврал, что уже все купил, и он, естественно, не знал, в какой день Онода появится там. Что, если они все-таки столкнутся? Это будет просто ужасно. Куда ужаснее, чем если Онода встретит просто его маму, чью внешность наверняка помнил, — но она же может пойти в Косой переулок и по каким-нибудь своим делам типа?— Ты не хочешь идти? — спросила мама, явно озадаченная просьбой.Манами подавленно поджал губы и мотнул головой.— Просто настроения нет.— Ты бы мог встретиться и погулять там со своими друзьями. Я думала, ты соскучился по ним.— Соскучился! — подтвердил Манами. — Но в Косой переулок не хочу, правда. Съезжу сам в следующем году.— Сангаку, — позвала мама, и из-за этого тона захотелось попросить ее прекратить. — Если что-то случилось…— Ничего не случилось, — резко ответил Манами. — Я в порядке. Я просто хочу отдохнуть от всего, пока еще есть время.— Это связано с твоим квиддичем? — осторожно спросила мама, и Манами невольно поднял на нее взгляд — она все еще стояла рядом, уперев ладони в столешницу, и выглядела обеспокоенной как никогда. Как будто понимала. Как будто знала, что квиддич — это не просто спортивная игра.— Было бы неплохо взять и просто уйти от той вещи, которая разочаровала тебя, правда? — грустно улыбнулся ей Манами. — Как ты сделала с магией.— Не всем подходит вариант просто уйти, — нахмурилась мама. — Тем более если ты любишь эту вещь. Иногда лучшее, что ты можешь сделать, — это вопреки всему оставаться преданным тому, что любишь.Но Манами только вздохнул, снова опуская голову.— Здесь слишком много всего. Если бы это касалось только меня… Из-за моей ошибки проиграл не только я, а вся команда. Ребята, которые поверили в меня, которые надеялись на меня. Они всегда были так добры ко мне, когда другие просто игнорировали. А чем я отплатил им?— Так верни им победу, — вдруг сказала мама, из-за чего Манами невольно опешил. — Любой может ошибиться. Не думай, что твой уход просто сбросит с тебя ответственность, которую ты ощущаешь теперь. Если бы это работало, ты бы уже успокоился, но это не так. Тебе придется сделать что-то большее.— Я не уверен, мам, — ответил он с тяжестью на сердце. — Ты не видела моего соперника. Если я останусь, рано или поздно мне снова придется столкнуться с ним. И я… не выиграю.— С таким настроем точно не выиграешь, — вздохнула мама. — Одной уверенности, конечно, для победы вряд ли хватит, но неуверенность в себе помешает тебе двигаться вперед и становиться сильнее. Не скажу, что я особенно разбираюсь в квиддиче, — мне мало чего о нем известно, ты и сам знаешь, но я бы хотела, чтобы ты попробовал снова. Мне так нравилось, когда ты рассказывал о нем. Ты был таким воодушевленным и по-настоящему счастливым, словно нашел то самое правильное призвание. И пусть мне сложно понять все твои чувства сейчас, я надеюсь когда-нибудь снова увидеть ту самую твою улыбку.— Извини, — натянуто улыбнулся Манами. — Мне жаль, что я и тебя заставил волноваться.Он не дал какого-то однозначного ответа, но мама не стала напирать. Только пододвинула тарелку с сэндвичами ближе и сказала:— Мне уже нужно собираться на работу. Ты точно уверен, что не хочешь поехать в Косой переулок?— Да, — слабо кивнул Манами.— Ну хорошо, — согласилась мама. — Я сама съезжу в Лондон в выходной и куплю все необходимое.С этими словами она взяла бумажный пакет, сложила внутрь сделанные для себя сэндвичи и покинула кухню, оставляя Манами одного. Настроение все еще было так себе, хотя он удивился такой слишком серьезной маминой поддержке. Даже если она и купила ему дорогую метлу и потом набор для ухода за ней, Манами, наверное, просто не ожидал, что когда-нибудь она сможет поддержать его словами. Это было приятно, но все же он не думал, что готов взять и рискнуть, ведь на кону стояло слишком многое. Что он будет делать, если лишит свою команду Кубка и во второй раз?Представив это, Манами испугался, и ему стало совсем не по себе. Аппетит испортился окончательно, и он тоже ушел, перед этим убрав сэндвичи в холодильник и надеясь, что сможет съесть их позже.В своей комнате он почувствовал себя лучше, когда забрался обратно в постель и взял приставку. Может быть, игра утомит его, и он снова заснет. Делать все равно было нечего. А он бы мог и правда поехать в Косой переулок. Мог бы снова договориться о встрече с Тодо. Здорово провести время в месте, которое ему так нравилось.В следующем году ведь не выйдет, с грустью вспомнил Манами. Тодо заканчивал школу, больше он не будет ходить в Косой переулок за учебниками. Это осознание реально расстроило, и Манами снова подумал о словах мамы. Если он не вернет ребятам победу в этом году, никогда уже не сможет, и все же…— Все же я не могу так рисковать, — выдохнул он себе под нос, глядя, как открывается меню игры на экране. — Не сейчас, когда у меня нет ни сил, ни смелости.* * *В этот раз поездка в Хогвартс выпала на субботу, что было для многих, как можно предположить, очень даже неплохим раскладом. Ну, главным образом потому, что на следующий день не нужно будет вставать на уроки. Если кто-нибудь незаметно провезет в школу выпивку (а такие, Манами был уверен, найдутся), после праздничного пира в Большом зале ребята могут устроить в гостиной настоящую вечеринку. Такое зачастую случалось после побед в квиддиче, и Манами хорошо помнил, как умеют развлекаться слизеринцы.Сам он в таких событиях участвовал редко. Тем более в этот раз он ехал на вокзал Кингс-Кросс в не очень хорошем настроении. Ему представлялось, как он будет избегать любых знакомых, любых разговоров, а добравшись до своей спальни, просто спрячется под одеялом, чтобы никто его не трогал.Это было ужасной фантазией, конечно.Нет, он обещал себе бороться, обещал пытаться вернуться к норме. И в первую очередь ему нужно было попробовать общаться с ребятами из квиддичной команды как раньше.На это он настраивал себя всю дорогу до Лондона, пока мама вела машину. ?Молния?, упакованная в бумагу, была с ним, хотя Манами и до последнего не был уверен в том, чтобы взять ее вместе с другими вещами. Зачем она ему, если от мыслей о полетах у него скручивало в желудке неприятным спазмом? Может, он надеялся, что когда-нибудь все же сможет сделать это снова? Сжать рукоять покрепче, перекинуть ногу, оттолкнуться от земли. Взлететь.Стараясь не вспоминать об этом, Манами просто решил, что метла в любом случае не помешает. Он мог оставить ее под кроватью или в комнате для метел и забыть вообще в конечном счете. Если так и не захочет летать, она просто пролежит без дела, и вряд ли от этого будет какой-то вред.Но метла нужна для того, чтобы на ней летать, сказал бы Тодо, и от этих мыслей Манами стало хорошо и плохо одновременно. Он хотел увидеться с ним. С другими ребятами — с Фукутоми, Аракитой и Шинкаем. Может быть, их присутствие все-таки сможет успокоить так, как было когда-то на первом курсе?Но на платформе девять и три четверти будут не только они. Где-то там должен быть и Онода тоже. Вспомнив об этом, Манами практически расстроился и удивился сам себе — все действительно было настолько плохо?Более того, ситуация теперь казалась даже хуже, чем было в конце последнего семестра второго курса. Манами чувствовал это. Чем ближе он был к заколдованному барьеру, следуя за своей мамой, которая помогла нести метлу, тем больше он ощущал себя не в своей тарелке. Он словно боялся. Или это на самом деле было так. Он не знал, как будет сдерживаться, если Онода заговорит с ним, если Онода будет улыбаться ему как прежде. Манами не знал… Сможет ли он играть роль мальчика, у которого все в порядке? Иначе все просто… просто сломается окончательно, а больше всего Манами не хотел тянуть Оноду за собой. Оноде нужно было продолжать двигаться вперед, расти, играть в квиддич. Может быть, он был именно тем новичком, кто когда-нибудь в будущем попадет в сборную и станет представителем страны… Манами не должен был мешать ему в таком случае своими негативными чувствами.В итоге все то время, пока Манами шел к ярко-алому поезду через шумную толпу учеников и их провожающих, он надеялся лишь на то, чтобы случайно не столкнуться с Онодой, оттянуть этот момент настолько, насколько возможно, и мысленно усмехался над собой, потому что это и правда было ужасно смешным.Мама попрощалась с ним недалеко от багажного вагона, куда он занес свои вещи и вышел обратно. Она в этот раз дала гораздо больше карманных денег и пообещала прислать еще, видимо, из-за того, что он сможет ходить в Хогсмид. Сколько же можно потратить там?Задумавшись об этом, Манами даже немного повеселел, а потом отправился к вагону, в котором должны были ехать Тодо и остальные. Он зашел внутрь, крутя в пальцах свою волшебную палочку, по которой уж точно успел соскучиться, и вспоминал о заклинаниях, которые они должны будут изучить на этом курсе, — он немного подглядел в учебнике, когда было скучно. По дороге к нужному купе его отвлек шум — впереди слышались знакомые голоса, — и он невольно вздрогнул, поднимая голову. Вот и все, неотвратимое началось.— Нешуточный багаж у твоего младшего брата! — с ехидством сказал Аракита, глядя на черноволосого мальчика, который был ниже его на полторы головы точно.Мальчик стоял спиной к Манами, и его чемодан действительно был довольно внушительных размеров. Что он там вез в нем? Три запасных котла для зельеварения?Рядом с ним был и Шинкай с неизменной сладостью в руке. Он уже ответил на слова Аракиты неловким смешком, как вдруг черноволосый мальчик вскрикнул. А лучше сказать, взорвался.— Меня зовут ЮТО! — яро выпалил он и, казалось, даже на месте подпрыгнул. — Юто, а не ?его младший брат?!Аракита на его реакцию только секундно изумился, хотя и быстро ухмыльнулся, не задерживаясь с ответом:— Ну извини, Юто. Я бы, вообще-то, на твоем месте погордился быть его братом.Но Юто, похоже, не был с этим согласен, и Манами вдруг осенило. Брат их Шинкая! Он здесь, в Хогвартс-экспрессе. Ему уже исполнилось одиннадцать, и он едет в школу, чтобы поступить на свой первый курс. А Манами и забыл об этом совсем!— Привет, — подошел он к ребятам, чувствуя себя теперь отчего-то приободрившимся.— Привет, Сангаку, — улыбнулся ему Шинкай, приподняв ладонь. — А ты подрос за лето.— Здорова, мелкий! — небрежно, в своей манере, бросил Аракита, заходя в купе, и оттуда высунулся Тодо, похоже, на знакомый голос.— Мелкий! — сказал он так, словно они не виделись сотню лет, а тут случайно встретились.— Так я мелкий или подрос за лето? — неловко улыбнулся Манами.Вместо ответа Тодо выскочил к нему и, встав рядом, закинул руку на плечи, крепко обнимая.— Ну что, как дела? Слушай, — заговорил он, не дав даже ответить на вопрос, — у нас тут есть для тебя небольшое задание.— Задание? — поднял бровь Манами, боковым зрением замечая, что младший брат Шинкая… Юто уходит куда-то, неспешно и неловко плетясь со своим багажом.Почему? Он не хотел поехать с ними? Манами бы даже ему свое место уступил, раз уж Юто был здесь впервые. Они поссорились?— Ага, — устало протянул Тодо. — Видишь эту маленькую проблему? — сказал он, указав пальцем на спину уходящего Юто. — Иди к нему и составь компанию на время поездки.— А? — удивился Манами, моргнув. Юто тем временем добрался до предпоследнего купе и, открыв дверь, принялся заталкивать внутрь свой чемодан, который можно было и в багажном вагоне поставить, раз уж он был таким неудобным.— Оставлять его одного как-то жалко. Да и Хаято будет волноваться, — объяснил Тодо и, отпустив Манами, озабоченно покачал головой. — Ты, видишь ли, пока что единственный здесь, кто его не бесит.— Не бесит? — еще сильнее озадачился Манами. — Чего? В каком смысле?— Просто сделай это — расскажу все потом.— Буду безмерно благодарен, — добавил Шинкай, после положив в ладонь Манами шоколадный батончик в пестрой обертке. — Давай, у тебя все получится, я точно уверен.Он вместе с Тодо, так ничего больше и не объяснив, проворно скрылся в купе, и дверь за ними задвинулась, оставляя Манами в одиночестве и полном непонимании.Что вообще здесь происходило?У самого не было никаких предположений, но, постояв еще немного, он понял, что мешает проходить другим ребятам, и в итоге пошел туда, куда отправили старшие. С Юто он был уже знаком в какой-то степени, даже если со времени этого знакомства прошел целый год, а потом слышал о нем от брата. С ним же не возникнет слишком сильных сложностей?Но если честно, Манами уже не знал, чего ожидать после той странной ситуации, которая произошла минуту назад. Он подошел к купе Юто неуверенно, а потом так же неуверенно приоткрыл дверь и заглянул внутрь.Мальчик был здесь один. Его чемодан занимал все место возле окна, а сам хозяин, уже расположившись, держал в руках какой-то журнал, который при вторжении быстро закрыл и положил на колени.— Эм, привет, — неловко улыбнулся Манами, стараясь быть вежливым. — Ты не против, если я сяду с тобой? Здесь не занято?Юто только пожал плечами и отвернулся к окну, явно не выказывая никакого дружелюбия, но Манами не собирался рано сдаваться.Он прошел в купе, прикрыв за собой дверь, и опустился на сиденье напротив, стараясь не слишком навязчиво рассматривать мальчика. Выглядел Юто весьма недовольно, хотя при этом как-то умудрялся казаться настоящим воспитанным аристократом. Осанка идеально ровная, на школьной мантии ни одной мятой складки, черные ботинки начищены до блеска.— Это что, журнал про магических животных? — вдруг радостно оживился Манами, заметив на обложке красивого белого единорога, который медленно поднимал голову. — Можно будет почитать потом? А то все мои друзья только квиддичем бредят или чем-нибудь слишком откровенным.Юто посмотрел на него как на идиота. Манами даже неловко стало, и он поспешил умолкнуть, начиная понимать, что зря не сдержался и повел себя так по-детски. Он же уже третьекурсник, в самом деле.— Слушай, ты кто вообще? — спросил Юто, отчего Манами едва воздухом не подавился. — Я слышал, Хаято и его дружки разговаривали с тобой. Вы типа… в близких отношениях?— Ну… — растерялся Манами, понимая, что Юто, похоже, действительно не помнил о том, что они вроде уже познакомились. — Мы играли в одной команде в прошлом году.— А тебе сколько? — чуть удивленно поинтересовался Юто.— Э… тринадцать, — ответил Манами.— И ты играл с ними уже на своем втором курсе? — повысил тон Юто, и он явно был озадачен и… оскорблен?— Да, получается так, — подтвердил Манами, от всего этого начиная ощущать себя совсем неловко. То, что он играл в квиддич на втором курсе, было настолько ужасно? — А ты… — быстро продолжил он, пока Юто застыл с возмущением на лице. — Что случилось? Ты в чем-то не поладил с ребятами?— Еще бы! — ответил Юто, сложив руки на груди и повернув лицо к окну. — Они сказали мне нет!— Нет? — снова озадачился Манами.— По поводу квиддича, — буркнул Юто, насупившись. — Этот невыносимый и весь из себя крутой Фукутоми считает, что я не могу участвовать в тренировках.— Так он не виноват, это просто школьные правила — первокурсников к квиддичу не допускают, — неловко посмеялся Манами, за что получил грозный взгляд и быстро прекратил.— Какая разница, что в правилах? Он же капитан — он мог и разрешить мне, когда никто не видит.— Ну не знаю. За это можно здорово огрести, — пожал плечами Манами, невольно вспоминая, как Тодо все-таки тайно тренировал его на первом курсе, чтобы немного подготовить к отборочным. Да и с Аракитой и Шинкаем удалось один раз поиграть. Вроде никто не пострадал.Юто на это ничего не ответил. Кажется, он стал еще недовольнее, и Манами уже начал терять надежду на то, что ему удастся как-то развеять эту угнетающую атмосферу.— Мы, кстати, уже знакомы, — сказал он, решив напомнить. — Прошлым летом виделись в Косом переулке. Я Сангаку, если вдруг ты забыл. Сангаку Манами.— Ага, я… — ответил Юто, снова повернувшись, и Манами с улыбкой прервал его:— Ты Юто. Я понял. Просто Юто.Юто впервые улыбнулся, вполне даже приятной улыбкой. Похоже, хороший знак.— И как это? — спросил он. — Ну, играть в настоящий квиддич. На поле, с болельщиками и всем таким. Тебе ведь понравилось? Хаято всегда рассказывал, как это классно и потрясающе. Хочу скорее увидеть его в реальном матче!Ну да, понравилось, — про себя согласился Манами, — до тех пор, пока я не проиграл, пожалуй.— Ты тоже сможешь играть, если пройдешь отборочные, — ответил он. — Даже на втором курсе. Меня ведь взяли в команду, значит, в нее не так уж и невозможно попасть, пусть ты и будешь только второкурсником. Кстати говоря, на какой позиции ты хочешь играть? Ты уже определился? — спросил Манами, с какой-то легкостью забывая, что, вообще-то, он хотел думать о квиддиче меньше. Но это он сейчас сидел здесь и задавал вопросы о квиддиче, чтобы развить диалог.— Загонщик, — продолжая улыбаться, ответил Юто. — Мы с Хаято иногда играем на летних каникулах. С битой у меня неплохо получается справляться. Я бы мог показать на тренировках! Этот Фукутоми бы сразу понял, что я уже могу играть! Когда он приходил в гости, они никогда не брали меня поиграть вместе с ними! А ты сам на какой позиции играешь?— Играл, — невольно поправил Манами и взглянул в окно — он и не заметил, как поезд уже набрал полный ход. — Вообще, ловцом был.— Почему в прошедшем времени? — немного озадаченно спросил Юто.— Если тебе не рассказали, Слизерин лишился квиддичного Кубка, — ответил Манами, хотя эти слова дались очень нелегко.— Ну да, — скучающе протянул Юто и, сев поудобнее, откинулся на спинку сиденья. — Об этом я в курсе. И что, ты не собираешься играть в этом году?— Будет обидно, если я испорчу все еще больше, — пожал плечами Манами. — Команда должна вернуть чемпионский титул.— Э… считаешь, что ты один во всем виноват, что ли? — с легким недоумением спросил Юто.— Ну… я как бы не поймал снитч и позволил другому ловцу поймать его в удачный для их команды момент, — попытался объяснить Манами, и его голос, кажется, все-таки дрогнул в конце.— Держи, — вдруг сказал Юто, и на колени Манами лег тот самый журнал с единорогом на обложке. — Вернешь, когда прочитаешь. У меня таких много еще. И книги тоже есть. Я хотел привезти побольше, но в багаж не влезли все.— Оу, — глупо произнес Манами, глядя на журнал и не успевая перестроиться к резкой смене темы. — Хорошо, спасибо. Я, кажется, помню, что тебе нравятся единороги.— Нравятся, — уверенно согласился Юто и полез рукой в чемодан, чтобы вытащить еще один журнал. — Они удивительные. Они прекрасны, а их кровь обладает невероятным целебным свойством. Она может спасти, даже если человек уже на грани смерти.— Круто, — изумился Манами. А он и не знал ничего такого. — А ты… видел когда-нибудь их вживую? — решил спросить он, вспоминая свой опыт, полученный всего несколько месяцев назад. Манами тогда был настолько поражен и зачарован, встретив настоящего единорога в Запретном лесу, что этот момент невероятно ярко отпечатался в памяти.— Нет, — с неудовольствием ответил Юто. — На взрослых особей так легко не посмотришь — парни им не нравятся, они только девочек к себе подпускают.Так вот почему тот единорог ушел так быстро? Манами и об этом не знал, а сейчас было даже забавно получать новые знания о магическом мире от одиннадцатилетнего мальчика. Каким невеждой он мог быть в его глазах?Но Юто, кажется, не собирался потешаться, а еще довольно быстро ушел от темы квиддича, похоже заметив, что Манами тяжело говорить о финальном матче. От этой беседы можно было ожидать чего угодно — Юто мог бы и сказать, что ему, Манами, не место в сильнейшей команде, раз он проиграл и трусливо сбежал, но Юто ничего не стал говорить. За это хотелось поблагодарить его, только Манами тоже промолчал и просто раскрыл на коленях красивый журнал, который поражал своими потрясающе реалистичными и яркими изображениями.Чтение захватило его еще раньше, чем он полностью осознал это. Пока Хогвартс-экспресс вез их в школу, Манами увлекся журналом, где описания магических зверей были куда понятнее и интереснее поданы, чем в той сложной книжке, которую когда-то принес ему Тодо в больничное крыло. Юто, кстати говоря, охотно отвечал на любые вопросы, похоже зная этот журнал наизусть. Он больше не хмурился и начал походить на самого обычного парня, вполне приветливого, и общение с ним быстро стало комфортным.Спустя пару часов (Манами даже не заметил, как они пролетели) к ним заглянул Шинкай. Он выглядел немного обеспокоенным, но быстро улыбнулся, поняв, что все в порядке, и положил на сиденье Юто целую гору сладостей с тележки и пару бутылок тыквенного сока. Он предложил угощаться им обоим, и у Манами тут же проснулся аппетит и настроение поднялось еще выше.Уходя, Шинкай оставил ему спортивный журнал — Манами не сразу понял, к чему это, но потом вспомнил о том, что Чемпионат мира по квиддичу, видимо, уже закончился.Эта догадка подтвердилась, когда он увидел объявление на обложке, а потом полистал страницы, чтобы найти огромную статью, посвященную финалу. Журналист там вовсю восхищался болгарской сборной, которая одержала неоспоримую победу, и Манами все же немного заинтересовался, когда статья дошла до интервью, взятого у ловцов.Под конец поездки ему казалось, что он и за целую неделю учебы никогда не читал так много, — у него болели глаза, но он смог узнать много занимательного не только о магических животных, но и о квиддиче тоже. Он узнал, что ловцы сборных не раз сталкивались с поражением, а один из них целых десять лет пробивался в основной состав, усердно тренируясь для этого и не поддаваясь влиянию неудач. Это было потрясающе, и своя собственная проблема, по сравнению с этим, начинала казаться Манами какой-то смешной и несерьезной. Он поступал как самый настоящий ребенок. Он убегал и боялся, когда настоящие профессионалы упорно шли к своей цели, невзирая ни на что.Решив, что ему, по крайней мере, стоило бы прекратить так грузиться, Манами незадолго до остановки поезда сходил в багажный вагон за мантией и даже немного воспрянул духом, начиная представлять, что, может быть, через год он снова попробует вернуться в квиддич, хотя для этого ему все же придется садиться на метлу, иначе он совсем потеряет все то, чего успел достичь за свой второй курс.Этот многообещающий настрой разбился о стену в тот же момент, когда, выйдя на темную платформу станции Хогсмид, Манами случайно заметил впереди среди других ребят знакомую спину. Ну как заметил? Его взгляд будто сам собой притянулся, и, узнав Оноду, Манами моментально покрылся мурашками, и внезапно ему стало очень холодно.Это был первый раз, когда он увидел его с прошлого семестра. Как он и опасался, ничем хорошим их столкновение, пусть даже одностороннее (Онода, к счастью, не заметил его и шел вперед со своими друзьями, Наруко и Имаизуми), не закончилось. На самом деле, хватило всего секунды, чтобы убедиться, что от одного только присутствия Оноды станет тревожно и неуютно.Как так могло быть?Совсем расстроившись, Манами опустил голову и поплелся следом за Юто, из-за чего едва не ушел к берегу, откуда всех первокурсников везли к замку на лодках. Пришлось резко сворачивать и догонять других ребят, чтобы поехать в экипажах.Только теперь он вспомнил, как уверенно Юто говорил о том, что Фукутоми должен позволить ему ходить на тренировки. Это ведь означало, что Юто на все сто уверен, что его распределят на Слизерин. Почему он не давал шанс никакому другому факультету?Это было интересно, но Манами лишился возможности спросить об этом сейчас — ему пришлось подсесть к своим сокурсникам со Слизерина и ехать вместе с ними по лесной дороге сквозь вечерний полумрак, освещаемый фонарями на экипажах.Уже после недолгой завершающей поездки он вместе с теми же ребятами поднялся по широкой лестнице, чтобы миновать огромные дубовые двери и войти в холл. Ему снова было не по себе — он осторожно оборачивался, пытаясь понять, где именно идут третьекурсники Гриффиндора, но они на глаза так и не попались, даже обычно громкого голоса Наруко не было слышно.Легче стало только тогда, когда Манами занял свое место за одним из четырех столов в Большом зале. Было даже забавно — он вернулся сюда после двухмесячных каникул, а единственное, что его беспокоило, это то, как бы избежать встречи с Онодой. Никаких тебе ностальгичных чувств, ни приятного ощущения от знакомых помещений. Манами казалось, что он и соскучиться по школе не успел, хотя Хогвартс, несомненно, все еще был потрясающим местом. Неужели чувства к нему могли так резко и кардинально поменяться? И всего из-за одного происшествия.Первокурсников пока еще не впустили в зал и за столами было оживленно, когда Манами, уперев взгляд в столешницу с расставленными посередине дополнительными подсвечниками, сидел и пытался отключиться от реальности. Хотелось быстрее пойти в спальню и не выходить оттуда до понедельника, даже если это снова было бы побегом и трусостью.Его отвлек знакомый голос в тот момент, когда возле входа появилось движение, — это наконец была группа первокурсников, среди которых находился и Юто. Манами поднял голову и увидел, как к его месту подошел Тодо, который попросил одного из соседей Манами немного подвинуться.— Ну что, как прошло? — поинтересовался Тодо, сев рядом.— Это ты про… — немного растерялся Манами.— Про него, ага, — ответил Тодо, кивнув в сторону первокурсников, которых как раз вели по направлению к началу зала, куда уже декан Гриффиндора вынесла табурет и Распределяющую шляпу. — Хаято сказал, что у вас вроде все хорошо было, когда он заходил проверить.— Ну да, — невольно нахмурился Манами. — А почему нет? Юто — это какая-то проблема, что ли?— Есть такое, — согласился Тодо. — У него немного натянутые отношения с братом сейчас, да и с Джуичи тоже. Как рассказывал Хаято, Юто обижался почти каждый раз, когда он проводил время с Джуичи. А теперь Юто просится на тренировки, хотя его даже еще не распределили на Слизерин, представляешь?Первокурсники встали в начале зала нестройным рядом, Распределяющая шляпа тем временем запела песню о качествах факультетов, как было и в прошлом году. Правда, в этот раз, как показалось Манами, песня была немного другой.— Да, он, похоже, очень уверен в том, что попадет именно к нам, — слабо улыбнулся Манами, понимая, что не только он задумался об этом. — Он чувствует себя истинным слизеринцем?— Скоро узнаем, — после затянувшегося молчания ответил Тодо, глядя, как первый ученик из списка уже подходит к табурету, чтобы сесть и надеть на голову шляпу.— Мне понравилось с ним ехать, — решил ответить на вопрос Тодо Манами. — Поначалу было напряженно, но потом вполне ничего. Он кучу всего знает о магических животных и рассказывает интересно.— И я уверен, его познания в зельях тоже на неплохом уровне, — добавил Тодо, пока девочка, прошедшая распределение, с улыбкой направлялась к столу рейвенкловцев, которые радушно хлопали ей.— О, этот ты про тот случай с оборотным зельем? — вспомнил Манами. — Интересно. Нужно будет попробовать как-нибудь спросить об этом.— А вы, похоже, действительно поладили, раз у тебя возникают такие мысли, — улыбнулся ему Тодо.Манами неопределенно повел плечом и продолжил смотреть распределение. Все проходило в привычной манере, но потом очередь дошла до какого-то рыжего мальчишки, и он выделился не только ярким цветом волос, а еще своим гордым видом, с которым подошел к табурету.Похоже, он тоже заранее знал о том, куда его отправят.Однако спустя несколько секунд раздумий шляпа на его голове вдруг заговорила на весь зал.— Как насчет Хаффлпаффа? — спросила она, и мальчик едва от возмущения не подпрыгнул.— Что? Нет! Почему?Это тоже прозвучало на весь зал, вызывая ответную волну смешков, прокатившуюся по столам факультетов. Манами и самому стало весело.— Шучу, — сказала Распределяющая шляпа. — Конечно это Гриффиндор!Мальчик радостно снял со своей головы шляпу, а потом с сияющей улыбкой заторопился к столу своего факультета. Ну вот, у Наруко будет конкурент в статусе по званию самого шумного и яркого гриффиндорца, похоже, подумал Манами. Так наблюдать за распределением стало гораздо веселее, да и компания Тодо успокаивала, даже не вызывая никаких неприятных воспоминаний о квиддиче.Вскоре очередь дошла и до Юто — его фамилия была почти в самом конце, и он тоже с уверенностью, хотя и более сдержанной, подошел к Распределяющей шляпе.Когда она оказалась у него на голове, много времени раздумья не заняли. Едва зал успел притихнуть в ожидании, как шляпа вдруг сказала: ?Слизерин!?, но в этот раз ее голос вышел гораздо тише, чем обычно.Юто улыбнулся и, спрыгнув с табурета, положил шляпу на место.— Ну вот, он оказался прав, — задумчиво проговорил Тодо, и Манами кивнул.— Тебе не показалось, что шляпа как-то растерялась? Словно он сам не оставил ей никакого выбора?— Звучит жутковато, — улыбнулся Тодо. — Кстати говоря, у нас сегодня вечеринка назревает в гостиной факультета. Я такое не одобряю, конечно, но хочешь попробовать сливочное пиво? Немного.— О, так значит, вопрос с выпивкой точно решен? — лукаво ухмыльнулся ему Манами. — Но знаешь, думаю, я откажусь. Пробовать алкоголь у меня нет желания.— Даже с нами не посидишь? — почти расстроился Тодо.Но прежде, чем Манами успел ответить, распределение закончилось и директор поднялся со своего места, чтобы по традиции произнести небольшую речь.Все слушали его молча и в приятном ожидании, потому что каждый раз, когда речь заканчивалась, на столах самым чудесным образом появлялось просто море разнообразной и вкусной еды.Было даже немного удивительно, что Тодо на время ужина не ушел к своим сокурсникам. Он сидел рядом с Манами до самого конца, даже если они больше не разговаривали. Но это молчание не показалось напрягающим — даже совсем наоборот. Манами почувствовал себя словно вернувшимся в прошлое, где Тодо был тем человеком, который всегда поддержит словом и защитит. Так может, стоило дать согласие на приглашение? Может, все пройдет хорошо?Не без труда решившись на это под конец ужина, Манами вместе с Тодо подошел к Фукутоми и другим ребятам и дождался, когда Фукутоми попросит первокурсников и весь остальной факультет следовать за ним.Они пошли по привычному маршруту, ведущему на подземный этаж, и Манами решил проверить, как там Юто, обернувшись. Но тот снова выглядел каким-то хмурым — возможно, из-за того, что Шинкай шел не с ним, а с Фукутоми.Не зная, получится ли, Манами набрался уверенности и, протиснувшись между первокурсниками, подобрался к Юто поближе.— Эй, поздравляю. Это же тот факультет, на который ты и хотел попасть? — дружелюбно улыбнувшись, спросил он.— Конечно я бы попал на факультет Хаято, — несколько снисходительно ответил Юто. — В этом даже не было сомнений.— Но вы… — неловко начал Манами, — я бы не сказал, что похожи.— Ну да? — усмехнулся Юто и вдруг достал из кармана мантии шоколадный батончик. Быстро разорвав упаковку знакомым движением, он сунул его в рот, и Манами изумленно моргнул.— Круто вышло, — выдохнул он, признавая, что весь этот жест в целом не отличался от того, каким обычно делал это Шинкай.— Когда-нибудь ты удивишься еще больше, — как-то неоднозначно сказал Юто, отчего Манами окончательно растерялся и замедлил шаг, пока кто-то довольно небрежно не подтолкнул его в спину.После этого все возможные темы как-то махом вылетели из головы, и пришлось замолчать, хотя Юто, похоже, и не нуждался в продолжении разговора. А совсем вскоре они дошли и до входа гостиную, и Фукутоми назвал новый пароль для открытия прохода в стене, призывая первокурсников запомнить его.Оказавшись в знакомом помещении, Манами на мгновение почувствовал себя дома и одним из первых среди своих однокурсников отправился в спальню.Там, возле его кровати, уже ждал багаж, а еще ?Молния? конечно, и он снова задумался о том, где стоит ее хранить и стоит ли вообще распаковывать.Решив подумать об этом позже, он открыл чемодан и принялся раскладывать свои вещи. Учебников на этот раз было больше из-за того, что с этого года начинались и дополнительные предметы, которые ученики выбрали еще в прошлом году. Манами взглянул на книгу, посвященную магическим существам, и невольно вспомнил о том, что эту дисциплину он взял потому, что хотел ходить на урок вместе с Онодой. Если их факультеты, конечно, поставят вместе.Уроки должны уже начаться с понедельника, и рано или поздно у них все равно выпадет что-то совместное. Манами устало вздохнул — его все это начинало доставать, в самом деле, нужно было взять себя в руки и преодолеть все плохие чувства.Но сказать было проще, чем сделать, как и всегда. Пока он разбирался со своими вещами, раскладывая их, в то время как за спиной соседи занимались тем же или общались между собой, на изножье кровати приземлилась знакомая птица, и, увидев ее, Манами едва не вздрогнул.Это была Слипи. Просто Слипи. Она прилетела, чтобы отдать послание от Оноды, и от осознания этого мозг едва не взорвался в эмоциях, потому что Слипи Манами не видел почти целое лето и успел соскучиться по ней, а вот сообщений от Оноды, да прямо в первый день, он не ждал.Тем не менее записку взять пришлось. Манами развернул ее и прочитал небольшой текст:?Привет, Сангаку. Я тебя не видел на платформе девять и три четверти, да и потом тоже, когда поезд приехал. Я немного волновался из-за этого. Как ты добрался? Все хорошо??Все хорошо, все отлично, — проговорил про себя Манами, внушая, и, переключив внимание на Слипи, погладил ее по оперенью. Сова, похоже, тоже успела заскучать по нему — она довольно зажмурила глаза и тихо ухнула, будто пытаясь сказать о чем-то, да только Манами не понимал.Отпускать ее из спальни не хотелось, но он должен был отправить ответ, хотя прежде он все же снова порылся в своем чемодане и, найдя пачку с кексом, покрошил немного Слипи для угощения.Она быстро склевала с его ладони все кусочки и, кажется, хотела добавки, чему Манами не смог противиться. Он дал ей еще и только потом перевернул записку Оноды и, подойдя к комоду, написал свой ответ:?Все в порядке, не беспокойся. Скоро увидимся на уроках?.Текст вышел, как показалось, самым дурацким и нелепым, но Манами вряд ли мог сейчас сделать лучше. Он отдал записку Слипи, и она проворно вылетела через открытую дверь, оставив после своего визита какой-то странный осадок. Вроде было приятно увидеть ее, но он снова чувствовал себя последним лжецом, употребив в записке для Оноды фразу ?все в порядке?. Мог ли он сказать иначе? Мог ли написать, что его вывернуло наизнанку после того квиддичного матча и он до сих пор не может прийти в себя? Понял бы его Онода? Как бы поступил после этого?От таких мыслей становилось еще хуже. Сняв мантию и ботинки, Манами улегся на кровать и, глядя в сторону черного окна, снова попробовал успокоиться. Зачем все это было? Он ведь уже решил, что не хочет втягивать в свои переживания Оноду? Эти переживания были плохими, даже, казалось, ненормальными. От них нужно было избавиться, а не делиться ими с другим человеком.Из-за этого он совсем забыл, что хотел побыть в гостиной вместе с Тодо. После окончания ужина прошло, скорее всего, уже немало времени, и Манами соскочил с кровати, снова начиная обуваться.Пока шел к выходу, он заметил, что спальня почти опустела, а это значило, что большинство его соседей тоже проводили сейчас время в гостиной. И похоже, там происходило что-то и впрямь грандиозное. Еще на лестнице Манами услышал звуки музыки, а точнее какой-то незнакомой ему песни, по стилю напоминающей мелодичный рок. Позже оказалось, что это играло радио, громкость которого, вероятно, заколдовали помощнее, потому что звук здорово распространялся по всему большому помещению. В воздухе к тому же уже чувствовался запах спиртного (и далеко не только сливочного пива), и Манами растерялся, когда застыл у входа и увидел, что здесь просто море народу. Казалось, весь факультет собрался — от первокурсников до самых старших. Группы получились самые разнообразные — чьи-то компании были поменьше, чьи-то побольше, но самая крупная, конечно, состояла из квиддичных игроков и самых преданных этому спорту фанатов. Их разговоры были громче всех. Расположившись перед камином и заняв самые длинные диваны, они веселились, смеялись и даже, как показалось Манами, играли в какую-то странную игру.— Сангаку! — позвал его Тодо из этой толпы, и Манами, кажется, пожалел, что вообще высунулся. Нет, ему как-то не хотелось идти в эту шумную компанию. — Где ты пропадаешь?Ну, он был замечен, поэтому выбора не оставалось.Вздохнув, Манами подошел ближе, и Тодо, схватив его за локоть, быстро подтянул к себе — пришлось сесть на подлокотник дивана.— Ну что, ты точно не хочешь попробовать сливочное пиво? — снова предложил он, на что Манами снова отказался, мысленно радуясь тому, что его появления почти никто не заметил.— Я никогда не падал с метлы! — вдруг громко сказал Аракита, после чего засмеялся. — Давайте, давайте, пейте, неудачники! Все!Он сидел на соседнем диванчике с бутылкой какого-то янтарного напитка в руке. Рядом был Фукутоми и Курода, оба держали наполненные стаканы. Да и все здесь были со стаканами или бутылками.Так к чему… Аракита сказал, что не падал с метлы?Когда большинство ребят почти одновременно сделали несколько глотков, стало ясно, что это, видимо, суть игры, и Манами увидел, как Тодо тоже поднимает к губам свой стакан.— И ты пей, Юки, — начал подначивать Куроду Аракита. — При мне три раза наворачивался!— Ты считал, что ли? — недовольно сказал Курода, но из стакана все же выпил, после чего оживился Шинкай:— Так нечестно, ты тоже падал, Ясутомо! На нашем первом летном занятии, когда мы были первокурсниками! Я точно помню!— Не, это был не я, а Джинпачи, — скучающе отмахнулся Аракита, на что уже возмутился Тодо.— С чего это? Даже не смей намекать, что мы как-то похожи и нас можно было перепутать!— Джуичи! — проигнорировал его Аракита, с угрозой взглянув на Фукутоми, который так и не выпил.— Я упал, но не коснулся земли, — с суровым видом ответил Фукутоми, из-за чего половина ребят захохотала, а Манами практически выпал в осадок. Это что, можно было заниматься квиддичем пять лет и ни разу не упасть с метлы?— Слушай, я тебя спросить кое-что хотел, — сказал Тодо, отвлекая внимание Манами на себя. — Давай отойдем на минутку?Манами согласно кивнул (даже облегчение испытал, узнав, что можно уйти отсюда), после чего Тодо привстал и оставил свой стакан на журнальном столе. Вдвоем они отошли подальше, обратно к лестнице, и, проходя мимо компании старшекурсниц, которые что-то обсуждали, смеясь, Тодо успел подарить им короткую улыбку. Девушки от этого заговорили еще громче кто что — Манами не понял ни слова, а потом Тодо быстро увел его к спальням, где было гораздо тише и никого из посторонних.— Итак, — сказал он, остановившись возле стены и прижавшись к ней спиной.Манами застыл на ступеньке, немного удивленный этим странным началом.— Что? — спросил он, глядя, как Тодо поправляет волосы и складывает руки на груди.— Прошло еще два месяца. Как ты себя чувствуешь? Тебе хотя бы легче?Вопрос хоть и не был слишком уж неожиданным, все равно почему-то застал врасплох, и Манами замешкался.— Ну… да, — ответил он, надеясь, что в этих словах действительно есть какая-то правда.— И… ты ведь передумал?— Передумал с чем? — спросил Манами, пытаясь просто потянуть время, даже если знал, о чем именно спрашивает Тодо. На этот вопрос просто не хотелось отвечать, зная, что можно получить реакцией разочарование.— С квиддичем, конечно, — приподнял одну бровь Тодо. — Только не говори мне, что не собираешься приходить на отборочные.— Так и есть, — пожал плечами Манами, решив больше не выкручиваться. — Извини, Джинпачи, но я правда не… Может, в следующем году попробую.— Ты серьезно? — изумился Тодо. — Я просто не верю. Это же квиддич. Ты ведь любишь полеты и полюбил эту игру. Ты не можешь просто отказаться от нее на целый год.— Может… — неуверенно начал Манами, — не так уж и люблю? Сейчас я действительно не хочу на метлу? Как-то нет желания.— Ладно, — сказал Тодо уже тише и заметно помрачнев. — Спрошу другое. Ты нормально общаешься с Сакамичи?Услышав имя Оноды, Манами невольно напрягся и быстро погрустнел, опуская голову, из-за чего Тодо поспешно сжал ладонью его плечо.— Спокойно, — попросил он. — Это просто вопрос.— Не знаю, — ответил Манами, отведя взгляд. — Нет. Мы толком и не общались. Я не… хочу.— Ясно, — сказал Тодо. — Значит, и в квиддич больше не хочешь с ним играть? И это… все из-за него? Ты до сих пор зацикливаешься на том, что сказал мне после игры?— Я должен хотеть играть с ним? Зачем? — поморщился Манами, игнорируя последние вопросы, потому что они были просто невыносимыми. — Чтобы проиграть ему еще раз?Тодо отпустил его, возвращаясь на место.— У тебя не должно быть такого настроения. Не должно быть таких мыслей. Такие мысли не дадут тебе сдвинуться с мертвой точки, в которой ты застрял.— Так может, мне и не нужно двигаться? — вздохнул Манами, уже начиная мечтать, чтобы этот разговор быстрее закончился. — Послушай, я правда не списываю квиддич со счетов, просто мне, наверное, действительно нужно больше времени. Тем более я не хочу, чтобы из-за меня вы снова проиграли. Вы должны вернуть Кубок себе. С ловцом… который будет получше меня.— А если я скажу, что ты выбираешь неправильно? — спросил Тодо. — Убегать — это не выход. И даже если боишься, квиддичное расписание на этот год пока неизвестно. Мы не знаем, кто будет играть в финале на этот раз, и поэтому вовсе не обязательно, что произойдет то же самое, что в прошлом году.— А что, если именно это и произойдет? — немного резко возразил Манами, снова опуская голову и сжимая кулаки. — Я не хочу так рисковать, я не могу больше. Моя самоуверенность и глупость привела к ужасным последствиям. Я должен думать, прежде чем принимать решения, которые в итоге могут оказаться слишком важными…— Сангаку, посмотри на себя, — сказал Тодо, прервав его. — Ты видишь? Ты не в порядке. Ты очень не в порядке.— Что? — чувствуя, как теряет голос, поднял голову Манами.— Я хочу сказать… — смягчилось лицо Тодо, и на губах появилась грустная улыбка. — Уверен ли ты, что успокоишься, если просто отойдешь в сторону сейчас? Пожалуйста. Я тебя прошу, подумай об этом. Подумай о том, что тебе на самом деле нужно. Что тебе подойдет. Отступление… или все-таки борьба. А я подумаю над другой твоей проблемой.Сказав это, Тодо снова приблизился и положил ладонь на плечо, хотя в этот раз жест был совсем осторожным и почти невесомым. От него Манами почти задрожал, но чудом подавил в себе слезы — он не хотел снова поддаваться слабости.— Возвращайся к нам, если захочешь, — сказал Тодо перед тем, как пойти обратно в гостиную. — Мы с радостью тебя примем.Фраза получилась двусмысленной, и Манами не знал, как ответить. Он и не успел придумать что-нибудь — Тодо уже был достаточно далеко, чтобы его услышать. Тодо оставил его с пищей для размышлений, которую, на самом деле, дала и мама, когда-то в августе, но Манами все так же не спешил рассматривать вариант о возвращении в игру. Должен ли он был попробовать снова подумать о себе, а не о том, к чему могут привести его решения?